- Опять вы пытаетесь спорить! Вы что ж, их боитесь?
- Никого я не боюсь, Илант. И ничего.
Никого. Ничего…. "А ведь ложь это. И сердце замирает, стоит только вспомнить Хозяина Эрмэ. Боюсь. Только страх… ему нельзя давать воли. Его нужно держать на стальном поводке".
- Докажите мне! Помогите мне! Дагги! Ну, почему же вы так спокойны? Неужели сами не желаете отомстить?
- За что?
- Ну, хоть за форт!
- Я отомщу. И так, что мало не покажется. Но только я хочу разобраться во всем. Не хочу, что б страдали невиновные.
- Невиновные! - Словно пружина подбросила юношу на ноги. - Невиновные, говорите вы! Да где ж вы их нашли-то, невиновных этих?! У них у всех руки по локоть в крови!
- Тебе видать, тоже неймется. Или думаешь, убивая, останешься чистеньким?
Усмехнувшись, Да-Деган подошел к юноше, положил ладонь на плечо.
- Горяч ты, - проговорил с сожалением, - выдержки ни на грош. Жить, должно быть, уже надоело. А хочешь на Ирдал? Гай отвезет. А там у меня домик, сад. Рядом море. Тишина и покой. Безмятежность….
- Что ж вы сами вернулись на Рэну? Раз так дорог покой….
Встрепать бы черные, словно покрывало ночи, волосы, посмотреть в глаза - как когда-то. Успокоить улыбкой. Но что скажешь теперь?
"У меня здесь Лия и ты. И Рэну я себе выбрал домом." Не в двух словах донести это. А злость обладает свойством не дать слышать то, чего ты не готов услышать.
Покой…. Эта безмятежная открытость чувств, безтревожная радость…. Конечно желанна. Что еще сравнить с покоем? С размеренным течением времени, несуматошным воплощении бытия? С мгновениями, которые можно тратить на созерцание огня в зеве камина, полет шмеля, на бесконечное созерцание светлой бегущей воды.
Дорог покой. И за право наслаждаться покоем - тоже нужно платить. Порою - пеплом, сжигаемой пламенем страстей души, отсутствием надежды, болью, горечью, неимоверной усталостью, желанием закончить все и сразу. Но разве ж поймет мальчишка, как бывает дорог покой? Разве сможет понять, как желанно желание покоя?
Гложет его душу нетерпение и жажда чужой крови. Месть! Черная жажда. Но понятно побуждение. Только чужие страдания покоя все равно не принесут. Не успокоят души. Разве что дадут иллюзию исцеления. Потерянное не вернется назад. Но иллюзия тем и ценна, что, обманывая, помогает жить.
- Эх, Илант! Разве мог я не вернуться? Я ж обещал тебе. Помнишь?
Короткий кивок. И снова взгляд в глаза. Преданный и дерзкий одновременно. Наивный и полный горечи.
- Помогите мне. Помогите! Я должен отомстить. За брата, за отца! За Рэну!!! Разве нет? Ну, скажите мне, разве могу я уйти, улететь, простить, забыть? Скажите! Вы б бросили? Вы бы простили?
"Сложные вопросы ты ставишь, мальчик. Невероятно трудно ответить на них, не покривив душой. Сам горю желанием мести. Анамгимар, Локита, Император. У меня свои тени из прошлого и свой ад. От мести не отказаться. Разве могу я простить их? Разве могу? Разве можешь ты простить Ордо? Но только, молю, не проси у меня его крови, мальчик. Не проси… Легче взрезать собственные вены, чем поднять руку на него. Хоть и неправ он, сто тысяч раз не прав".
- Не простил бы, - тихо, почти на грани слуха. Нет сил смотреть в глаза мальчишки. Страшно - вдруг поймет, какое пламя таится за спокойствием обманного облика, вдруг почувствует, угадает все мысли? - но месть - разрушение. Ты юн, не тебе мечтать превратить все в руины. Лучше б обратил свои силы на то, что бы Рэна встала с колен.
- Уйдут узурпаторы, тогда и Рэна станет прежней.
Только покачать головой. Улыбнуться горькой улыбкой.
- Падать легко, Илант. Падение быстро. Назад к вершине нелегко. Рэна тысячелетия жила за счет Лиги. Пестовала искусства, учила, растила. При всем уважении к тебе не могу сказать, что ты прав. Уйдут узурпаторы - придут другие. Правда такова, что выживает сильнейший. Рэне долго не стать прежней. Если только поможет Лига. А иначе - тоска….
Вздохнув, взять в руки подушку, мять ее бархатные бока, зашвырнуть со всей дури в угол, выпуская пар. Выпуская ненависть, смятение, злость и тревогу. Опуститься на пятую точку, зажав руками виски, слушать гул крови, пытаясь сохранить достоинство и разум. Хоть внешнее присутствие оных.
Кричать бы! Проклинать! Сиять глазами как мальчишка - неистово, убеждая в своей правоте всех и вся. Да нельзя! Нельзя! Только молчать. И надеяться - на одного себя. Других помощников нет.
- Эх, Илант. Было время, и я был юн. Тоже верил, что в мире все происходит само. Не происходит! Если где-то что-то случается, значит, кому-то это нужно. И нужно вычислить, узнать - кому. Есть у меня подозрения. Страшные. Доказательств пока не имею. Дай мне время. Хоть год! Я прошу! Не лезь пока в свару! Ну? Хочешь, встану на колени? Как просить тебя? Умоляю! Не трогай пока Ордо! И Хэлдара не трогай!
- Йонэ и Корхиду, стало быть, можно?
А голос мягкий, как мед, как масло. Завораживают интонации, лаская слух. Властитель! Пусть не отточен дар, но растекается масляной пленкой по нитям логики окаянное колдовство. Только неистовым напряжением воли удалось стряхнуть с себя власть почти колдовских чар.
- Ради тебя самого прошу, не лезь покуда в эти свары! Что ты можешь? Хочешь почить в кустах с перерезанным горлом? Хоть драться научись для начала!
И многозначительным обещанием, летит в лицо.
- А я научусь! Научусь!
7
Словно обещание - рассвет, узкая полоса зарева над бескрайним океаном, светлеющее небо, пропадающая в сиянии лазури чернильная пропасть ночного неба с клыками - звездами.
И из алого, бушующе - кипящего котла неба и моря выкатывается солнце! Дарит первый яркий луч миру. И быстро, стремительно светлеет диск с каждым мгновением по небосводу!
И открывается мир. То, что было покрыто мраком, доступно взору.
Утро! Новый день. И что там, в каждом следующем мгновении? Да кто ж отгадает!
И то радость - ночь прошла. На свету словно б легче. Безжалостен к нему сон - не пришел. На мгновение не принес отдохновения. А новое утро - новые дела, новая жизнь.
И щупленький, невысокий, похожий на юркую ласку агент уже на ногах. Вошел в покои, чуть закашлявшись у порога.
- Проходи. Я не сплю.
Легким жестом поправить кипень манжет, обернувшись. А на лице агента - ожидание. Внимателен, прозорлив. Умен! Но взгляда не прячет.
- Ваши распоряжения, господин?
- За завтраком не пошлю. На то есть слуги. Говори, где крутился ночью, проныра?
- На Форэтмэ. Плантации запущены, жуть. Есть только два более-менее ухоженных участка.
- Восстановить реально?
- Восстановить, господин? Реально. Но нужны вложения.
- Ладно, Шайтан с ним! Будут средства - поговорим о восстановлении плантаций. А пока другая тема….
- Да?
- Я не зря отправил тебя на Рэну раньше, чем вернулся сам. Что скажешь? Мне интересно твое мнение по всем вопросам.
- Мнение….
Агент усмехнулся, блеснули под бровями умные темные глаза, лишь на миг нарисовалась на губах усмешка - тень презрения.
- Мнение таково. Ордо спустил практически все, чего было на Рэне ценного. Энергостанции, те, что уцелели, дышат на ладан. Их хватит года на три - четыре. Если учесть, что часть территорий во время бунта выжжены под ноль и соваться туда небезопасно - радиация в месте падения фрагментов орбитальных энергостанций зашкаливает всяческие нормы, то перспектив никаких. По счастью Форэтмэ зацепило лишь краем. В зону отчуждения попала небольшая полоса на западе острова. А так же утеряны близлежащие Алгана и Имол. Не такие уж большие города, но все, что там было, превратилось в пепел.
- Так значит, Рэна - бесперспективна?
- Для нас - безусловно да. Если применить метод комплексного анализа - то прогноз таков. В ближайшие десять - пятнадцать лет планета деградирует окончательно.
- Насколько сильно?
- Смею предположить, вплоть до феодализма. Так что, разумнее всего - уйти. Вы же знаете, и в лучшие времена Рэна жила за счет Лиги. Сырье, продовольствие - в основе было привозным. Так что, я ставлю на этой планете крест.
- Это окончательное мнение?
- Господин Да-Деган, вы все увидите сами. Лет через семь - восемь изменения приобретут необратимый характер. Если только не вмешаются Стратеги. Они б могли взять ситуацию под контроль. Но Стратеги….
- Знаю, знаю…. Слишком заняты, что б заниматься Рэной. Но для чего-то эта планета годна?
- Годна, черт дери! Она годится, что б забыть ее! Окончательно и бесповоротно. Это дыра!
Забыть! И только в удивлении взлетают брови вверх. Забыть! Да нет желания забывать, вычеркивать из души все сокровенное и дорогое! Ни рассветов ее, ни закатов! Ни костра на ночном берегу, ни общения с теми, кто был дорог. Поставить крест - значит предать былое. И о душе собственной позабыть, и ее принеся в жертву…. Да разве ж волен он - отказаться? Ни за что!
- Что ж, - мягкий голос прозвучал ударом кнута. - Если таково ваше мнение, и вы желаете забыть Рэну - Вы свободны. Не смею Вас больше задерживать. Когда желаете получить окончательный расчет?
- Но, господин, Да-Деган!?
- Я предпочту работать с дилетантами, но фанатиками, чье мнение совпадает с моим. Мое мнение - Рэна отнюдь не бесперспективна! Просто она требует вложения очень больших сил. В первую очередь - духовных.
- Извините, но вы - сошли с ума!
Теплая улыбка возникла на губах.
- Мне говорили это не раз, - молвил Да-Деган спокойно. - Помнится, в этом самом здании, когда вышел из форта я предложил Энкеле Корхиде своеобразную дуэль. Не было ни одного человека, кто усомнился б в моем душевном нездоровьи. Я вас предупреждал об этом. Мне не нужен трезвый рассчет. Мне нужны люди, что готовы делать чудеса за приличное вознаграждение. Извините, мы не сработаемся. Прощайте!
Хлопнула дверь. Судорожно вздохнув, Да-Деган отошел от окна. В собственные слова не верилось самому.
"Чудеса приходят только к тем, кто в их реальность верит". Усмехнуться, кусая губы. Обернувшись на шорох, посмотреть на Иланта, застывшего у порога, ведущего в соседние покои.
- Вы выгнали управляющего?
- Да.
- Зачем?
- Хороший вопрос.
- И все же зачем?
Только пожать плечами, не желая отвечать, пройти по комнате, остановившись в двух шагах от юноши. Стоять, с легкой улыбкой разглядывая волчонка! Отмечая огонек в глазах, чуть пробивающийся над верхней губой пушок. Мальчишка!
- Могу я не отвечать на этот вопрос?
- Ну, я все слышал. Так что, понять вас могу. Но…. Сейчас ли это делать?
- А когда? - вопросом на вопрос. - Когда его уход станет мне ударом в спину? Нет, Илант, извини….
- Стало быть, вы верите в то, что все можно вернуть?
- Нет.
Ответ жесткий. Как удар. Как упавшая глыба. Но к чему лгать?
- Я не верю, Илант, - все тот же мягкий голос. Кто его не знает, не почует стали. - Но я сделаю все, что б так случилось. Понимаешь?
- А я верю…
И не понять чего больше в голосе юноши - упрямства, наивности, глупости? Да кто ж его знает! Но в этих двух слова - отблеск надежды. Ее рассвет.
- Не могло ж все исчезнуть бесследно. Помните, вы говорили когда-то… Любое безумие когда-нибудь пройдет…
- Лишь бы не было слишком поздно.
Посмотреть на мальчишку, улыбнуться как когда-то, эпохи назад, с добрым изучающим прищуром и улыбкой в уголках губ. Тепло распустило лепестки около сердца, исцеляя от грусти.
- Пойдем, побродим, - предложил он внезапно.
- Куда?
- На побережье.
Утро встретило свежей прохладой, шепотом листвы, горьковатым ароматом встревоженной зелени. Капли росы сияли на траве, кое-где проросшей через брусчатку мостовых. Чем дальше от "Каммо", тем признаков запустения - больше. Словно и сама жизнь сосредоточилась возле контрабандистского стойбища.
Хотелось закрыть глаза. Воскресить иной город. Тот, который навечно запечатлелся в скрижалях памяти. Но это было не дано, как и повернуть время вспять. Все было незнакомым, даже неширокие тропинки окраин поросли травой, став уже и мельче.
Остановившись у полуразрушенной ограды, он вздохнул, переводя дух. Дом, белый дом, похожий на спустившееся с неба облако…. Знать, что и он обращен в руины - одно. А вот видеть собственными глазами - это иное.
Перешагнув незримую грань чудом уцелевшей арки, вздрогнул…. Обожженный пламенем белый камень почернел, статуи, украшавшие сад, беспомощно валялись на земле. Тишина и запустение правили миром. И дурманно, ошеломляюще пахло свежей травой и близостью моря.
И плыло в вышине солнце, карабкаясь к зениту, и переговаривались негромкими голосами дикие птицы. Шелестел ветер травой, кидался в лицо. И не было сил заставить себя сделать еще хоть шаг, туда, где за порослью кустарника, некогда стоял дом. Погребенный в руинах дом. Место, куда стремился из любой дали.
- Зачем мы пришли сюда? - голос мальчишки вспугнул тишину.
- Ты знаешь что это?
- Знаю. Дом певца…. Был когда-то. Но на руины я насмотрелся предостаточно! Куда б не пошел - они всюду!
- Энкеле проиграл эти руины мне… тогда…
- Наслышан!
- Я хочу отстроить этот дом. Поднять из пепла. Как думаешь, это нам по плечу?
- Легче построить новый.
- Легче, не спорю. А этот? Реально?
- Попробовать стоит.
Усмехнувшись, юноша пошел вперед, Да-Деган неторопливо ступал следом, отмечая каждую мелочь вокруг. Нежданный вопрос застал его врасплох.
- Откуда у тебя деньги, Дагги? Ты - игрок?
- Игрок….
И легче умолчать о правде, нежели открыть ее. Но кривить душой не хотелось.
- Игрок с Судьбой, Илант. Авантюрист, или как пожелаешь назвать. Деньги мне дал Император. Оплатил, так сказать, разрушенье Вэйян.
- Не понял, Дагги! Ты это всерьез?
- Что всерьез? Вэйян? Абсолютно!
- Я не верю! Ты ж… Ты просто не мог! Разве ты знаешь, как командовать флотилией? Разве ты знаешь…. Нет, я не верю!
- А надо поверить…
Сорвав соломинку, присесть на обломок, лежащий на земле - тяжелый и плоский валун. Кусая сочный стебель, указать на валун напротив.
- Садись, поговорим. Здесь нет стен. И нет чужих ушей, которых стоит опасаться. То, что я не доверю стенам "Каммо", можно сказать этим камням. Они не болтливы.
- О чем?
- Не торопись. Мне бы вспомнить, где было начало. Или… в прошлое лучше не лезть? Ладно, расскажу лишь о перспективах. А перспектива такова, что вот-вот Эрмэ навяжет Лиге войну. И весь мир наш потонет в огне. Не знаю, есть ли в этом уравнении возможность решения, но просто стоять в стороне не могу. Не хочу, что б с Софро, Ирдалом, Лагали случилось то же, что и на Рэне.
- Но какого черта вы тогда разрушили Вэйян? Если все же разрушили…
- Хотел доказать свою преданность и решимость Императору. Грустно это, мой мальчик, но другого способа решить уравнение нет. Только будучи принятым при дворе, я смогу разгадать планы Эрмэ. И приготовить, если возможно, ответ.
- Дали небесные, как же вы самоуверенны! Самонадеянны!!! Да что вы можете?
Усмехнуться, грызя травинку. Запрокинув лицо, смотреть в небо, отмечая краешком сознания, как неторопливо и величественно парит в утренней прохладе неба черноперый стервятник.
"Что я могу? Ничего. Это верно, мой мальчик. Все, что я умею - писать вилами на воде, рисовать на прибрежном песке. Когда-то я был удачлив. Когда-то мне улыбалось солнце. Но с тех пор утекло немало воды. Что я могу? Ничего. Только стиснув зубы идти напролом. А уж там, как повезет…".
Внезапно накатила злость. Глядя в пронзительно-зеленые глаза мальчишки, он чувствовал, как ярость разогревает кровь.
- Что я могу? Какая разница, Илант? Я не могу остаться в стороне! Тебе этого довольно? Или предпочел бы, что б я как прежде впал в спячку и реагировал ироничной улыбкой на все, что творится вокруг? Предпочтешь, что б я праздновал труса?
- Нет…. Вы меня не так поняли…
- Может, и не так. Могу я, как и все - немного. У меня две руки, две ноги и одна голова, которая мне нужна не для того, что б я ей гвозди заколачивал. Эх, мальчик! Я и так упустил слишком много. А что я могу? Ну, так разве это узнать, если не пробовать? Если смириться и просто ждать… не пройдет ли беда стороной.
- И все же вы - авантюрист. Форт вас изменил. Вы таким не были. Никогда.
Улыбка ненадолго вернулась на лицо. И не было желания исправлять ее на усмешку. Покачать бы головой. "Много ли ты обо мне знаешь, мальчик? А что, собственно, ты знаешь? Да ничего!"
И горьким привкусом дерзкое.
- Был.
И усмехнувшись нелепости слов. Несмело отвести взгляд от лица Иланта. Смотреть на руки, на зелень травы, на бегущие по небу облака! Но не в лицо. Только не в лицо!
- Расскажите мне о себе. Расскажите, что вы задумали?
- Зачем?
- Если с вами что-то случится…
- Если я не смогу - ты точно не сможешь. И дело не в то, что ты юн. Нет, мальчик…. Это - только мое. Если хочешь быть мне полезен, будь рядом. И когда-нибудь я расскажу тебе все.
8
Закрыв глаза, погрузиться б в сон. Но сон не идет, и бежит время прочь. А скачка мыслей - остается. Шелестят кроны деревьев в вышине, укрыв от дневного зноя купол поставленной посреди островка уцелевшего сада, палатки. Увенчан белый шатер золотым шпилем. Втекает прохладный сладостный воздух через ткань, облегчая дыханье. На траве - несколькими слоями богатые плотные ковры.
На коврах - ложе на резных львиных лапах, покрытых позолотой. Белые простыни, как белая метель. Как искристый покров высоких гор.
И только кусать губы, понимая, что прошлое недостижимо. И улыбаться тому, что в этом прошлом было.
"Мы еще посчитаемся!" Обязательно. Мы еще решим кто кого…..
Безмолвными тенями кружат около тэнокки. Одни они могут быть так ненавязчиво - прилипчивы. Лишь от их присутствия не устаешь. Умеют быть незаметными и незаменимыми, стервецы. Ох, эти узкие, прохладные ладони, что касаются лба.
- У вас жар, господин….
Жар….. Кругом голова. Не смертельно и не впервые. Хотя, нет, это не жар. Это просто усталость. Это огонь из глубин души накаляет и кости и кожу.
А забытья не дано. Стоит закрыть глаза, встает опаленная пламенем Вэйян и костры Империи. И темное лицо Хозяина половины мира. Надменный взгляд, от которого хочется выть волком.
Запах дыма. Туман зелий. Благостный туман, через который звездами проглядывают сине-синие огоньки. Бесподобные, сияющие в любой тьме камни Аюми. Закрыть глаза и улыбнуться. Улыбаться, несмотря на всю копоть и смрад, несмотря на свинцовую усталость. Несмотря на неизвестность и что уж таить - дикий страх.
Камни Аюми. Восемь прозрачных капель небесного океана. Восемь сполохов чистейшего пламени. Тепло и свет. Таким сокровищем желанно обладать каждому, не выпуская из рук.
Негромкий голос обрывает дурман.
- Прочь пошли, сучьи дети!