Животное издало звук, который и сравнить было не с чем. Кирилл даже не сразу понял, что именно клювоголовый является источником этой смеси громкого голубиного курлыканья с собачьим настороженно-злым урчанием. Звучало зловеще.
Стараясь не провоцировать оппонента, Кирилл смотрел как бы поверх мохнатого незнакомца. Медленно тянулись секунды, тянулись в полной тишине. Кирилл уже хотел было резко дернуть автомат на себя, и будь что будет, когда к первой голове присоединилась вторая, пошире и с широкой желтоватой полосой начинающейся на лбу и убегающей дальше, к затылку. Самец пожаловал. Каждой твари - по паре, значит. Или брачный сезон, или забота о выводке. В обоих случаях животные могут быть слишком взвинчены.
Мягким движением самец (или у них все же самки крупнее?) забрался на бревно, продемонстрировав упитанное пузо, рыжие бока и забавные короткие лапы. Передние имели перепонки, задние же были "оснащены" маленькими коготками.
Забавность сошла на нет, как только Кирилл пригляделся и заметил ярко-белые острые выросты на пятках задних лап. Шпоры. Ядовитые шпоры.
"Расим ведь говорил о них. Это рамфодон, доисторический утконос. Он убил одного бойца и покалечил другого…", - эти мысли опустошающим вихрем пронеслись в голове. - "Да, точно, яйца кладут в марте-апреле. Значит, сейчас у них уже малышня вовсю".
Самец неуклюже плюхнулся с останков дерева на песок и остановился, снова уставившись на Кирилла. Совсем маленький, по сравнению с динозаврами, но не менее опасный. Длиной около семидесяти сантиметров вместе с широким и плоским хвостом, напряженно прижатым. Но ни размер, ни неповоротливость млекопитающего не должны вводить в заблуждение. Кирилл хорошо знал, что рамфодон даст фору в проворности при ближнем бою даже сципиониксу. Один рывок - и яд попадет в кровь, а там уж пиши пропало. У Кирилла противоядия нет, да и найти его негде.
Наконец, осмелела и самка. Она последовала за своим ухажером и мягонько, без единого звука перевалилась через бревно, тоже улеглась на живот и продолжила изучать человека. Млекопитающие широко расставили обманчиво-короткие лапы, способны резко расправиться и швырнуть тело рамфодона на несколько метров вперед.
Как же здорово, что Кирилл весь этот месяц постоянно практиковался… Подключение прошло моментально и как бы само собой, без внутреннего усилия. На миг обзор сместился, и Кирилл видел самого себя, нахмурившегося и собранного, глазами одного из животных. Глазами самца рамфодона. Он даже успел подумать:
"Надо же, как я странно сижу. Спина прямая, как у первоклашки после замечания учителя, да и лицо такое же…".
После этого Кирилл начал с легкостью переключаться с одного вида на другой. Он поочередно побывал в шкуре обоих животных и, вернувшись в свое тело, счел его наиболее удобным. Весь процесс отнял пару секунд, не больше.
"- Развернитесь и замрите", - скомандовал он уверенно и твердо.
Как по щелчку пальцем или по удару хлыста дрессировщика животные милыми неуклюжими движениями оборотились к бревну передом, а к Кириллу задом.
"- Уходите и никогда не трогайте меня. Я для вас не опасен".
Безо всякой задержки утконосы покорно зашкрябали по песку, вскарабкались на свою балку и стихли. Должно быть, у них там нора, и поэтому-то клювозубые так встрепенулись с появлением человека.
Первое приказание звери выполнили, насчет второго Кирилл пока был не уверен, а проверять не хотелось. Он незамедлительно встал и продолжил свой путь, быстрым шагом углубляясь в становящийся таким родным и привычным лес.
22
К настоятельной рекомендации посидеть сегодня дома работники отнеслись с определенной долей подозрения, однако перспектива полностью оплачиваемых выходных сделала свое дело - радость и восторг перевесили. Люди отсыпались, навещали друг друга, украдкой бегали на заднее крыльцо покурить. Словом, вели себя прилично, без серьезных нарушений.
Все смены охраны были подняты на ноги и расставлены по периметру. Бойцы постоянно проверяли целостность ограждений, особое внимание уделив научному поселению. Там, конечно, был свой десяток до зубов вооруженных защитничков, но Фэнлоу предпочитал перестраховаться.
Пока все шло замечательно. Все ограждения были целы, никакой подозрительной активности на территории Гроссвилля замечено не было. Правда, в охрану скоро придется подключать добровольцев, ибо сутками напролет бойцы дежурить не смогут. Никто не сможет. А добровольцы найдутся - вот-вот самые активные товарищи заскучают и, чтобы они не начали хулиганить, бьющую ключом энергию стоит направить в нужное русло. Совместить приятное с полезным, так сказать.
В кабинете Фэнлоу было людно. Помимо таких частых в последнее время гостей, как Элвин и доктор Гудридж, сюда по срочному приглашению прибыли еще двое физиков и начальник оружейного склада.
- Сэр, все это очень интересно, - с неподдельным интересом вещал один из физиков, Ларсен. - Вообще-то и Министерство Обороны, и частные военизированные структуры вовсю работали и работают над костюмом-невидимкой. Но ведь и мы не лыком шиты. Если доклады от наших разработчиков верны - спасибо, что поделились, кстати, там много занятных вещей - то выходит, что настолько совершенного продукта просто быть не может. Понимаете ли, полностью невидимым быть не получится. Возможна невидимость с одного или нескольких ракурсов, но чтобы совсем… Да еще и, говорите, спутники "тепла" не видели, когда этот проходимец напал на наших… М-да, это интересно. И самое интересное, что и лучи датчиков, судя по всему, сквозь этот костюм проходят, коль скоро ни разу на наших радарах ничего похожего на постороннего человека зафиксировано не было.
- Не было, - уверенно отрапортовал Элвин.
Ларсен чуть обиженно пожевал губами. Этот плюгавый лысеющий сморчок на дух не переносил, когда его прерывали. Он сам вообще не любил и не умел никого слушать, в отличие от своего молчаливого коллеги, индуса с красивой фамилией Памбара. Даже когда Фэнлоу задавал Ларсену короткие вопросы, строго по делу, тот все равно начинал жевать свои бледные губы, снедаемый нетерпением и желанием открыть рот. Что ж, условный рефлекс. Ларсен когда-то работал преподавателем в Кембридже, где пользовался всеобщим уважением. Немудрено, ведь он был лучшим физиком в мире, и из-за этого ему везде прощалось абсолютно все.
- Отрицательное преломление света возможно, конечно. Первому метаматериалу почти сто лет, но он не совершенен. В общем, мы имеем дело с какой-то чрезвычайно коварной и секретной разработкой, стоимость которой по силам лишь крупным игрокам - таким, как Министерство Обороны, Санбим, Кэттл и, возможно, бразильцам.
- Чего? - Фэнлоу машинально издал нервный смешок и, видя, как Ларсен меняется в лице, поспешил примиряюще поднять руки. - Простите, профессор, просто я не знал, что бразильцы чем-то подобным занимаются.
- Бразилия - одна из самых динамично развивающихся стран. И ядерное оружие у них есть, при чем такое, что США достанут на раз-два. Скажите спасибо идиотам, через которых их шпионы вытянули у американцев технологию… Ну, не будем об этом.
- Не будем, - согласился Фэнлоу. - Что прикажете делать, профессор?
- Я не знаю, - честно признался Ларсен и откинулся на спинку дивана. Всем своим видом он говорил "я сделал, что мог, дальше как-нибудь сами".
Фэнлоу невозмутимо закурил сигарету, иначе поубивал бы их всех, и перевел взгляд на Памбару. Индуса светилом науки пока назвать было сложно, однако в отличие от забронзовевшего Ларсена Памбара оставался голодным, мотивированным, в его голове постоянно рождались свежие задумки. Может, и сейчас что получится? Нет, увы.
- И я не знаю, сэр, - развел руками тот, виновато поднимая смоляные брови. Да он, пожалуй, даст фору Элвину в надглазной волосатости. Да что там Элвину, Памбара мог бы посостязаться в густоте бровей с самим Брежневым! Как все культурные люди, Фэнлоу знал, кто это такой.
- Это превосходит наши знания и возможности, и любой совет может навредить… - неуверенно закончил Памбара.
- Но нам необходимо решить эту проблему, - вкрадчиво и нарочито медленно, как будто объясняя очевидное дебилам, промолвил Фэнлоу и улыбнулся так любезно, как только мог. - Как нам поймать этого паршивца?
Памбара как воды в рот набрал. Ларсен опять жевал губы. Гудридж, дожидаясь своей очереди, стеклянными глазами изучал что-то сквозь стену. Элвин держался по стойке смирно, как и стоящий рядом оружейник Сандерс.
- Что ж, ступайте, господа физики, - вздохнул Фэнлоу.
Глядя на сутулые спины, спешно выскользнувшие из кабинета, он поклялся себе, что когда-нибудь обязательно отомстит этим чучундрикам. Получают по нескольку миллионов в год, изучают интереснейшую планету, а как были мямлями - так и остались. Один обнаглел, а второй - трус. Никто не желает брать инициативу, никто не хочет рискнуть. Ларсен боится потерять репутацию, а Памбара - потерять шанс эту репутацию заработать. Современный научный мир, мать его. Где вы, романтики и энтузиасты прошлого?
- Сандерс, может, хоть ты нас обрадуешь?
- Постараюсь, сэр, - прогудел Сандерс. - Думаю, нам пригодятся наши "берсерки".
Берсерками начальник оружейного склада называл дорогущие бронированные роботизированные платформы. Гусеницы и короткая база позволяли им путешествовать по любой местности, от рыхлого песка до гадких болот, где любят шляться цератозавры. А уж как они оснащены… Несколько автоматических пушек разного калибра под разные патроны и миномет превращали берсерков в настоящий ураган. Что уж говорить о композитной броне. Такую не возьмешь ничем из того, что может оказаться в арсенале невидимого террориста.
Фэнлоу тревожился только об одном - раз уж у него имеется такой костюм, то почему бы не быть и оружию, также способному преподнести неприятный сюрприз? Один уже преподнес, пощелкав дроны, что семечки. Сандерс предположил, что виной всему разрывные пули с управляемой траекторией в сочетании с полной невидимостью, в том числе для технических средств обнаружения.
- Еще как пригодятся, еще как. На них и надежда. Задействуй все четыре.
- Есть, сэр.
- Поймай этих лабораторных упырей и скажи, что я велел им ввести соответствующую программу для берсерков. Пусть помогут программисту, хватит уже ковыряться в атомах и молекулах. Иди, Сандерс, ты их без проблем догонишь.
Еще один ушел, остались Элвин и Гудридж.
- Элвин, тебе надо набрать добровольцев. Сам решай, сколько, и сам решай, какой тактике вы будете следовать. Даю тебе карт-бланш на выбор и использование любой техники и любого оружия. Стреляй везде и все, что покажется странным. Ясно?
- Так точно. Когда быть готовым?
- Запланируем мероприятие на утро, часиков на шесть - нужно время, чтобы составить такую программу, какая сможет нанести невидимке урон. Да и берсерки необходимо проверить, пусть механики займутся этим. Настройте их в связку с уцелевшими дронами, так они будут быстрее ориентироваться. И обязательно оставь людей на охрану периметра. Четверых выдели для административного центра. Не хватало еще мне гостей принимать.
- Сэр, сделаю. Но что сказать людям? Они вот-вот начнут роптать. Девушка Елисеева работает в лазарете, ее не обманешь - она видела Кшиштофа, она знает, что Расим и Тиджей мертвы. Я говорил ей, что Елисеев пропал, но она будто не слишком поверила.
- Хорошо, что напомнил о ней, - осклабился Фэнлоу. - Совсем в суматохе упустил этот момент. Брось ее в нашу прохладную опочивальню, там давно никого не было. А чтоб ей не скучать, и дружка Елисеева туда же кинь. Этого, как его…
- Коваля?
- Да-да. Только быстро, без шума и без свидетелей. Уж придумай, как это провернуть.
- Есть, сэр, - в глазах Элвина замелькал страх. Он наконец-то понял, что ситуация - серьезнее некуда. А вот Расим, хоть не очень-то Фэнлоу и нравился, на такое обилие поручений отреагировал бы спокойнее. Он был словно танк, словно киборг-берсерк. Эх, это все кадры. Никогда не работаешь только с теми, с кем хочешь…
- Свободен, Элвин. Держи меня на связи, можешь звонить в любое время и при любом сомнении.
Наконец, Фэнлоу остались с Гудриджем наедине. Поговорить было о чем. Единственное - Фэнлоу ужасно хотел спать после почти бессонной ночи. И сейчас, когда день после знойного полудня начинал мягко переходить в вечер, голова уже толком не работала. Не спасал даже мощный кондиционер, опустивший температуру в кабинете до семнадцати градусов. Липкие мысли приклеивались друг к другу, смешивались и принимали уродливые, непонятные очертания, мгновенно теряя свою изначальную форму. Логические цепочки в таком состоянии строиться упрямо не желали. Трэвис Фэнлоу держался из последних сил.
- Что-то вы неважно выглядите, сэр, - тактично заметил Гудридж. - Я буду изъясняться кратко и просто.
- Ох, буду премного благодарен, - Фэнлоу и впрямь был благодарен.
- Мы сейчас изучаем последовательность нейронных связей Кирилла. Наш датчик сделал свое дело, сэр. У нас в руках полная картина. Расшифруем до конца примерно через двое-трое суток - я и сам толком не сплю, заметно, наверное.
"- Черта с два заметишь, чего тебе, бугаю такому?" - подумал Фэнлоу, потер руками лицо и задал главный вопрос. - Что мы получим от этой расшифровки?
Ответ ему не просто понравился. Он привел куратора в восторг.
- То же самое, что Елисеев. Эти твари - все до единой - будут в наших с вами руках, мистер Фэнлоу. И не только они.
23
Странно, но чем дальше Кирилл углублялся в заросли, следуя протоптанной крупными хищниками тропе, чем больше становилось сил. И в то же самое время их было все меньше.
Руки, ноги и легкие получили такой заряд бодрости, словно Кирилл вылакал залпом несколько банок энергетического напитка, но недостаток сна сказывался на концентрации и точности движений.
Он уже несколько часов бежал трусцой, придерживаясь одного темпа. Остановился лишь раз, чтобы напиться из ручья да съесть еще несколько орешков араукарии. Живот отозвался невнятным бурчанием. Такая пища была непривычна организму, но он пока не спешил выбрасывать белый флаг.
Никаких животных поблизости не все это время не встречалось, если не считать багровой двадцатисантиметровой многоножки. При виде человека она с пугающей прытью сиганула прочь с дороги. Эта жуткая тварь налегала на растительную пищу, но ужас вызывала такой, что Кирилл, пожалуй, предпочел бы добровольно залезь в пасть торвозавру, чем взять многоножку в руки.
Вскоре с быстрого шага Кирилл перешел на трусцу. Он бежал даже не для того чтобы как можно скорее достигнуть пункта назначения, который сам по себе совершенно отчетливо проклюнулся и совершенно четко обозначился в примерной, воображаемой карте местности. Кирилл ускорился, потому что после встречи с рамфодонами начал чувствовать на своей спине чей-то пристальный взгляд.
Интуиция подсказывала ему, что не стоит подавать вида, а разум безошибочно определил преследователя как загадочного невидимку, прежняя встреча с которым едва не стала для Кирилла роковой.
Невидимка не выдавал себя ничем, кроме, собственно, взгляда. Он бесшумно двигался у Кирилла на хвосте на приличном расстоянии, поскольку никакого шума не было. В прошлый раз, когда Кирилл догонял невидимку, тот вполне себе громко топал, как обычный человек, но не как призрак. Это обнадеживало, но лишь немного. Кирилл по-прежнему чувствовал себя беспомощным перед незримым не то благодетелем, не то врагом. Он уже совсем запутался, откровенно перестал понимать, какую же цель может преследовать неизвестный.
Успокоился Кирилл не сразу, а лишь пробежав, по меньшей мере, километр. Раз уж невидимка не предпринимает ни попыток сближения, ни попыток нападения, значит, это не входит в его планы. Тогда Кирилл принял решение измотать клятого суппостата. Посмотрим, сможет ли он потягаться со спортсменом в выносливости.
Пот заливал глаза и катился вниз по спине, вызывая жгучее желание почесть меж лопаток и поясницу, где он скапливался. Благо тело не подводило. По неизвестной причине приближение к пункту назначения ощутимо накачивало Кирилла энергией. Он даже подумал, что, если так пойдет и дальше, он сможет одновременно и бежать, и спать, при этом ловко ориентируясь в пространстве. Ничего теперь не казалось невозможным.
Не давал покоя только один и тот же вопрос - почему невидимка спас его ночью? Посшибал смертоносные дроны, напичканные сплошным хайтеком, как мальчишка сшибает пивные банки из рогатки. Легко и непринужденно. А те не ответили, хотя, по уму, должны были это сделать. Каждый из этих дронов оснащен уникальной системой, определяющей источник огня и, с точки зрения человеческого восприятия, в тот же момент нейтрализующей угрозу.
Все это наводило на мысль о том, что невидимка имеет в распоряжении несравнимо более высокие технологии. Тогда зачем ему все это? Почему он не может получить то, что хочет, без помощи Кирилла или других людей? Он мог вообще провернуть все, что угодно, не показываясь и не давая о себе знать. С такими-то техническими возможностями этот человек (если он, конечно, человек) может хоть президента США сместить, в результате одиночного переворота.
Напрашивался вывод, что невидимка все-таки не всесилен. Вряд ли он затеял подобную игру только забавы ради. Логичнее всего предположить, что Кирилл нужен ему.
Нужен, разве что, как проводник. Как ключ. Кирилл доберется до места, и вуаля - невидимка тоже тут как тут. В добрую волю Кириллу что-то верилось, как и в ангела-хранителя, вооруженного футуристичными прибамбасами. Зато вполне верилось, что невидимка примерно догадывается или даже знает, куда направляется Кирилл, однако по какой-то причине не может попасть туда самостоятельно.
- Хрен тебе на воротник, - обозлился Кирилл и сорвался на быстрый бег.
Он слетел с тропы и побежал сквозь заросли, рискуя нарваться на неприятности. Один раз даже нарвался, но обошлось. Молодой цератозавр, ростом едва доходящий Кириллу до груди, стал настоящей неожиданностью.
Кирилл прорвал стену веток, упруго отскочивших назад, и оказался с ящером нос к носу. Он не успел бы и пикнуть, вздумай динозавр напасть. Но цератозавр сам смутился от нежданно нагрянувшего в место его отдыха человека и, жалобно каркнув, юркнул в сторону и шумно побежал прочь без оглядки. Кирилл даже не успел испугаться, страх нагнал его позже, когда покрытый темно-коричневыми пуховыми перьями подросток был уже далеко-далеко.
"- Перья становятся красными с возрастом", - отстраненно думал Кирилл, не сбавляя скорости. - "Тогда этим монстрам уже не от кого прятаться…".
Он снова перешел на легкий бег лишь когда силы полностью оставили его. Ноги подменили на протезы из ваты, а мышцы рук, уставшие от ритмичных беговых движений локтями, набухли и окаменели.
Страшно, до изнеможения хотелось пить, но никакого водоема по близости не попадалось, даже лужи. Зато воздух стал ощутимо более влажным, прохладным и каким-то тяжелым.
Болота. Правый ботинок, шаг назад отталкивающийся от твердой земли, провалился ниже мохового ковра и с хлюпаньем ушел в мутную жижу. Сердито взрыкнув, Кирилл выдернул ногу и отступил.
Теперь-то он заметил, что зеленый ковер впереди словно едва заметно колышется. Если зрение не обманывало, то болото занимало все обозримое пространство в нужном Кириллу направлении. В том, что идти следует именно туда, а не в другую сторону, сомнений не было.