- Это война, - произнес голос.
- Но там никакой войны нет.
- Не в ваше время, а в другое.
- Но как…
- Помните Майкельсона?
- Человека, который на секунду ушел во время?
Голова в маске кивнула, и экран опустел. Адамс сидел, чувствуя, как холодок бежит по его телу.
Зуммер опять замурлыкал, и он механически передвинул рычажок. На экране был Нельсон.
- Саттон только что вышел из университета, - доложил Нельсон. - Он провел час с доктором Горацио Рэйвеном. Доктор Рэйвен, если вы помните, профессор сравнительной религии.
- О, - воскликнул Адамс. - Так вот что это такое!
Он постучал пальцем по столу, наполовину раздраженный, наполовину испуганный.
"Было бы позором убрать такого человека, как Саттон, - подумал он, - но это было бы лучше всего. Да, это могло быть только к лучшему".
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Кларк сказал, что он умирал, а Кларк - инженер. Кларк составил таблицу, и в этой таблице была смерть, моя смерть, думал Саттон. Математика предсказала, что определенные деформации и давления превращают человеческое тело в желе. И Андерсен сказал, что он не человек. А откуда Андерсену это знать?
Дорога впереди изгибалась серебристой полосой, сияя в лунном свете, и звуки и запахи ночи лежали на всей земле. Острый чистый запах растущей зелени, таинственный задах воды. Ручей бежал по болоту, которое было справа, и Саттон из-за руля мельком увидел на повороте сверкнувшие отблески неспокойной воды, освещенные желтой луной. Кваканье лягушек создавало пелену феерического звука, который льнул к холмам, а светлячки покачивали фонариками, сигналившими из темноты.
- И откуда Андерсену знать? Откуда? - вновь спросил себя Саттон, - если он меня не обследовал? Если он не был тем, кто старался проникнуть в мой мозг после того, как меня вырубили, когда я вошел в комнату.
Адамс сбросил свои карты, а он никогда этого не делал, если только не хотел, чтобы это видели. Если, конечно, у него в руках нет козырного туза. Он хотел, чтобы я знал, - сказал себе Саттон. - Он не мог прямо сказать мне, что я уже у него на лентах и пленках, что он оснастил мою комнату всем этим снаряжением.
Но он мог бы дать мне знать, сделав лишь один срыв, тщательно подсчитанный срыв, как этот, с Андерсеном. Он знал, что я уловлю это. и думает, я буду нервничать.
Фары на мгновение выхватили из темноты массивные серо-черные очертания дома, прижавшегося к склону холма, и машина вошла в еще один поворот. Ночная птица, черная и призрачная, промелькнула через дорогу, ее тень в полете протанцевала в конусе света.
"Это - Адамс, - подумал Саттон, - это он был тем, кто ждал меня. Это он как-то узнал, что я возвращаюсь, и подготовился, и насторожился. И он систематизировал меня и снабдил ярлыком, прежде чем я опустился на землю. И он исследовал меня, прежде чем я понял, что происходит. И вне всякого сомнения, именно он не нашел больше того, только к чему был готов".
Саттон сухо хохотнул. Но его хохот превратился в вопль, прокатившийся по склону холма в сиянии потоков огня. И этот поток огня, завершившийся в болоте, на мгновение умер, потом снова выскочил красно-синими языками…
Шипение тормозов и звук шин на покрытии - Саттон развернул машину, чтобы остановить ее. Даже прежде чем машина остановилась, он уже был снаружи и бежал вниз по склону к странному черному кораблю, мерцающему в топи.
Вода плеснула ему на лодыжки, острая как бритва трава хлестнула по ногам. Черные и маслянистые лужи мерцали в свете горящего корабля. Лягушки все еще продолжали квакать в дальнем конце болота.
Что-то шлепнулось и забарахталось в пруду, в грязной, окрашенной пламенем воде, в нескольких футах от пылающей ракеты. И Саттон, устремившийся вперед, увидел, что это человек.
Он заметил отраженную белизну испуганных, жалких глаз, светившихся в пламени, когда человек приподнялся на покрытых грязью руках и попробовал протащить себя вперед. Он увидел, как сверкнули зубы, когда боль исказила его лицо в гримасу полнейшего ужаса; его ноздри почувствовали запах обуглившейся плоти и поняли, что это такое.
Он наклонился и сжал руки в замок под мышками человека, потом приподнял его и потащил назад, через топь. Грязь хватала его за ноги, а за спиной он слышал плеск, ужасный волочащийся плеск человеческого тела, влекомого по воде и грязи. Под негами его была уже сухая земля, и он начал карабкаться обратно, наверх по откосу к автомобилю. Оттуда, где болталась голова человека, доносились звуки, хриплые, нечленораздельные, которые могли быть словами, если бы было время их слушать.
Саттон бросил быстрый взгляд через плечо и увидел линии огня, устремляющиеся в небо, колонну синевы, которая осветила ночь. Болотные птицы, ослепленные, в панике летали, будя ночь криками ужаса.
- Реакторы, - подумал вслух Саттон, - реакторы… Они в таком пламени не смогут продержаться долго. Автоматика скоро расплавится, и тогда болото станет кратером, а холм обуглится от горизонта до горизонта.
- Нет… - произнесла качающаяся голова, - нет, нет реакторов. - Нога Саттона попала под корень, и он упал на колени. Тело Человека выскользнуло из его рук, заскользив по грязи вниз.
Человек зашевелился, стараясь перевернуться. Саттон помог ему в этом, и человек лег на спину лицом к небу.
Он был молод, как разглядел Саттон. Это было видно даже под маской грязи и боли.
- Нет реакторов, - повторил человек, - я их успел сбросить.
В его словах звучала гордость за хорошо сделанное дело. Но слова давались ему тяжело. Он тихо лежал, так тихо, что казался почти мертвым. Затем дыхание возвратилось к нему и засвистело в горле. Саттон увидел, что у висков, под обожженной кожей, пульсирует кровь. Челюсть человека едва шевелилась, и наружу вырывались нервные сжатые слова
- Было сражение, там, раньше, в 83-ем; я увидел, как они подходят… хотел время-прыгнуть… - слова замолкли и на мгновение пропали, потом хлынули снова.
- Получили новые орудия… поджег металл…
Он повернул голову, и, очевидно, в первый раз увидел Саттона. Попробовал подняться, но упал назад, задыхаясь от усилий.
- Саттон!
Саттон нагнулся над ним.
- Я оттащу вас, я отвезу вас к доктору.
- Ашер Саттон! - эти два слова были сказаны шепотом.
На мгновение Саттон заметил триумфальную, почти фанатическую искорку, пронесшуюся в глазах умирающего, наполовину понял жест полуприподнятой руки, таинственного знака, который сделали пальцы незнакомца. Потом мерцание погасло, рука опять упала и пальцы разжались. Саттон понял, даже прежде, чем нагнулся послушать сердце, что человек уже мертв. Саттон медленно поднялся.
Пламя постепенно умирало, и птицы разлетелись.
Корабль лежал, наполовину похороненный в грязи, и очертания его, заметил он, были ни на что не похожи, ни на что, что он когда-либо видел.
- Ашер Саттон, - сказал тот человек. И глаза его закрылись, и он сделал какой-то знак как раз перед тем, как умереть.
"И раньше в 83-ем был бой. Восемьдесят три - это что? Я его никогда раньше не видел, - думал Саттон, словно отрицая что-то преступное.
И помоги мне бог, я его даже сейчас не знаю. И все же он выкрикнул мое имя, и оно прозвучало, как если бы он знал меня и был очень рад меня увидеть. Он сделал, какой-то знак… знак, который был вместе с моим именем". Он уставился на мертвеца, лежащего у его ног, и увидел всю жалкую картину этого: согнутые ноги, распростертые во всю длину по земле, ставшие жесткими руки, лениво откинутую голову и сверкание луны на зубах, там, где рот приоткрылся.
Саттон осторожно опустился на колени, пробежал руками по телу, что-то ища: какой-нибудь потайной карман, который мог дать ключ к разгадке человека, лежащего здесь мертвым.
"Потому что он знал меня… И я должен знать - откуда… И ничего без этого не имеет смысла", - проносилось в голове у Саттона.
В нагрудном кармане пиджака лежала маленькая книжка, и Саттон вытащил ее. Название было вытиснено золотом по черной коже и даже в лунном свете Саттон мог прочитать буквы, которые яростно запылали с обложки, ударяя его прямо в глаза:
ЭТО СУДЬБА
АШЕР САТТОН
Саттон замер. Он так и сидел, прильнув к земле, как трусливое существо, пораженный золотыми буквами на кожаной обложке.
Книга! Книга, которую он хотел написать, но еще не написал! Книга, которую он напишет только через много месяцев! И тем не менее - вот она, с загнутыми уголками и помятая от долгого чтения.
Непроизвольный, словно задыхающийся звук вдруг вырвался из его горла.
Он чувствовал холодный туман, поднимающийся с болота, он слышал одинокий плач дикой птицы, доносившийся оттуда…
Странный корабль плюхнулся в болото, выведенный из строя и горящий. Из корабля спасся человек, но он был на пороге смерти. Прежде чем умереть, он узнал Саттона, назвав его имя. В его кармане оказалась книга, которая еще не написана!
Таковы были факты… голые, трудно понимаемые, но факты. И им пока не было объяснения.
Слабые звуки голосов потревожили тихую ночь… Саттон быстро поднялся на ноги, постоял в нерешительности, ожидая, прислушиваясь. Голоса послышались снова.
Кто-то, очевидно, услышал звук удара и приближался к этому месту, чтобы посмотреть, и призывая на помощь других людей.
Саттон обернулся и быстро взобрался по склону к автомобилю.
- Нет никакого смысла ждать, - сказал он самому себе.
Те, кто приближались по дороге, могли причинить ему только неприятности. Теперь он знал это совершенно точно.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Какой-то человек ждал его в зарослях кустов за дорогой, а совсем близко, в тени здания суда, притаившись, караулил другой.
Саттон медленно шел вперед, вразвалку, не спеша.
- Джонни, - беззвучно произнес он.
- Да, да.
- Это все, кто есть? Их только двое?
- Я думаю, есть еще один, но не могу точно определить его местонахождение. Все они вооружены. Будь осторожен.
Саттон вновь почувствовал ощущение комфорта в мозгу, чувство уверенности, поддержки и товарищества.
- Держи меня в курсе дела, Джонни.
Он просвистел такт или два из мелодии, которая уже давно забыта, но она была сейчас свежа в его памяти после двадцати долгих лет.
Гараж наемных машин был в двух кварталах вверх по дороге. "Герб Ориона" - еще в двух кварталах дальше. Между ним и "Гербом Ориона" прятались два человека, а может быть и больше, наблюдавшие за ним с оружием. Между гаражом и отелем не было ничего, просто прекрасный ландшафт, который был жилой административной землей. Землей, посвященной красоте и управлению… засаженной с тщательностью садовника, каждый день которого распланирован создателями ландшафта: с группой кустов, линиями деревьев, с заботливо ухоженными клумбами.
- Идеальное место для засады, - подумал Саттон. - Адамс? Хотя вряд ли мог быть Адамс. Ведь у меня было кое-что, что Адамс желал узнать, а убийство человека, который имеет нужную информацию, неважно, как вы на него раздосадованы, по-детски глупо.
Или те, другие, о которых сказала Ева… те, которые поставили Бентону условие убить его. Они подходили больше, чем Адамс, потому что он был жив, а эти другие, кто бы они не были, вполне готовы убить его уже своими руками.
Саттон опустил руку в карман пиджака, как бы ища сигарету, но пальцы коснулись стали оружия, которое он использовал против Бентона. Он позволил своим пальцам обнять пистолет, потом убрал их, вынул из кармана и нашел сигареты в другом кармане.
"Еще не время, - убеждал он себя. - Еще будет случай пустить оружие в ход, если в этом возникнет необходимость".
Он остановился, чтобы зажечь сигарету, снова оттягивая время, словно не спеша, играя на нервах.
Саттон знал, что пистолет будет слабым оружием, но это лучше, чем вообще ничего. В темноте он, возможно, попадет в фасад здания, что произведет шум, а ожидающие его не рассчитывают на шум, иначе они бы уже несколько минут назад покончили с ним.
- Аш, - сказал Джонни, - еще один человек. Вот в этом кусте, впереди. Он хочет, чтобы ты прошел, и тогда они окружат тебя с трех сторон.
Саттон тихонько пробурчал:
- Хорошо, скажи-ка поточнее.
- Тот куст с белыми цветами. Он на краю дороги. Совсем близко от тротуара, так что он может шагнуть и оказаться позади тебя в ту же секунду, как только ты пройдешь.
Саттон затянулся сигаретой, заставив ее красным глазком тлеть в темноте.
- Возьмем его, Джонни?
- Да, нам лучше его взять.
Саттон продолжал прогулку и вскоре увидел тот куст, в четырех шагах, не больше, о котором и предупреждал его Джонни.
Один шаг.
- Интересно, зачем все это? Два шага.
- Прекрати удивляться. Сейчас действуй. Удивляться будешь потом.
Три шага
- Вот он, я вижу его.
Саттон скрылся с тротуара единым прыжком. Оружие было выдернуто из кармана, и в ту же секунду оно заговорило: два острых опасных слова. Человек за кустом наклонился на коленях вперед, покачался несколько томительных мгновений и распластался на животе. Саттон одним махом подхватил пистолет, выпавший из рук убитого. Это был, как он заметил, электронный пистолет, ужасная штука, убивающая даже при небольшом промахе благодаря полю искажения, которое посылал электронный луч. Оружие такого типа было новым и строго секретным двадцать лет назад, а сейчас, очевидно, любой мог достать его.
С оружием в руках Саттон повернулся и побежал, петляя по кустам, ныряя под нависшие ветки, с трудом пробираясь сквозь клумбы тюльпанов. Уголком глаза он увидел вспышку, вспыхивающее дыхание беззвучно пылающего оружия и танцующую щепотку золота, которую оно выпускало в ночь.
Он нырнул в цепляющуюся, рвущую одежду изгородь, перешел поток и пришел в себя только лишь в группе вечнозеленых деревьев и берез. Он остановился, чтобы перевести дыхание, оглядываясь назад, на путь, который он пробежал. Все кругом было тихо и мирно, посеребренная картина в лунных цветах. Никто и ничто не шевелилось, даже выстрелы давно перестали мерцать ему вслед.
- Аш! Сзади. Дружески…
Предостережение Джонни было внезапным.
Саттон резко повернулся, наполовину приподняв пистолет.
Херкимер бежал в темноте как гончая, охотящаяся по следу.
Саттон вышел из рощицы и резко окликнул его. Херкимер прекратил бег, крутанулся на месте, потом вприпрыжку подбежал к нему.
- Мистер Саттон, сэр…
- Да, Херкимер.
- Мы должны удирать.
- Да, - подтвердил Саттон, - полагаю, что должен. Я попал в ловушку. Там было трое, меня ждали.
- Дело еще хуже, - сказал Херкимер. - Это не только ревизионисты и Морган, но и Адамс тоже.
- Адамс?
- Адамс отдал приказ убить вас при встрече.
Саттон напрягся.
- Откуда ты знаешь? - перебил он.
- Та девушка, - пояснил Херкимер. - Ева. Та, о которой вы спрашивали. Она мне все сказала.
Херкимер прошел вперед, став лицом к лицу с Саттоном.
- Вы должны доверять мне, сэр! Вы сказали мне в то утро: "следить за мной", но я никогда этого не сделаю. Я был с вами с самого начала.
- Но девушка… - начал было Саттон.
- Ева тоже с вами, сэр, - перебил его андроид. - Мы стали искать вас, как только выяснили все. Но мы не смогли перехватить вас. Ева ждет с кораблем.
- Корабль? - переспросил Саттон. - Это что еще за корабль?
- Это ваш собственный корабль, сэр, - ответил Херкимер. - Тот, что вы получили от Бентона. Корабль был вместе со мной…
- И ты хочешь, чтобы я пошел с вами, залез в этот корабль и…?
- Мне очень жаль, сэр, - сказал Херкимер.
Он действовал так быстро, что Саттон не успел ничего предпринять. Он увидел перед собой кулак и попытался поднять оружие. Он почувствовал внутри своего мозга внезапную холодную ярость, а потом сокрушительный удар, и голова его взметнулась вверх так, что он на мгновение перед тем, как его веки закрылись, увидел колесо звезд на вращающемся небе. Он почувствовал, что его ноги подгибаются, а сам он куда-то падает. Но Саттон был уже без сознания, когда тело его ударилось о землю.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Ева Армор звала его:
- Аш, Аш, проснись!
В уши Саттона вошли приглушенные раскаты грома швартующихся ракет, а сквозь него - глухой дробный звук маленького корабля, со свистом уносящегося в космос.
- Джонни, - мысленно произнес Саттон.
- Мы в корабле, Аш.
- Сколько здесь человек?
- Андроид и девушка. Та, по имени Ева. И они дружелюбны. Почему ты не обращаешь на них внимание?
- Я не могу верить никому.
- Даже мне?
- Не тебе, но твоему суждению, Джонни. Ты новичок на Земле.
- Не новичок, Аш. Я знаю Землю и землян много лучше, чем ты. Ты не первый землянин, с которым я живу.
- Я не могу вспомнить, Джонни. Что-то нужно вспомнить. Я очень стараюсь вспомнить это. Я стараюсь вспомнить, но нет ничего, кроме неясных очертаний. Конечно, то, что я учил, что я записал и взял с собой, важно. Но это как само то место и люди, живущие там.
- Они не люди, Аш.
- Я знаю. Не могу вспомнить.
- Ты и не должен, Аш. Все это было слишком чужим. Ты не можешь носить такую память с собой… потому что, когда ты вспомнишь слишком четко все, ты станешь частью этого. А ты должен был остаться человеком, Аш. Мы должны сохранить тебя человеком.
- Но когда-нибудь я должен вспомнить, когда-нибудь.
- Когда ты должен будешь все вспомнить, ты вспомнишь. Я об этом позабочусь. Обещаю тебе.
- И, Джонни…?
- Что, Аш?
- Ты не возражаешь против этой затеи с "Джонни"?
- О чем ты это, Аш?
- Мне не стоило называть тебя "Джонни". Это легкомысленно и фамильярно… Но это по-дружески. Это самое дружеское имя, которое я знаю. Вот почему я называю тебя так. Понимаешь?
- Я не возражаю, - ответил Джонни, - я совсем не возражаю.
- Ты понял что-нибудь из этого, Джонни? О Моргане, о ревизионистах?
- Нет, Аш.
- Ты видишь в этом систему?
- Начинаю замечать.
Ева Армор потрясла его за плечо.
- Проснись, Аш, - прошептала она. - Ты что, не слышишь меня, Аш? Проснись…
- О’кей, - Саттон открыл глаза. - Можешь не волноваться. Все о’кей.
Он свесил ноги с кровати и сел на край. Рука его поднялась и пощупала опухшую челюсть.
- Херкимер должен был ударить тебя, - сказала Ева. - Он не хотел тебя бить, но ты был слишком безрассуден, а мы не могли терять время зря.
- Херкимер?
- Конечно. Ты помнишь Херкимера, Аш? Он был андроидом Бентона. Он сейчас ведет этот корабль.
Корабль, как увидел Саттон, был мал, но чист и уютен. В нем даже нашлось бы место еще для одного или двух пассажиров. Херкимер, говоря своим точным, книжным языком, сказал бы, что он был "небольшим, но приличным".
- Ну, раз вы меня похитили, - проворчал Саттон, - я не думаю, что вы будете скрывать то место, куда мы направляемся.
- Мы ничего не собираемся скрывать. Мы отправляемся на охотничий астероид, что достался вам от Бентона. На нем есть охотничий домик и большой запас пищи. Никому не придет в голову искать нас там, - сказала девушка.