- Кехертфлакш! Умгекехертфлакш!!
Цитадель-21, как и следовало из ее номера, относилась к полностью автоматизированным укреплениям Дансельреха. Здесь никогда не размещался гарнизон, лишь изредка наведывались техники для проверки и отладки бесконечного конвейера смерти. Строго говоря, никакой гарнизон здесь и не выжил бы, в такой близости от кальдеры, в зоне безумных погодных флуктуаций.
Башня с широким основанием, которое плавно истончалось в шпиль невообразимой высоты, выламывалась из окружающих ее колоссальных каменных блоков и ледяных гор, слепленных из серого снега.
Отсюда, от самого подножия цитадели, казалось, что ее вершина не просто теряется в ураганном хаосе Стромданга, а пронизывает его насквозь, чтобы вбуравиться в окружающую мир твердь. Идеально гладкая поверхность башни сверкала от окутывающих ее вершину молний, которые многочисленными огненными реками стекали по пологому склону к самому ее основанию.
Нагромождения огромных каменных блоков складывались в запутанный лабиринт узких и широких проходов, еле заметных тропинок и выложенных бетонными плитами дорог, полузанесенных песком и снегом.
Отсюда, с берега, щетинистого от заброшенных пирсов и волноломов, с проржавевшими разгрузочными кранами и доками, разглядеть, что творилось у основания цитадели, оказалось невозможно. Но там определенно шла своя, автоматическая жизнь - ветер доносил оттуда обрывки, спрессованные из лязга и грохота гигантских механизмов.
Взвалив амуницию, отряд под командованием господина крюс кафера Ферца миновал портовую зону и вошел в проход, помеченный на карте как ведущий прямиком к цитадели.
Блоки, высеченные из черного камня и отшлифованные до зеркального блеска, отражали исследовательскую команду. Поначалу это даже беспокоило, казалось параллельно им движется еще отряд, то ли сопровождая, то ли конвоируя их к цитадели, но затем глаза привыкли к мельтешению черных фигур по антрацитовой поверхности.
- Кто же это строил? - спросил Шенкел, на что Беггатунг тут же ответил:
- Мы!
- Ну да, - засомневался Шенкел.
- Не веришь в несокрушимую мощь Дансельреха? - грозно поинтересовался Халссщилд. - Квалифицированные кадры, вооруженные передовой техникой, могут и не такое наворотить.
На что Краленгилд пробурчал:
- Кадры воспитуемых, вооруженные ломом и лопатой, могут наворотить еще больше.
- Было такое, - согласился Беггатунг. - Помнится, всплываем, а на траверзе - остров. Ну, остров как остров, ничего, вроде бы, необычного. Вот только из землю какие-то головы со шляпами торчат…
- Выродки, что ли? - подозрительно спросил Флюгел.
- Нет, не выродки, - Краленгилд подышал на пальцы, отогревая от пронизывающего ветра, что нескончаемой рекой мчался в теснине прохода. - Мы тоже было подумали - выродки, мол, кто-то развлечься решил - завез на необитаемый остров сотню выродков, да прикопал по шею, чтобы подольше мучились. Но головы из камня оказались, а размером - что наш шлюп. Торчат такие морды из песка, глазищами на Стромданг пялятся, кехертфлакш.
- Унтерменши то были, - мрачно сказал Беггатунг. - Унтерменши.
- Сам ты выродок, - обиделся Краленгилд. - Мы что же, по-твоему, каменной башки от мертвой отличить не можем? Каменные они, каменные! - постучал он себя по каске. - Понял?
- Унтерменшу что каменная, что мертвая, что живая - он во что хочешь обернуться может.
- Тьфу, кехертфлакш! - сплюнул Краленгилд.
- Так что дальше было? - спросил Шенкел.
- А то и было, - пообижался Краленгилд, но все же продолжил: - Высадились осмотреть их, бошки хоть и каменные, а может знак какой означают для материковых выродков, ну и нашли их всех там…
Краленгилд выдержал паузу, надеясь, что остальные тут же начнут выспрашивать - что же именно они там нашли, но все почему-то молчали.
- Колония там оказалась. Для особо выродокских выродков. Несколько сотен выродков и гарнизон. А для выродка главное что? Для выродка главное тяжелая работа, и ничего лучше для него нет, потому как без работы у него в мозгах все наизнанку выворачивается. А какая на острове может быть работа? Просто камни таскать - не очень интересно, опять же выродок выворачиваться начнет, спрашивать себя: "Зачем таскаем? Куда таскаем?" Вот начальник колонии и придумал для воспитуемых развлечение - из камней морды каменные вытесывать, да на берегу устанавливать. Каково?!
- В топку! - мрачно приговорил Флюгел, но Беггатунг покачал головой:
- Не скажи! Для выродка лучшей доли нет, чем умереть. Поэтому главное - заставить его подольше…
Разговор принял специфический оборот. Все стали с жаром обсуждать рецепты "Как продлить муки выродка и что делать, если он подыхает слишком быстро". Когда команда основательно вошла в раж, Ферц поднял руку, и все заткнулись.
Поперек их движения пролегла широкая полоса дороги. По ней плотным потоком двигались невообразимые машины. Стиснутое отвесными поверхностями блоков, шоссе не имело никаких переходов - ни подземных, ни мостовых. Идти же вдоль него тоже не представлялось возможным - машины почти скребли боками по сторонам прохода.
Осторожно заглянув за угол, Ферц увидел, что справа дорога плавно заворачивает к цитадели, а слева расплывается какая-то дымная клякса, куда и ныряют эти конструкции на колесном, гусеничном и смешанном ходу.
По большей части по дороге мчались знакомая по материковым десантным операциям техника, стоящие на вооружении у выродков, - баллисты, танки, бронетранспортеры, самоходные гаубицы, танкетки, и прочая тяжелая и легкая бронетехника - совсем новенькая, блестящая, будто только с конвейера.
Однако попадались и совсем удивительные сооружения, больше похожие на подводных пауков, которые выбрались из-под толщи воды и теперь мерно перешагивают через мчащийся поток длиннющими гибкими лапами. Не похоже, что внутри хотя бы одной мог сидеть водитель - стекла и перископные щели у них отсутствовали, лишь тускло отсвечивали глухие бронированные обтекатели.
От такого зрелища отряд замер на месте, кто-то звучно глотнул пересохшим горлом, а заметив до боли знакомый горбатый силуэт баллисты на атомном ходу со свеженарисованной эмблемой имперского легиона, отчаянно заорал:
- Выродки!!! Ложись! - и все бухнулись брюхом в щебенку, за исключением господина крюс кафера, который продолжал спокойно рассматривать проносящуюся мимо вражескую бронетехнику.
Полежав на брюхе, уткнувшись носом в землю и не дождавшись хоть одного выстрела со стороны дороги, отряд стал подниматься, отряхивая с комбинезонов желтоватую пыль.
- Что за хрень? - вырвалось у Беггатунга. - Куда дальше-то?
- Туда, - хладнокровно показал Ферц на противоположную сторону.
- И как же мы туда попадем, господин крюс кафер? - осмелился спросить Шенкел.
- Ногами, солдат, - соизволил пояснить господин крюс кафер.
- Может у них тут перерыв имеется? - предположил Флюгел.
- И баня, чтоб на мыле поскользнуться, - в тон добавил Краленгилд. - Это же цитадель, кехертфлакш! Безостановочное производство. Железякам отбой не нужен.
Ферц еще раз посмотрел на карту. Ошибки не обнаружилось - они шли предписанным маршрутом, там даже, умгекертфлакш, эта дорога пропечаталась, вот только воздушная фотосъемка почему-то не отметила на ней оживленного движения.
Возвращаться и искать новый путь? Господин крюс кафер пошевелил коротким носом.
- Флюгел!
- Да, господин крюс кафер!
- Видишь того "паука"? - Ферц показал на пробирающуюся сквозь плотный поток машину, чье тяжелое брюхо почти елозило по крышам проносящихся под ней танкеток, баллист, броневиков, а похожие на струны лапы дрожали от напряжения с режущим уши воем.
- Так точно!
- Отстрели ей лапы.
- Есть! - Флюгел расчехлил трубу ракетомета, откинул экранчик наведения и опустился на одно колено. - Поймал! Сзади?!
- Чисто! - крикнул Беггатунг.
Труба плюнула огнем. К "пауку" потянулись еле заметные дымные полосы, но машина их засекла, дернулась в сторону, затем, резко выпрямив лапы, подскочила вверх, где ее и настигли самонаводящиеся головки.
От взрывов "паук" накренился, обрывки лап забили по воздуху, безнадежно пытаясь восстановить равновесие, и машина с грохотом рухнула на дорогу, медленно и неуверенно покатившись по инерции дальше вихляющим колесом. Попадавшиеся на пути машины с оглушительным треском лопались, выпуская фонтаны пламени, сзади напирали другие, громоздясь на росший вал обломков, почерневших остовов все новыми и новыми волнами. Так штормовой прибой раз за разом выбрасывает на берег обломки раздавленных кораблей и субмарин.
Огненные потоки устремлялись во все стороны, расписываясь щедрыми мазками сажи по бетонному полотну дороги и пятнистым бокам бронетехники, что ухитрялась проскочить расширяющуюся воронку мясорубки.
Свинцовый привкус радиационного загрязнения сгустился, проникая даже сквозь фильтры дыхательных масок, ввинчиваясь под язык тяжелым расплавом.
Обломки машин взлетали вверх неуклюжими ракетами, оставляя после себя маслянистые черные следы причудливых траекторий, и, достигнув пределов свободного полета, с воем обрушивались вниз, вызывая новый прилив визга, скрежета, взрывов, огня.
- Надо уходить! - проорал Флюгел Ферцу, но тот завороженно продолжал смотреть на бушующую стихию разрушения.
Флюгел растерянно оглянулся и увидел, что и остальные оцепенело смотрят туда же, куда и их командир, и только багровые блики гуляют по стеклам дыхательных масок. А вверху нарастало непонятное гудение, и когда Флюгел попытался встать на ноги, что-то невыносимо тяжелое, вязкое обрушилось на него, придавило к земле, распластало и вжало в щебень так, что захрустели кости, а рот наполнился кровью.
Нечто огромное, округлое раздвинуло серебристым телом фонтаны огня и дыма, налегло на дорогу, теперь усеянную непроходимыми кучами обломков, ослепительно сверкнуло, заставив смотрящих на нее людей завопить от рези в глазах, а когда боль так же мгновенно прошла, как и появилась, то отряд Ферца увидел, что с бетонного полотна исчезло все, напоминавшее о произошедшем, и по ней все так же неслась нескончаемыми рядами военная техника.
- Фарш, - сказал Беггатунг, ощупав тело Флюгела. - Фарш мелкого помола.
Ферц присел над размозженным телом. Казалось, что Флюгел рухнул на землю с невообразимой высоты или на него уронили один из каменных блоков, что валялись кругом, а затем аккуратно убрали, оставив вот такую вот лепешку в звездчатой луже побуревшей крови.
- Шенкел! - позвал Ферц.
- Да, господин крюс кафер!
- Дорогу видишь, солдат?
Шенкел растерянно оглянулся:
- Т-так точно…
- Слушай приказ, солдат! Приказываю медленным шагом пересечь дорогу и дожидаться отряд на другой стороне. Приказ понятен? - Ферц даже не повернулся посмотреть на обомлевшего Шенкеля.
- Но, господин крюс кафер… - попытался возразить тот.
- Приказ понятен, солдат? - глухо, не повышая голоса повторил Ферц, и тогда словно что-то поняв Шенкел щелкнул каблуками ботинок, расплылся в жуткой усмешке, развернулся и направился к дороге, поудобнее устраивая на груди автомат.
Встав на обочине, Шенкел подождал, пока мимо прогромыхает танкетка, уже снаряженная под завязку боезапасом - на турелях ракеты с каплевидными головками и длинным оперением - и сделал шаг на бетонку.
Каким-то чудом ему удалось невредимым миновать первый ряд движения, на мгновение замереть на узком островке безопасности, покачиваясь от порывов воздуха, которыми хлестала громыхающая бронетехника, а затем сделать рывок вперед, словно опасаясь, что тяжелый танк успеет миновать его, так и не намотав на гусеницы кровавые обрывки тела и амуниции.
- Готов, - сказал Халссщилд.
Беггатунг зыркнул на товарища, но ничего не сказал. Откуда-то у него возникла уверенность, что на Шенкеле дело не застопорится, и господин крюс кафер одного за другим размажет их по проклятой бетонке. Но сделать он ничего не успел, так как Кралленгилд ткнул стволом пистолета в затылок Ферца, все еще сидящего над трупом Флюгела, и выстрелил.
Пуля глухо вонзилась в останки, Кралленгилд непонимающе сделал шаг вперед и рухнул на землю.
Невероятным образом очутившийся позади него Ферц рывком вытащил из шеи Кралленгилда нож и зверски осклабился:
- Ну, кто еще идет за пивом? - дыхательная маска болталась на плече, господин крюс кафер тяжело вдыхал ядовитый воздух, вытирая кулаком с лица капли крови. От виска до скулы протянулась почерневшая рана. - Кехертфлакш! - Ферц плюнул. - Трусы! Бабы! Scheiß Kerl! Dreckskerl!
Сунув нож в ножны, взвалив на себя оба автомата - свой и Флюгела, а подсумок с обоймами зажав подмышкой, так что распущенные ремни волочились по земле, Ферц побрел к дороге, почему-то приволакивая левую ногу.
Беггатунг и Халссщилд завороженно смотрели на своего командира. Не замедляя шага Ферц вышел на дорогу, повернулся навстречу движения и поднял руку вверх.
"Вот это ты зря", подумал Халссщилд, "Сейчас тебя…"
Глава десятая. ТРЕПП
- Не могу ничего поделать, - с тихим отчаянием пожаловалась она. - Не могу, не могу! - градус отчаяния нарастал, и Сворден Ферц понимал - помедли он еще, и у нее начнется истерика.
Понимать он понимал, только вот никак не мог сообразить - что в таких случаях надо делать?
Совать в трясущиеся руки стакан воды? Таковых в комнате не наблюдалось. Может, в кухне, подключенной к линии снабжения, нашлось бы что угодно, вплоть до пресловутых мороженых крыс, но здесь, увы, - ничего. (А кстати, почему? - спросила та часть Свордена Ферца, которая специализировалась на таких вот, вроде бы резонных, но абсолютно неуместных вопросах).
Или пару раз шлепнуть ее по щекам, столь негуманным и, в общем-то, бесцеремонным способом выводя из ступора? Но если речь идет о подобном состоянии, тут не до размышлений и церемоний, надо всего лишь размахнуться и…
- У меня ничего не выходит, - она склонилась к листам, лежащим у нее на коленях и разбросанным вокруг, - огромные плотные листы, исчерканные нервными, обрывистыми линиями, которые, тем не менее, складывались в нечто тревожное и даже пугающее. - Отвратительное стило, - она подняла руку и показала Свордену Ферцу. - Видишь? Видишь?
- Вижу, - разлепил пересохшие губы Сворден Ферц, хотя ни черта не видел - стило как стило, стандартной варки.
Она швырнула стило в угол комнаты, вцепилась в ближайший рисунок и принялась рвать его в клочья. Сухой звук расчленяемой бумаги оказался неприятен до дрожи, до зубового скрежета. Сворден Ферц не ожидал, что это на него так подействует. Захотелось тут же выскочить из комнаты в поисках лучшего стила, только бы не слышать невыносимый шелест, и даже не шелест, а почти тактильное ощущение от рыхлой, шершавой бумаги.
Вот только куда бежать за этим проклятым стилом?
- Ты же знаешь! - почти выкрикнула она, словно прочитав его мысли. - Ты точно знаешь! Ты всегда приносил мне самое лучшее стило на свете!
Если бы она не швырнула стило в угол, то сейчас бы запустила им в меня, понял Сворден Ферц. Он вылез из-под одеяла, взял ближайший рисунок. Первое впечатление не обмануло - тревожный, надрывный, даже - отчаянный хаос линий, как будто то, что пытались запечатлеть, непрерывно меняло форму. Но в глубине неряшливого наброска угадывался лес, поселок, фигурки людей. Кончик скверного стило крошился, раздваивался, а вместе с ним крошился и раздваивался тот мир, который погружался в хаос.
Сворден Ферц физически ощущал, как уютному, тихому миру каждым движением стило наносится глубокая, мучительная рана, будто она своими тонкими пальчиками нащупала центр напряжения, невидимый фокус, куда сходятся все силы, что сохраняют целостность мироздания, и малейшее касание, легчайший нажим на который немедленно возбуждали в массивной тверди волны разрушения, тектонические сдвиги, разрывы и бездонные трещины.
Тихий ход разрушительных стихий свершался в оглушительной тишине ночного леса, в теплом воздухе, пропитанном запахами смолистых деревьев и клубники, в сонном благодушии людей как богов, ведь только богам не дано прозревать грядущую теомахию.
- Все хорошо, все хорошо, - шептал Сворден Ферц, прижимая ее к себе, ощущая как ее бьет крупной дрожью, точно животное, ощутившее приближение раскаленного тавро, должного не только причинить ужасающую боль, но и удостоверить его переход из когорты свободных в разряд полезных.
И когда ему показалось, что она почти успокоилась, ее пальцы не так впиваются в спину, постепенно ослабляя отчаянную хватку, а дыхание становится ровнее, знаменуя постепенное погружение в хоть и преисполненный кошмаров, но все же сон, как она вдруг дернулась с такой силой, что Сворден Ферц невольно разжал объятия, и только лишь потом понял - это не она, а нечто чужое вцепилось в нее и отбросило к окну.
Отчаянный визг впился в уши. На призрачный свет, сочащийся в окно, пала еще более призрачная тень. Нечто огромное продавило предохранительную перепонку, хотя ничто и никто, кроме человека, не смогло бы это сделать, и начало вдавливаться внутрь гигантским куском прозрачного геля из колоссального тюбика зубной пасты.
Желеобразная масса надувалась пузырем, по чьей поверхности пробегали радужные сполохи, а затем вспучилась многочисленными полусферами, будто прыщами или даже гнойниками, потому что в глубине тут же возникли переливчатые токи, связующие вздутия с чем-то еле заметным, трепещущим внутри с высокой частотой. На вершине выпуклостей сформировались темные точки, которыми точно выстрелили, и они повисли на тонких ниточках, изгибаясь из стороны в сторону.
Глаза, по какому-то наитию понял Сворден Ферц. Чудовище обзавелось глазами и теперь разглядывает комнату, соображая - что предпринять дальше. А может и не соображая, а на манер буриданова осла выбирая между ним и ей - кого слопать как аперитив, а кого оставить на диджестив.
Но, если честно, страха не возникло. Уж чересчур нелепо выглядело это полупрозрачное создание, вызывающе нелепо, можно даже так сказать, как неумелый набросок детской рукой, что тщится изобразить чудище, которое испугало бы и маму, и папу. А еще она пахло ягодами. Сворден Ферц принюхался - точно, ягодами. Причем не так, будто долго ползло через чащобу, давя ягодники, пачкаясь и пропитываясь клубничным соком, а так, как пахло бы создание, для которого клубника являлась единственным питанием.
И лишь продолжающийся визг, который теперь доносился из-под кровати, побуждал Свордена Ферца хоть что-то предпринять, лишь бы избавиться от присутствия многоглазой дряни в комнате.
Он встал, уперся ладонями в податливую тушу и попытался ее вытолкнуть прочь. Но не тут-то было - руки провалились внутрь желеобразного тела почти по самые плечи.
- Волшебный котелок, перестань варить кашку, - пробормотал Сворден Ферц и изменил тактику - освободив руки и морщась от неприятного ощущения, будто их покрыла липкая пленка, он всем телом налег на незваного гостя.
С таким же успехом можно запихивать обратно в волшебный котелок ту самую пресловутую кашу. Гель продолжал упрямо вдавливаться из невидимого тюбика в комнату, мягко отталкивая Свордена Ферца, чьи ноги лишь скользили по полу, как он ни пытался усилить свой напор.
Дверь с грохотом распахнулась, внутрь ворвался горячий воздух, пропитанный запахом металла и смазки, и на пороге возникла гигантская фигура Железного Дровосека.