- Это будет собственное решение Ноя. Когда он свалился на меня, как снег на голову и заявил, что хочет работать в Поиске, я понял, что развернуть парня будет не просто. Пришлось устроить ему небольшую экскурсию на улицу Святого Варфоломея. А потом эта наша экспедиция. С Ушки, конечно, получилось хреново, но зато Ной созрел. Это будет его решение, для которого есть объективные причины. Все логично. Все правильно. Не придерешься.
Толстяк некоторое время молчал, потирая большой нос, а потом сказал:
- Хорошо. Звучит убедительно. Остается последняя проблема. Если мы берем Ноя, то он, скорее всего, захочет увезти с собой кого-то еще. Маму. Дядю. Тетю. Подружку. Как быть с этим? Каждый лишний человек ставит под угрозу наше предприятие. Шансы и без того плачевно малы.
- Ной живет с матерью. Больше у него никого нет. Я предполагал, что он захочет взять с собой Мамочку, из наших. Он ей симпатизирует. Она не будет помехой, даже, наоборот - через нее можно было бы направлять его эмоции. Но появилось затруднение.
- Это так естественно, Самсон. Молодой парень и затруднения. И какое это затруднение?
- Возле больницы его встречала другая девушка. С машиной. В хорошей шубе. Я не знаю, кто она такая.
- Так выясни, Самсон. Это очень важно. Я тоже наведу справки. Нужно узнать о ней все. В любом случае, юношу всегда можно переключить на нужную женщину. Если действовать тактично и осмотрительно. Подумаем, как лучше поступить. Это все у тебя?
Караско кивнул.
- Все.
- Как он с нами свяжется?
- Я дал ему адрес Андрея. Буду ждать его там.
- Андрея. Это правильно. Если Ной устроится к Декеру, то его поход к специалисту по умным машинам не вызовет подозрений. Желание учиться дополнительно, освоить технологии Лаборатории - это так естественно.
- Надеюсь, для Декера это тоже будет естественным.
- Хорошо. Будем ждать новостей. В городе пока спокойно, но я предвижу, что скоро опять начнутся проблемы с тараканами. Буду петь колыбельные Совету. А ты занимайся парнем.
- Он не подведет.
- Это наше дело, сделать так, чтобы не подвел.
Глава 12. Перемены
Лайла сидела на диване, подобрав под себя ноги, и теребила пояс теплого халата. Город уже давно погрузился в сон, темнота разлилась по улицам, и только редкие островки освещенных окон все еще противились ей. Лайла накрыла ладонью маленькую лампу, и по стенам полетели неясные тени.
- Ты его любишь? - спросила Руфь.
- Наверное. Я не уверена. Он мне нравится.
Она убрала руку от лампы и плотнее запахнула халат.
- Он приятный. Умный. Добрый.
- Его мать знает?
- Да. Она сама сделала все, чтобы это произошло.
- Не удивительно. Ной не очень соответствует Кварталу, тебе не кажется?
Лайла улыбнулась.
- Он будет соответствовать. Я об этом позабочусь.
- Я говорю серьезно, милая. Этот мальчик, как мне кажется, лишен амбиций. Мало просто жить в Квартале, нужно занять в нем высокую позицию. Как я понимаю, у него есть для этого возможности, но нет желания.
- Все не так, мам. Просто он еще не знает, чего хочет. Он ищет.
- Боюсь, тебе придется знать за вас обоих. Тебе придется направлять его, а мужчины часто сопротивляются этому.
- Меня это не пугает. Ной упрямец, но он не дурак. У нас все получится.
- Что ж, если ты уверена в своем решении, мы с отцом не станем возражать. Это хорошая партия для тебя, если подойти с умом. Но ты должна вести себя правильно. Помни - двигаться можно только наверх. Вниз можно лишь падать.
- Этот Город станет нашим, - сказала Лайла с мечтательной серьезностью, а потом вдруг засмеялась. - Правда, мам! Я на самом деле чувствую, что у нас все будет хорошо.
- У тебя не может быть по-другому. Я думаю, нам следует познакомиться с его матерью. Передай ей наше приглашение. На субботу или воскресенье.
- Хорошо.
- Ной ходит на исповеди?
- Он не очень их любит.
- Надо, чтобы ходил. И еще вам следует подумать о переводе в другую группу. Поговори об этом с советником по браку, объясни ему ситуацию. Ты говоришь, что Ной собирается поступить к Адаму Декеру?
- Да.
- Декер очень влиятельный человек. Пусть Ной поговорит с ним на эту тему.
- На какую?
- Ты слушаешь меня, милая? О смене группы!
- Хорошо.
Руфь покачала головой. Они немного помолчали, погрузившись каждая в свои мысли, а потом Лайла сказала тихо:
- Мам?
- Что, милая?
- Мне кажется, я счастлива.
Лайла встала с дивана, подошла к матери и села возле ее ног, положив ей голову на колени.
- Я люблю тебя, мама.
- Я тоже люблю тебя, звездочка. Иди спать. Уже поздно.
- А ты?
- Я еще посижу немного. Мне надо подумать.
Лайла поднялась и поцеловала ее в щеку.
- Спокойной ночи.
Ной вышел из дома и остановился у порога. Ему вдруг вспомнился тот день, кажется он был так давно - в прошлой жизни, когда он точно так же вышел из дома, чтобы отправиться в Поиск. Он думал тогда, что вот оно - начало новой жизни. Возможность вырваться из лицемерных объятий Квартала, стать настоящим, не таким как все. Ной улыбнулся, каким он был наивным.
И вот - новое утро, начало новой жизни. Еще одно. Совсем другое. А по сути, это возвращение. Возвращение к тому, от чего он бежал. "Просто, на этот раз, с открытыми глазами", - подумал он. Сквозь прореху в облаках пробивался солнечный луч; прямой, как лезвие ножа, он упирался в землю где-то далеко впереди, в Городе. "Интересно, куда он попал? В дом Совета? Или в глухую молчаливую улицу? А, может быть, в дом Лайлы? В ее окно?".
Ной поправил ремень сумки на плече и зашагал вперед.
Ему никто не встретился: ни Алон, ни милицейский патруль, только старый ветряк приветствовал его ленивым помаванием железных рук.
Дорога тоже была пустынна. Ной подумал, что обязательно поговорит с Декером о его сыне и том, что тот вытворяет на своей машине. Нет ничего плохого в том, чтобы об этом сказать. Когда-нибудь безумства младшего Декера могут обернуться трагедией.
Пробираясь по скользкой, покрытой снегом Дороге, он ощутил вдруг жгучее желание помогать. Он подумал о Мамочке и о том, что действительно постарается устроить ее в Лабораторию. А матери надо купить прогревающие перчатки для больных суставов, он видел такие, когда лежал в больнице. Может быть, что-то удастся сделать для Ушки.
Размышляя так, Ной сам не заметил, как преодолел Дорогу, миновал теплицы и вышел к Центру. Биение жизни вокруг вырвало его из мира грез: грохоча, прополз мимо снегоуборщик, за ним тянулась вереница машин. Они шумели и выпускали в серое утро клубы черного дыма. Ной пересек площадь и влился в поток пешеходов. Он шел на север, где, в соответствии с записанным матерью адресом, его должен был ждать Декер. Времени в запасе оставалось еще много, и Ной шел не торопясь.
Дом, в котором помещалась Лаборатория, не произвел на Ноя впечатления. В отличие от великолепного здания Совета с колоннадой и огромными дверями, этот был похож на самую обыкновенную жилую пятиэтажку, каких полно - одинаковых, как близнецы - на любой улице. Дом примыкал к небольшому парку с редкими хлипкими деревцами, между которых стояло полтора десятка машин. Среди них Ной заметил и машину Декера: маленькую, черную, идеально чистую, словно она никогда не ездила по грязным, в пятнах нефти и нечистот, улицам Города. Четыре подъезда дома оказались запертыми, а над центральным пятым висела неприметная табличка: "Объединенные Лаборатории. Административный корпус".
Ной взялся за ручку и потянул на себя дверь. Над головой звякнул колокольчик. За дверью оказался просторный холл, хорошо освещенный, перегороженный посередине железной решеткой с узкой дверцей. Возле дверцы притулилась фанерная будочка с единственным окошком, из которого на Ноя с ленивым любопытством смотрел бородатый мужчина в теплой шапке.
Ной подошел к окошку.
- Храни вас Бог, - сказал он. - Мне назначена встреча.
- Ваша фамилия? - поинтересовался мужчина.
Его голос был хриплым, простуженным.
- Коштун. Ной Коштун.
Человек в будочке опустил голову и зашелестел бумагой. В этот момент снова звякнул колокольчик, и в холле появилась женщина в длинном пальто. С непокрытой головы струились густые темные волосы, рассыпаясь по плечам воздушными потоками. Она подошла к дверце и сказала, повернувшись к окошку дежурного.
- Храни вас Бог, Исайя.
Бородатая голова вскинулась, и лицо расплылось в приветливой улыбке.
- Храни вас Бог, госпожа Столярова! Как поживает ваш брат?
- Поправляется.
- Мы с женой молимся за него!
Раздался металлический стук, и дверца решетки приоткрылась.
- Спасибо, Исайя, - сказала женщина. - Вашим молитвам.
Она повернула голову и посмотрела на Ноя. Ей можно было дать лет двадцать пять. У нее была очень белая кожа, яркие темные глаза и пунцовые губы. Румянец от мороза слегка коснулся щек нежным розовым цветом. Она улыбнулась Ною, отвернулась и быстрой легкой походкой пошла к лестнице, на ходу расстегивая пальто. Дверца за ней закрылась.
- Вы к господину Декеру?
Голос бородача заставил Ноя вздрогнуть. Он отвернулся от лестницы и посмотрел в окошко.
- Да.
- Третий этаж, господин Коштун. Комната 311.
- Спасибо.
На третьем этаже было тихо и сумрачно. Ковер поглощал звуки шагов, протянувшись зеленой полосой вдоль одинаковых запертых дверей. Ной чувствовал себя, словно оказался в церкви, он шел медленно, неся в руках ледунцы и следя за тем, чтобы они не стучали железными шипами. Возле двери с номером 311 он остановился и постучал. Ему не ответили. Тогда он осторожно приоткрыл ее и просунул голову внутрь. Перед ним оказалась пустая прихожая, с вешалкой, зеркалом и парой стульев. Напротив была еще одна дверь.
На этот раз на стук ответили.
- Входите, - прозвенел женский голос.
Ной вошел.
Комната, в которой он оказался, выглядела так, будто здесь не работают, а живут. Повсюду: на подоконнике, на полках, на столе стояли горшки с цветами, наполняя воздух незнакомыми, но приятными мягкими запахами. За столом, абсолютно пустым, если не считать экрана умной машины, сидела девушка в строгом, застегнутом до подбородка платье и так же строго смотрела на Ноя. Он едва сдержал улыбку: ее лицо было тонкое, угловатое, как у маленькой девочки, она гораздо больше напоминала сердитого ребенка, который играл во взрослого, чем секретаря всемогущего руководителя одной из самых влиятельных организаций Города.
- Храни вас Бог, - поздоровался Ной. - Я к господину Декеру. Меня зовут Ной Коштун.
- Храни вас Бог, - чопорно ответила девушка. - Господин Декер вас ожидает. Верхнюю одежду оставьте в прихожей, пожалуйста.
- Извините, - сказал Ной.
Он повесил свои вещи на рогатую вешалку, пристроил под ней ледунцы и поправил перед зеркалом одежду. Когда он предстал перед строгой девушкой во второй раз, ее взгляд немного смягчился.
- Подождите, пожалуйста.
Она встала, осторожно постучала в обитую темной кожей дверь и вошла в кабинет Декера. Ной нервничал. После свободных нравов Поиска, строгость этикета в Лаборатории смутила его. Он все не мог решить, как себя держать. Как эта девушка - строго и чопорно? Или быть естественным?
Он терзался до тех пор, пока дверь не открылась снова. Девушка посторонилась, пропуская Ноя в кабинет:
- Господин Декер ждет вас.
Ной улыбнулся ей натянутой, вымученной улыбкой.
- Благодарю.
Говорят, что место, в котором человек проводит большую часть времени, постепенно приобретает черты своего хозяина. Кабинет Адама Декера казался большим и основательным. Вдоль стен тянулись шкафы, набитые книгами; на полу лежал толстый ковер, словно губка, впитывающий звуки шагов; напротив двери - большой стол с ровными башенками папок и бумаг, на которые падал золотистый свет массивной лампы. За столом сидел сам Декер - грузный, холеный мужчина с седыми, зачесанными назад волосами. На нем был черный костюм с железным крестом на лацкане. Блестящие темные глаза смотрели на Ноя со спокойным любопытством.
- Храни вас Бог, - сказал Ной, нерешительно замерев на пороге.
- Храни тебя Бог, Ной.
Голос звучал густо и богато, словно орган в церкви.
- Возьми стул и садись.
Ной сел.
- Как быстро ты вырос. Кажется, еще совсем недавно вы с Симоном играли в снежки на заднем дворе, а теперь ты выглядишь, как мужчина. Я слышал, что тебе пришлось пережить. Жестокое испытание.
Ной промолчал, не зная, что ответить.
- Караско не должен был брать тебя туда. Это его ошибка. Он недорого ценит жизнь, гораздо меньше, чем собственные идеи. Но это и твоя ошибка тоже. Почему ты не пришел ко мне сразу? Зачем тебе понадобился Поиск?
Ной сцепил пальцы.
- Я хотел узнать о мире за Городом. Хотел увидеть все своими глазами.
- Мир за Городом, - повторил Декер. - Мир, которого давно нет. Молодым людям нельзя принимать серьезные решения без совета старших. У вас еще слишком мало опыта, слишком много лишнего в голове. Спроси ты совета раньше, и тебе не пришлось бы ехать туда, где бал правит смерть.
Ной потупил глаза. Ему было, что возразить, но он предпочел не устраивать бесполезных дискуссий. Декер ожидал от него игры в блудного сына, и он должен получить ее. Пожурить, простить, приять.
Но Адам Декер не торопился с прощением.
- Какие отношения у тебя сложились с Самсоном Караско?
- Никаких. Мы почти не общались.
- Хм. Это похоже на него. Он угрюм и замкнут. И все же, он был знаком с твоим отцом. Ты знаешь об этом?
- Да, он говорил, когда принимал меня в Поиск.
- Самсон рассказывал тебе о нем?
- Немного.
- Что он тебе рассказывал?
"А вот и цена прощения, - подумал Ной. - Он хочет, чтобы я исповедался".
Декер спрашивал, не делая пауз. Каждый ответ, рождал все новые и новые вопросы, некоторые из которых, совершенно неожиданные и, на первый взгляд, нелогичные, ставили Ноя в тупик. Ной старался избегать лжи, чувствуя на себе пристальный взгляд умных, живых глаз, которые, казалось, могли видеть его насквозь, но и говорить всю правду было невозможно. Ной старался говорить откровенно, чтобы усыпить эти глаза и неизбежным волнением не выдать себя. На лбу у него выступил пот, но он не решался поднять руку. А вопросы сыпались и сыпались: о Поиске и Караско, о матери, об интересах Ноя, об отце, о Дороге, о здоровье и школе. И ни одного вопроса о будущем и Лаборатории.
Наконец, Декер умолк, удовлетворенно глядя на взмокшего Ноя. Его глаза потухли. Ной чувствовал себя так, будто его вывернули наизнанку, вытряхнули и исследовали с увеличительным стеклом каждую мелкую деталь его души. Он устал, у него ныл живот.
- Я не хочу, чтобы ты подумал, будто я вмешиваюсь в твою жизнь, - мягко сказал Декер. - Что бы ты ни думал на самом деле, но мы с тобой не чужие друг другу. У меня имеются причины интересоваться твоей судьбой и желать, чтобы она сложилась так, а не иначе. У тебя есть будущее, Ной. Я его вижу. Многим из нас приходится иной раз принимать неудачные решения, о которых они жалеют всю жизнь, которые пачкают прошлое, как грязные пятна. Я хочу, чтобы ты их избежал. Поверь мне, это в твоих интересах.
- Я сделаю все, что в моих силах! - искренне сказал Ной.
- Это твое первое решение здесь. И я рад, что оно верное. Вижу, наш разговор немного тебя утомил. Давай выпьем чая и поговорим о твоем будущем.
Декер повернулся на стуле и потянул за толстый шнур, скрытый между шкафами. За дверью раздался мелодичный звон, она отворилась и на пороге показалась девушка из приемной.
- Софья, сделай нам, пожалуйста, чай.
Он посмотрел на Ноя.
- Ты предпочитаешь сладкий?
- А что такое чай? - спросил Ной.
Ной пил горячий сладкий напиток и смотрел, как Декер, водрузив на нос очки, изучает его бумаги. Напиток немного напоминал макку, но отличался более резким вкусом и запахом. Странным, ни на что не похожим запахом.
Декер отложил бумаги, снял очки и посмотрел на Ноя.
- У тебя хорошее образование, Ной. Но ты должен понимать, что этого мало. Каждый человек, работающий в Лаборатории - специалист. Он знает свою область гораздо глубже, чем может научить школа. Ты знаешь основы наук, у тебя есть кругозор, но ты сейчас - чистый лист. Тебе предстоит выбрать собственное направление и развиваться в нем. Что ты знаешь о Лаборатории?
- Немного, - честно признался Ной и поставил чашку на маленький столик на колесах. - Я знаю, что в Лаборатории занимаются наукой.
- Прикладной наукой, - уточнил Декер. - То есть тем, что может послужить на пользу Городу и во славу Господа. В Лаборатории, а на самом деле - в Лабораториях, - он сделал ударение на последнем слоге, - есть четыре больших направления, признанных наиболее важными. Это теология, биология, механика и электроника. Направления подразделяются на несколько отделов, а те, в свою очередь, делятся на группы. Каждая группа работает над поставленной перед ней конкретной задачей. Тебе предстоит решить, чем именно ты хотел бы заниматься. Я предоставляю тебе полную свободу выбора.
- Отец выбрал биологию? - спросил Ной.
- Да. Ты хочешь пойти по его стопам?
- Нет. Я хотел бы заниматься умными машинами.
- Вот как. Признаться, это для меня неожиданность. Ты имеешь какой-то опыт обращения с ними?
- Нет. Но это то, что меня действительно интересует - работать с искусственным разумом!
- Твой опыт, и впрямь, невелик, - сказал Декер сухо. - Разум, Ной, это божественный дар, ниспосланный человеку Создателем. Это свойство живой души. Никогда бездушная машина не будет обладать им. Однако, в своем роде, они полезны. Ты уверен, что хочешь заниматься ими?
- Да.
- Хорошо. С завтрашнего для я определю тебя в соответствующую группу, и ты начнешь изучать предмет.
- Спасибо!
- Ты водишь машину?
- Нет. У нас нет машины.
- Это не важно. Научись. Я положу тебе хорошую оплату, скоро ты сможешь купить все, что тебе понадобится. А пока - дам тебе одну из наших машин. Дорога не для пеших прогулок.
Ноя охватил восторг. Машина! У него будет машина! Он мечтал о ней так давно, не смея признаться в этом ни матери, ни даже самому себе. Все то гордое презрение к роскоши, которое Ной привык демонстрировать, было, на самом деле, не более, чем позой. Он понял это сейчас, словно вспомнил то, что давно знал. Он хотел машину, и теперь он ее получит.
- Спасибо! - повторил он.
- Эта мелочь не стоит твоей благодарности. Добро пожаловать в семью, Ной. Мы дадим тебе все, что может дать человеку Город. От тебя потребуется только преданность. Преданность нашему делу.
- Я не разочарую вас!
- Надеюсь. Я буду вызывать тебя время от времени, чтобы узнать, как идут дела. Ты не женат?
- У меня есть невеста, - сказал Ной.
Произнесенные вслух, эти слова музыкой коснулись его ушей.
- Вот как? Кто она?