Он отогнал от себя тревогу и нажал кнопку на радиофонной приставке. Из салона "Поиска" на него глянуло лицо человека среднего возраста, по виду напоминавшего ученого.
- Добрый вечер, доктор Тауни, - бодрым голосом произнес Вадаж. - Не будете ли вы столь добры напомнить капитану Хейму, что до нашего отлета осталось полчаса.
- Пусть сам себе напомнит, - огрызнулся глоссаналитик.
- Неужели ваша неприязнь к цели нашего пребывания здесь столь велика, что вы не хотите сказать человеку двух слов по интеркому? - Вадаж злобно посмотрел на него. - Тогда будьте добры, напомните об этом мадам Лори.
Тауни покраснел и выключил связь. Должно быть, он действительно страдает архаичными предрассудками. Вадаж усмехнулся и, насвистывая, пошел заканчивать собственные приготовления в дорогу.
- Мальбрук в поход собрался…
А тем временем на борту "Поиска" Хейм посмотрел на висевшие на шпангоуте часы, потянулся и сказал:
- Пожалуй, пора.
Джосселин положила одну руку ему на голову, другой взяла за подбородок и, повернув к себе его некрасивое лицо с тяжелым подбородком, спросила:
- А надо ли?
Тревога в ее глазах отозвалась в нем болью. Он попытался рассмеяться.
- Как, отменить путешествие и лишить Виктора уникальных материалов? Он бы нам этого никогда не простил.
- Он был бы почти так же счастлив, как и я. Потому что гораздо важней всего этого то, что ты… что ты вышел наконец из своего лунатического состояния, Гуннар.
- Дорогая моя, - ответил он. - Единственное, что портило иногда эти прекрасные часы, проведенные вместе, были твои периодические попытки незаметно заставить меня отказаться от задуманного мною предприятия. Но это сделать ты не сможешь. Как говорили в старину китайцы: "Почему бы тебе не расслабиться и не начать вкушать наслаждение?" - Он прикоснулся губами к ее губам.
Она встала с постели и прошла в противоположный угол каюты.
- Если бы я снова стала молодой, - с горечью сказала она, - возможно, мне бы это удалось.
- А? Нет. А теперь послушай…
- Я слушаю.
Она остановилась около туалетного столика и медленно провела руками по щекам, по груди и бокам.
- О, для сорока трех лет я сохранилась неплохо. Но никуда не денешься от этих "гусиных лапок" в уголках глаз и от появившегося второго подбородка, да и вообще, без одежды я проигрываю. В течение последних дней ты… ты вел себя хорошо, Гуннар… ты был добр. Но я заметила, что ты старался ничем не связать себя.
Хейм поднялся, в два шага преодолел разделявшее их расстояние и остановился возле Джосселин, возвышаясь подобно огромной башне. Что делать дальше, он не знал.
- А как я мог это сделать? - наконец решился спросить он, Я представления не имею, что может случиться с нами во время полета. И не имею права что-либо обещать или…
- Ты мог бы пообещать чисто условно, - сказала Джосселин. На мгновение ее отчаяние прошло, или она сумела подавить его. Ее лицо приняло загадочное выражение, голос стал бесстрастным.
- Ты мог бы сделать так: "Если я вернусь домой живым, то сделаю то-то, если ты согласна".
Он не знал, что ответить. Она вздохнула и отвернулась. Голова ее поникла.
- Что ж, давай одеваться, - сказала она.
Двигаясь совершенно механически, Хейм натянул тонкий комбинезон, служивший поддевкой под скафандр. В голове у него была такая пустота, словно в ней воцарился полный вакуум.
"О’кей, так чего же я хочу? - думал он. - Многое ли из того, что я чувствовал и чувствую до сих пор, было подлинным, а что было просто ностальгией по прошлому, вызванной одиночеством и выведшей меня из равновесия? Не представляю".
Однако его смущение длилось недолго, поскольку менее всего Хейму нужен был самоанализ. Он отогнал от себя все вопросы, чтобы затем изучить их на досуге, а вместе с ними и все обусловленные ими эмоции. На переднем плане его сознания осталось чувство нежности к Джосселин, смешанное с сожалением, что он причинил ей боль, и смутное желание что-либо предпринять в связи с этим; но над всеми этими мыслями преобладало желание удалиться побыстрее. Он и так уже чересчур долго прохлаждается на этом острове. Необходимость лететь на Требогир вполне оправдывала это его стремление.
- Давай, поехали, - сказал он, снова повеселев, и игриво шлепнул свою пассию по круглому заду. - Прогулка должна быть неплохая.
Джосселин повернулась. Ее глаза и губы выражали печаль.
- Гуннар… - Она вынуждена была опустить глаза, и теперь стояла так перед ним, сцепив руки. - Ты действительно не считаешь меня… в лучшем случае, дурой, а в худшем - предателем… из-за того, что я не хочу войны… не так ли?
- Только этого еще не хватало! - воскликнул Хейм, отшатнувшись назад. - Когда это я подал тебе такую идею?
Джосселин сразу как-то успокоилась и приободрилась. Хейм взял ее за локти и мягко встряхнул.
- Ты дуреха, если думаешь, что я когда-либо так считал, - сказал он. - Джосс, я ведь тоже хочу, чтобы войны не было, и верю, что демонстрация силы сейчас - так сказать, предупредительный лязг зубов - может предотвратить фатальный исход в будущем. Это все. О’кей, у тебя иное мнение. Я его уважаю и уважаю тебя. Я что, заставлял тебя думать по-другому? Пожалуйста, скажи. Может быть, в этом моя вина?
- Нет, ничего. - Она выпрямилась. - Просто я глупая, - добавила она механически. - Пожалуй, нам пора.
Они молча спустились вниз. У шкафчика возле эллинга стоял Виктор Брэгдон и натягивал скафандр.
- Эй, привет, - окликнул он их. - А я уже начал волноваться, не задержало ли вас что-нибудь. Во время прошлой вахты один из ваших людей доставил сюда ваше снаряжение, Гуннар. Весьма кстати. Здесь мы бы вам, пожалуй, не нашли подходящего размера.
Хейм облачился в жесткий скафандр, застегнул все молнии, надел перчатки и ботинки с упорами для лодыжек, обращая внимание на застежки. Если кислород внутри смешается с водородом снаружи, он мгновенно превратится в факел. Конечно, во флайере можно было и не надевать полного снаряжения, это была лишь предосторожность, но Хейму слишком часто приходилось видеть, как иногда мало нужно, чтобы свести на нет все меры безопасности. Подсоединяя шлем к резервуарам с воздухом под высоким давлением и к рециркулятору, он опустил на плечи снаряжение, но оставил клапаны закрытыми, а забрало шлема - открытым. Теперь пояс с пищевыми и медицинскими тубами, фляга, емкость для отходов… Но никакого оружия, поскольку в Гнездо с ним не пустят…
Хейм заметил, что Джосселин никак не может справиться со скафандром, и поспешил на помощь.
- Он такой тяжелый, - пожаловалась она.
- Ну уж, ведь точно такой же ты носила на Новом Марсе, - сказал Хейм.
- Да, но там сила тяжести вполовину меньше земной.
- Ну, тогда еще радуйся, что мы не подвергнемся полному воздействию гравитации воздействию Строна, - добродушно сказал Брэгдон, наклоняясь, чтобы поднять походную сумку.
- Что там у вес? - спросил Хейм.
- Дополнительное оборудование для съемок. Вспомнил в последнюю минуту. Но вы не беспокойтесь. Полевое аварийное снаряжение уже на борту и дважды проверено.
Направляясь к входному шлюзу, Брэгдон по-прежнему улыбался, намеренно повернувшись к Джосселин и демонстрируя свой орлиный профиль. Хейму стало смешно.
Эллинг для шлюпки напоминал пещеру. Дополнительное место, специально оставленное здесь для отдыха, сейчас занимали три атмосферных флайера, предназначенных для работы на планетах класса "Юпитер", и один из них в данный момент был на вылете, совершая предварительный картографический рейс. Люди прошли сквозь шлюз флайера, пристегнулись ремнями. Брэгдон сел за пульт управления и связался с вахтенным. Из шлюпочной камеры откачали воздух, заполнили ее атмосферой Строна и открыли внешние двери. Взревел мощный двигатель, и флайер взлетел.
Затем он вновь опустился, чтобы взять на борт Вадажа, Куманодиса и Утхг-а-К-Тхаква. В своем скафандре наквс выглядел еще более неуклюжим - словно дельфин в караульной будке, - зато эта будка почти скрывала его аромат. Брэгдон в последний раз проверил приборы и вновь поднял машину в небо.
- Я волнуюсь, как мальчишка, - сказал он. - В первый раз увижу по-настоящему эту планету.
- Что ж, вполне можете считать себя туристом, - отозвался Куманодис. - Плохой погоды не предвидится. Хотя, конечно, во время шторма мы в любом случае должны будем сделать посадку. Шторма здесь свирепые.
- В самом деле? Я полагал, что в атмосфере такой высокой плотности скорость ветров должна быть невелика.
- Атмосфера Строна не такая уж плотная. На уровне моря она всего лишь в три раза превышает земное давление, что во многом объясняется здешней силой тяжести. Кроме того, не забывайте о водяных парах, которые, поднимаясь вверх, порождают грозы. Да еще такой чертовский избыток солнечной энергии.
- Что? - Джосселин бросила удивленный взгляд в направлении кормы, откуда можно было видеть утреннее солнце. Находясь вполовину ближе к Строну, чем Солнце к Земле, диск медного светила имел несколько меньший диаметр в угловых единицах, и, хотя оно сверкало почти вдвое ярче, отбрасывая кругом холодный голубоватый свет, его суммарное излучение немного уступало солнечному. - Нет, этого не может быть. Строи получает всего лишь… сколько же?.. На двадцать процентов больше радиации, чем Земля.
- Но ты забываешь, какая, доля в ней принадлежит ультрафиолету, - напомнил Хейм. - И это при отсутствии свободного кислорода, способного создать озоновый барьер.
- Да, для колонии нудистов такое место вряд ли подошло бы, - сказал Вадаж. - Того, кто не задохнется здесь от водорода, гелия и азота и кого не отравят метан и аммиак, того ультрафиолет поджарит наподобие бифштекса.
- Бррр! Но до чего же здесь все-таки красиво!
Джосселин прижалась носом к иллюминатору возле своего кресла и стала смотреть вниз.
Они уже поднялись на большую высоту, и Орлинг исчез вдали. Посреди моря цвета индиго, подобно Гибралтару, возвышался остров: берега обсидианово-черные, поверхность рябит разными оттенками красного цвета, образуемых растительностью. В последний раз сверкнул скелет радара космопорта, затем и этот блестящий храм исчез из вида, и осталось лишь смутное пятно, парившее на западе под скопищем кучевых облаков. Где-то на пределе зрения, за несколько километров, виднелся клин летевшей по своим неведомым делам стаи стронов.
Как будто стараясь избавиться от какой-то мысли, Джосселин указала на них и спросила:
- Прошу простить мою тупость, но как они умудряются летать? Разве существа, дышащие водородом, не должны обладать менее активным обменом веществ, чем те, которые дышат кислородом? Неужели здешнего атмосферного давления достаточно, чтобы они могли преодолеть гравитацию, почти вдвое превышающую земную?
- Их кости подобны птичьим, - объяснил Куманодис.
- Что же касается вопроса энергии, - добавил Хейм, - то водород действительно дает меньше энергии, на грамм-молекулу, чем кислород, вступая в реакцию с углеводными соединениями. Но в клетках легких стронов огромное количество водородных молекул. Кроме того, их ферментные системы весьма эффективны. И… посуди сама. Растения Строна синтезируют воду и метан для получения свободного водорода и углеводов. Животные существуют, совершая обратный процесс. Только лишь подвергаясь такому мощному потоку ультрафиолета, растения создают соединения более богатые энергией, чем что-либо на Земле.
- Мне кажется, я поняла, - Джосселин вновь погрузилась в свои мысли.
Остров исчез за широким горизонтом. Они летели над тьмой цвета красного вина, пока наконец вдали не показался материк. Там громоздились горы, ярус за ярусом, красные внизу от покрывавшей их растительности и серые от неровных теней вверху. Солнце отражалось от далекого металлического пятнышка. Хейм настроил оптику своего иллюминатора и иллюминатора Джосселин на полное увеличение. Пятнышко стало флайером уродливой неземной конструкции, который патрулировал над скоплением башен из оплавленного камня, прилепившимся к пропасти в километре над кромкой прибоя.
- Карниз Радемира, - сказал Хейм. - Пожалуй, лучше взять чуть южнее, Вик. Мне говорили, что мы его несколько раздражаем, и не исключено, что у него вдруг возникнет желание на нас напасть.
Брэгдон подрегулировал автопилот:
- А почему?
- Когда Чарли Янг и я прибыли сюда для предварительных переговоров, он хотел продать нам боеголовки, - пояснил Куманодис. - Но Гнездо Крейгана предложило нам более выгодную цену.
Брэгдон покачал головой.
- Ей-Богу. Не понимаю я эту культуру, - сказал он. - Анархия и атомная энергия. Вещи абсолютно несовместимые.
- Что? - встрепенулся в своем кресле Вадаж. - На Строне есть настоящая литература, - медленно сказал он. - Неужели вы ничего не читали из нее?
- О, разумеется, разумеется, - поспешно ответил Брэгдон. - Но это какая-то галиматья. Никакой научной основы. Моя полевая практика проходила в страшной спешке. Но несмотря на неспокойную обстановку в этом секторе, Исследовательский Центр счел необходимым безотлагательно собрать достоверную информацию о сообществах, проживающих в границах данного сектора, точнее, о тех из них, которые имеют выход в космос.
- Если уж быть до конца точным, то стронов причислить к последним нельзя, - возразил Хейм. - Конечно, у них развита астронавтика, но все ее достижения используются в целях планетарной защиты. Они охотно торгуют с посетителями, но сами торговых партнеров никогда не ищут.
- Когда-нибудь начнут. Слушайте-ка, - Брэгдон повернулся и посмотрел на остальных. - Вот прекрасная возможность убить время. Почему бы вам не изложить свою версию сложившейся здесь ситуации? Я, конечно, читал об этом, но если кто-то передает материал другими словами, это весьма полезно.
Вадаж сощурил глаза и ничего не сказал. Хейма занимала главным образом рука Джосселин, лежавшая на его руке. Он подумал, что она непроизвольно продолжает просить его. О чем? О том, чтобы устранить разделяющую их преграду? Хейм откинулся назад, переместив основную тяжесть своего снаряжения на спинку и подлокотники, и сказал:
- Я не специалист, но насколько я понимаю, строны - это большая редкость, строго плотоядная разумная раса. Как вам известно, обычно плотоядные животные специализируются в совершенствовании именно физических, а не умственных способностей. Однажды я разговаривал с парнем, который здесь побывал и немного прошвырнулся по планете. Он сказал, что заметил кое-где окаменевшие обнаженные породы, которые давали повод предполагать, что когда-то давным-давно этот континент подвергся нашествию родственных стронам, но более крупных биологических видов. Быть может, предкам стронов, чтобы спастись, пришлось пойти по пути совершенствования интеллекта… Я не знаю. Как бы это ни происходило, в итоге возникла раса с мощными хищническими инстинктами, но лишенная признака стадности. Основное социальное звено - это… э… нечто вроде семьи. Большой семьи с системой парных браков, настолько сложной, что никому из людей еще не удавалось ее понять, плюс слуги со своими собственными женскими особями и детенышами; но доминирует в патриархальном семейном укладе по-прежнему крупный самец.
Флайер попал в полосу дождя. Хейм выглянул в иллюминатор. Они уже пересекали горный хребет. На западе он увидел гряду, переходившую в красновато-коричневую равнину Тревожных Земель.
- Не думаю, чтобы это привело к развитию., намного превосходящему стадию первобытной дикости, - заметил Брэгдон.
- На Строне им все же удалось на время достичь такого развития. Каким образом, я не знаю. И вообще, знал ли кто-нибудь доподлинно, что такое эволюция? Быть может, стронам помогло то, что у них есть крылья и они более подвижны, чем мы. Со временем у них возникла общепланетарная индустрия, и они распались на отдельные федерации. Изобрели научную методологию и пошли экспонентной кривой открытий вверх, вплоть до ядерных двигателей.
- Я думаю, - прохрюкал Утхг-а-К-Тхакв, - эти нации были построены на захватнических войнах и рабстве. Это неестественно, и отсюда их нестабильность.
Хейм удивленно взглянул на его физиономию со свисающими щупальцами и продолжал:
- Возможно. Сейчас имеется один стабилизирующий фактор. Мужские особи у стронов гораздо темпераментнее мужчин-землян в течение периода половой активности, но по достижении "пожилого" возраста они претерпевают большие эндокринные изменения, чем мы. Во всех других отношениях они остаются по-прежнему сильными, однако, теряют как половой инстинкт, так и свою воинственность, и предпочитают тихо и спокойно жить дома. Мне кажется, это и послужило механизмом выживания, поскольку женские особи и детеныши, находясь в Гнезде, имели охрану в лице "пожилых" самцов, в то время как молодые охотились и воевали. В плане влияния на цивилизацию можно предположить, что этот фактор позволил ей, в некотором смысле, созреть. Старших принято уважать и прислушиваться к их мнению, принимая во внимание их жизненный опыт.
Тем не менее промышленное общество разлетелось на куски во время ядерной войны. Накопленные знания и даже большая часть материальных ценностей не были утрачены, однако организация - увы. Повсеместно строны вернулись назад, к этим баронским Гнездам. Сочетая одновременно производство на основе автоматизации и возрождение так называемых "Больших Охотничьих Игр", каждое такое сообщество находится чертовски близко к полной независимости. Никто уже больше не желает никаких замысловатых социальных структур. Настоящая жизнь устраивает их как нельзя лучше.
- А как насчет Ложи? - спросила Джосселин.
- А, да. Через некоторое время возникла необходимость в избрании какой-то центральной группы, чтобы она могла решать спорные дела между Гнездами, осуществлять контакты с иными мирами. Ложа образовалась, я полагаю, как квазирелигиозная организация, хотя я ни черта не смыслю в символизме. Лидерами ее являются старые самцы. Наиболее активная работа поручается тем, кого мы могли бы назвать новообращенными и служаками, младшими помощниками и тому подобное, то есть тем, кто нанимается туда в поисках приключений и наложниц, а также в надежде когда-нибудь быть допущенным к полному посвящению. Такой механизм работает безотказно.
- В человеческом обществе он бы не сработал, - сказал Вадаж.
- Да, - отозвался Куманодис, - но эти ребята - не люди.
- Вот, пожалуй, и все, что мне известно, - подытожил Хейм. - Я уверен, что не сообщил ничего такого, что невозможно было бы найти в книгах и журналах.
Он снова выглянул наружу. Внизу быстро скользила прерия. Вот на фоне однообразной растительности мелькнуло стадо несущихся животных и вновь пропало из виду. На востоке постепенно таяли последние различимые горные вершины. В течение довольно долгого промежутка времени все молчали. Хейм потом просто поразился, осознав, как долго все сидели, погрузившись в свои мысли, прежде чем Брэгдон нарушил тишину:
- Кажется, я не понимаю одного. Вполне очевидно, что каждое Гнездо содержит ядерный арсенал и оборудование для военного производства. С какой целью?
- Чтобы сражаться, - ответил Куманодис. - Иногда Ложа не может разрешить к обоюдному согласию тот или иной спорный вопрос, например, относительно территории, и тогда - ого-го! Дым коромыслом, как говорится. Да мы с вами, вероятно, еще увидим несколько кратеров.
- Но… нет. Такая вот разновидность безумия и сокрушила их цивилизацию.