Я был благодарен полковнику за то, что он столь решительно выдворял меня из гостиной. Помочь я действительно ничем больше не мог, мое собственное любопытство было удовлетворено в полной мере, а усталость и боль с каждой минутой только усиливались. Я поднялся с дивана и, пролепетав слова прощания, поплелся прочь. На пороге остановился и спросил:
- Профессор, когда я смогу навестить Лотту?
- Хорошенько выспитесь и приезжайте в госпиталь. Вас пропустят в любое время, я распоряжусь, - сказал он. Я молча кивнул и покинул гостиную.
Открыв дверь на улицу, я зажмурился от яркого света прожекторов. Они били с бронетранспортера, на котором прибыла команда Снайдерса. За границей света маячили фигуры солдат, оцепивших владение Грегори Рута. Я зашагал по газону к автомобилю и обратил внимание, что трава выглядит так, как будто по ней прошлась огромная расческа в сторону дома.
Я оглянулся и посмотрел на нижнюю часть стены особняка. Щели воздухозаборников кондиционеров подвала были забиты кучами осенней листвы. Через эти щели черная воронка пространственного преобразователя засасывала воздух с улицы. И, судя по примятости газона, в те роковые четыре с половиной минуты работы генератора с Рамзеса–2 на улице возле дома было не менее страшно, чем в подвале…
Забравшись в автомобиль и ожидая, пока прогреется мотор, я устало облокотился о руль. И подумал о том, что хорошо бы включить бортовой компьютер. В моем состоянии такая осторожность не помешала бы. Не вмешиваясь в процесс управления автомобилем, компьютер брал на себя роль контролера безопасности передвижения. Он подключался к сети ГКС, через нее выходил на связь со спутником и через него наблюдал за своей машиной и обстановкой на дороге. Данные такого наблюдения соотносились с данными от встроенных в автомобиль видеокамер и контрольных приборов. Компьютер самовольно перехватывал управление при сочетании двух обстоятельств - при возникновении аварийной ситуации на дороге и неадекватной реакции водителя на создавшуюся обстановку.
Я не любил включать контроллер. И почти никогда этого не делал. Потому что привык думать о себе как о классном водителе, хотя никто и никогда меня так не называл, да и сам я в собственном мастерстве автогонщика как–то не имел случая убедиться. Но если я не классный гонщик, то кто осудит меня за маленькое самоуверенное заблуждение? У каждого человека есть свои слабости…
Я улыбнулся собственным мыслям, тронул автомобиль с места и включил компьютер. Панель управления украсилась еще одним светящимся квадратиком - заработал дисплей контроллера. По нему тут же поплыли ряды цифр, которые мне никогда ни о чем не говорили…
Через двадцать минут неторопливого верчения по пустым улицам мегаполиса я выехал на хорошо освещенную широкую магистраль и прибавил ходу. Мне предстояло проехать по ней километра полтора, потом она упиралась в набережную, там - поворот направо, и я почти дома.
Автомобиль легко набрал скорость, стрелка спидометра резко скакнула вверх. В полуоткрытом окне загудел ветер. Дождь прекратился, я прекрасно видел дорогу впереди, она была пуста. Через минуту вдалеке показалась чугунная ограда набережной. Сбрасывая скорость перед предстоящим поворотом, я нажал на тормоз.
И в этот момент сделал одно открытие и выслушал одну новость.
Открытие состояло в том, что педаль тормоза оказалась заблокирована. Я жал на нее изо всех сил, но, послушная мне минуту назад, она превратилась в бесчувственную неподвижную колодку. Это была дикая, необъяснимая нелепость. Такого просто не могло произойти. Один раз в жизни в моем автомобиле порвался тормозной шланг, тогда педаль тормоза просто провалилась под моей ногой, как болотная кочка. Но чтобы ее застопорило?!
Известие мне сообщил контроллер безопасности движения. В тот момент, когда я нажал на тормоз, в салоне раздался противный писк, дисплей психопатически замигал, а приятный голос из динамика приборной панели телеграфным стилем сообщил:
- Управление принято контроллером. Вам угрожает лобовое столкновение со встречным автомобилем.
Я мгновенно понял причину бесчувственности тормозной педали. Ее блокировал контроллер и подменил подачу тормозной жидкости от нажатия педали подачей электрическим насосом. Но тормозить компьютер вовсе не собирался! Черт! Он был прав на все сто: лобовое столкновение мне действительно угрожало! Впереди не было ни одной встречной машины, зато до ограды набережной оставалось каких–то тридцать метров, а мой автомобиль продолжал набирать скорость! Я еще раз судорожно вдавил ногу в педаль тормоза, она не поддалась, зато двигатель взревел смертным воем, и машина устремилась навстречу ограде так, что стрелка спидометра зашкалила.
Я еще успел рвануть руль вправо, пытаясь уйти в сторону, но он оказался заблокирован так же прочно, как и педаль тормоза.
Это было второе открытие, которому я даже не успел удивиться.
Страшный удар обещанного мне контроллером "лобового столкновения" моей машины и ограды сотряс меня до основания.
К счастью, мне не пришлось переживать собственный полет и приводнение. Я потерял сознание, прежде чем мой покореженный автомобиль завис над черными водами реки и рухнул вниз.
* * *
Сколько раз в жизни я терял сознание? Много раз. Лихому, но незадачливому парню Дэниелу Рочерсу достается в этой жизни немало. Я мог бы сказать, что даже привык к процедуре потери сознания, если в таких случаях вообще говорят о привыкании. Во всяком случае, мне кажется, что я стал впадать в бессознательное состояние - и, кстати, выходить из него - без лишней нервотрепки.
Как–то один мой знакомый - а ему в юности звезданули армейской пряжкой в висок - сказал: "Страшно не тогда, когда отключаешься, а когда не включаешься". С первой частью утверждения я полностью согласен. А со второй…
Если ты не включился, кто ж за тебя будет пугаться? Мертвым не страшно… А если пришел в себя - тихо радуйся, что имеешь возможность когда–нибудь потерять сознание хотя бы еще один раз! Поэтому, когда я прихожу в себя, я не строю страшных рож с выражением несказанных мук, а улыбаюсь мудрой улыбкой бывалого коматозника.
Вот так же и в этот раз. Когда я услышал над собой приятный женский голос, который звал меня по имени, я, не открывая глаз, улыбнулся и сказал:
- Лотта…
- Я не Лотта, - с небольшой задержкой отозвался голос. В нем слышалась усмешка.
Я еще не очень хорошо соображал, поэтому позвал еще раз:
- Глэдис…
Женщина надо мной рассмеялась и сказала:
- Ради разнообразия могли бы назвать и мужское имя, молодой человек. Открывайте глаза, вы уже в норме.
Я последовал ее совету и, сощурившись от яркого света, воззрился на хозяйку симпатичного голоса. Ею оказалась немолодая сухопарая дама с длинным лицом в зеленом одеянии парамедика. В тот момент она показалась мне самой прекрасной женщиной на свете, и я улыбнулся еще шире, теперь уже ей лично. Она охотно ответила мне тем же.
- Вас зовут Дэниел Рочерс? А я думала, в вашем удостоверении ошибка. Дон Жуан, Казанова или что–нибудь в этом роде - применительно к вам эти имена слушались бы уместнее.
- Почему вы так думаете? - все еще плавая в некоем тумане несознания, спросил я.
- После аварий типа той, в которой вы побывали, нормальные мужчины обычно зовут маму.
- Ну уж… - сказал я, окончательно приходя в себя, приподнимаясь и оглядываясь. - Вам просто попадались не мужчины - маменькины сынки.
Я лежал на жесткой кушетке в одиночной больничной палате. За окном стояла все та же дождливая ночь.
- Куда вы меня затащили? - осведомился я, ощупывая свое вновь обретенное тело. Оно было целехонько, только испытывало довольно неприятные ощущения: сырые брюки и рубашка отнимали тепло. Возле кушетки на стуле висел пиджак, с его мокрых мятых обшлагов капала вода. Я тяжело вздохнул. Он выглядел даже хуже того, в котором я вернулся из космопорта.
- Второй испорченный наряд за сутки, - пожаловался я, кивая на пиджак. Врач усмехнулась:
- На вашем месте я бы беспокоилась не об одежде, а о собственном здоровье. Вас не мутит?
Я прислушался к себе: голова слегка кружилась, но ни тошноты, ни боли я не испытывал…
- Нет, - сказал я. - Все нормально. - Помолчал и спросил: - Мне повезло?
- О да! - выразительно отозвалась она. В руках у нее оказался шприц. Она нагнулась ко мне, закатала рукав рубашки и потерла предплечье кусочком холодной мокрой ваты. Запахло спиртом. - Вы грохнулись в воду в непосредственной близости от больницы "Скорой помощи". И сейчас находитесь в ней. Мы пришли к вам на помощь через три минуты после аварии, просто дежурный увидел в окно, как вы ныряете. Патрульный вертолет дорожной полиции прибыл только через минуту после нас, они получили сигнал со спутника.
- Машина утонула?
- Еще бы! - воскликнула она. - Перед тем как автомобилю уйти под воду, кресло водителя, как и положено, катапультировалось. Если бы вы были пристегнуты, может быть, даже и не намокли бы. Но вы же, как я понимаю, любитель острых ощущений… Вы сорвались с сиденья и пошли ко дну как камень. Так что вам повезло, что мы оказались рядом… Сотрясения и переломов вы счастливо избежали. Если все–таки с головой будет что–то не так, завтра идите к врачу.
- У меня вечно с ней что–то не так, - пробормотал я. - Но все равно - спасибо за все, доктор.
Она всадила шприц мне в руку. Я зашипел от боли.
- Спокойно. Здесь все нужное для того, чтобы вы находились в тонусе в течение последующего часа. А остальное, положенное в таких случаях, мы вам уже вкололи. И, кстати, сменили повязку на руке и пластыри на лице. - Она встала и посмотрела на меня немного по–другому. - Похоже, что вы управляли автомобилем не в лучшем настроении?
Я вспомнил про лицо и осторожно потрогал пластыри на лбу и на щеках. Мне не понравился ее вопрос. Она, похоже, подозревала, что я вогнал автомобиль в воду в состоянии аффекта.
- Не беспокойтесь, - грубовато ответил я. - Лучшего настроения, чем в момент аварии, у меня еще никогда не было.
Она пожала плечами и встала:
- Теперь моя помощь вам не нужна. Я передаю вас в руки полиции. Думаю, с их помощью вы доберетесь до дома без приключений. Сержант, вы можете войти! - крикнула она в сторону двери. На пороге немедленно возник пузатый одышливый дядька с папкой в руке, облаченный в форму дорожной полиции.
Я сел на кушетке и стянул со стула пиджак. Сухопарая дама кивнула мне и вышла.
- Сержант Моррис, - представился дядька и присел рядом со мной на стул.
"Знаменательное имя!" - усмехнулся я и представился в ответ: - Дэниел Рочерс.
- Это я знаю, - озадаченно сказал толстый Моррис, тяжело сопя, и уткнулся в свою папку. - Так, мистер Рочерс, наркотиков и алкоголя в вашей крови не обнаружено. Мы навели о вас справки: вы психически и физически здоровы. - Он покосился на мою забинтованную руку, но продолжил: - Законопослушный гражданин Земной Системы. С этой стороны все у вас в порядке. Автомобиль со дна реки уже поднят и прошел первичную техническую диагностику. Прочтены записи бортового компьютера. Из них следует, что до аварии и непосредственно перед ней мотор и все системы вашего авто работали как часы…
- Как так?! - ошарашенно выдохнул я.
Он поднял на меня спокойные водянистые глазки, но посмотрел не в лицо, а в лоб. Его маленькая круглая физиономия, казалось, выражала скуку. Но я отметил, как плотно сжаты полные губы и как неестественно неподвижен якобы равнодушный взгляд.
Мой вопрос он проигнорировал, зато задал свой:
- Скажите, пожалуйста, почему вы не справились с управлением на повороте? Или не хотели справляться?
Я хотел было возмутиться и горячо поведать ему о той подлянке, которую мне подстроил контроллер безопасности движения. Но еще раз посмотрел на него и осекся.
Вряд ли полицейский лгал насчет того, что поведали ему записи моего автомобильного компьютера. Вкупе с тем, что я был трезв, находился в здравом уме и не страдал физическими недостатками, причины аварии были для него необъяснимы. А тем не менее он должен был их объяснить. И обязательно записать хоть что–нибудь в свою папочку. Такая уж у него работа…
Я знал, что в случаях не совсем понятных происшествий в правилах дорожной полиции было призывать на помощь всесильную медицину. Если технические и ситуационные причины аварии не вскрывались в первый час расследования, то дознаватели с легким сердцем списывали все на возможную психическую неуравновешенность водителя и отправляли его на психиатрическую экспертизу. Очень удобно. С одной стороны, конец "глухому" расследованию, с другой - профилактика здоровья водителя…
То, что при этом несчастному, чудом уцелевшему, но абсолютно здоровому "аварийщику" приходилось провести в сумасшедшем доме никак не менее двух недель, в расчет вот такими пузатыми стражами порядка не бралось.
"Э, милый, - опасливо подумал я. - Ты парень не простой… Похоже, что у тебя заготовлена для меня путевочка в психиатрическую клинику!"
- Подождите, - как можно спокойнее сказал я, - здесь недоразумение. Компьютер не мог констатировать, что все системы работали нормально. За несколько секунд до аварии он заблокировал педаль тормоза и рулевое колесо.
Полицейский удивленно поднял куцую бровь.
- По какой причине? - последовал незамедлительный вопрос.
- Он взял управление на себя. Я был оповещен о том, что мне угрожает лобовое столкновение со встречным автомобилем.
Взгляд полицейского, устремленный мне в лоб, стал настороженным и строгим. Как будто моя лобная кость нарушила правила дорожного движения.
- А что, угроза действительно существовала?
- В том–то все и дело, что нет! Магистраль была абсолютно пуста. Мне ничто не угрожало, если только автомобили не могут затаиваться за оградами набережных, перемахивать через них и злодейски нападать на себе подобных.
- И что предпринял контроллер, перехватив у вас управление?
- Он увеличил скорость до возможных пределов и врезался в ограду.
- Ну, знаете! - Моррис раздраженно захлопнул папку. - Такого даже бумага не стерпит! Вы, Рочерс, фантазер, каких мало! Чтобы контроллер безопасности перехватывал управление в отсутствие угрозы жизни водителя да еще гробил автомобиль - такого не бывало! При этом, по вашей версии, получается, что он вел ложные записи. Полностью утаил, что делал с машиной. Это ерунда!
- Но зачем мне врать? - не выдержал и возмутился я.
- Затем, - отчеканил толстяк, - что вы скрытый психопат, мистер Рочерс. С вами в эту ночь случилась неприятность, - он кивнул на мою забинтованную кисть. - Может быть, вас покусала собака, когда вы пытались залезть на чужую территорию. Может быть, - он протянул руку и нагло поддел ногтем пластырь на моей щеке, - вы получили по физиономии, а потом долго продирались через колючки, чтобы не нарваться на удар еще раз. А может, вас поцарапала женщина - не знаю. Но знаю точно, что вы психанули и - сознательно или в состоянии аффекта - направили автомобиль на ограждение набережной.
- Идите к черту! - выпалил я и вдруг хорошенько прочувствовал, как противно прилипает к телу все еще сырая рубашка. - Вы рассуждаете, как халтурщик! Вместо того чтобы подвергнуть тщательному исследованию компьютер автомобиля, пытаетесь слепить из меня сумасшедшего!
Толстяк зло запыхтел и встал со стула.
- Все, мистер Рочерс, - официальным тоном сказал он. - Собирайтесь. Дорожная полиция Центрального мегаполиса направляет вас на медицинскую экспертизу. Обувайтесь, - он кивнул на мои ботинки, - и следуйте за мной.
Я не двинулся с места. Потому что в этот момент сделал за толстяка его работу - обнаружил причину аварии.
- Это червяк, - сказал я.
- Что–о? - не понял он. Я смотрел на него снизу вверх, его толстое брюхо колыхалось перед моим лицом, и мне хотелось ткнуть в это брюхо кулаком - может быть, оно научится работать и думать вместо глупой башки, под началом которой стало таким большим.
- Это сетевой червь, вирусная программа в ГКС, - терпеливо объяснил я. - Она угрохала мой автомобиль и в момент столкновения стерла с носителей информации все следы своей работы. Или сделала ложные записи.
- Не говорите глупостей! - ответствовал толстяк. - Сеть дорожного движения защищается системами Министерства обороны. Компьютер, с которого организуется нападение, выявляется ими мгновенно. Поэтому сегодня хакеры, которые способны взломать защиту, работают в солидных компьютерных фирмах и думать забыли о диверсиях. Ни у кого из них нет охоты получить пожизненный срок ради того, чтобы столкнуть чей–то автомобиль в воду.
- Так опросите эти ваши системы защиты! - воскликнул я. - Опросите - прежде чем вталкивать меня в психушку! Имела место вирусная атака - она не могла пройти бесследно!
- Мне к восьми утра надо сдать отчет об аварии! - взрыкнул Моррис. - А я должен проверять ваши фантастические домыслы?! Дудки! Поднимайтесь и следуйте за мной!
Я молча натянул ботинки, накинул на плечи пиджак и поднялся с кушетки. Моррис оказался на голову ниже меня. И я, глядя на него сверху вниз, достал из кармана свой многострадальный сотовый телефон. Как и следовало ожидать, мой верный электронный дружок оказался цел и невредим и ответил на мое обращение приветливым пиканьем.
- Как я понимаю, вы задерживаете меня?
- Да, черт вас возьми! - проворчал он. - До окончательного выяснения обстоятельств аварии и причинения вами, - он выделил это слово, - ущерба муниципальной собственности.
- Тогда, - безмятежно констатировал я, - задержанный имеет право на два телефонных звонка. И я их сделаю немедленно…
- Звоните! - с вызовом пробурчал толстяк.
- Первый, - спокойно продолжал я, - главному редактору еженедельника "Галактик экспресс". Сегодня в восемь утра в вашем ведомстве появятся мои коллеги, и вам придется сдавать ваш липовый отчет в их присутствии, а потом долго объясняться с начальством по поводу столь пристального внимания прессы к вашей скромной персоне. А второй - в Министерство обороны Земной Системы, начальнику отдела Генерального штаба подполковнику Ричарду Томпсону. Он мой друг и обязательно выяснит, имела место вирусная атака на вашу сеть и мой автомобиль или нет. И если его расследование подтвердит мои предположения, мистер Моррис, сами понимаете, вам несдобровать.
Толстый страж порядка неожиданно увял. Его надутые толстые щеки опали, водянистые глазки растерянно заморгали, а папка с отчетом начала самостоятельную жизнь и беспорядочно заметалась из руки в руку. Сразу он, конечно, на мои слова ничего не ответил, но и размышлял недолго.
- Бог с вами, Рочерс, - проморгавшись, сказал он. - Успокойтесь. Вы слишком большое значение придаете собственной персоне. Зачем для выяснения обстоятельств обычной аварии привлекать такие силы? Мы справимся сами. Достаточно даже одного старика Морриса. Я узнаю то, о чем вы просили. Нет проблем. - Он осклабился и снова нагло уткнулся взглядом мне в лоб. Судя по блаженному выражению его лица, на лбу теперь все было в порядке. - Езжайте домой, мистер Рочерс. А завтра я позвоню вам и доложу о результатах собственного расследования.
- Мне не на чем добраться до дома, - скрипучим голосом сказал я. - И в такой час такси не поймаешь. Распорядитесь, чтобы ваши люди доставили меня домой.
Толстяк Моррис сначала опешил от такой наглости. Но, быстро смекнув, что игра сейчас идет только в одни ворота - в его, заставил себя улыбнуться.