- Вы слышите меня? - спросил я.
- Да, - ответил он. - Ты цел?
- Цел. - Мой голос звучал бесстрастно. - Но вышло так, что я отправил своего коллегу на смерть.
Старик ничего не ответил мне, и я прервал связь.
Глава 3 МЕРТВЫЙ ШУТНИК
Прежде чем пойти в палату к Лотте Ньюмен, я попросил медсестру проводить меня к лечащему врачу. Им оказался седеющий мужчина средних лет с озабоченным взглядом. Он оторвался от компьютера и, услышав мое имя, встал и пожал мне руку.
- Профессор Грипп рассказывал о вас, мистер Рочерс. - Он сдержанно улыбнулся тонкими губами. - Рад познакомиться. Доктор Вебстер, к вашим услугам. - И замолчал, вопросительно глядя на меня.
- Как она, док?
На его лицо набежала легкая тень. Он предложил мне сесть, и мы опустились в кресла напротив друг друга.
- Физически она здорова, - раздумчиво заговорил доктор Вебстер. - Но смерть мужа явилась для нее сильнейшим потрясением. Тем более та картина, свидетелем которой она была… Сама она молчит, но профессор ввел меня сегодня в курс дела… Вы, насколько я знаю, находились рядом с миссис Ньюмен, когда она увидела труп мужа? - спросил он.
Я утвердительно кивнул. Он подождал, не произнесу ли я каких–то слов. Но говорить у меня не было никакого желания. Вебстер замялся - с таким видом, как будто собрался задать мне вопрос. Но спрашивать ничего не стал, за что я остался ему благодарен.
- В общем, - продолжил он, - она в депрессии. Но это полбеды. Картина заболевания отягощается ярко выраженной фобией. Причину страха она не называет. Но боится остаться одна. Тревожно спит. Просит, чтобы медсестра не закрывала дверь в ее палате и почаще навещала.
- По–моему, это неудивительно, - заметил я. - Меня тоже до сих пор трясет от того, с чем мы столкнулись.
Вебстер как–то странно посмотрел на меня, но ничего не сказал. И встал из кресла. Я поднялся вслед за ним.
- Поговорите с ней сами, - спокойно сказал он. - И, возможно, вы поймете мою тревогу и сделаете то, что пока не удалось мне: разгадаете причину странного страха миссис Ньюмен. После посещения ее палаты зайдите, пожалуйста, ко мне и расскажите о своих впечатлениях.
- Спасибо за консультацию, доктор. Непременно зайду, - ответил я и направился к Лотте.
Я нашел ее в небольшом уютном помещении, которое никак нельзя было назвать больничной палатой - скорее вполне приличным одноместным гостиничным люксом. Стандартная обстановка - пара кресел, диван, журнальный столик, симпатичное бра… На небольшом столе в углу стоял компьютер. Он работал в режиме телеприема, и на экране монитора беззвучно мелькали кадры городской хроники.
Дверь в палату была открыта. Лотта сидела на диване, боком ко мне, уставившись в монитор. Лица ее я не видел. На ней красовался яркий легкомысленный короткий халатик, туго стянутый на осиной талии пояском. Ее стиль, подумал я о вовсе не больничном Лоттином одеянии - видимо, из дома захватила. Собрался с силами, улыбнулся и решил было сказать что–то шутливое насчет этого. Если у Лотты депрессия, думал я, надо вести только легкие беседы…
Она услышала шаги и повернулась ко мне лицом.
Я не думал, что дело так плохо. Мне казалось, что спокойная обстановка и антидепрессанты сделают свое дело - даже за те короткие двенадцать часов, что я и Лотта не виделись. Но нет. Осунувшееся лицо моей бедной подруги с огромной сине–багровой гематомой над правой бровью выглядело хуже некуда. Но это было не главное. Ее запавшие глаза - вот что пугало. Еще вчера вечером они были чистыми и бирюзовыми, сегодня - подернуты мутной болотной пеленой. И они не выражали ничего, кроме страха.
Увидев меня, Лотта порывисто встала.
- Дэнни, ты пришел!.. - И прижалась ко мне всем телом.
Я обнял ее за плечи и почувствовал, как она дрожит. Что с тобой, девочка? Почему ты так испугана?
Она не дала мне времени задать эти вопросы.
- Дэн, - быстро зашептала она мне в грудь, - он вернулся, вернулся! И обещал меня забрать с собой. Я боюсь. Мне страшно. Не уходи. Мне нельзя оставаться одной…
Я растерялся. Потому что ожидал услышать жалобы и плач, но только не эти необъяснимые слова.
- Кто вернулся? - растерянно спросил я.
- Грегори, - глухо произнесла она и отстранилась от меня. - Ты мне не веришь? - Она смотрела на меня совершенно сухими глазами. Ее взгляд лихорадочно бегал по моему лицу. - Он жив, Дэн.
Я кое–как справился с растерянностью, мягко усадил ее на диван и присел рядом.
- Подожди, Лотта, - стараясь говорить как можно спокойнее, попросил я, - не спеши. Объясни так, чтобы я все понял. Почему ты считаешь, что Грегори жив?
- Потому что он вернулся, - еще раз упрямо сообщила мне она. Я отвел взгляд. Так мы ни к чему не придем, мелькнула мысль, плохо дело… Но ничего, кроме терпеливых вопросов, расстройству ума Шарлотты Ньюмен я противопоставить сейчас не мог.
- Ты его видела? Когда?
- Через час после того, как меня сюда привезли, - ответила она, зябко стягивая на груди халатик. Из голоса пропали панические нотки. Она теперь говорила тихо и ровно. - Ты думаешь, я сошла с ума? Но это не так, Дэн. Я на телестудиях работала с графическими и видеопакетами столько времени, что меня невозможно обмануть. Монтаж и компьютерную подделку от натуральной съемки я отличаю с первого взгляда. Это была настоящая видеозапись…
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - сказал я. Она еще сильнее сжала материю халатика, до того, что побелели костяшки пальцев, и пробормотала, собираясь с мыслями:
- Сейчас… Эти таблетки, они не дают думать… Я не могла уснуть, хотя меня и накачали успокаивающими. И включила компьютер, хотела посмотреть что–нибудь из ночных передач, хоть как–то отвлечься… Но в четыре утра по телеканалам шла всякая ерунда. И я подключилась к Сети…
При этих словах меня как будто кто–то легонько толкнул под локоть. Тень внезапного понимания ситуации пронеслась в голове. Но и только. Я напряженно следил за словами Лотты и упустил эту тень…
А Лотта смотрела на монитор компьютера, и в глазах ее был только ужас.
- Он возник через пять минут, Дэн! Тот труп, с червяками в животе. Труп Грегори, Дэнни! - взвизгнула она и тут же осеклась, потому что почувствовала, как я вздрогнул. Она замолчала, но и я молчал тоже. С тем, что я слышал, справиться было не просто, согласиться, принять - невозможно…
- Он сидел в том самом, своем любимом кресле. Только уже не в лаборатории, а каком–то пустом механосборочном цеху, на фоне конвейера и разных аппаратов… Он встал, протянул ко мне руки и сказал… - Она вдруг хрипло хохотнула, как будто каркнула. - Слышишь, Дэн! Мой любимый муж, правда, без лица и внутренностей, захотел обнять меня!
Ее болотный взгляд, устремленный на меня, был неподвижен. Я никак не отреагировал на ее жуткий смех и сидел с каменным лицом. Я хотел прослушать все до конца.
Лотта стерла с лица безумную ухмылку.
- "Шарлотта! - сказал он. - Ты видишь: я жив. И я приду за тобой. Мы снова будем вместе. Жди меня, дорогая", - говорила она, еле заметно раскачиваясь из стороны в сторону. - И пропал… И вот, - она снова криво заулыбалась и развела руки в стороны, - я сижу и жду его!
Я наконец ожил и схватил ее за плечи.
- Прекрати! - резко сказал я. - Это чья–то глупая шутка!
- Ну да, - продолжала улыбаться она, глядя мимо меня на монитор. - А разве я утверждаю обратное? Шутка. Грегори шутит. Он ушел из дома, поселился на каком–то пустом заводе и теперь шлет по Сети весточки жене. Он всегда любил сниматься и…
Я не дал ей договорить и зашипел:
- Видеосъемку трупа Рута вела камера, что стояла на его компьютере в лаборатории! Все остальное - монтаж и компьютерная графика! Ты была не в себе и ошиблась, думая, что съемка натуральная!
- Может быть, - все так же глядя мимо меня, легко согласилась она. - Грегори умел хорошо делать разные фокусы с компьютерным монтажом. Он заснял тот безобразный труп у себя в лаборатории, а потом исчез. И теперь объявился. И шутит. Только зачем? - Она повернулась ко мне всем корпусом и с силой прошептала: - Я же говорила, что там кто–то другой, а Грегори пропал!
- Тьфу! - с чувством воскликнул я. - Ты вбила себе в голову эту ерунду и ни в какую не хочешь с ней расставаться! Так знай: через час после твоей госпитализации Макс Грипп нашел в лаборатории капли крови "того безобразного трупа". Это была кровь твоего мужа!
- Ах! - вскрикнула она и закрыла лицо руками. А я уже почти кричал:
- Может быть, он и шутник, но это стопроцентно мертвый шутник! Он шутит посмертно! Ты - вдова, понятно тебе?! Вдова! - безжалостно впечатывал я в ее опущенную голову страшные слова. Потому что был уверен, что только это уведет ее от страха и сумасшедшего бреда. То, что заставит ее мыслить категориями реального.
- Я готов с тобой согласиться, что он шутник! - напирал я, потому что мой мозг вдруг заработал с бешеной скоростью и в необычном направлении. - Если тебе нравится говорить о его чувстве юмора! Я даже скажу, что он большой оригинал! Ты знаешь, чем он занимался в своей лаборатории последние дни перед смертью? Он создал супервирус, сетевого червя, для которого взломать любую защиту - что для тебя заплакать! И этот червь захватил управление генератором пространственных преобразований на Рамзесе–2, а потом выпотрошил содержимое лаборатории Рута! При этом чуть не вымел, заметь, и нас, но для червя это мелочи, я понимаю! А дальше ты знаешь: он навестил тебя, болезную, в госпитале и, дабы развлечь и успокоить, показал мужа - живым и на своих двоих. И в другом антураже. Ну, правда, не совсем живым и не совсем целехоньким - таким, каким его засняла камера в последние часы жизни, то есть без лица и внутренностей. Но ведь для вирусной программы такие недостатки внешности - тоже мелочь! Зато видеомонтаж и графика…
И тут в моем кармане запиликал телефон. Я встал, перевел дух и, неотрывно смотря на склоненную голову своей несчастной подруги, поднес телефон к лицу:
- Рочерс слушает.
- Вас беспокоит сержант Моррис, сэр, - раздался сиплый одышливый голос. - Вы оказались правы. Компьютер вашего автомобиля был атакован сетевым вирусом. Эта программа каким–то чудом проникла в сеть Министерства обороны. Причем так, что даже наши спецы не смогли определить сетевой индекс атакующего узла. Кстати, она совершила всего одну диверсию в сети дорожной полиции - нарушила работу вашего автомобиля. Вы ничего не можете сказать по этому поводу?
- Нет, - деревянным голосом ответил я. Его слова оглушили меня. "Всего одну диверсию", - сказал он…
- Я так и думал, - пробормотал Моррис и чем–то зашелестел. Видимо, рылся в своем блокноте, чтобы сделать соответствующую запись о неосведомленности пострадавшего о причинах диверсии. - Так что… - он замялся. - Приношу свои извинения за подозрения в вашей психической несостоятельности…
- Я принимаю их, сержант, - механически ответил я.
- Кстати, ваш автомобиль разбился не столь сильно, как это показалось сразу после извлечения его из воды. Я направил его в автосервис еще вчера ночью, и он уже приведен в порядок. Забирайте его со стоянки аварийных и арестованных автомобилей. Счет за ремонт вам вышлют по почте.
В другом состоянии я бы здорово обрадовался вновь обретенной машине. Но сейчас только отметил, что автомобиль в последующие дни понадобится мне, как ни в какие другие…
- Спасибо за расследование и заботу о моей собственности, мистер Моррис.
- Не стоит благодарности, - бесцветным голосом ответил сержант и отключил телефон. А я все смотрел на Лотту и пытался собраться с мыслями. Мне это не удалось: мобильник запиликал снова. Лотта удивленно подняла голову. Звонил Старик.
- Дэниел, - сказал он, - я распорядился насчет похорон Томаса Роя. Говорил с женой… И навел справки об аварии "небесного омнибуса". Пришлось обратиться к знакомым на самом верху…
- Вам удалось узнать подробности?
- Да. Дело неслыханное. Автопилот "омнибуса" на взлете был парализован атакой неизвестной сетевой программы…
Мне показалось, я знал, что это услышу.
- …Аппарат потерял управление, заглохли двигатели. "Омнибус" стал падать на землю. Но при этом работа программы не закончилась. Она перехватила управление и у самой земли включила двигатели на полную мощность… - Старик сделал паузу. - Естественно, не то что от людей, даже от аппарата мало что осталось… - Он помолчал и спросил: - Ты не видишь связи с аварией своего автомобиля?
- Вижу, - ответил я. - Теперь вижу прекрасно. - К горлу подступила тошнота. Руки онемели. - Удалось определить, откуда стартовал червь?
- Этого я не спросил, - обескураженно пробормотал Старик. Подумал и добавил: - Если бы они знали, сказали бы мне обязательно.
- Понятно…
- Дэниел… - позвал Старик. - Напиши об этом. Я понимаю, для тебя это не просто сделать. Но кто, если не ты, очевидец событий… - Он оставался главным редактором еженедельника в любой ситуации.
- Обязательно, - пообещал я. - Я вам перезвоню.
Я бессильно опустил руку с телефоном и остался неподвижно стоять перед Лоттой.
- Что–то серьезное, Дэн? - напряженно спросила она.
Я не ответил. Потому что в этот момент прозревал ситуацию в истинном свете. И удивлялся, что никто ни о чем до сих пор не догадался - ни Лотта, ни Макс Грипп, ни Снайдерс, ни я. Лотта болтала о живом трупе, я - о сетевом черве. Макс Грипп и Снайдерс… Вот они–то, подумал я, скорее всего уже пришли к правильному выводу. Я же просто был слишком занят - кувыркался в лаборатории Рута, потом - в одной аварии, был свидетелем второй, в промежутке между ними писал статью… Да, в общем, я никогда и не думал о вещах, вызвавших весь этот поток событий. Лотта же… Ей в последние дни пришлось слишком туго, чтобы она делала правильные умозаключения…
Значит, с горечью подумал я о другом, Томас Рой и еще девять пассажиров, и еще три члена экипажа "небесного омнибуса" погибли только из–за того, что этим рейсом должен был лететь Дэниел Рочерс… Боже мой! Я действительно подставил бедного Томми Роя, подставил под секиру чужого безумного замысла - вместо себя…
Лотта поднялась с дивана и взяла меня за руку:
- Что случилось, Дэнни?
Я провел пятерней по своему иссеченному лицу и почувствовал, как незажившие порезы отозвались болью.
- Ты права, Лотта. Грегори Рут жив. И ему почему–то очень хочется меня убить…
* * *
Я мчался на своем автомобиле к Максу Гриппу. Машину мне вернули в полном порядке: мотор работал так же исправно, как и до аварии, а по ее внешнему виду даже я, хозяин, не определил бы, что вся передняя часть кузова подверглась замене. Автосервис дорожной полиции, в отличие от некоторых ее инспекторов, работал без халтуры.
На мегаполис опускались ранние сумерки. Фонари на улицах еще не зажглись, и поэтому плотные ряды небоскребов по обе стороны магистрали, толпы прохожих на тротуаре и обгоняемые мной автомобили смотрелись как погруженные в синий вираж.
Я ехал в научный центр БЗС, чтобы выяснить все, что только возможно, про Е–существа. Там, в палате у Лотты, все происшествия и события последних суток, все сведения, которые я получил за эти сутки от разных людей, все мои страхи, потрясения, сомнения и смутные озарения последних часов вдруг сложились в завершенную и ясную картину событий. Я все понял.
Грегори Рут, правая рука руководителя лаборатории ментальных исследований профессора Гриппа и второй человек в деле создания электронной копии человеческой личности; Грегори Рут, державший руку на пульсе работы по созданию Е–существ и продвигавший эту работу изо всех сил; Грегори Рут, нейрофизиолог и программист с лабораторией на дому и высоколобой башкой, набитой всеми необходимыми знаниями, чтобы своими силами изготовить собственную электронную копию; Грегори Рут, пожираемый заживо, приговоренный к смерти и не желавший умирать ни за какие коврижки, подарил себе бессмертие: воплотился в Е–существо.
И стал единственным по–настоящему разумным обитателем Галактической компьютерной сети.
Теперь, когда мне стало ясно, какой выход нашел этот человек из того безвыходного положения, в которое его загнала тварь с планеты Рамзес–2, я должен был знать о Е–существах как можно больше. Почему?
Грегори Рут не просто выжил - если в случае электронного копирования личности можно было говорить о выживании! - он стал другим. Каким? Ответить на этот вопрос развернуто и обстоятельно не представлялось возможным. Но я мог с полной уверенностью утверждать: он превратился в убийцу. И еще: он жаждал смерти одного человека - Дэниела Рочерса.
Он отследил мое появление в "помещении нулевого уровня", в считанные минуты захватил генератор пространственных преобразований с Рамзеса–2 и попытался покончить со мной. То, что при этом у меня на руках была бесчувственная Лотта, его почему–то не остановило.
Он контролировал работу моего автомобильного компьютера. И как только тот соединился с ГКС, Рут понял, что фокус с генератором не удался: Рочерс не отдал богу душу, а едет домой. И тогда он решил утопить меня. Он атаковал контроллер, перехватил управление автомобилем и, когда я подъезжал к набережной, направил мою машину в реку.
Он неотрывно следил за работой моего домашнего компьютера. И когда сегодня днем я соединился с ГКС, чтобы отослать Старику статью, он понял: в автомобильной аварии я уцелел.
Выход в Сеть был главной и второй ошибкой из тех трех, что я совершил в первые два часа после пробуждения. Если бы на сон грядущий я хорошенько подумал и понял, что за мной ведется настоящая охота, то не стал бы обнаруживать себя в Сети. Грегори Рут уверился бы в том, что его диверсия удалась в полной мере и Дэниел Рочерс мертв.
И тогда бы он успокоился. А Томас Рой остался бы жив…
Первой же в последовательности трех ошибок была та, что я направил Томаса в командировку вместо себя. Вернее, то, что устроил его посадку на "небесный омнибус" по билету, забронированному на мое имя. Как только я совершил вторую ошибку, вышел в ГКС, Грегори Рут снова начал свою дьявольскую охоту. Догадаться, как он при этом действовал, было не сложно. Он сделал запрос поисковым машинам на глобальный поиск в Сети по ключевым словам. Что это были за слова, понятно - "журналист", "Дэниел" и "Рочерс". Очевидно, что в ответ он получил кучу информации: я по роду своей работы "наследил" в самых разных местах немало, не говоря уже о моих бесчисленных публикациях в сетевых версиях "Галактик экспресс". И в этой куче он нашел упоминание о том роковом билете, который заказал для меня Старик…