Скалли стучит в окно и стекла дрожат от его ударов. Я - идиот. Зачем только я опустил шторы? Скалли это заметил. Вонючий ублюдок. Слава Богу, двери закрыты. Нужно взять себя в руки. Чтобы обрести спокойствие и ясность мысли. Чисто теоретически я здесь, но в действительности я ушел. В подобных обстоятельствах нужно пользоваться телепатией. Мистер Скалли. Мистер Эгберт Скалли. Слушай меня. Мистер Дэнджерфилд, мистер Себастьян Балф Дэнджерфилд уехал в Грецию. Говорю тебе, он играет сейчас на барабане в Афинах. Он уехал еще месяц назад на корабле "Святая голова", потому что ему не хотелось трястись по дороге в Ливерпуль. Его вовсе нет за этими зелеными в красный цветочек занавесками, где, как вы предполагаете, он стоит, перепуганный и готовый отстегнуть несколько фунтов, чтобы избавиться от вас. Уходи прочь от этого дома и забудь о нем! В конце концов, что такое пятьдесят фунтов? Пустяк. К тому же, к счастью для вас, вы избавились от этого негодяя Дэнджерфилда. Мистер Скалли, слышите меня? Говорю вам, я в Греции.
Удары по стеклу продолжаются. Телепатия не помогает. У этого ирландского животного вообще нет мозга, и он не в состоянии принимать сигналы. И сколько еще эта свинья будет здесь околачиваться? Боров. Тупой обыватель. Я бы хотел превратиться сейчас в какого-нибудь Персиваля Батермора, чтобы показаться в дверях с тросточкой и в пижаме и спросить с английским, "в нос", акцентом, ты что, дружище, выжил из ума? И что ты только делаешь? Прекрати барабанить в окна и оставь мой дом в покое. А может быть, ты угольщик? Тогда ступай во двор, тобой займется мой повар, а если нет, то, будь добр, убирайся, ибо выглядишь ты весьма подозрительно.
Неожиданно Скалли развернулся. Повозился немного с калиткой. Аккуратно закрыл ее за собой, словно ее и не открывали.
На дрожащих ногах Себастьян направился к своему стулу с откидной спинкой, чтобы передохнуть. Господи, не допусти только, чтобы Скалли встретился с Мэрион, ведь он смешает мою крошку с грязью. Остается лишь послать ему несколько монет. Из Восточного Джейка. Эта одетая в черное тварь будет здесь дневать и ночевать. Нашим миром правят невзгоды и недоразумения! Надо будет получить арендную плату с мисс Фрост и отправить ему деньжат. Следует принять меры предосторожности и приготовиться к осаде.
И страх. Он пронизывает меня всего от пяток до макушки, и я чувствую себя больным и опустошенным. Мне кажется, впереди кромешная тьма. Нужно прыгать, но до противоположного берега мне не долететь. О Блаженный Оливер, я опять опубликую благодарственную заметку, помоги мне только на предстоящих экзаменах. И не думай, что я всего-навсего самодовольный выскочка. Дело совсем не в этом. Они будут оценивать мои успехи. Дадут листик бумаги с вопросиками. И я просто не могу представить себя у доски объявлений. О, ужасный день! Разумеется, я начну с тех, кто удостоился самых высоких оценок, а затем прочитаю имена получивших хорошие и удовлетворительные отметки. Но в списках нет Себастьяна Дэнджерфилда. И маленькое объявление на белом листочке: одному из студентов не удалось сдать экзамены. А что я знаю о юриспруденции? То, что нельзя парковать машину посредине улицы, слишком громко шуметь и разгуливать голышом на публике. И мне известно, что ни одному мужчине не дозволено наслаждаться несовершеннолетней девушкой даже с ее согласия, или женой, или совершеннолетней девушкой либо любой женщиной против их воли под угрозой наказания или даже заключения, независимо от того, где это происходило - на вечеринке или на балу у короля.
Нет, кое-что я все же усвоил, и неплохо. Однако не вздумайте меня проверять, а не то мы поссоримся. Гик против Гука. Почему ты преследуешь меня, Скалли?
Мэрион вошла в дом через гараж; в руках у нее пакеты с покупками из бакалейного магазина.
- Себастьян?
- Что?
- Я думала, ты вымоешь посуду.
- Не мог.
- И почему же?
- Скалли.
- Что ты имеешь в виду?
- Он все утро шнырял возле дома.
- Не может быть!
- Именно так. Говорю тебе.
- Я знала, что это продлится недолго.
- Ничто, дорогая Мэрион, не длится долго.
- О Боже.
- Согласен.
- Сможем ли мы когда-нибудь свободно вздохнуть?
- Не грусти, худшее уже позади.
- Заткнись, мы снова оказались там, откуда начинали.
- Вовсе нет, мы в конце, Мэрион.
- И как мы сможем объяснить мисс Фрост то, что мы прячемся, не открываем двери и тому подобное?
- Не забывай, что мисс Фрост католичка. А как, ты думаешь, им удается выжить в Ирландии?
- А если он начнет нас выслеживать?
- Пошлю ему деньги из северной части Дублина и вложу записку, что живу там у друзей.
- Его не обманешь.
- Но попытаться нужно. Будем изо всех сил стараться его обмануть. И мы должны предупредить мисс Фрост.
- Не делай этого, ради всего святого.
- Нам придется.
- Почему?
- А если вдруг Скалли как-нибудь вечером придет сюда и начнет стучать в двери и в окна? Мы ведь тогда не сможем сделать вид, что ничего не происходит. Я просто объясню мисс Фрост, что я встретил одного совершенно спятившего типа, который выходил прогуляться из "Грэнджигормена", угостил его в баре, и с тех пор он преследует меня.
- Как все это ужасно.
- Все в порядке, Мэрион. Не грусти. Все будет хорошо. Положись на меня.
- Я уже совершала раньше эту ошибку. И почему мы только подписали тот контракт? Теперь нам придется платить до истечения срока аренды.
- Таковы обычаи этой страны. Не волнуйся. Мы немного изменим привычный для нас образ жизни. Расскажем мисс Фрост про этого сумасшедшего - католики весьма уважают безумных - и объясним, что нам придется не включать свет в тех комнатах, которые выходят на улицу.
- Мы не имеем права предлагать нечто подобное.
- Мы вынуждены на это пойти. И если мы так и поступим, то я сооружу передвижную баррикаду во дворе, чтобы Скалли не мог подходить к задней двери, и тогда мы сможем включать свет. А теперь я поговорю с мисс Фрост. Мы с ней достигли взаимопонимания.
- Я заметила.
Мэрион, сплошной комок нервов, ушла на кухню. Я слышу, как она выкладывает покупки. Приятный шум. Меня не победить. Надо только продержаться еще несколько недель. И тогда я смогу отдать Скалли его чертовы деньги. Я буду стремиться к тому, чтобы заставить кровососа Эгберта безоговорочно сдаться. Остальные кредиторы со Скалы подождут. Покой утрачен. И мне уже не удастся беззаботно читать по утрам "Айриш Таймз", наблюдая за бешеным ростом растений в саду. Наслаждайтесь солнцем, пока можете, потому что для безопасности мы закроемся отсыревшими занавесками. Но ничего, еще настанут времена, когда мы снова увидим дневной свет.
Они пьют чай. На столе - хлеб, джем из черной смородины с витамином С, сосиски и немного маргарина. Перед Себастьяном - серое лицо мисс Фрост. Губы ее чуть-чуть накрашены, глаза подведены карандашом. Она робко протянула руку к хлебу. Я пододвинул маргарин поближе к себе, потому что не выношу, когда люди не умеют себя вести за столом, хотя обычно отличаюсь терпимостью.
- Мисс Фрост, я должен рассказать вам нечто весьма странное. И весьма забавное. Надеюсь, что это вас не огорчит. Возле нашего дома крутится один тип. Он абсолютно безобидный, хотя и совершенно сумасшедший. Наверное, я поступил по-дурацки, когда однажды вечером угостил этого типа сигаретой, не отдавая себе отчет в последствиях такого поступка. Меня он чем-то заинтересовал. Глаза его, впрочем, показались мне странными. Оказалось, что его на полдня выпустили из психушки. После этого ситуация приобрела совершенно фантастический характер. Этот тип вбил себе в голову, что я некогда арендовал у него квартиру и что я остался должен ему какие-то деньги.
- Не переходит ли это все границы, мистер Дэнджерфилд?
- Вот именно. И сегодня он снова крутился возле нашего дома. Мне ничего не остается, кроме как не обращать на него внимания. Но я подумал, что не будет лишним вас предупредить. Впрочем, ничего особенного. Но мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь стучался в ваше окно. Хотя человек он совершенно безобидный. Иначе нам от него не отделаться. Просто не обращайте на него внимания.
- Может быть, вам стоит обратиться в полицию, мистер Дэнджерфилд?
- О, мне бы не хотелось, мисс Фрост. Не хотелось бы подвергать этого несчастного оскорблениям. К тому же его снова засадят за решетку. Я думаю, что самый лучший выход - не обращать на него внимания, и он наверняка перестанет нам досаждать. Если он случайно подойдет к вам и начнет рассказывать об арендной плате и деньгах, скажите ему, что меня нет дома и чтобы он убирался вон.
- Разумеется, я так и поступлю. Спасибо, что вы меня предупредили. Думаю, этот странный тип меня бы перепугал.
- Вполне естественно.
- Я вымою тарелки, мистер Дэнджерфилд. А вы посидите еще и допейте чай.
- Ну нет, мисс Фрост.
- Я справлюсь с ними за минуту.
- Это очень любезно с вашей стороны, мисс Фрост.
Себастьян облизывает губы. Мисс Фрост возится у раковины. Мэрион читает в спальне. Приятный вечер. Пойду-ка прокрадусь к Мэрион и сообщу ей хорошие новости.
- Слышишь, Мэрион?
- Что?
- Все в порядке. Я же говорил тебе, что мисс Фрост все поймет.
- Ладно.
- Пододвинься.
- Ложись в свою постель.
- Холодно. Ты не хотела бы немного побаловаться?
- Пойди поговори еще с мисс Фрост, хам.
- Ты нужна мне прямо сейчас.
- Убери руки.
- У-у-у!
- Ты отвратительный.
- Так и нужно жить. Легко. Чтобы было электричество, газ, чтобы всегда можно было нагреть воду или приготовить еду. И пусть будет теплый, хотя и суматошный дом, Мэрион. Мы уже многого достигли. Многого.
- Но твоей заслуги в этом нет.
- Стань на коленки.
- Убирайся.
Из комнаты мисс Фрост доносятся звуки музыки. В окно стучатся ветви лавра. Воздух напоен ароматами, которые источают деревья и цветы. Когда я был еще совсем маленьким, наша темнокожая служанка ущипнула меня за пенис. Ее звали Матильда, и сквозь замочную скважину я подсматривал за ней, когда она пудрила лобок. Она всегда помогала мне. И беспокоилась о моем физическом развитии. У маленьких цветных мальчишек они были намного больше. Они кормили меня до отвалу, мыли уши, следили за моим весом, расчесывали волосы и стригли ногти, но без всяких запретных радостей. Подозреваю, что Мэрион думает, что он у меня слишком маленький.
Но я-то знаю,
Что он больше,
Чем у большинства.
15
Сейчас-то я уже могу прокрасться в ванную и спокойно совершить утренний туалет.
Мисс Фрост приходится проходить мимо моей комнаты. Мэрион вечно спешит накормить ребенка и оставляет дверь открытой настежь. Лежа в постели, я рассматриваю мисс Фрост, проходящую мимо меня в дразнящих воображение туалетах или в частях таковых, в зависимости от степени ее раздетости. В красном кимоно, из под которого выглядывают стройные тонкие лодыжки, как раз такие, какие мне нравятся. И, следует признать, мисс Фрост прекрасно сложена. Сегодня утром она меня заметила. Я, как это принято, улыбнулся. Она покраснела до самой шеи. Когда покрываются румянцем щеки - это нормально, но с теми, кто краснеет до шеи, следует быть начеку.
Я вошел на кухню позавтракать. Дорогая доченька, заткни свою вшивую пасть. Заткни ее, или ее заткну я. И причем не джемом из черной смородины.
- Па-па-па…
- Что такое?
- Аа-аа-аа-па-па-па.
- Дай своему "па" дожевать завтрак. Па-па голодный. А теперь заткнись по-хорошему.
- Прекрати. Ребенок имеет полное право пошуметь.
- Тогда запри ее в гараже. Почему только не изобрели наручников для детей? Я уезжаю в Тринити.
- Вперед. Я тебя не держу.
- Я думал тебе интересно, куда я еду.
- В общем-то, нет.
- Ну, ладно, ладно. Я мигом вернусь. Кстати, я думаю, нам бы не мешало уплатить фунт-другой по счету за электроэнергию. Ты слышишь меня, Мэрион?
- Слышу.
- Неплохо было бы уплатить хотя бы какую-то часть этого пустякового счетика.
Мэрион выливает молоко в кастрюльку.
- Мэрион, ты что заболела? Ну, ради зубов Господних…
- Не выражайся в присутствии ребенка. И мисс Фрост. Мне это все уже осточертело. Если уезжаешь - уезжай.
- Но послушай, Мэрион, ну будь же благоразумна. Этот счет рано или поздно придется оплатить, иначе они просто-напросто отключат электричество. Что подумает тогда мисс Смит? Я имею в виду…
- Да, ради всего святого, прекрати ловчить. С каких это пор тебя стало волновать, что подумают люди?
- Я всегда об этом думал.
- Наглая ложь!
Себастьян поднялся из-за стола, прошел на кухню и обнял Мэрион за плечи.
- Убери руки, будь добр.
- Мэрион.
- Я думала ты едешь в Тринити. Так поезжай.
- Я хочу сделать и кое-какие дела.
- Лжец. Вот ты кто.
- Ты слишком строга со мной, Мэрион.
- Домой ты возвратишься пьяным.
- Извини, еще немного - и я ударю тебя по лицу.
- Драться ты должен с мужчинами. Я не дам тебе ни гроша.
- У меня есть предложение…
- Я не изменю своего решения.
- Ну ладно, Мэрион, как хочешь. Если тебе так нравится, оставайся и дальше жалкой протестанткой. С твоего разрешения я ухожу.
Из кухни с каменным лицом. В салоне он взял сумку и зашел в комнату мисс Фрост. Два графина. В сумку. Аккуратно надевает на голову котелок. Быстрыми шагами выходит через парадную дверь, спускается по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. На пахучих листьях лавра он поскользнулся и растянулся во весь рост, уткнувшись лицом в прелые листья. Сумку с графинами он держал над собой, чтобы они не разбились. Несколько сочных словечек. Подергал зеленую калитку. Закрыта. Удар ногой. Она распахивается настежь. Нижняя часть держится теперь только на пружине.
В Дублин он прикатил на втором этаже трамвая. Пробрался через модно разодетую толпу на Графтон-стрит. Зашел в дверь с тремя золотыми шарами и подошел к прилавку. Выставил графины. Мрачный человек нагнулся над ними, что-то бормоча.
- Итак, мистер Дэнджерфилд?
- Семейные реликвии. Вотерфордской работы. Превосходные.
- Понимаю, мистер Дэнджерфилд. Но особой популярностью в наши дни такие вещицы не пользуются. По-видимому, публика не в состоянии оценить их по достоинству.
- Вино, однако, становится все популярнее.
- О да, мистер Дэнджерфилд. Ха-ха.
- Американцы будут от них просто без ума.
- Десять шиллингов.
- Пусть уж будет фунт.
- Пятнадцать монет. И не будем больше торговаться.
Себастьян взял деньги и собрался уходить. В дверях он
столкнулся с каким-то типом с круглым черепом и покатыми плечами, по которым, вероятно, без всякого труда скатываются дождевые капли.
- О Боже праведный, да это же Себастьян.
- Перси, как ты поживаешь?
- Шлангом смываю дерьмо с унитазов в "Иви Хауз". Пью все, что попадется под руку, и сношаюсь, когда удается.
- Что же, неплохо.
- Я зашел заложить пять фунтов вырезки.
- Ты шутишь!
- Вот она.
- Не могу поверить своим глазам, Перси.
- Хочешь выпить? Подожди минутку, пока я избавлюсь от мяса, и я расскажу тебе все по порядку.
Себастьян подождал под дверью с тремя шарами. Из подъезда, улыбаясь, появился Перси, и они зашагали по улице. Перси Клоклан - крепко сбитый коротышка. Силы у него столько, что он шутя может проломить стену. Но развлекается этим только в гостях у тех, кого недолюбливает.
Они уселись в уголке крошечной распивочной. Несколько старух кричали друг другу на ухо всякий вздор. Отвратительный, шокирующий вздор. Перси Клоклан то и дело улыбался и посмеивался.
- Себастьян, я испытал уже все на свете. Мой отец был управляющим банком. Моя сестра член общества "Чистилище", мой брат возглавляет компанию, а я живу в "Иви Хаус" на Брайд-стрит в общежитии для бедных и доживающих свои дни.
- Настанут лучшие времена.
- Но позволь сказать тебе кое-что. Вот, посмотри на меня, самого образованного человека в Кпонгаузе. Девять лет я занимался торговлей текстилем и вынужден был выслушивать маразматический бред этих несносных кретинов и при этом ни разу не получил повышения. В конце концов я сказал своему начальнику, чтобы он засунул свой член в собственную задницу. Господи, этого-то уж мне не стоило делать. И вот полюбуйся. Каждое утро я смываю дерьмо за этими престарелыми придурками, которые гадят по ночам прямо на пол. Сегодня ночью я застал одного из этих старых пачкунов в тот момент, когда тот мочился в фонтанчик с питьевой водой. Но за вполне приличную кормежку я плачу всего один шиллинг и еще несколько монет за свою комнатушку. Я работаю швейцаром. И это неплохо оплачивается. И, кроме того, я еще зарабатываю тем, что за восемь пенсов с носа пускаю этих калек посидеть в салоне.
- И чего бы ты хотел добиться в жизни, Перси?
- Знаешь, чего я хочу? Я тебе скажу. И не слушай этих чертовых кретинов, которые сидят вокруг и часами мелют невообразимую чепуху. Мне нужно только одно. Женщина с необъятной грудью и огромным задом. Самой большой грудью и самым большим задом во всей Шлюхляндии. И чтобы залазить на нее, о груди, груди. Что может быть лучше? Чтобы я мог приходить домой, заглатывать кусок жареного бифштекса и залазить на нее. И чтобы были дети. Чтобы был смысл работать. Стимул какой-то, что ли. А я сижу в этой распивочной и попусту трачу время. Мне уже скоро сорок и, может быть, я мог бы стать большим боссом с машинами и любовницами, а у меня нет ни шиша. Ну да ладно, все уже в прошлом и бесполезно об этом говорить. Но если бы у меня была женщина с фантастически огромной грудью, то ты бы больше никогда не увидел меня в распивочной. Я был бы доволен как слон. Однажды я уже был женат, но я не совершу эту ошибку еще раз. Я напивался тогда каждый день из-за страха, что пойдут дети.
- Сначала беременность, Перси. А потом уже выпивка, чтобы преодолеть чувство неуверенности, таящееся в беременности.
- Я знаю, знаю. Я был ужасным ослом. А она и слышать не хотела о детях. Говорила, что слишком молода, чтобы ишачить на детей. Теперь-то я понимаю, она не хотела бросать свою работу. А я не имел на нее никакого влияния. Теперь мне уже безразлично, меня устраивает любая престарелая шлюха, и я пью пиво, чтобы забыть о необходимости платить за жилье и жратву.
- А где ты раздобыл это мясо?
- Себастьян, даже и не заикайся об этом. Я расскажу тебе по секрету. У меня была подружка, которая работала в мясной лавке. Каждый вечер она крала для меня фунтов восемь превосходного мяса для бифштексов. Три-четыре фунта мне хватало, чтобы наесться до отвала, пива я напивался до умопомрачения, а с ним доедал и остаток мяса. Видел бы ты меня в те дни. Иногда я отдавал несколько фунтов мясца Тони Маларки для его детей. Некоторое время я жил у него, но он кудахтал непрерывно, как старая квочка, и закатывал жуткие скандалы, когда я задерживался по вечерам. Не мог примириться с тем, что хоть кто-то получает от жизни удовольствие. И я переехал. Но подружку мою поймали с поличным.
- А где же ты раздобыл мясо сегодня?