- Я ушел от Тревора, почти убедив его, что еще вернусь обсудить эту тему. Я ему ничего не обещал, просто он уверен, что так и будет. Он сказал, что я пока свободен и могу, как он выразился, "биться головой о стену еще некоторое время".
- Думали ли вы об этом, сэр? Саттон покачал головой.
- Нет. Совсем мало. У меня просто еще не было времени и возможности спокойно подумать. В этом что-то есть. Человек может это понять. Честно говоря, я иногда задумываюсь, как много еще человеческого осталось во мне.
- Насколько хорошо ты информирован об этом, Аш? - спросила Ева мягким голосом.
Саттон потер лоб.
- Достаточно, я полагаю. Я знаю о войне, которая ведется во времени, у меня два тела и два разума. Во всяком случае, у меня есть тело, которое может заменить человеческое, и такой же разум. Я знаю и на что я способен. Может, у меня есть и другие таланты, о которых я пока не знаю. В это надо как бы врасти. Каждая новая способность появляется с трудом.
- Мы не могли просто сказать тебе обо всем, - объяснила Ева. - Все было бы очень просто. Но ты бы не поверил нам. Когда дело идет о времени, нужно вмешиваться как можно меньше, ровно настолько, чтобы было достаточно для изменения событий в нужном направлении. Я пыталась предупредить тебя, Аш, понимаешь? Насколько осторожность позволяла мне.
Он кивнул головой.
- После того как я убил Бентона, ты сказала мне, что не видела меня в течение двадцати лет.
- Ты помнишь! Я была той самой маленькой девочкой в клетчатом переднике, когда ты ловил рыбу…
Он удивленно посмотрел на нее:
- Ты знала об этом? Это не было частью сна возле ДОМА ЗАГА?
- Вопрос определения, - проговорил Херкимер. - Для того чтобы вы могли признать в ней друга, человека, которого знали раньше, который был близок вам, она сделала это.
- Но это был сон!
- Это был сон ЗАГА - один из нас. Его раса выиграет, если Судьба будет принадлежать каждому, а не только человеку.
Саттон произнес:
- Тревор слишком уверенно ведет себя, но он просто притворяется, а в действительности не убежден ни в чем, и я все время возвращаюсь к этой его фразе: "Идите и еще побейтесь головой о стену".
- Он пытается найти подход к вам, как к человеческому существу, - предположила Ева.
Саттон покачал головой.
- Я не думаю, что дело только в этом. Возможно, у него есть какой-то тайный план, который мы не разгадали.
Херкимер медленно заговорил:
- Мне это не нравится, сэр. Война постепенно затихает, и если мы не сумеем победить, то может случиться всякое.
- Если мы не сумеем победить? Я не понимаю.
- Мы не обязательно победим, сэр, - объяснил Херкимер. - Все, что от нас требуется, - это вести активную борьбу и не позволить ревизионистам уничтожить книгу, которую вы должны написать. С самого начала мы не пытались изменить хоть что-нибудь. Мы старались не позволить им внести изменения.
Саттон кивнул:
- С другой стороны, Тревор должен обязательно победить. Он должен уничтожить оригинал рукописи и обязан сделать все, чтобы предупредить ее написание или дискредитировать книгу настолько, что даже андроид ни во что не поверит.
- Вы правы, сэр, - согласился Херкимер. - Если он этого не сделает, то человеческая раса не будет располагать Судьбой только для своих нужд, не сможет заставить другие формы жизни поверить, что Судьба предназначена только для человека.
- И это все, что он хочет, - вставила Ева. - Он не желает получить Судьбу, поскольку ни один человек не поверит в нее так, как верит любой андроид. Для Тревора это лишь вопрос пропаганды… Ему нужно заставить человеческую расу поверить в то, что именно она предназначена владеть всей Вселенной. Он не успокоится до тех пор, пока не выполнит свою цель.
- До тех пор, - сказал Херкимер, - пока нам удается не допустить Тревора до этой цели, до ее достижения, мы считаем, что не побеждены. Ситуация настолько тонко сбалансирована, что любой новый подход с разных сторон может привести к очень серьезным последствиям. Новое оружие станет тем фактором, который обозначит победу либо поражение одной из сторон. Баланса уже не будет.
- У меня есть оружие, - проговорил Саттон. - Как раз такое оружие, которое способно нанести им поражение… Но нет никакой возможности использовать его.
Никто не задал ему вопроса вслух, но он ясно прочел его на их лицах.
- Есть только один экземпляр такого оружия, и ведь невозможно вести войну с одним-единственным пистолетом или с единственным экземпляром чего-нибудь другого.
Послышался звук быстрых шагов за углом дома. Обернувшись, они увидели андроида, бегущего к ним. Его одежда была покрыта пылью, а лицо раскраснелось. Он подошел и уставился на них, ухватившись за край стола.
- Они пытались остановить меня, - сказал он, тяжело дыша. Слова с трудом выходили из его рта. Это место окружено…
- Энджи, ты дурак, - резко выпалил Херкимер. - Зачем ты побежал прямо сюда? Они узнают…
- Они узнали о Колыбели… - выдавил из себя Энджи. Херкимер быстро и резко поднялся. Стул, который он оттолкнул при этом, чуть не упал. Его лицо внезапно стало таким белым, что знак, вытатуированный на его лбу, стал заметен необычайно отчетливо.
- Они знают, где… Энджи покачал головой.
- Нет, не где. Они просто узнали об этом. Только что. У нас есть еще время…
- Мы соберем все корабли, - предложил Херкимер. - Мы должны отозвать всех, кто дежурит в пунктах кризиса.
- Но мы не можем этого сделать! - крикнула Ева. - Это как раз то, чего они добиваются. Ведь это мешает им…
- Мы вынуждены это сделать, - печально произнес Херкимер. - У нас нет выбора. Если они уничтожат Колыбель…
- Херкимер, - обратилась к нему Ева, и было в ее неторопливых словах ледяное спокойствие. - Знак!
Энджи быстро повернулся к ней, затем шагнул в сторону. Рука Херкимера оказалась в кармане, и Энджи внезапно бросился к невысокой стене, отгораживающей дворик.
Нож в руке Херкимера блеснул на солнце и быстро превратился в крутящееся, сверкающее колесо, которое настигло убегающего андроида. Нож достал его прежде, чем он успел добежать до стены. Андроид упал на кучу тряпья. Нож, как увидел Саттон, почти по рукоятку погрузился в его шею.
45
- Вы заметили, сэр, - сказал Херкимер, что иногда какие-то мелочи, незначительные факторы играют большую роль в любых обстоятельствах. - Он коснулся тела убитого левой ногой. - Прекрасно, - продолжал он, - прекрасно задумано. За исключением того, что, прежде чем явиться к нам с этим сообщением, ему следовало покрыть свой знак лаком. Многие андроиды делают это, чтобы скрыть знак. Но очень редко им это удается. Через некоторое время знак снова становится заметным.
- Но что это за лакировка? - спросил Саттон.
- Это небольшой условный знак, - объяснил Херкимер. - Очень просто. Опознавательный знак для агента, который приносит известия. В сущности, это пароль. Для этого нужно лишь секунду времени, немного лака на палец, чтобы провести им по лбу.
- Это настолько просто, - добавила Ева, - что никто практически не замечает этого.
Саттон кивнул.
- Это один из людей Тревора? - спросил он.
- Да, - ответил Херкимер, - он прикинулся одним из наших, его послали, чтобы выкурить нас отсюда, чтобы заставить нас мчаться сломя голову спасать Колыбель.
- Что это за Колыбель?
- Ее еще можно назвать Лоном.
- Но это значит, - вмешалась Ева, - что Тревор знает о ее существовании. Он не знает, где она находится, но он знает о ней. Он будет охотиться, пока не найдет, и тогда…
Херкимер жестом остановил ее.
- В чем дело? - спросил Саттон.
Что-то было не так. Нечто трагическое чувствовалось вокруг, вся атмосфера этого места стала ненатуральной. Исчезло дружелюбие, доверие и единство душ. Все было уничтожено появлением этого андроида, который, пробежав через дворик, рассказал о какой-то Колыбели. И умер несколько секунд спустя с ножом в горле.
Разум Саттона инстинктивно простерся к разуму Херкимера, но тут же вернулся обратно.
"Нельзя эту способность, - сказал он себе, - использовать против друга. Ее нужно бережно хранить, а не употреблять для удовлетворения любопытства. Цель должна оправдывать применение. Что же произошло не так, как надо? - спросил он себя. - Что произошло не так?"
- Сэр, - сказал Херкимер, - вы человек, а это дело андроидов.
Некоторое время Саттон стоял выпрямившись. Его разум старался преодолеть шок, вызванный словами Херкимера, а в его душе бушевала черная буря смятенных чувств, кипящая, но в то же время остававшаяся холодной. Затем он расчетливо, как будто он давно обдумал эти действия, сжал кулак и выбросил руку вперед.
Это был ужасный удар… Всем весом и со всей силой Саттон нанес его, и Херкимер рухнул, как бык под ударом молота.
- Аш! - крикнула Ева. - Аш!
Она схватила его за руку, но он стряхнул ее.
Херкимер сел. Его лицо было закрыто руками, и кровь просачивалась между пальцами.
Саттон заговорил:
- Я не продал Судьбу. И я не собираюсь продавать ее. Хотя, бог знает, может, вы и заслужили это.
- Аш, - мягко сказала Ева, - мы должны быть уверены.
- Как я должен поступить, чтобы убедить вас? - спросил он. - Вам придется поверить только моим словам.
- Это твой народ, Аш, - ответила она. - Твоя раса. Их величие - это твое величие тоже. Ты не можешь винить Херкимера за то, что он думал.
- Он также является и твоим народом, - возразил Саттон, - этот недостаток так же твой, как и мой.
Она покачала головой.
- Мой случай особый, - объяснила она. - Я осталась сиротой, когда мне было всего несколько недель от роду. Семья андроидов взяла меня к себе. Они воспитали меня. Одним из них был Херкимер. Я больше андроид, чем человек, Аш.
Херкимер все еще сидел на земле рядом с распростертым мертвым телом агента Тревора и не отпускал рук со своего лица. И не было похоже, что он собирается делать это. Кровь все еще сочилась через его пальцы и стекала вниз по рукам.
Саттон обратился к Еве:
- Очень приятно было увидеть тебя. Благодарю за завтрак.
Он повернулся и зашагал прочь, через дворик к калитке в стене и к тропинке, ведущей к дороге.
Он слышал, как Ева окликнула его и просила остановиться, но сделал вид, что ничего не коснулось его ушей.
"… Меня воспитали андроидом", - сказала она.
А его воспитал Бакстер, который учил его, учил драться и который когда-то поколотил его. Бакстер, который надавал ему оплеух, когда Саттон наелся зеленых яблок. Он был воспитан Бакстером, который ушел пять сотен лет назад для того, чтобы сделать своим домом другую планету.
Он шел, ощущая ледяное кипение крови.
- Они не доверяют мне, - сказал он. - Они думают, что я могу предать. После все этих лет ожиданий, планов и надежд.
- Что происходит, а, Аш?
- Да, что происходит, Джонни? Что это?
- Твой поступок плохо пахнет, Аш.
- Черт с тобой, - проговорил Саттон. - С тобой и со всеми остальными.
Люди Тревора, он знал, должны быть где-то рядом с домом. Он ожидал, что его остановят, но этого не случилось. Вокруг не оказалось ни души.
46
Саттон вошел в будку видеофона и закрыл за собой дверь. С полки на стене он взял видеофонную книгу и нашел нужный номер. Он набрал его и нажал кнопку. На экране появился робот.
- Информация, - сказал робот.
Взгляд его был направлен на лоб человека, делающего вызов. Поскольку им оказался андроид, он не добавил обычного "сэр".
- Информация. Архив. Чем могу быть полезным?
- Есть ли вероятность, что этот вызов может быть подслушан? - спросил Саттон.
- Нет, - ответил робот. - Абсолютно никакой возможности подслушивания не существует. Вы понимаете?
- Я хочу видеть архивное дело на земельные владения 7990 года, - проговорил Саттон.
- Земельные архивные дела? Саттон кивнул.
- Одну минуту, - проговорил робот.
Саттон наблюдал за тем, как робот выбрал нужную катушку и вставил ее в проектор.
- Они расположены в алфавитном порядке, - объяснил робот. - Какая информация вас интересует?
- Она начинается на букву "С", - ответил Саттон. - Дайте мне возможность проверить все, что начинается на букву "С".
Вращаясь, катушка сначала дала на экране туманное свечение. Она замедлилась на букве "М", затем перешла к букве "П" и еще больше замедлила свое движение.
Список фамилий, начинающихся на букву "С", проецировался очень медленно.
- Ближе к концу, - сказал Саттон, - придержите. Именно здесь был тот пункт, который он искал: "Саттон. Бакстер".
Он трижды прочел описание этой планеты, чтобы быть твердо уверенным, что запомнил его.
- Все, - произнес он. - Большое вам спасибо. Робот что-то пробурчал в ответ и выключил экран.
Выйдя из кабинета, Саттон непринужденно прошел через фойе административного здания, которое он выбрал, чтобы сделать вызов. Оказавшись на дороге, он пошел по ней, затем свернул на тропинку и наконец нашел уютную скамейку.
Он сел и заставил себя расслабиться.
За ним следили, и он знал это. Тревор уже должен был знать, что андроид, который вышел из дома Евы Армор, не может быть никем иным, как Ашером Саттоном. Психометр давно уже рассказал им все, проследил все его перемещения и указал место его нахождения, чтобы люди Тревора могли обнаружить Саттона.
"Спокойно, - сказал он себе. - Тяни время, бездельничай. Веди себя так, как будто тебе нечего делать, как будто ты ни о чем не думаешь. Ты не одурачишь их, но, во всяком случае, ты можешь выбрать момент, когда они окажутся неподготовленными. Когда подойдет время для дальнейших действий".
Существовало многое, что еще предстояло сделать. И еще многое нужно было обдумать, хотя Саттон был доволен, что линия поведения, избранная и спланированная им, именно такая, как и требовалось.
Сначала нужно вернуться в дом Евы, чтобы забрать рукопись, оставленную на охотничьем астероиде. Забрать записки, которые Ева и Херкимер хранили в течение всех этих лет… или недель.
Это будет в лучшем случае тонкое и щепетильное дело. Но это его рукопись, и он имел право вернуть ее себе. У него нет никаких обязательств перед ними.
Он мысленно проигрывал предстоящий разговор с Евой:
"Я пришел забрать свои записки, я полагаю, они все еще хранятся где-то здесь?"
Или:
"Ты помнишь ту папку, которая была у меня? Интересно, она сохранилась?"
Или:
"Я собираюсь уезжать и буду благодарен тебе, если ты отыщешь мои записки".
Или…
Что бы он ни сказал, что бы ни сделал, а в первую очередь необходимо вернуть рукопись.
Можно тянуть время, но лишь до последнего момента. К дому надо идти не спеша и поспеть как раз к сумеркам, чтобы взять рукопись незаметно. И вот тогда надо действовать быстро, так быстро, чтобы люди Тревора не смогли проследить за ним.
"Затем нужен корабль, - продолжал думать Саттон. - Корабль, который предстоит похитить".
Он приметил его раньше, во время прогулки у космопорта. Обтекаемый и небольшой. Это был быстроходный корабль, и присутствие офицера с военной выправкой, руководившего заправкой горючего, еще раз доказывало, что корабль надежен и быстроходен.
Прогуливаясь за оградой космопорта с видом бездельника-андроида, он осторожно проник в разум офицера. Через несколько минут Саттон уходил прочь, владея всей информацией, необходимой ему.
На корабле летела команда, занимающаяся изменением событий во времени.
Корабль не должен был стартовать до следующего утра.
Корабль ночью будет охраняться.
"Без сомнения, - сказал себе Саттон, - это один из кораблей Тревора, один из кораблей ревизионистов".
Нужны крепкие нервы для того, чтобы захватить этот корабль, он знал это. Потребуется выдержка, быстрая реакция, готовность и способность убивать.
Не спеша он войдет на поле космодрома, смешавшись с толпой ожидающих. Затем отделится от толпы и пройдет по полю, как будто имея на это право. Он не будет бежать… Он станет медленно идти и побежит только в том случае, если кто-нибудь попытается остановить или окликнуть его. Тогда он будет драться, убивать, если потребуется. Но он получит этот корабль.
А овладев кораблем, увеличит скорость до предела и направит его в сторону, противоположную месту назначения. Он выжмет из корабля все, что сможет.
Через два года, может, раньше, он отключит временные генераторы и перенесет себя вместе с кораблем на пару столетий в прошлое. Оказавшись там, ему придется выключить двигатели, так как в них, несомненно, есть встроенная сигнализация, которая способствует обнаружению корабля. Он отделит двигатели и пустит их отдельно в направлении, в котором летел прежде корабль.
Затем корабль без двигателей перейдет в подчинение его нечеловеческого тела. Он повернет корабль и направит его к планете Бастера, все увеличивая скорость до фантастической величины, необходимой для того, чтобы перепрыгнуть через звездное пространство.
Подсознательно он думал, что его тело, являющееся восприемником энергии, станет подобно настоящему двигателю во время этого длительного перелета. Оно будет служить лучше, решил он, лучше, чем двигатели. Быстрее и мощнее.
Но для этого потребуется много лет, так как Бастер находится далеко. Саттон еще раз проверил свой план. Отделение двигателей приведет к тому, что его преследователи направятся за ними, и пройдет много времени, прежде чем они достигнут их и обнаружат ошибку.
Еще раз проверить.
Переход в другое время сделает бесполезными психометры Тревора. Они не будут действовать через время.
Нужно все проверить.
К тому времени, когда психометры будут установлены в других временах, чтобы обнаружить его, он будет уже так далеко, что даже на предельном режиме они вряд ли смогут найти его в необозримом межзвездном пространстве Галактики.
Все нужно проверить.
Если бы только это сработало. Если бы только не было какой-нибудь ошибки, какого-нибудь непредвиденного фактора.
Белка запрыгала в траве, встала на задние лапы и пристально посмотрела на него. Затем решив, что он не представляет опасности, принялась искать в траве какие-то свои сокровища.
"Надо отрешиться, - подумал Саттон, - от всего, что удерживает меня здесь. Оторваться от всего и делать свою работу. Забыть о Треворе и ревизионистах, забыть о Херкимере и андроидах. Надо написать книгу.
Тревор хочет меня купить, а андроиды мне не доверяют. А Морган, если у него только будет возможность, убьет меня.
Андроиды мне не доверяют.
"Это глупо, - сказал он себе, - это по-детски".
И все же они ему не доверяли.
"Ты человек, - говорила ему Ева. - Это твой народ. Ты принадлежишь к человеческой расе".
Он тряхнул головой, загнанный в тупик сложившейся ситуацией. Лишь одна вещь ясно проступала во всем этом. Одна вещь, которую он должен сделать. Одно обстоятельство, которое должно быть выполнено. Тогда все остальное не будет иметь никакого значения.
Есть нечто, что называется Судьбой.