Гвен поскорей покинула помещение. Она чувствовала головокружение. Из ее мятежа появилась некая искра. Она чувствовала, что сотрудники вцепились в нее и готовы держаться до последнего. Это ее сердило. Она хотела брыкаться, драться и кусаться. Вместо этого она мило улыбалась: - Извините, можно пройти? Спасибо.
Образ Андре Баттлмонта не шел у нее из головы. Что за жалкий чудак… Такой милый поганец! Милый! Если можно так выразиться.
Миновало двадцать пять дней по календарю. Двадцать пять дней сплошной неразберихи. Она с головой погрузилась в проблему. Должно получиться. Красная черта для ее выхода. Подпись Гвен Эверест внизу страницы.
Все агентство наводнили военные эксперты. Эксперты по покрою костюмов. Эксперты по средствам защиты. Коэффициенты давления. Искусственные атмосферы. Реклама день и ночь. Микроскопические аккумуляторные батарейки. Мастер по изготовлению замков. Эксперт по новым пластикам-мутантам. (Его пришлось вызывать с Западного побережья).
Плюс эксперты в области моды, которые виделись только с Гвен.
Каждый трудился над своим вопросом, и, кроме него, ничего не касался.
И вот настал день Большого Показа. Он планировался на раннее утро.
Гвен заняла соседнюю со своим офисом комнату около двадцати квадратных футов. Она назвала ее "своей комнатой ужасов". Помещение было выдержано в стиле Людовика Пятнадцатого: невесомые стулья, изящные маленькие столики, стеклянные подсвечники на легких подставках, пастельные херувимы на стенных панелях.
Стулья выглядели так, будто разлетятся вдребезги, если на них сядет человек хотя бы среднего веса. Все стулья, кроме мягкого кресла Гвен, стоящего позади, имели наклонные сиденья, и всякий, кто в них садился, начинал неудержимо соскальзывать.
Ни на один из столиков невозможно было положить блокнот или поставить пепельницу. Приходилось держать это на коленях либо класть на пол. Это заставляло обратить внимание на ковер.
А ковер изготавливался как сложная психологическая ловушка. Люди начинали чувствовать себя пойманными в рыбный садок.
Генерал Оулинг занял один из хитрых стульев. Он попытался сконцентрироваться на центральном херувиме прямо перед собой, немного правее сидящего Андре Баттлмонта. Баттлмонт выглядел нездоровым. Оулинг откинулся на стуле. Его колени разъехались. Он бросил взгляд на генерала Финнистер. Она сидела справа от него за невесомым столиком. Заметив его взгляд, она одернула юбку. Интересно, как это ей удается сидеть так прямо на этом проклятом стуле?
Черт бы их побрал, эти жуткие стулья!
Он заметил, что Баттлмонт принес для себя один из больших стульев из конференц-зала. Оулинг не понимал, отчего бы им всем не сидеть на таких удобных, надежных и прочных стульях. Полный бред. Большой Показ! Он глянул на стенную панель перед собой. Идиотские херувимчики! Потом посмотрел вниз - и скривился, как от зубной боли.
Финнистер уже посмотрела на ковер, когда вошла в комнату, и чуть не потеряла равновесие. И теперь всеми силами пыталась не смотреть туда. Ее голова была занята беспокойными слухами. Индивидуальные отчеты технических экспертов не помогли составить общую картину. Все это напоминало кусочки мозаики, которые никак не составляются вместе. Она откинулась на спинку стула. Какая неудобная комната! Интуиция подсказывала ей, что все это подстроено. В ней с новой силой вспыхнул гнев против Гвен Эверест. Где эта женщина?!
Баттлмонт прокашлялся, затем посмотрел на дверь, откуда должна появиться Гвен. Вечно она опаздывает. Гвен все эти недели избегала его. Слишком занята была. И вдруг в это утро ей срочно понадобился Андре Баттлмонт. В качестве пешки в ее игре. Он отчетливо понимал, что она делает. Она может скрывать все от других, но Андре Баттлмонт не дурак: у него есть свой метод мышления. Но он не был уверен, что понимает, как повернутся события.
- Наши технические эксперты проинформировали нас, что вы особенно интересовались пластиками-мутантами, - с этими словами Финнистер откинулась на спинку стула.
- Все верно, - откликнулся Баттлмонт.
- Зачем?
- Э-эээ… может, лучше дождемся мисс Эверест? Она принесет солидо-проектор.
- Вы подготовили образцы? - спросил Оулинг.
- Да.
- Отлично! Сколько моделей?
- Одна. Наша секретарша. Милая девушка.
- Что? - воскликнули в унисон Финнистер и Оулинг.
- А! Вы имели виду другое… Да, у нас есть две модели, но только одна из… - он вздрогнул, оборвав себя на полуслове.
Финнистер и Оулинг переглянулись.
Баттлмонт закрыл глаза. Гвен, пожалуйста, поспеши. Он подумал о ее разрешении проблем военных, и его затрясло. Основной идеей было звучание. Солидная психологическая база. Но военные никогда не пойдут на это. Особенно эта баба-генерал, которая шагает, как фельдфебель. Услышав звук открывающейся двери, Баттлмонт мгновенно открыл глаза.
Вошла Гвен, катившая перед собой передвижной проектор. Между ней и Финнистер пробежала волна взаимной ненависти, быстро замаскированная дежурными улыбками.
- Доброе утро всем, - провозгласила Гвен.
"Сигнал тревоги! - подумал Баттлмонт. - В своем ли она уме?" - он отвлекся от этих мыслей, наблюдая. Может быть, и не совсем. Она же столько работает!
- Сгораем от нетерпения узнать, что вы такое сделали, - сообщил Оулинг. - Когда вы объявили о встрече, мы уже собирались попросить прогресс-отчет.
- Мы хотели подготовить в первую очередь то, что сможет понравиться вам как инженеру.
Оулинг кивнул.
- Наши люди докладывали, что вы держите все в строгом секрете. Почему? - задала вопрос Финнистер.
- Даже стены имеют уши. Разверстые уста способствуют войне. Никакой частичной безопасности! - с этими словами Гвен вывезла проектор на середину комнаты, взяла пульт и уселась в свое кресло лицом к Финнистер и Оулингу.
И уперлась взглядом в торчащие колени Финнистер, от которых не отрывала глаз, наверное, целую вечность.
- Гвен? - обратился к ней Баттлмонт.
Финнистер резко одернула юбку на коленях.
- Что вы можете нам продемонстрировать? - поинтересовался Оулинг, откидываясь на стуле.
- Первым делом позвольте мне очертить периметр проблемы, - откликнулась Гвен. - Давайте спросим себя: а чего, собственно, хотят молодые женщины, когда идут в армию?
Финнистер только кивнула; ее неприязнь к Гвен временно угасла, ибо все внимание поглотила беседа.
- Они жаждут нескольких вещей, - продолжала Гвен. - Хотят путешествий, приключений, повстречать странствующего рыцаря. Талли-хо!
Финнистер, Оулинг и Баттлмонт вздрогнули от неожиданности.
- Думая обо всех этих вещах, вы замираете, - бормотала Гвен. - Все женщины жаждут романтики. Ищут свободного полета. Медные кольца. Приз на том конце радуги.
Убедившись, что все присутствующие согласно кивают, Гвен повысила голос:
- Старая детская карусель! Деревянные лошадки с бубенчиками!
Баттлмонт печально посмотрел на нее. Безумна. Ох, моя бедная Гвенни.
- Я… Хм… - пытался что-то сказать Оулинг.
- Но все они хотят одного! - завопила Гвен. - И что же это такое? Романтические отношения! Вот что! А что в романтических отношениях главное для нашего подсознания? Романтические отношения - это секс!
- Думаю, мы услышали уже достаточно, - заявила Финнистер.
- Нет, - возразил Оулинг. - Давайте… То есть, я хотел сказать, вступительная речь нам ясна. Хотелось бы увидеть… в общем, где же сама модель, которую вы подготовили?
- А что такое секс, когда вы снимете с него покровы тайны? - не унималась Гвен. - Корни его - в психологии. И что мы имеем?
Оулинг обхватил свое горло, не сводя с нее глаз. В глубине души он не доверял этим идеям, но всегда побаивался, что они могут оказаться верными. Некоторые из них оказывались вполне работающими.
- Я скажу вам, что кроется под всем этим, - прошептала Гвен. - Материнство. Родной дом. Безопасность рядом с мужчиной.
- Все это звучит очень трогательно, вот только… - вмешался Оулинг.
- А что делает ваше обмундирование? - спросила Гвен. - Оно говорит любви "нет"! Женщины заперты в асексуальных громадах из металла и пластика, и никто не может до них добраться. Великий Фрейд! Ни один мужчина не может их там увидеть!
- Женщинам вовсе не нужно, чтобы мужчины могли до них добраться в скафандрах! - рявкнула Финнистер. - Это самая отвратительная идея из всех, какие…
- Минуточку! - воскликнула Гвен. - Нормальная женщина всегда ждет такой возможности. И хочет этого. Хочет подсознательно. А вы лишили их самой возможности. Лишили возможности управлять своей жизнью, отдав их на милость элементов, которые лишь тонким слоем металла и пластика отделяют их от холодной, безжалостной, угловатой СМЕРТИ!
Баттлмонт беспомощно смотрел на нее. Бедняжка Гвен. Она обречена. И не видит этого. А мы все обречены вместе с ней.
Финнистер воззрилась на Гвен, пытаясь подобрать нужные выражения и не находя их.
- И что вы предлагаете, чтобы… эээ… избежать этих моментов? - спросил Оулинг.
- Сейчас узнаете, - откликнулась Гвен. - Вспомните, базовая идея для женщины такова: она хочет свободного полета, побега, но с гарантией, что ее поймают. Хочет продемонстрировать себя, но так, чтобы не выглядеть чересчур… гм… открытой.
Финнистер промычала нечто нечленораздельное.
Гвен мило улыбнулась ей.
"Гвен ведет нас всех к неминуемой гибели", - подумал Баттлмонт.
- Понимаете, чего не хватает? - спросила Гвен.
Теперь Оулинг разразился неразборчивой тирадой.
- Универсального символа. Твердого символа! - воскликнула Гвен. - Просто символа!
- И каково ваше предложение? - выдавил, наконец, Оулинг.
- Вот оно! Предложение! Плюс символ, - она сделала паузу, глядя на них с ухмылкой. - Ключ весьма прост. Это и в самом деле ключ!
- Ключ? - в один голос протянули Финнистер и Оулинг.
- Да. Два ключа. Символизм очевиден, - с этими словами она достала из кармана пиджака два ключа и показала им. - Как видите, вот этот, более угловатой формы, мужской. Другой имеет плавные очертания. Это…
- Уж не хотите ли вы мне сказать, что ваши люди провели несколько недель, пользуясь помощью экспертов и технических консультантов, лишь для того, чтобы… - Оулинг остановился, не в силах продолжать.
Гвен медленно помотала головой.
- Ну конечно, нет. Помните, это только символ. Он важен, бесспорно. Можно даже сказать, жизненно важен. На каждом из ключей нужно будет выгравировать имя владельца.
- А от чего эти ключи? - полюбопытствовала Финнистер. Она была заинтригована - помимо своей воли.
- От скафандров, естественно, - мгновенно отреагировала Гвен. - Ими будут запираться ваши люди в скафандрах. Само собой разумеется, что для открытия скафандра тоже понадобится ключ. Так безопаснее.
- Но ведь они не могут снять скафандр в космосе! - воскликнул Оулинг.
- Все верно. В действительности, не могут. Поэтому-то мы и используем символическое значение такой возможности. Для обмена.
- Обмена? - не поняла Финнистер.
- Конечно. Мужчина-астронавт видит девушку-астронавта, которая ему по душе. Он просит ее обменяться ключами. Очень романтично. Это символизирует события, которые могут случиться, когда они вернутся на Землю или на базу, где можно снять скафандры.
- Мисс Эверест, - заговорила Финнистер. - Согласно тому, что вы показали нам раньше, ни один астронавт не увидит наших женщин под этими скафандрами. Я никогда не поверю, что я могла бы…
Она внезапно умолкла, потеряв дар речи.
Гвен вставила слайд в проектор. В центре комнаты появился висящий в воздухе скафандр. В нем виднелось лицо пышногрудой секретарши. Она была одета в облегающий жакет, который всякий мог увидеть, ибо скафандр… оказался наполовину прозрачным. На верхнюю половину.
- Низ остается непрозрачным, - прокомментировала Гвен. - Из соображений скромности… Однако, верх наполовину…
Гвен вставила другой слайд. Прозрачный верх стал затемненным, словно темные очки, и скрыл фигуру модели.
- Когда женщина захочет, она скрывает свою фигуру, - объяснила Гвен. - Для этого нам и понадобился мутирующий пластик. Он дает девушкам возможность контроля над окружением.
И вновь Гвен вставила первый слайд. Верх костюма стал прозрачным.
Финнистер уставилась во все глаза на обтягивающую униформу.
Гвен встала, взяла указку и повернулась к проектору:
- Униформа разработана ведущим кутюрье. Она становится видна, когда скафандр делается прозрачным. Женщины с хорошей фигурой выглядят в ней удачно. Те, у кого фигура прекрасная, имеют оглушительный успех, как вы можете видеть на примере. Плохие фигуры… - при этом Гвен содрогнулась, - …что ж, есть различные упражнения для их развития. Мне говорили об этом.
Финнистер прервала ее ледяным тоном:
- И что вы предлагаете делать с этой уни… с этим костюмом?
- Сделать его обычной униформой для ЖК, - отозвалась Гвен. - Да, к нему еще положена маленькая шляпка без полей. Очень сексуально.
- Постепенно можно внести необходимые изменения, - добавил Баттлмонт.
- Какие изменения? - не поняла Финнистер. Она вскочила на ноги: - Генерал Оулинг?
"Я так и знал, - подумал Баттлмонт. - Ох, бедная, бедная моя Гвенни! Они уничтожат ее. Я так и знал".
- Не будем больше тратить время в этом агентстве, - сказала Финнистер. - Идемте, генерал.
- Подождите! - взмолился Баттлмонт. - Гвен, я говорил тебе…
- Весьма сожалею, но… - начала Финнистер.
- Может, мы зря спешим, - заговорил Оулинг. - Может быть, что-то еще можно спасти…
- Да! - откликнулся Баттлмонт. - Дайте нам еще немного времени, и мы подготовим новую…
- Думаю, вряд ли, - сказала Финнистер.
Гвен с улыбкой переводила взгляд с одного на другого. Какое дивное сборище надутых индюков! Она чувствовала опьянение, как будто только что вышла из Бара Настроения. Бунт - это же так здорово! Я - на стороне ирландцев! Или что-то в таком же роде.
Оулинг подумал вот что: "Мы должны выстоять против этих гражданских. Генерал Финнистер права. Но как же все это скверно!" Он поднялся.
- Ну пожалуйста, подождите! - взмолился Баттлмонт.
"Как все плохо оборачивается для Андре", - подумалось Гвен. Она повернулась к генералам:
- Одну минуту, пожалуйста.
Три пары глаз так и впились в нее.
- Если вы думаете, что можете воспрепятствовать нашему наказанию, оставьте свои надежды, они безосновательны. Я абсолютно уверена, вы разработали эту так называемую униформу, чтобы выставить меня в самом неприглядном свете.
- Почему бы и нет? - спросила Гвен. - Я проделала с вами то, что вы виртуально сделали со всеми женщинами из ЖК.
- Гвен! - в голосе Баттлмонта слышался неприкрытый ужас.
- Тихо, Андре, - произнесла Гвен. - Все это - лишь вопрос времени. Сегодня. Завтра. На следующей неделе. Неважно.
- Ах ты, бедняжка, - проронил Баттлмонт.
- Я собираюсь подождать, - продолжала Гвен. - Разве что неделю. По крайней мере, до того, как уволюсь.
- Как уволишься?! - в ужасе прошептал Баттлмонт.
- И я не собираюсь отдавать бедного Андре на растерзание волкам, - сообщила Гвен. - Другие мужчины - пожалуйста. Как только они попадут к вам, они живо научатся по-волчьи выть.
- О чем это вы толкуете? - удивилась Финнистер.
- Другие мужчины из агентства сумеют о себе позаботиться - и о вас. Волки среди волков. Но Андре не вписывается в общий портрет. Все, что есть у него в жизни - его положение, его заработок. Он просто недоразумение. Отправьте его туда, где положение и деньги менее важны, и это убьет его.
- Сожалею, - бросила Финнистер. - Мы идем, генерал?
- Я собираюсь уничтожить вас обоих, - сказала Гвен. - Но вот что я вам скажу. Вы оставляете Андре в покое, и я даю заработать одному из вас.
- Гвен, что ты такое говоришь? - воскликнул Баттлмонт.
- Да уж, объяснитесь, будьте добры! - вмешалась Финнистер.
- Мне важно знать порядок, - сказала Гвен. - Кто из вас кому подчиняется?
- Зачем это вам нужно? - настаивала Финнистер.
- Минуточку, - попросил Оулинг. Он достал отчет разведки. - Мне сказали, что вы подготовили рекламный проект для тестовой модели, которую мы оставили у вас в прошлый раз.
- Большая Берта. Да, верно. И это не просто проект. Мы располагаем всем необходимым для развертывания национальной кампании. Взгляните!
Изображение пышногрудой модели сменило прозрачный скафандр, располагавшийся в центре комнаты.
- Идея Большой Берты разработана Генералом Оулингом, - начала Гвен. - Моя кампания основана на этом факте, и продолжает детализировать костюм Большой Берты. Она - просто ходячий ужас. Самая нелепая вещь на свете. Генерал Оулинг, вы станете посмешищем всей нации в тот самый день, когда эта кампания начнется.
Оулинг сделал шаг вперед.
- Гвен! Они тебя сметут с лица земли! - воскликнул Баттлмонт.
Оулинг указал на проектор.
- Вы… Вы… Не посмеете.
- Еще как посмею, - парировала Гвен. Она улыбнулась ему.
Баттлмонт вцепился в руку Гвен. Она отбросила его.
- Это конец моей карьеры, - прошептал Оулинг.
- Сожалею, но вам придется отбывать наказание, - категорично заявила Финнистер.
Оулинг живо обернулся к ней.
- Мы должны держаться вместе! - в отчаянии выпалил он.
- Ваши ставки, - сказала Гвен. Она вставила другой слайд.
Изображение Большой Берты сменила генерал Финнистер в ее знаменитой униформе.
- Вам, конечно же, известна вся история, - заговорила Гвен. - Я увлечена еще одной рекламной кампанией по разработке этой униформы - прямо от Соннет Боннет вниз до Синистер Финнистер в виде балахона. Не забудьте про эти туфельки - в них вы отлично будете месить грязь! Я начну с описания замечательного обмундирования в целом, а затем перейду к подробнейшему знакомству с каждой деталью туалета, как он сидит на этой, с позволения сказать, фигуре Финнистер!
- Я подам на вас в суд! - пролаяла, брызгая слюной, Финнистер.
- Вперед! Давайте, - Гвен сделала подбадривающий жест.
"Она ведет себя как пьяная, - подумал Баттлмонт. - Но она не пьет".
- С этой кампанией я выйду на черный рынок, - говорила Гвен. - И вы меня не остановите.
Я докажу все, что касается униформы. Я уничтожу вас. Я сделаю так, что ваши списки вообще сойдут на нет!
Краска бросилась в лицо Финнистер.
- Хорошо! - прошипела она. - Вы хотите уничтожить нас, и с этим ничего не поделаешь. Но запомните, мисс Эверест. Мы заполучим мужчин из этого агентства. Вы это увидите! И они отправятся служить под началом наших друзей. Думаю, вы догадываетесь, что это значит!
- Да у вас и друзей-то нет, - заметила Гвен, но ее голосу теперь недоставало убежденности. - "Отстреливаюсь при отступлении", - подумалось ей.
- Мы найдем, как отомстить вам, - заявила Финнистер. - Приказ президента, что вы необходимы на службе национальной безопасности. Или опасные точки. А уж когда мы до вас доберемся, мисс Эверест…
- Андре! - закричала Гвен. - "Это уже нечто из ряда вон выходящее. Я никому не хотела причинять вреда, - подумала она. - Я только…" - и тут она поняла, что не знает, чего хочет вообще.