– "Камертоном по рекурренту" – мощно звучит! – с наигранным оживлением произнес Шерлок Тумберг, явно стараясь разрядить обстановку. – И где вы только такого нахватались? Или сами придумываете?
– По-разному, – уклонился от прямого ответа командир фрегата, и лицо его немного разгладилось. – Но иногда просто как-то само собой выскакивает. Кругозор дает о себе знать, а он у меня на все пятьсот шестьдесят градусов.
– В этом плане король-самозванец Беня Хипеж вам уступает, – сказал супертанк. – Помните, как он выругался? "Кый сюлем! Кыед губи!"
– Да, с чувством произнес, – кивнул Кожемяка.
– "Кый сюлем" означает всего лишь "змеиное сердце", – сообщил Спиноза. – Хотя тоже весьма неординарно. А вот "кыед губи" попроще. В переводе на росиан – "навозный гриб". Но тут, господа, интересно другое. Я прошелся по своим базам, и получается, что по крайней мере один из населяющих Доду народов говорит на удмуртском языке!
– И в чем прикол? – не понял Умелец. – У нас, груйков, тоже вроде когда-то был свой язык.
– Прикол в том, – пояснил Спиноза, – что удмурты это народ, живший в Темные века на Земле. На Земле, а не на Доде. И ассимилировались они задолго до начала Экспансии. И вот вопрос: как древние удмурты попали на Доду? Или: как удмуртский язык попал на Доду?
– Совпадение, в натуре! – уверенно заявил Дасаль. – Букв не так уж и много, поэтому у разных народов могут оказаться одинаковые эти… как их?.. А, комбинации!
– Согласен, – раздалось из воздушного разведчика. – Например, в росиане есть слово "мама", и в языке пирков с Троглонии тоже есть такое слово. И не только у них. Однако значение у него совсем другое. Но могут ли совпасть сразу четыре слова? Причем Хипеж произносил их именно как ругательства, чем они и являлись в языке темновековых удмуртов. У меня есть только одно объяснение: удмурты каким-то образом в давние времена сумели добраться до Доды. Или их кто-то забрал на Доду.
– Ничего загадочного, – еще более уверенно произнес Умелец. – Самый обыкновенный случайный нуль-переход. В натуре! – У него был вид академика, выступающего в детском саду.
– Действительно, самая обычная вещь, – заметил Спиноза. – Из тех, что происходят ежедневно по десять раз. И на нее можно списать все случаи необъясненных исчезновений. Это я иронизирую, если кто не понял. Хотя как знать… Может, и не таким уж случайным был этот нуль-переход. Сейчас я вам открою еще один слой творчества Алькора. Есть у него рассуждения о происхождении древних удмуртов, и в этих рассуждениях, возможно, кроется ответ на вопрос о том, как они оказались на Доде. А занялся Алькор генезисом удмуртов потому, что отец его был удмуртом.
– А ну-ка, Длинный Хвост… то есть Ствол, давай раскладку! – Умелец заинтересованно заерзал на привинченном к полу табурете. – Только без понтов, попроще, лады?
– Проще некуда, Короткий Нос, – ответил супертанк. – Алькор в этой своей работе – называется она "Потомки фараонов" – довольно убедительно показал, что древние удмурты были выходцами из Древнего же Египта. Все его аргументы я приводить не буду, отмечу лишь основные. У египтян существовал культ бога Солнца – Ра. Фараон Аменхотеп Четвертый, впоследствии принявший имя "Эхнатон", провел религиозную реформу и ввел культ бога Атона. Правда, после его смерти культ Атона отменили, но в период реформы приверженцы бога Ра подвергались притеснениям и гонениям. А поэтому многие из них вынуждены были покинуть пределы царства и искать новые регионы для проживания. Во время странствий у них произошел раскол, и одна группа, направившись на северо-восток, добралась до Поволжья – это территория, прилегающая к реке, которую потом назовут Волгой. И чтобы как можно более дистанцироваться от своих политических противников, эта группа египтян наирадикальнейшим образом изменила имя своего идеала – бога Ра, – назвав его наоборот: Ар. Там, в Поволжье, они и осели. Алькор приводит много примеров из топонимики, я их перечислять не буду. Зато отмечу вот такую интересную деталь: крупнейшая река в том районе была названа египтянами-переселенцами все-таки Ра, а не Ар. В дальнейшем эта река была переименована в Итиль, а потом – в Волгу. Вероятно, это было сделано потому, что, как пишет Алькор, "политические противники остались далеко позади (и в пространстве, и во времени), и можно было отдать должное светлому имени солнечного бога". Конец цитаты. Разумеется, это переселение длилось не год и не два, а в течение нескольких поколений. Там беглецы смешались с местными этническими группами. В частности, на территории будущей Удмуртии. В качестве аргумента Алькор приводит название, под которым известны удмурты в истории: арские люди. Итак, удмурты – потомки древних египтян. Что и требовалось доказать.
– Э, Длинный Ствол, ты совсем не это собирался доказать! – вскричал Умелец. – Как их на Доду занесло – вот что ты хотел объяснить.
– И рад бы кое-что забыть, но не могу, – ровным тоном произнес бронеход. – Я как раз и собирался объяснить связь между потомками древних египтян – удмуртами и их возможным перемещением с Земли на Доду. Но кое у кого не хватает терпения, и этот кое-кто всовывается когда не нужно. Только врожденная выдержка позволяет мне игнорировать этот выпад.
– Врожденная! – фыркнул Умелец и собрался добавить что-то еще, но сидящий напротив Шерлок вытянул под столом ногу и ткнул груйка в щиколотку.
– Перехожу к объяснению, – невозмутимо продолжил Спиноза. – Вероятно, всем присутствующим известно, что древние египтяне увлекались строительством пирамид. Пирамиды же, по предположению, сделанному еще в Темные века, являлись неким средством перемещения на межзвездные расстояния. У меня нет данных о том, что кому-либо удалось с их помощью куда-либо переместиться, но есть объяснение, почему у экспериментаторов последующих времен ничего не вышло. По-видимому, там была задействована еще и магия. То есть жрецы Древнего Египта – не все, конечно, а определенная часть – знали соответствующие заклинания. Видимо, кто-то из таких жрецов оказался в группе переселенцев, передал свои знания или по наследству, или ученикам, и таким образом удмурты смогли попасть на Доду. Правда, на их территории никаких пирамид не обнаружено, но ведь были же на Земле и подземные пирамиды, и даже подводные. Возможно, удмуртскую пирамиду построили из дерева – и она долго не продержалась. Отмечу еще, что перемещение производилось не через привычное нам подпространство, так называемую Серость – оно было мгновенным, а не растянутым во времени, как происходит с нашим космическим транспортом. По мнению некоторых ученых, речь идет не о перемещении физических объектов, а о создании их копий в иной точке с одновременным уничтожением оригиналов. Впрочем, никакой доказательной базы у них нет.
– Я думаю, что вы правы, Бенедикт, – произнес Аллатон. – Тут дело именно в магии. Наши с Хором ловушки перебрасывают угодивших в них в иные края именно потому, что имеют магическую составляющую. Отличие только в том, что точка финиша не задана и является случайной.
– А кто сказал, что эти удмурты желали попасть именно на Доду? – возразил Хорригор. – Может, тоже случайно угодили.
– Вполне возможно, – согласился руководитель пандигиев.
– А зачем им было рвать когти из этого Поволжья? – вмешался Умелец. – Их что, повязать хотели? Или вообще замочить? Видать, жиганы они были еще те!
– Дасаль, неужели ничего другого вам на ум не приходит? – неприязненно спросил Шерлок Тумберг. – Почему именно жиганы? А если их преследовали за политические убеждения или идейные взгляды? А что насчет жажды познания нового, экспериментирования? Вам никогда не хотелось узнать что-то неизведанное?
– Чего я только не узнал! – осклабился Дасаль. – Спасибо славной полиции…
Шерлок с безнадежным видом развел руками, а груйк победно выпрямился на табурете.
– Могу кое-что сказать насчет перемещений. – Командир фрегата уже перестал бродить по кают-компании и стоял у стола, слушая разговор. – Медиары о таком и знать не знают, потому что никто об этом не распространяется. И сейчас вы поймете, почему. Думаю, вы тоже о черных пирамидах не слышали.
– Ну, если вы имеете в виду не земную гору… – проговорил Спиноза.
– Нет, я совсем о другом, – мотнул головой Добрыня Кожемяка. – Я о космической пирамиде.
Он присел на край стола, скрестил руки на груди и, не забывая посматривать на экран, негромким голосом с доверительными интонациями принялся без обычных своих причудливых словечек рассказывать весьма удивительную историю.
Обо всем этом поведал Добрыне Кожемяке его приятель и коллега, командир другого фрегата; имя его Кожемяка называть не стал. Пути командиров пересеклись в свободное от исполнения должностных обязанностей время в одном из кабаков одного из населенных пунктов одной из планет. К моменту их встречи приятель Кожемяки был уже основательно пьян, но из реальности не выпадал и более-менее контролировал свои действия. Разумеется, случайному собутыльнику он не стал бы ничего рассказывать, однако Добрыня Кожемяка к этой категории не относился. И очень уж хотелось этому командиру поделиться пережитым. Вот он и поделился.
– И учтите, я ему верю, как себе, – подчеркнул Добрыня Кожемяка. – Он не из тех, кто любит фантазировать.
После выполнения учебного задания фрегат, по словам приятеля Кожемяки, заглушил двигатели и перешел в инерционный полет – перед возвращением на базу надлежало, согласно инструкции, провести проверку отдельных систем. И тут в пространстве был замечен некий странный объект. Он представлял собой гигантскую – раз в тридцать больше фрегата – четырехгранную пирамиду, возникшую прямо по курсу корабля. Она казалась черной, и грани ее поблескивали, но отнюдь не отраженным звездным светом. Первым ее заметил работавший на наружной палубе техник – и тут же доложил командиру. Командир взглянул на экран внешнего обзора и увидел этот загадочный феномен. Система защиты почему-то никак не реагировала на предполагаемую угрозу, а в ручном режиме командир ничего предпринять просто не успел. Фрегат врезался в грань пирамиды – но никакого ущерба, кажется, не получил. Во всяком случае, корпус его не пострадал от столкновения. Да и было ли столкновение? Корабль вошел в пирамиду без сопротивления, словно на его пути оказалось не материальное тело, а какой-то фантом. В то же мгновение фрегат погрузился в абсолютную темноту, в которой можно бродить целую вечность, но так и не найти ни одного-единственного фотона. По ощущениям командира, длилось это секунд десять – пятнадцать, и все это время он провел у почерневшего экрана, перебирая в уме возможные решения, но так ничего и не предприняв. А потом темнота на экране уступила место пейзажу, весьма отличавшемуся от того, что окружало боевой корабль до контакта с черной пирамидой. Теперь фрегат висел внутри огромного пустого шара с белой оболочкой – расстояние до нее командир не мог определить. Впрочем, эта сфера была не совсем пустой. Нет, никаких черных пирамид тут не наблюдалось, а наблюдалось другое. Опять же, непонятно на каком отдалении от корабля, на белом фоне отчетливо различались красно-желтые краски. Это походило на бьющий из пустоты огненный фонтан. Его широкие длинные струи взлетали, разбрасываясь во все стороны, некоторое время пульсировали и исчезали, сменяясь новыми струями. Не прошло и минуты, как это удивительное зрелище исчезло с экрана – и капитан увидел привычный космос с немигающими фонариками звезд. Без черной пирамиды.
Приведя мысли в относительный порядок, командир принялся разбираться, что к чему. И выяснил следующее: черную пирамиду и огненный фонтан видели только он и тот техник, что находился на внешней палубе – остальные члены экипажа занимались своими делами и ничего не заметили. А еще оказалось, что ни один прибор не зафиксировал присутствие в окружающем космосе этой черной пирамиды. И фонтана тоже не зафиксировал. Более того, проведенный командиром тщательный анализ информации, накопленной корабельной аппаратурой, показал: той минуты, в течение которой фрегат, вонзившись в пирамиду, пребывал в неведомом месте с огненным фонтаном, как бы и не существовало. Его как бы выбросило оттуда в прошлое, на минуту назад, – и он беспрепятственно продолжал свой путь к базе.
Командир без особых раздумий принял решение никуда не сообщать об этом происшествии и ни в каких документах о нем не упоминать. Техник тоже не собирался болтать налево и направо о неких космических пирамидах и красно-желтых струях. Сочтут, что с мозгами у них не все в порядке – и прощай, армия-кормилица!
– Повторяю, – Добрыня Кожемяка постучал согнутым пальцем по столешнице, – я ничуть не сомневаюсь в том, что эта история правдива от начала до конца.
– Я тоже, – сказал Бенедикт Спиноза. – И у меня даже есть ее объяснение. Фрегат попал к Огненному источнику. Теперь понятно, почему этот объект продолжает функционировать столь длительное время. Энергию ему доставляют черные пирамиды, а собирают они ее в разных местах космоса. Тонкости этого процесса оставим в стороне, важна суть. Фрегат втянуло в пирамиду, и он был доставлен к Огненному источнику. Какой-то там сенсор определил, что космический корабль не годится в пищу, и фрегат был отправлен обратно. Разумеется, это только предположение, но я считаю его соответствующим истине.
– Опять Огненный источник! – Хорригор толкнул Аллатона локтем в бок. – Источник наших с тобой магических способностей! По-моему, только что мы получили веское подтверждение того, что он действительно существует.
– И наши матери на самом деле там были, – подхватил руководитель пандигиев. – Пусть не в своей физической сущности, но – были.
– Командир, редуктор запустился! – радостно сообщил с экрана бортинженер Григорий.
– Отлично! – воскликнул Кожемяка. – Сейчас начнем разгон!
Он соскользнул со стола, пересек кают-компанию, набирая ход, словно имел в виду именно себя, а не свой корабль, и выскочил в коридор.
* * *
Когда фрегат вернулся в "обычное" пространство в системе Гренделя и приблизился к планете, стало ясно, что транспортника на орбите нет. А вскоре маги обнаружили, что пропал и невидимый щит. Данное обстоятельство наводило на мысль о том, что Ярила Мурманский, воспользовавшись этой возможностью, решил совершить посадку на Грендель.
И потерпел крушение?
Таких слов никто из набившихся в рубку фрегата не произнес, но они просто-таки витали в воздухе.
– И где же их там искать? – мрачно спросил Добрыня Кожемяка, уставясь на обзорный экран. Под кораблем тянулась сплошная пелена облаков. – Расспрашивать этих очумелых, что ли? И зачем они соскочили с орбиты? С провиантом были проблемы?
Дарий вспомнил о крупе, застрявшей в усах каптенармуса Ивицы, но не стал делиться с присутствующими пришедшим ему на ум предположением.
– Магический след! – с видом Ньютона, только что получившего яблоком по макушке, провозгласил Хорригор.
– Что это значит? – стремительно повернулся к нему командир фрегата.
– Верно, магический след, – поддержал коллегу Аллатон. – Молодец, Хор! А я вот об этом и не подумал.
– Видать, стареешь, – ухмыльнулся бывший предводитель иргариев.
– Да о чем вы говорите, синекдохой по ватерпасу?! – взревел Кожемяка. – Что такое "магический след"?
– Это след магии, – очень доходчиво объяснил Хорригор.
– След, который остается после применения магии, – догадался Шерлок Тумберг. – Один из видов вещественных доказательств.
– Мы с Хором пытались пробить магический щит над Гренделем, – начал развивать ответ иргария Аллатон. – И делали это на транспортнике. Чем интенсивней и длительней магическое воздействие, тем более заметный след оно оставляет и тем дольше он сохраняется. Работали мы не на пределе, но основательно, так что след еще не должен исчезнуть. А по следу можно будет узнать, куда подевался транспортник.
– И как его найти, этот след? – спросил Добрыня Кожемяка.
– Сейчас мы с Хором поднапряжемся и почувствуем его, – ответил мутант-пандигий. – Только попрошу соблюдать тишину.
– Эх, голова ты моя, головушка, не лопнула бы, – вздохнул Хорригор, но этим свои стенания и ограничил: не тот был случай.
При общем молчании маги уставились друг другу в глаза и замерли, словно сами подверглись магическому воздействию кого-то более могущественного. Впрочем, продолжалось это недолго, и судя по тому, как вдруг просияли лица иргария и пандигия, их усилия увенчались успехом.
Правда, почти тут же выяснилось, что успех этот – относительный.
– След обнаружен! – объявил Хорригор. – Он ведет вниз, к планете. А вот дальше – хуже: там он пропадает.
– И что это значит, пока непонятно, – добавил Аллатон.
– Куда же именно он ведет? – поинтересовался Шерлок Тумберг. – Не к Основе ли?
Руководитель пандигиев неопределенно повел плечом:
– Так сразу и не ответить. Надо идти по следу, тогда и станет ясно, куда он приведет.
– Понятно! – Командир фрегата решительно стукнул кулаком по подлокотнику кресла. – Двигаем туда!
– Может, лучше послать эту вашу "будку"? – предложил Умелец. – Как бы нигдяне какую-нибудь подляну не устроили.
– Пусть только попробуют! – рыкнул Добрыня Кожемяка. – У меня военный корабль, а не игрушка! Военный корабль, аркбутаном по ереванам!
Для того чтобы не просто зайти на посадку, а вести многотонный корабль в атмосфере по незримому следу, пилотам пришлось изрядно попотеть. Когда фрегат прошил все слои облаков и внизу открылась поверхность Гренделя-Нигды, стало понятно, в какой именно район планеты привел магический след. На юго-западе находилась столица, а на северо-западе располагалось Металище зелья, которое нигдяне называли Основой.
Точнее, когда-то располагалось. Теперь там не было ни забора, ни серо-коричневой полусферы, выпирающей из-под земли. А на месте всего этого зиял глубокий провал. Такое зрелище наводило на печальные мысли, но с ними все же не следовало торопиться. Потому что нигде не было видно ни одного обломка транспортника. Правда, он мог покоиться в этой ямище… но почему там нет никаких следов магии?
Фрегат совершил посадку, и группа штатских и военных, а также супертанк направились туда, где раньше возвышалась Основа.
– Пусто, – сообщил Бенедикт Спиноза всем обступившим провал, когда нырнувший в его глубины воздушный разведчик передал картинку со дна. – Транспортника там нет. Только конец кабеля, ведущего, надо полагать, к трансформаторам нигдян.
Собственно, запускать туда разведчик не было необходимости – вся яма просматривалась сверху, и только слепой не заметил бы там космическое судно, если бы оно в ней находилось.