(прямо сейчас)
Пожалуй, комедиограф Луис Пераль, прежде чем оформить черновик благородными стихами, изобразил бы это совещание так:
Мафенас: Господа офицеры!
Четверо замирают по стойке "смирно".
Массивная композитная плита с термосиловым покрытием уходит в стену, впуская в зал совещаний военного трибуна Планкуса - начальника отдела оперативного планирования СБ Помпилии.
Планкус: Вольно, господа. Прошу садиться.
Жезл его взлетает к потолку и опускается, будто палочка дирижера, управляющего оркестром. Трибун располагается во главе стола, пристально смотрит на жезл, словно впервые его видит, и аккуратно кладет имперский атрибут на ауропластовое покрытие столешницы. Знак понятен всем присутствующим: официоз закончился. Началась работа, и главное сейчас - результат, а не соблюдение уставных формальностей.
Начисто депилированный еще в бытность молодым центурионом, идеально гладкий череп военного трибуна отражает свет плазменных "солнышек". Вокруг головы Планкуса мерцает золотистый нимб.
Планкус: Исходный рапорт все читали, все в курсе ситуации. Мафенас, вы получили дополнительную информацию по объекту?
Мафенас: Так точно.
Планкус: Докладывайте.
Мафенас: Объект - Диего Пераль. Варвар с Террафимы, уроженец Эскалоны, сын известного драматурга Луиса Пераля и Бланки Пераль, в девичестве Хименес. Тридцать пять лет. Служил в Кастурийском пехотном полку, участвовал в боевых действиях, был ранен, дослужился до мастер-сержанта. После выхода в отставку преподавал фехтование.
Овий: Спортивный тренер?
Свой вопрос примипил Овий, заместитель начальника координационной службы, задает с места. Внешностью и манерами Овий напоминает матерого бульдога. Когда он говорит, в его горле что-то клокочет, словно примипил готов вцепиться собеседнику в глотку.
Мафенас: Нет.
Овий: Историческое фехтование?
Мафенас: Прикладное. Варвары Террафимы до сих пор используют холодное оружие в войнах, не говоря уже о дуэлях.
Ульпия: Занятно…
Мурлыча себе под нос тягучую, как патока, мелодию, Эрлия Ульпия - платиновая блондинка, а по совместительству куратор службы специальных дознаний в чине обер-манипулярия - активирует сферу персонального уникома. Не обращая внимания на косые взгляды коллег, ищет какую-то информацию.
Овий: Как объект оказался на Хиззаце? Это связано с мятежом в Эскалоне?
Мафенас (ухмыляясь): Мятеж? Нет, скорее жесткое порно. Наш бравый вояка соблазнил несовершеннолетнюю дочку местного гранда. Серый волк и кудрявая овечка.
Ульпия: О, да это любовь!
Томный голос блондинки ясно дает понять, что Эрлия думает по поводу любви в целом и конкретно этой любви в частности.
Мафенас (продолжает доклад. Способ подачи материала выходит за рамки служебного): Папаша, естественно, взбеленился и объявил охоту на коварного соблазнителя. В итоге растлителю малолеток пришлось бежать с Террафимы вместе с оприходованной девицей. То есть, уже не девицей. Как именно он попал на Хиззац, установить не удалось.
Планкус (ледяным тоном): Объяснитесь.
Мафенас: На космических кораблях, покинувших Террафиму в интересующий нас промежуток времени, Диего Пераль и Энкарна де Кастельбро, его пассия, не зарегистрированы. Проверка по базам папиллярных идентификаторов и снимкам камер наблюдения результата не дала. У сеньора Пераля отсутствует секторальная виза - даже ограниченная. Его бы попросту не выпустили с планеты.
Овий: Нелегальный рейс?
Мафенас: Скорее всего. При том бардаке, который творится на варварских планетах, да еще в разгар мятежа… А на Хиззаце никто и не подумал интересоваться, откуда наша парочка взялась. Там и собаке дадут статус беженца - если сумеет написать заявление. Похоже, любовнички знали, куда уносить ноги. Но…
Тумидус: Но также существует вероятность, что сказанное объектом в вирте - не пустые слова. Варвар по незнанию сболтнул лишнего.
Взгляды присутствующих, словно лучи прожекторов, скрещиваются на молодом, хмуром не по годам манипулярии, занявшем дальний край стола. Младший среди офицеров - как по званию, так и по возрасту - Марк Кай Тумидус тем не менее ведет себя равным среди равных. Возможно, даже "равнее" кое-кого, и не только в силу занимаемой им номинальной должности. Всем хорошо известно: манипулярий Тумидус - любимчик Главной Суки, Той-о-Ком-Не-Говорят.
Мафенас: По незнанию?
Тумидус: Он варвар.
Марк Тумидус выдерживает паузу - кажется, он считает, что эти слова все объясняют. Пауза лишь усугубляет напряженность ситуации.
Тумидус (он вынужден развить мысль): О коллантах варвар если и слышал, то краем уха. В лучшем случае, видел пару научно-популярных передач по визору. До отлета с Террафимы он понятия не имел, как выглядят коллантарии под шелухой. Ему и в голову не пришло, что "пассажирский" коллант невозможен. Помните его первый вопрос, на который среагировал реквестор? Варвар ничего не знал об астланах, и о том, что коллантов, включающих астланина, не существует. Отсюда и второй вопрос. Варвар был уверен, что все это в порядке вещей!
Овий (с сомнением): Наивный олух с захолустной планеты? Лезет в вирт с дурацкими вопросами? И выдает себя с потрохами?
Мафенас: Очень похоже на то. Вот, взгляните.
Над столом сгущается демонстрационная сфера. В ней возникают два почти идентичных ростовых изображения: мужчины, одетые по моде Эскалоны, со шпагами на боку. Левый варвар выглядит моложе и естественнее. Правый - утрированно суров. Его искусственно состарили, о чем говорит заключение экспертов под изображением.
Мафенас: Диего Пераль собственной блудливой персоной. Слева - реальный снимок двухмесячной давности, взятый с камеры наблюдения. Справа - виртим, использованный объектом. Сразу видно, что наш беглец - человек большого ума и хитроумный конспиратор!
Эрлия Ульпия хмыкает, продолжая работать в голосфере личного уникома. Судя по поведению, совещание интересует блондинку в минимальной степени. Однако Планкус не торопится сделать ей замечание. Военный трибун знает Эрлию не первый год. Он уверен: куратор службы специальных дознаний занята делом, имеющим самое непосредственное отношение к создавшейся ситуации.
Овий: Все это слишком очевидно, чтобы дело обстояло именно так. Похоже на чью-то игру. Нас ловят на живца.
Тумидус: Не исключено. Но это только одна из возможностей. А мы обязаны учесть все.
Овий: Спасибо, что напомнили, господин манипулярий.
Тумидус: Не стоит благодарности, господин примипил.
Пару секунд Овий и Тумидус сверлят друг друга взглядами. Бульдог и волк готовы вступить в схватку. Уловив молчаливое внимание льва - военного трибуна Планкуса - они кивают друг другу: мир. Личная неприязнь - отдельно, служба - отдельно.
Планкус: Итак, мы имеем два вопроса, на которые должны быть получены ответы. Первый: как объект покинул Террафиму и оказался на Хиззаце? Второй: какова подоплека двух разговоров объекта, зафиксированных реквестором? Личные впечатления от путешествия в нестандартном колланте? Пересказ чужих впечатлений? Эпизода из фант-сериала, как предположил собеседник варвара? Банальный розыгрыш? Или, как предположил примипил Овий, мы имеем дело с умелой провокацией конкурирующей инорасовой службы?
Военный трибун умолкает, давая офицерам возможность высказаться.
Ульпия (не отрываясь от коммуникатора): Для розыгрыша наш герой-любовник уж слишком изобретателен. А по виду - простак простаком.
Мафенас: Его отец - драматург. Сынок мог пойти по стопам папаши.
Ульпия: В склонности к изящным искусствам объект не замечен. Завалить в постель невинную аристократочку, а потом удрать с ней от разъяренного папаши - это запросто. Но выдумать пассажирский коллант с астланином… Не верю. На это у него не хватило бы фантазии.
Планкус (Мафенасу): Уточнить этот момент. Не хватило у сына - могло хватить у отца. Проверить все сочинения Луиса Пераля на предмет подобных эпизодов.
Мафенас (вносит пометку в свой планшет): Будет сделано.
Ульпия: Все остальные версии дистанционно проверить невозможно.
Эрлия Ульпия наконец сворачивает голосферу, переводит уником в "спящий" режим, улыбается - и моментально делается центром внимания. Убийственное сочетание: яркая красота и острый ум у женщины. На большинство мужчин улыбка Ульпии производит эффект, сходный с выстрелом из парализатора. У сотрудников СБ Помпилии, присутствующих на совещании, есть иммунитет от подобной стрельбы, но любой иммунитет, случается, дает сбой.
Ульпия: Считаю, необходимо отправить на Хиззац оперативника-контактера. Желательно, в паре с аналитиком. Войти в контакт с объектом и все выяснить на месте.
Тумидус: Поддерживаю.
Овий: Если это провокация, от нас только этого и ждут!
Мафенас: Согласен.
Планкус: В чем может заключаться предполагаемая провокация? Ваши версии, примипил?
Овий: Хотят выяснить степень нашего интереса к нестандартным коллантам. Если мы оперативно отреагируем, противник уверится в принципиальной возможности подобного колланта и в том, какое значение мы этому придаем. И может активизировать исследования в данной области. Это не в интересах Помпилии.
Тумидус: Наше отношение к нестандартным коллантам известно всей Ойкумене.
В левой глазнице манипулярия блестит фасеточный имплантант, словно захватывая примипила Овия в прицел.
Овий: Одно дело - запрещающий указ Сената. И совсем другое - повышенный интерес службы безопасности Помпилии.
Ульпия: Если подобный коллант уже существует, угроза неизмеримо выше, чем любая предполагаемая провокация. Мы не имеем права ее игнорировать. После чрезвычайной ситуации на Астлантиде - нет, не имеем.
Тумидус: Согласен.
Овий: Это всего лишь предположение.
Тумидус: Как и возможность провокации.
Планкус (кладя ладонь на трибунский жезл): Господа офицеры, обсуждение закончено. Бездействие в данной ситуации считаю преступным. Приказываю отправить на Хиззац оперативную группу в составе контактера и аналитика для прямого контакта с объектом и выяснения всех обстоятельств дела. В случае подтверждения версии с "нестандартным" коллантом - склонить объект к сотрудничеству для получения максимально полной информации о колланте.
Ульпия: Полномочия контактера?
Планкус: Я вижу, у вас уже есть кандидатура?
Ульпия: Разумеется.
Куратор службы специальных дознаний позволяет себе вторую улыбку: она в очередной раз опередила сослуживцев-мужчин на пару ходов.
Планкус: В случае подтверждения версии с нестандартным коллантом - самые широкие полномочия, вплоть до вербовки с раскрытием собственного статуса.
Ульпия: Материальное поощрение объекта?
Планкус: Разумеется. Деньги, устройство на работу, оформление гражданства, секторальной визы… Вряд ли у объекта окажутся чрезмерные запросы.
Ульпия: А в случае, если подтвердится версия с провокацией?
Планкус: Если не захочет сотрудничать - вплоть до силового захвата и вывоза на ближайшую имперскую планету. Живым. Обязательно живым - нам нужна информация.
Ульпия: Но не обязательно целым.
Планкус: Вы все правильно поняли. Итак, ваша кандидатура?
Обер-манипулярий Эрлия Ульпия встает. В полный рост, в аспидно-черной форме с золотыми нашивками. Кажется, что воздух помещения наполняется статическим электричеством от трения набухающей мужской плоти о ткань офицерского белья.
Ульпия: Моя кандидатура, господа - я сама.
Планкус: Полагаю, у вас уже есть легенда?
Ульпия: Легенда? У меня есть кое-что получше - первый разряд по спортивной сабле. Туристка с Октуберана прибывает на Хиззац в поисках экзотики и развлечений. И надо же! - ей встречается брутальный красавчик, дикарь дикарем, да еще и учитель фехтования с боевым опытом. Как блондинке не взять у такого мачо пару уроков?
Мафенас (ухмыляясь): Представляю, чем закончится первый же урок. И, не скрою, завидую наивному варвару. На его месте я бы согласился на любое сотрудничество. У него нет ни единого шанса.
Планкус: Кандидатура напарника-аналитика у вас тоже имеется?
Ульпия: Конечно. Инициативный придурок из вашего отдела, Мафенас. Тот, который заварил нынешнюю кашу. Посмотрим, каков он в деле. Унтер-центурион Вибий, если мне не изменяет память?
Планкус: С памятью у вас все обстоит наилучшим образом. Вы ознакомились с досье офицера Вибия?
Ульпия: Парень спит и видит себя на оперативной работе. У парня чуткая задница. Уж поверьте, я знаю толк в мужских задницах. Надо дать ему шанс. При мне у него будет куча возможностей набраться опыта, и мало - запороть дело.
Планкус (встает): Принято.
Все вскакивают.
Планкус: Обер-манипулярий Ульпия!
Ульпия: Я!
Планкус: Предоставить мне план операции в течение шести часов. Унтер-центуриона Вибия проинструктируйте лично.
Ульпия: Есть!
Планкус: Обер-манипулярий Мафенас!
Мафенас: Я!
Планкус: Обеспечить связь с группой и информационное сопровождение.
Мафенас: Есть!
Планкус: Примипил Овий!
Овий: Я!
Планкус: Обеспечить секретность операции. При необходимости - взаимодействие группы с нашей резидентурой на Хиззаце.
Овий: Есть!
Планкус: Совещание закончено. Все свободны.
Тумидус: Разрешите обратиться, господин военный трибун?
Слова Марка Тумидуса застают Планкуса в дверях. Начальник отдела оперативного планирования оборачивается с подчеркнутой медлительностью.
Планкус: Обращайтесь.
Тумидус: Прошу всю информацию о ходе операции, а также все полученные результаты дублировать на мой личный уником спецсвязи по закрытому каналу.
Некоторое время Планкус молчит, обдумывая просьбу.
Планкус: Хорошо.
Тумидус: Благодарю, господин военный трибун!
По виду молодого манипулярия ясно читается, что ответ военного трибуна он знал заранее.
А в стихах это было бы вообще великолепно.
Но увы, не ко всякому совещанию, как бы оно ни вершило судьбы людей, прилагается гений битого палками Луиса Пераля, Чуда Природы…
Контрапункт
Из пьесы Луиса Пераля "Колесницы судьбы"
Федерико(играет на гитаре):
В знойном небе
пылает солнце,
В бурном море
гуляют волны,
В женском сердце
царит насмешка,
В женском сердце
ни волн, ни солнца,
У мужчины
в душе смятенье,
Путь мужчины -
враги и войны,
Где, скажите,
найти ему покой?
Ах, где найти покой?!
Кончита(пляшет, стучит кастаньетами):
А любовь
танцует в небе,
Волну венчает
белым гребнем,
Летает и смеется,
и в руки не дается,
Не взять ее никак!
О Эскалона, красное вино!
Федерико(играет на гитаре):
Скачет всадник,
к горам далеким,
Плащ взлетает
ночною тенью,
Сеньорита
глядит с балкона,
Черный веер
в руках порхает,
Ты скажи мне,
о сеньорита,
Что за слезы
твой взор туманят,
Что за страсти
тебя забрали в плен?
Ах, где найти покой?!
Кончита(пляшет, стучит кастаньетами):
А любовь
танцует в небе,
Волну венчает
белым гребнем,
Летает и смеется,
и в руки не дается,
Не взять ее никак!
О Эскалона, красное вино!
Федерико(играет на гитаре):
Над могилой
кружится ворон,
В тихом склепе
темно и пыльно,
Было солнце -
погасло солнце,
Были волны -
теперь пустыня.
Мышью память
в углах скребется,
Подбирает
сухие крошки,
Нет покоя,
покоя в смерти нет.
Ах, где найти покой?!
Кончита(пляшет, стучит кастаньетами):
А любовь
танцует в небе,
Волну венчает
белым гребнем,
Летает и смеется,
и в руки не дается,
Не взять ее никак!
О Эскалона, красное вино!
Глава девятая
Здесь хиззац, здесь пляшут
I
- Тысяча чертей!
Джессика Штильнер нащупала сенсор перезагрузки нейтрализатора. Пару секунд, пока устройство обнуляло результат попадания, Джессика корчилась на полу, изрыгая проклятия. Центром ее конвульсий служила шея - рапира Диего "подвесила" к сонной артерии тридцать два убийственных килограмма. Не имея возможности оторвать голову от покрытия больше, чем на сантиметр-другой, девушка вызвала бы у случайного зрителя, явись он в зал, ассоциацию с раздавленным насекомым. Длинные руки и ноги лишь усиливали сходство.
- Не ругайтесь, - попросил Диего.
Он стоял в шаге от тренажера для кистей, встряхивая рапирой и кинжалом - коротко, хлестко, расслабленно. Этому способу снять напряжение с запястий его научил дон Леон, великий мастер хитрых штучек.
- Почему?
- Сеньорите не пристало сквернословить.
- Сто тысяч чертей! Почему?
- Манеры? - предположил Диего. - Воспитание?
Всю жизнь он знал, что сеньориты не сквернословят, и теперь впервые задумался: почему? Жизнь на Хиззаце - планете, на которой пляшут - способствовала разрушению привычных стандартов. Например, зал прекрасно освещался, и на первых занятиях Диего удивлялся отсутствию зевак со стороны парка. По идее, при полном отсутствии штор, тренируясь вечером, он и Джессика были видны в окнах, как на сцене. Студенты не любопытны? Преподаватели тактичны? В позднее время парк безлюден? Рискнув задать вопрос мар Дахану, маэстро выяснил, что значит управление прозрачностью окон, за пять минут освоил панель регулировок и грустно вздохнул: я - варвар, а шторы, гардины и занавески - дикое прошлое человечества.
- Между прочим, - Джессика поднялась на ноги, - это ваше дурное влияние. Все эти черти, дьяволы и прочая дремучая мифология. Во время спарринга вы бранитесь, как пьяный грузчик. Мне, значит, нельзя, а вам можно?
- Мне нужно, - уточнил Диего. - Мне рекомендовал мар Дахан.
- Ругаться во время спарринга?
- Да.
- Зачем?
- Я не обсуждаю с учениками распоряжения учителя. Продолжим?