Затем я проверил выход. Поднявшись по ступеням, я надавил на люк плечом, пробуя его на прочность. К сожалению, он оказался крепким, не было и запора, который можно было бы вскрыть - просто висячий замок снаружи, но до него не добраться. Можно было попытаться найти, чем вышибить люк, но это сразу привлечет внимание Зен. Мне было слышно, как она разговаривает наверху. Краткие фразы, видимо, говорит по телефону, но слов не разобрать.
Я снова обошел подвал. Не упустил ли чего? Наверняка упустил, но что? Без аспектов я не был уверен в своих знаниях и постоянно возвращался к мысли, что я один. Проходя мимо Диона, я поймал себя на том, что не в состоянии уловить выражение его лица, оно было для меня таким же неопределенным, как кусок глины. Что означало это выражение? Радость? Печаль?
"Погоди, - сказал я себе, покрываясь потом. - Все не настолько плохо".
Со мной не было Айви, но это еще не означало, что я неспособен общаться с представителями своего вида. Так ведь?
Дион был явно расстроен. Он сидел, уставившись на клочки бумаги у себя в руках. Еще несколько подброшенных матерью библейских цитат.
- Она пишет только номера стихов, - сказал он, подняв на меня глаза, - так что я даже не знаю, о чем там говорится. Как будто тогда они смогли бы чем-то помочь. Ха! - Он сжал кулак, а затем подбросил скомканные бумажки. Они разлетелись, падая на пол словно конфетти.
Я стоял, чувствуя себя почти так же паршиво, как выглядел Дион. Нужно было что-то сказать, как-то до него достучаться. Не знаю почему, но мне вдруг отчаянно этого захотелось.
- Дион, тебя так пугает смерть? - спросил я. Возможно, не самые подходящие слова, но лучше разговаривать, чем сидеть молча.
- А не должна? - ответил Дион. - Смерть - это конец. Ничто. Дальше ничего нет. - В поднятом на меня взгляде читался вызов. Я не ответил сразу, и он продолжил. - И вы даже не скажете, что все будет в порядке? Мама постоянно твердит о том, что хорошие люди будут вознаграждены, но Панос как раз был таким хорошим человеком. Он провел жизнь, пытаясь исцелить болезни! И поглядите на него. Умер по дурацкой случайности.
- Почему ты считаешь, что смерть - это конец? - спросил я.
- Потому что так и есть. Слушайте, только не надо этих религиозных…
- Я не собираюсь читать тебе проповеди, - перебил я. - Я тоже атеист.
- Вы? - взглянул на меня паренек.
- Конечно, - ответил я. - Почти на пятнадцать процентов. Однако должен признаться, что некоторые части моего сознания возразили бы, что они агностики.
- Пятнадцать процентов? Это не считается.
- Да ну? То есть ты считаешь себя вправе судить о том, как работает моя вера? Что "считается", а что нет?
- Нет, но даже если так и есть, если кто-то может быть атеистом на пятнадцать процентов, то большая его часть все равно остается верующей.
- Так же, как меньшая часть тебя, вероятно, по-прежнему верит в Бога, - возразил я.
Взглянув на меня, он покраснел. Я устроился рядом с ним, напротив того места, где произошла его маленькая неприятность.
- Я понимаю, почему люди хотят верить, - сказал Дион. - Я не просто вздорный подросток, как вы подумали. Я размышлял, задавал вопросы. В Боге я не вижу смысла. Но иногда, заглядывая в бесконечность и представляя, что меня просто… просто больше никогда не будет, я понимаю, почему люди выбирают веру.
Айви бы решила, что мне следует попробовать обратить паренька, но ее тут не было. И вместо этого я спросил:
- Дион, как ты думаешь, время бесконечно?
Он пожал плечами.
- Давай, - настаивал я. - Скажи. Хочешь, чтобы я тебя успокоил? Возможно, я знаю, как это сделать, или, по крайней мере, мой аспект Арно знает. Но сперва ответь, бесконечно время или нет?
- Не думаю, что это можно знать точно, - отозвался Дион. - Но да, наверное так и есть. Даже после конца нашей вселенной что-то будет происходить. Если не здесь, то в других измерениях. Других местах. В других больших взрывах. Материя, пространство - они бесконечны.
- Значит, ты бессмертен.
- Возможно, мои атомы, - ответил он. - Но не я. Не надо всей этой метафизической фиг…
- Никакой метафизики, - сказал я, - только теория. Если время бесконечно, то все возможное уже случалось и случится в будущем. Это значит, что прежде ты уже жил, Дион. Все мы жили. Даже если Бога нет, даже если предположить, что нет ни ответов, ни божественной сути… Все равно - мы бессмертны.
Он нахмурился.
- Подумай об этом, - сказал я. - Вселенная бросила свои космические игральные кости и выпал ты - наполовину случайная комбинация атомов, нервных и химических соединений, которые в совокупности определяют твою личность, память и само существование. Но если время бесконечно, то рано или поздно эта случайная комбинация повторится. Возможно, для этого понадобятся сотни триллионов лет, но она выпадет снова. И это будешь ты. С твоей памятью и личностью. В контексте бесконечности, парень, мы будем возрождаться снова и снова.
- Я… честно говоря, не знаю, как это может меня успокоить. Даже если это правда.
- Правда? - спросил я. - А на мой взгляд это изумительная тема для размышлений. Учитывая бесконечность времени и вариантов, все возможное - это потенциальная реальность. Так что ты не только повторишься, но каждая твоя возможная итерация будет варьироваться. Иногда ты будешь богат. Иногда беден. Вполне вероятно, что из-за дефекта мозга однажды в будущем ты обретешь свои нынешние воспоминания, даже если в том будущем не пережил ничего подобного. То есть ты снова окажешься полностью самим собой и не из-за какой-то мистической чепухи, а по законам простой математики. Даже малейшая вероятность, помноженная на бесконечность, сама становится бесконечностью.
Я встал, затем присел на корточки, положив руку ему на плечо и глядя в глаза:
- Возможна любая вариация, Дион. Однажды ты - тот самый ты, с тем же образом мыслей - родишься в богатой семье. Твоих родителей убьют, и ты решишь сражаться с несправедливостью. Такое случается. А значит, и будет случаться. Ты ищешь утешения, Дион? Что ж, когда тебя охватит страх смерти, когда нагрянут темные мысли, прямо взгляни во тьму и ответь ей: "Ты мне не указ, ведь я - это бесконечные Бэтмэны".
Он моргнул:
- Это… я никогда не слышал ничего более необычного.
Подмигнув ему, я оставил паренька наедине с его мыслями и вернулся к Одри. Не уверен, насколько я сам во все это верил, просто как-то само вырвалось. Если честно, не думаю, что вселенная выдержит, если каждый станет бесконечными Бэтмэнами.
Быть может, задача Бога как раз и состоит в том, чтобы не допустить подобной ерунды.
Взяв Одри за руку, я тихо сказал:
- Одри, посмотри на меня.
Моргая, вся в слезах она посмотрела на меня.
- Сейчас мы будем думать, - сказал я. - Проанализируем каждую известную нам деталь и найдем способ отсюда выбраться.
- Я не могу…
- Можешь. Ты часть меня, часть всего этого. Ты можешь иметь доступ к моему подсознанию. Ты можешь с этим справиться.
Наши взгляды встретились, и часть моей уверенности, кажется, передалась ей. Резко кивнув, она собралась и приняла сосредоточенный вид. Я ободряюще ей улыбнулся.
Наверху открылась и захлопнулась наружная дверь.
"Давай, Одри".
Шаги Зен застучали по дому, и она принялась возиться с замком в подвал.
"Давай же…"
Одри вскинула голову и посмотрела на меня:
- Я знаю, где тело.
- Тело? - переспросил я. - Одри, нам сейчас нужно…
- У хозяев Зен его нет, - сказала Одри. - В компании "И-3" тоже. Пареньку ничего не известно. Я знаю, где оно.
Люк в погреб распахнулся. Внутрь хлынул поток света, обрисовывая над нами силуэт Зен.
- Мистер Лидс, - произнесла она, - вы должны пойти со мной. Хочу задать вам пару вопросов наедине. Это не займет много времени.
Я похолодел.
Глава 20
- О, черт, - сказала Одри, отодвигаясь от меня. - Нужно что-то делать! Не дай ей тебя убить.
Я обернулся и взглянул в лицо Зен - женщине, одетой столь изысканно, словно она была финансовым директором Манхеттенской издательской компании, а не наемной убийцей. Она спустилась по ступенькам, источая притворную беспечность. Эта поза в сочетании с напряженностью ее недавнего телефонного разговора сказали мне все, что нужно.
Она планировала меня убрать.
- Они действительно готовы на это? - спросил я. - Возникнут вопросы. Проблемы.
- Не понимаю, о чем это вы.
Она достала пистолет.
- Нам обязательно играть в эту игру, Зен? - спросил я, лихорадочно соображая, как бы потянуть время. - Мы оба знаем, к чему все это. Ты действительно готова выполнять такие бестолковые приказы? Это навлечет на тебя беду. Моим исчезновением заинтересуется много народу.
- Полагаю, не меньше народу только порадуется, что вы перестанете им досаждать, - сказала Зен и, отбросив всякое притворство, вынула глушитель и стала накручивать его на ствол пистолета.
Одри всхлипнула. К чести Диона, он поднялся, не желая встречать смерть сидя.
- Вы надавили на них слишком сильно, мистер Псих, - сказала Зен. - Они вбили себе в голову, что вы намеренно пытаетесь их уничтожить, и отвечают, как ответил бы любой задира, которого толкнули. Они бьют изо всех сил, в надежде, что это лучший выход из ситуации. - Она подняла пистолет. - Что касается меня, так я сама могу о себе позаботиться. Но за беспокойство спасибо.
Взмокнув от пота, я в панике таращился на ствол пистолета. Ни надежды, ни плана, ни аспектов…
Но она об этом не знает.
- Они вокруг тебя, - прошептал я.
Зен замешкалась.
- Некоторые считают, - сказал я, - что те, кого я вижу - призраки. Если ты читала обо мне, то должна знать. Я делаю невозможные для себя вещи. Знаю то, что не должен знать. Потому что мне помогают.
- Просто вы гений, - парировала она, но ее глаза забегали. Да, она читала обо мне. И покопалась основательно, раз сообразила, как избавиться от аспектов.
Но никто не мог забраться в мой мир без того, чтобы самому… не стать чуть тронутым.
- Они нас догнали, - сказал я. - Они стоят на ступеньках за твоей спиной. Чувствуешь, Зен? Их взгляды? Руки на твоей шее? Куда ты их денешь, если избавишься от меня? Будешь жить с преследующими тебя призраками всю оставшуюся жизнь?
Стиснув зубы, она, казалось, изо всех сил старалась не оглянуться. Неужели это действительно работает?
Зен глубоко вздохнула:
- Они будут не единственными призраками, которые меня преследуют, Лидс, - прошептала она. - Если ад существует, то мне там давно забронировано местечко.
- Как скажешь, - ответил я. - Но над чем тебе сейчас стоило бы реально задуматься, так это над тем, что я гений и знаю то, чего не должен знать. Так зачем я именно сейчас собрал нас здесь? Для чего ты мне здесь нужна?
- Я… - Она наставила на меня пистолет. Шурша лохмотьями старых картофельных мешков, вокруг нее закружил сквозняк.
В ее кармане чирикнул мой мобильник.
Зен подпрыгнула чуть ли не до потолка и, покрывшись испариной, выругалась, прижав руку к карману. Ткнув пистолет в мою сторону, она выстрелила. Наугад. Опорная балка рядом со мной треснула, разбрызгивая щепки. Дион юркнул к земле в поисках укрытия.
Зен так выпучила глаза, что мне стали видны белки ее глаз. Трясущейся рукой она держала пистолет, не отрывая от меня взгляда.
- Ответь на звонок, - сказал я.
Она не шелохнулась.
Нет! Этого не может быть. Я уже так близко! Неужели она…
Зазвонил другой телефон. На этот раз ее собственный, жужжание исходило из другого кармана. Зен колебалась. Я встретился с ней взглядом. В тот момент один из нас был действительно обезумевшим, спятившим, оказавшимся на грани срыва.
И это был не парень со сдвигом.
Ее телефон перестал звонить и переключился на прием сообщения. Мы замерли в ожидании, стоя в холодном подвале и не отводя друг от друга взгляда, пока Зен не потянулась наконец за мобильником. Несколько секунд она молча таращилась на экран, затем отрывисто рассмеялась, отошла в сторону и, перезвонив, шепотом завела разговор.
Испустив, пожалуй, самый глубокий в своей жизни вздох облегчения, я подошел к Диону и помог ему подняться. Он взглянул на Зен, которая снова рассмеялась, на этот раз громче.
- Что происходит? - спросил паренек.
- Опасность миновала, - сказал я. - Разве не так, Зен?
Она невольно хихикнула, нажала отбой связи и посмотрела на меня:
- Как скажете, сэр.
- …Сэр? - удивился Дион.
- Эксельтек едва держался на ногах. Я распустил слухи, что компания попала под федеральное расследование, и велел Йолу надавить на все нужные финансовые кнопки.
- Чтобы заставить их сделать отчаянный ход? - спросил Дион.
- Чтобы развалить компанию, - сказал я, проходя к Зен мимо растерянной Одри. - Чтобы я смог купить ее. Это была задача Йола, но он не смог завершить начатое. Я поручил Уилсону доделать остальное, позвонить инвесторам Эксельтека и скупить их доли. - Я протянул руку к Зен, и она отдала мой телефон.
- И…. - сказал Дион.
- И теперь мне принадлежит шестьдесят процентов акций компании, - сказал я, проверяя сообщение от Уилсона. - И большинством голосов я выбрал себя президентом. Так что теперь боссом Зен являюсь я.
- Сэр, - она довольно успешно восстановила самообладание, но я-то заметил и непроизвольную дрожь в ее руках, и слишком напряженную позу, и застывшее выражение лица.
- Погодите-ка, - сказал Дион. - Вы вот так просто нейтрализовали наемного убийцу, присвоив подославшую ее компанию?
- Я играю теми картами, что мне сдали. Хотя никто особо и не сопротивлялся. Подозреваю, что все втянутые в это дело персоны давно жаждали сбежать с этой тонущей посудины.
- Вы, конечно, понимаете, - елейно проговорила Зен, - что на самом деле у меня и в мыслях не было вас убивать. Просто хотела припугнуть, чтобы вы охотнее поделились информацией.
- Конечно. - Такова будет официальная версия, дабы оградит ее и Эксельтек от обвинений в покушении на убийство. В соглашении о покупке следует прописать положение, которое ограничит мои возможности по их преследованию.
Я положил в карман мобильник, забрал у Зен свой пистолет и кивнул Одри:
- Давай заберем тело.
Глава 21
Мы застали миссис Махерас, как и прежде, в саду. Стоя на коленях, она сажала, удобряла и обрабатывала грядки.
Я подошел и по ее взгляду сразу понял - женщина догадалась, что ее тайна раскрыта. Но тем не менее я опустился рядом с ней на колени и передал коробку с цветочной рассадой, за которой она потянулась.
Вдалеке зазвучали сирены.
- Это было необходимо? - спросила она, не поднимая глаз.
- К сожалению, да, - сказал я. Отправляя сообщение Йолу, я знал, что федералы прочитают его первыми. Сзади подошли Одри, Тобиас, Айви и удрученный Джей Си. В моем восприятии они отбрасывали тени в свете угасающего дня и закрывали стоящего позади них Диона. Мы нашли их бредущими по дороге в милях от того места, где держала нас Зен. Они пытались добраться до меня.
Я устал. Я просто чертовски устал. Иногда в пылу всего этого об усталости забываешь, но когда уходит напряжение, она обрушивается с необыкновенной силой.
- Я должна была догадаться, - вновь повторила Айви, скрестив на груди руки. - Должна была. Большинство направлений православия не приемлют кремацию. Они видят в этом осквернение тела, которое ожидает воскрешения.
Мы слишком зациклились на информации, содержащейся в клетках Паноса, и совершенно не подумали о том, что труп могли выкрасть по совершенно иным причинам. Настолько весомым, что даже законопослушная женщина и ее священник отважились на преступление.
В некотором смысле я был очень впечатлен.
- Когда были моложе, вы работали уборщицей, - сказал я. - Мне следовало подробнее расспросить Диона о вашей жизни и работе. Он упомянул о том, что вам пришлось много трудиться, чтобы поднять детей на ноги, но я не уточнил, чем именно вы занимались.
Она продолжала высаживать цветы на скрытой в саду могиле сына.
- Вы выдали себя за уборщицу в морге, - сказал я. - Полагаю, заплатили ей и пришли вместо нее после того, как священник приклеил к двери скотч. Это действительно был он, а не самозванец. Чтобы уберечь тело сына от кремации, вы пошли на крайние меры.
- Что меня выдало? - спросила миссис Махерас, пока приближались сирены.
- Вы в точности следовали всей процедуре уборки, - сказал я. - Слишком точно. Закончив уборку санузла, вы в графике на двери поставили отметку о том, что работа выполнена.
- Я подписалась в точности как Лилия! - сказала миссис Махерас, впервые посмотрев на меня.
- Да, - сказал я, вытаскивая записку с цитатой, одну из тех, что она клала в карманы своего сына. - Но занося в график время уборки, вы написали цифры не так, как их пишет Лилия.
- У вас очень характерный ноль, - объяснила Одри с крайне самодовольным видом. В итоге, чтобы раскрыть это дело криптография не понадобилась, хватило старой доброй графологии.
Вздохнув, миссис Махерас воткнула совок в землю и, склонив голову, предалась безмолвной молитве. Я тоже склонил голову, моему примеру последовали Айви и Джей Си. Тобиас воздержался.
- Значит, вы опять заберете его, - прошептала миссис Махерас, закончив молитву. Она посмотрела на клочок земли перед собой, засаженный теперь цветами и помидорами.
- Да, - ответил я поднимаясь и отряхивая колени. - Но, по крайней мере, за ваш поступок вам вряд ли грозит что-то слишком серьезное. Правительство не признает тело как собственность, так что ваши действия нельзя расценивать как кражу.
- Слабое утешение, - пробормотала она. - Все равно они заберут его и сожгут.
- Верно, - коротко ответил я. - В самом деле, кто знает, какие секреты ваш сын спрятал в своем теле? Он внедрял секретную информацию прямо в свою ДНК и мог спрятать там что угодно. Правильно сказанные в нужном месте слова могут заставить правительство задуматься о возможности длительных исследований.
Она посмотрела на меня.
- У ученых нет единого мнения, сколько клеток в человеческом организме, - пояснил я. - Они легко могут исчисляться триллионами. А возможно и гораздо больше. Чтобы проверить их все, могут потребоваться целые десятилетия, поэтому я сомневаюсь, что правительство захочет этим заниматься. Однако, если они посчитают, что там может содержаться важная информация, тело, вероятно, поместят в хранилище просто на случай, если когда-нибудь понадобится такие исследования провести.
- Это не будет надлежащим захоронением, как вам бы того хотелось, но это и не кремация. Уверен, церковь предусматривает определенные положения относительно тех, кто жертвуют свои органы, чтобы помочь другим людям. Может быть, лучше просто посмотреть на ситуацию под этим углом?
Я оставил миссис Махерас в задумчивости, и мое место занял Дион, подошедший, чтобы утешить мать. Мои слова, как ни странно, заставили ее переосмыслить ситуацию. Я бы скорее согласился кремировать родственника, чем навсегда заморозить останки. Однако, подойдя к дому и обернувшись, я увидел, что миссис Махерас заметно приободрилась.
- Ты была права, - сказал я Айви.
- А я когда-нибудь бываю не права?