– Ни в чем. Нас не так много народов окружает. С юго-запада и запада вообще никого, кроме моря, на севере гномы, на северо-востоке эти бледнолицые серны, восток и юго-восток эльфы, а на юге– смуглолицые харны.
– А за харнами?
– Темнокожие дроу, – скривилась я.
– А еще?
– А все! – раздраженно пожала плечами. – Этих-то в глаза не видела. Точнее видела, да не всех.
Сема бросил на меня хмурый взгляд и отвернулся.
– За гномами– эски, а с эльфами люди не граничат, – поправил он.
– Ты просил народы, я их перечислила. Полукровки не считаются.
– Лиэли– не полукровки, – будто обиделся на меня маг.
– О, да брось! – возмутилась я. – Эти высокомерные могут считать себя кем угодно, хоть богами, но отдельной расой они никогда не станут. Потому и лиэли– не люди и не эльфы.
– И люди и эльфы, – снова поправил Семен, я закатила глаза.
Его расправленные плечи опустились, голова, кстати, тоже.
– Да при чем здесь все это? – устало спросила я. – Мне все равно кто они там, люди или не люди. Живут себе и пусть живут. Терпеть их не могу.
– За что? – тут же вскинул голову маг, посмотрев на меня своими серьезными глазами. Мягкий лунный свет сделал его образ каким-то нереальным. Но такой трогательный вид…
Я проморгалась, вспомнила вопрос и прошептала:
– Видимо, неприязнь к ним в крови. Да о ком мы говорим, Семен? Тебе ли не знать о нашей вражде? Они же людей терпеть не могут и совершенно не уважают. Кто мы для них? Несовершенства? Человек для них– слуга. Они же на свою территорию никого не пускают, кроме "избранных", которым разрешается на них работать. А на самом деле, лиэли от нас ничем не отличаются, кроме эльфийской магической силы, которая поддерживает их бессмертие.
– В том-то и дело, что ничем не отличаются, – раздраженно ответил маг, повернув ко мне сердитое лицо. – Тем не менее, ты только что дала лишь отрицательную характеристику, будто к обычному человеку это не относится. Люди не бывают властными, каждый человек уважает другого и всех любит? У людей нет слуг?
– Да, – повысила я голос, – и люди бывают разными, но лиэли все такие! Они не знают, что такое работать! Богаты, самоуверенны, хитры. И если уж на то пошло, то они как были предателями, так и останутся ими!
– Откуда тебе знать? – устало спросил он, посмотрев мне в глаза. – Война была триста лет назад. С тех пор многое изменилось.
– Но они предали! – холодно ответила я. – Ответь мне, Семен, если у нас снова с эльфами случится война, на чью сторону встанут лиэли? В прошлый раз мы бы проиграли и все до единого подчинялись бы эльфам и лиэлям, если бы не численность человеческих магов. Даже Хранители Тайн сражались бок о бок с людьми и магами, хотя вражда между нами сильнее, чем между ними и лиэлями.
– Теперь они бы разделились, – даже ни секунды не подумав ответил маг.
– А тебе откуда это знать? – раздраженно спросила я.
Между нами повисло напряженное молчание, только неугомонная птица продолжала петь свою песню, раздражая слух, но при этом отвлекая и успокаивая.
– Тогда и ты ответь. Что бы было, если бы граница с лиэлями была открыта? Кто бы отказался вступить в правящую семью и стать, как ты говоришь, бессмертным и на что бы для этого пошли люди? Ты только представь, что бы было… – сердито сказал он. – Ты ошибаешься, Оливия, говоря про "избранных", потому что руководствуешься теорией и слухами. Но не думала ли ты, что слухи могут быть неправильными, например, построенными на зависти и злопамятности, или искусственно пущенными? Лиэли создают союзы с людьми и с эльфами, а слуги– люди живут там лучше, чем богатый торговец здесь. Это лишь их работа, приносящая доход, такая же, как и везде. Поверь, они вполне счастливы и защищены законом, их никто ни к чему не принуждает. К тому же, ту войну затеяли сами люди. Да и эльфы имеют право на поддержку.
Во мне все протестовало против его слов. Хотелось вскочить, залепить пощёчину и убежать. Ведь лиэли всегда считались врагами человека– люди, восставшие против людей.
– Знаешь, Семен, – с трудом начала я говорить, чуть осипшим голосом, – мне плевать что там и у кого. Возможно, я действительно мало знаю, но не пойму, почему ты так отчаянно их защищаешь? Я высказала лишь то, что знает каждый мало-мальски грамотный человек! Ты так говоришь, будто… будто… ты так говоришь…
Семен снова уставился в темноту.
Мне вдруг стало очень холодно, словно на улице не лето, а зима. И снег вдруг стал медленно заполнять пустоту в груди. Я покрылась мурашками, плотнее закуталась в плащ, слезла со скамейки и развернулась, чтобы уйти. Как можно скорее уйти в безопасное место. Лишь бы он не подтвердил мою догадку… Потому что если он это сделает, если сделает… то сама не знаю, что будет.
– Не уходи, – попросил тихо. – Прости, я не хотел так эмоционально. Все дело в страхе. Мне казалось, что если я просто в лоб тебе об этом скажу, ты меня возненавидишь, как и любой человек. Моя попытка убедить не увенчалась успехом, я это знаю. Ты права, Оливия, неприязнь к нам у вас в крови. Но не уверен, что мы этого заслужили.
И все же мир дрогнул. И если сначала от его слов, хотелось убежать, или даже прибить его как муху, то теперь не хотелось практически ничего. Разве что согреться и почувствовать себя в безопасности снова, как было еще несколько минут назад.
– Что ты здесь делаешь? – грубо спросила я, все еще не решив уйти или остаться. Все еще не понимая, опасен он для меня или нет.
– Сижу, – в голосе послышалась улыбка.
Я не увидела повода для смеха. Обижено засопев, пошла вперед.
– Подожди, прости!
Я остановилась. Почему я остановилась? Не потому ли, что этот лиэль стал для тебя, Оливия, кем-то родным, близким? А ведь стал.
– Оливия, давай поговорим. Ведь ничего не изменилось. Я же не нежить. Такой же, как и ты– из плоти и крови.
– Не сравнивай! – вспылила я и закрыла глаза, чтобы успокоиться.
– Хорошо, не буду, – покладисто согласился он. – Подойди ко мне, пожалуйста. Обещаю, я даже не дотронусь до тебя без разрешения.
Я терпеть не могу, когда меня начинают уговаривать таким мягким голосом, потому что тут же сдаюсь. Простонав и потопав ногами, я резко развернулась, подошла и плюхнулась рядом.
Этот нахал виновато улыбнулся.
– Так сложились обстоятельства, – пробормотал он и замолчал.
– Говори-говори, я внимательно слушаю, – поторопила его, плотнее закутываясь в плащ.
– Это было давно. Мне пришлось покинуть дом. С тех пор я живу среди людей. До недавнего времени работал в столице, но сейчас они и без меня справляются.
– О, это все объясняет, – понимающе хмыкнула я, с трудом сдерживая себя, чтобы не убежать. Работал в столице он. В какой? В нашей? Чудеса, да и только!
– Что ты хочешь узнать?
– Зачем тебе все это? – требовательно спросила я.
– А что плохого в том, чтобы жить нормальной человеческой жизнью, Оливия?
– То, что ты не человек! – громко сказала я, глядя перед собой.
– А ты жестока.
– А ты нет? – снова вспылила я и зло посмотрела на него. – Конечно, легко жить обычной человеческой жизнью, когда знаешь, что за твоей спиной мощная поддержка, магия и бессмертие! Но пойми же, этого нет у остальных. И ладно бы ты просто жил, так ты же и вторгаешься в жизнь других. Да-да, я о Славентии. О чем ты думал все эти три года, она же ждала!? Ты не можешь жить нормальной человеческой жизнью, потому что не ценишь время. Нормальный человек не тратить все свое время на работу, он живет, понимаешь? Я просто даже не знаю, как объяснить.
– Не нужно, я понимаю, о чем ты, – спокойно ответил он, кивнув. – Возможно, ты права.
– Зачем тебе все это? – повторила я. – Как можно жить рядом с теми, кто тебя ненавидит? Рядом с теми, кого вы сами терпеть не можете. Рядом с врагами. Мы никогда не пересекаем границ друг друга без разрешения. Кто его дал тебе? Да и вообще, зачем ты наказываешь себя, в то время как перед тобой огромные возможности, которых нет ни у кого из людей? Ты же можешь спокойно идти вперед, изобретать, в конце концов.
Он улыбнулся.
– Я так и не понял, ты беспокоишься обо мне или об окружающих?
А я и сама запуталась. В голове все смешалось. Самое ужасное то, что я привязалась к врагу, к врагу своего народа. И теперь дурно от самой себя, от того, что, несмотря на услышанное только что, я все равно сижу здесь и разговариваю с ним. Я помню, как прорыдала над учебником всю ночь, когда мы проходили по истории магии ту недолгую, но очень кровавую войну. Войну, истинная причина которой, так и осталась загадкой. Что там не поделили шесть человеческих королей и повелитель эльфов? Навряд ли проблема была именно в торговых путях, которые мы перекрыли длинноухим. Точно известно лишь одно– мы защищались и спасали свои земли от захвата, потому что, почувствовав слабину, почувствовав, что к войне мы не готовы, эльфы двинулись на нашу территорию, уничтожая всех на своем пути. А лиэли, вместо того, чтобы сдержать сильных захватчиков, присоединились к ним. Предали.
Триста лет– это не так много, чтобы забыть и простить. Отношения между правителями наладились, но между народами– нет. Все, что нас связывает– торговля и наука. Только в этих сферах мы терпим друг друга.
– Я забочусь обо всех, – ответила, посмотрев ему в глаза. – Надеюсь, все, что ты делаешь для людей, это бескорыстно, не какой-нибудь глупый эксперимент. С вас станется.
– Конечно, нет, – он поднял лицо к небу. – Я всего лишь ищу свое место.
– Среди людей? – усмехнулась я. – У каждого человека должен быть дом. Он и у тебя есть. Тебе везде будет плохо вдали от него, особенно здесь, где нет привычной тебе роскоши. Почему бы не вернуться?
– Нет! – он так резко это сказал, что я вздрогнула. – Я вернусь туда только для того, чтобы найти брата. Для этого я землю переверну.
– Почему? Ты же только что говорил, что вы вовсе не так плохи, как мы привыкли думать. Почему же ты не хочешь назад?
– Потому что пока нет брата, моя свобода висит на волоске, а пребывание там опасно. Мне надо вернуться сюда. Пока что я не готов жить там.
– Почему? – хмуро повторила я.
Семен посмотрел на меня. Убрал пальцем с моего лба волосы и поморщился:
– Ну что ты пристала? Это так важно?
– Я еще не пристала! Ты только что сказал мне, что я жила у врага человечества, ела с ним, пила, спала в одной комнате. Да у меня в голове это не укладывается! Ты обманываешь всех в округе, и мне не понятно почему! Пока я не вижу причины! О какой свободе идет речь? Ребячество какое-то…
Он устало вздохнул.
– Об обычной. Не найду брата– стану главой Дома и буду вечность просиживать штаны, думая о политике и пополнении казны. Я не хочу жить с ними, это личное, и это тебя не касается.
Какой дом? Какая политика? Бедная моя головка.
– Ох, Семен… Кстати, как зовут тебя?
– Семинэль. Зови, как звала. Я откликаюсь, – пошутил он.
– Так вот, Семен, я ничего не поняла.
Он грустно улыбнулся.
– Вижу. Меня растили для того, чтобы править. Точнее управлять. И когда-то я был не против. А теперь мне нужно брата найти.
– Видимо, на этом рассказ закончен, – недовольно пробурчала я, тяжело вздохнув. – Ответы зависли в воздухе, ведь это меня не касается.
– Большего знать и не нужно, – отрезал он. – Зачем?
– Действительно! – всплеснула я руками, чуть не оголив себя. – Раз ты все, я пошла.
Я встала, и он встал, загородив мне проход.
– Между нами будто стена выросла, – сказал, смотря поверх моей головы.
– Она и была, просто я о ней не знала, – ответила, рассматривая его красивое лицо.
– Ты так холодна, – усмехнулся маг.
– Мне холодно, – пожала плечами.
– Я не об этом.
– Знаю. Но мне действительно холодно.
– Почему ты злишься? – посмотрел мне в глаза.
– Потому что ты вынудил меня идти на территорию вражеского государства. Это принципиально! Представь себя на моем месте! Мало мне проблем было в жизни? А самое противное– что ты мне не доверяешь и ничего не хочешь рассказывать, бросая непонятные фразы. Я вообще ничего не понимаю! И уж прости, но и не доверяю, так же как и ты мне! А ведь нам так долго придется быть вместе… – расстроено покачала я головой, – мне просто противно и дурно.
Семен даже зубами скрипнул.
– Противно… Мы выезжаем завтра вечером. Твои вещи, так и быть, соберу сам. В остальном, я успел подготовиться. От тебя ничего не требуется, лишь немного потерпеть. Как только мы разберемся с делами, займемся поисками ведьмы. Без меня ты все равно не справишься.
Да, крыть мне не чем.
– Как скажешь, – тем же тоном ответила я. Хотя бы понятно, чем он был занят все эти дни. А я-то волновалась, глупенькая.
– Оливия, я ведь тебе помочь хочу.
– Помощь от врага– сомнительное удовольствие. Особенно, если ничего о нем не знаешь, а он и не желает идти на контакт.
От следующего предложения, которое выдал маг, у меня покраснели уши. Так при мне еще никто не ругался. Да, моя упертость не знает границ, но зачем же так расстраиваться и злиться?
Развернувшись, он быстро пошел прочь, я побрела следом.
Глава 9
Я так и не заснула. Ни ночью, ни утром, ни днем. И ладно бы это дало хоть какие-то результаты, а то сплошное издевательство над собой. Когда к дому подъехал Семен, я топталась лапами по его плащу и ненавидела весь белый свет. И его ненавидела.
– Чем тебе не угодил мой плащ? – раздраженно спросил маг, пройдя в гостиную.
Так я тебе и ответила, по-кошачьи.
Я кинула на него злобный взгляд, осталось только зашипеть и взъерошить шерсть, жаль, не умею. А ведь как хорош! Темно-коричневые брюки, черные невысокие кожаные сапоги и черный обтягивающий тонкий свитер. Волосы чуть взъерошены от ветра, так и хочется запустить в них лапу. Бррр. То есть ладонь.
– Добрый день, Семен, – поздоровался вышедший из кухни дядя. – Оливия, видимо, нервничает перед дорогой, – посмотрел он на меня, продолжающую делать зацепки на плаще, с особым злорадством посматривая на мага.
– И вам добрый, – улыбнулся лиэль. – Вижу, что нервничает. Хотя больше похоже, что злится.
И вот пойми, искренне все это или нет. На меня рычит, остальным улыбается. Хорош актер, ничего не скажешь. А ты, дядя Федор, если бы только знал, куда я направляюсь, сейчас не улыбался бы этому парню! Я уверена!
– Семен, почему вы выезжаете вечером?
– Ночью дороги разгружены, да и не так жарко. Путь все же не близок.
– Но это менее безопасно, – задумчиво ответил Федор.
– Вовсе нет, – самоуверенно отмахнулся маг.
Действительно, ему-то нечего бояться. Дунул, плюнул– путь свободен.
– Ну что, Оливия, готова? – спросил Федор.
Из кухоньки тут же вылетела Клавдия с небольшой сумкой в руках:
– Здравствуйте, Семен. Меня зовут Клавдия. Я вам тут еды собрала, побольше, – улыбаясь, протянула она сумку.
– Вижу, Оливия уже продемонстрировала свой аппетит, – пробурчал маг себе под нос, и только слепой мог не заметить ухмылку. Я громко фыркнула.
Мы быстро попрощались, все же люди взрослые не то, что Сенька, которая меня чуть не задушила объятьями. Конь у Семена оказался красивым и большим, черным, но я лошадей, после недавних событий, как-то совсем разлюбила. Сумку со мной маг перекинул через плечо и пристроил перед собой. А я-то думала, он меня куда-нибудь подальше запихнет, чтобы глаза не мозолила.
Мы медленно поскакали по улочкам Вешенки, на душе стало тоскливо. Но тоска моя закончилась довольно быстро, с моментом проваливания в глубокий сон.
Проснулась я ночью, мы все еще скакали. Семен успел надеть плащ с глубоким капюшоном, из-за которого его лицо разглядеть стало проблематично.
– Проснулась? – громко спросил он. – Остановимся ненадолго?
Да мне-то что, останавливайся.
Он спешился, спустил меня на травку, сам отбежал в кусты, оставив одну среди густого леса. Вернулся быстро, но я успела испугаться и замерзнуть. Он умылся, попил воды, напоил меня, и мы снова понеслись вперед.
Какой-то все же неправильный лиэль мне попался. Слишком добрый, слишком заботливый, и все это несмотря на обиду. Как не смешно, а ведь именно ими нас в детстве пугали. Как сейчас помню слова отца: "Будешь плохо себя вести, услышат лиэли и заберут тебя к себе, на перевоспитание". Конечно, я пугалась, но длилось это недолго, посему эту фразу слышала слишком часто. И все же, видимо, пакостила я изрядно, раз лиэль меня все-таки забрал.
Я бросила хмурый взгляд в темноту под капюшон.
Почему-то думала, что они больше похожи на эльфов, а у этого даже уши нормальные. И правда, от человека не отличишь. Интересно, сколько же таких среди нас?
Светало, а я все никак не могла заснуть. Меня начало распирать, хотелось поговорить с этим лиэлем, расспросить, узнать что-нибудь интересненькое. Эх, а ведь ничего не расскажет. Причина его проживания среди людей меня слишком заинтересовала, не давая покоя. Как это мучительно любить и одновременно ненавидеть, кидаться из стороны в сторону, прощать и тут же забывать о прощении. Мой маленький жизненный опыт не поможет разобраться в этом мужчине, не поможет понять как правильно с ним себя вести. И уж точно не найду ответ на вопрос: зачем ему мне помогать? Пока носом не ткнут.
К моменту, когда встало солнце, я приняла только одно решение, которое казалось на данный момент самым верным: закрыть глаза на все и относиться к магу, как и раньше, но полностью не доверять. Пусть Семен будет исключением из правил– другом среди врагов, который, как мне кажется, засыпает на ходу.
– Мяу, – пропищала я, привлекая внимание.
Сема выпрямился в седле и снял капюшон.
– Надо отдохнуть, – не глядя на меня, сказал, останавливая коня. – Жара начинается, да и путники встречаются все чаще.
Он спрыгнул на траву, от чего я чуть не выпала из сумки, и повел животинку глубже в лес. Через некоторое время мы попали в пролесок. Семен ослабил подпругу, снял с коня вещи, разложил спальный мешок и высвободил меня.
– Тебя перевоплотить? – спросил, зевая.
Я согласилась.