МИРЫ ПОЛА АНДЕРСОНА Том девятнадцатый - Пол Андерсон 42 стр.

- А теперь разреши мне отвесить тебе порцию истины, - ска­зал Дэн. - Можешь верить, можешь не верить, но я знаю вашу экономику. И знаю, чего я прошу от имени моей общины. Я прошу тебя использовать часть оборудования и персонала, которыми ты распоряжаешься, направить их к нам, чтобы построить для нас... О, ту самую современную мельницу, завод по производству инстру­ментов или еще что-то. Прийти и построить их для нас, вместо того чтобы строить все это для Верхней Америки.

- Это я понимаю, - ответил, как бы извиняясь, де Смет. - Я у вас там был, разумеется, благодаря шлему для дыхания. И ты не первый понизовщик, с которым я разговариваю последние годы. Да, вы уже начали думать о себе как об особой расе, грубоватой, крутой, которой противостоят изнеженные и скупые горцы. Эти взгляды еще не полностью сформировались, но...

- Они обязательно сформируются. Если вы не придете нам на помощь. А если придете, то, может, эта планета еще останется единой. Или вас не волнует судьба ваших внуков? - Коффин по­молчал, прежде чем добавил: - Не считай это угрозой. Но, по­жалуйста, Том, запомни, что через несколько поколений горцы будут жить в своего рода анклаве. А почти все население сосредо­точится в Низинах. А значит, и почти все могущество. Дружище, вам надо заслужить расположение этих людей, пока еще не поз­дно.

- Я думал об этом. Да, много думал. Я считаю, что эта проблема не принадлежит к числу тех, которые имеют решения по типу или - или. Если определенные соглашения будут достигнуты... эко­номически разумные соглашения, разумеется, то ситуация может улучшиться. Но почему понизовщики требуют обязательно индуст­риализации? Через какое-то время, и не столь уж отдаленное, цены на продовольствие и древесину сильно поднимутся в связи с ростом их потребления в Верхней Америке. Разве не лучше подождать наступления этих дней? А пока вы сохраните в неприкосновенно­сти вашу чудесную среду обитания.

- Не такая уж она прекрасная, если вам приходится наваливать на ваших детей неподъемный труд только потому, что не хватает оборудования, хотя нам известно, что его можно изготовить. А кро­ме того, никто и не желает оказаться в промышленных трущобах. Нет, конечно. Мы просто нуждаемся в некотором количестве спе­циализированных предприятий. И у нас есть места, где такие фаб­рики можно построить без ущерба для природы. Есть и обширные территории для захоронения отходов производства, чтобы не отра­вить почву.

- А у нас этого нет. Во всяком случае, скоро не будет, если мы будем развиваться прежними темпами. - Де Смет твердо глянул в глаза гостю и сказал с каким-то новым для этого разговора чувст­вом: - И это главная причина, которая заставляет меня желать скорейшего обогащения. Я хочу купить как можно больше девст­венных земель и основать там заказник.

Коффин улыбнулся горячности этого человека. Именно любовь де Смета к вылазкам на природу была тем, что свело их вместе. Трудно не привязаться к человеку, с которым ты ходишь по лесным тропкам, плаваешь в лодке, ставишь палатку для ночлега.

- Может, мы сумеем что-то придумать, - закончил де Смет. - Однако это должно учитывать ^и^с^ рго ^ио, иначе смысла нет. Как говорится, добрая сделка - не грабеж.

Озеро Роял, где они собирались рыбачить, посверкивало где-то справа от них, но кар быстро летел вперед. Вскоре в лесу обозначи­лась проплешина - безобразный шрам на том месте, где почвен­ный покров был содран на пространстве нескольких квадратных километров, безжизненный, если не считать нескольких видов сор­няков, которые появились тут, чтобы залечить чудовищную рану.

Коффин ткнул в него черенком трубки:

- Сколько лет этой штуковине, а?

Де Смет взглянул сквозь фонарь кабины.

- А, открытые разработки! - Он болезненно сморщился. - Семьдесят-восемьдесят лет, полагаю. Память о былом.

- Индустриализация, - крякнув, протянул Коффин.

Де Смет подозрительно взглянул на него:

- О чем ты говоришь? То была необходимость. Топливо было необходимо позарез. Атомный реактор сломался, на ремонт требо­валось много времени, а зима была на носу. И вот у самой поверх­ности обнаруживается мощный пласт угля, который легко добы­вать и по воздуху доставлять в Анкер...

- Какая разница - все равно промышленность. Сегодня утром я глотнул столько вони от нефтеперегонного завода - только держись.

- Все это предстоит выправлять. Я нажму на владельца завода. Другие тоже. Ты, Дэн, понимаешь не хуже меня, что нам все время приходится идти на временные нарушения правил, но главное-то в том, что мы уже на пороге возвращения к чистой водородной экономике.

- А тогда чего же ты боишься индустриализации? Почему меч­таешь сохранить нетронутой часть дикой природы плато?

Казалось, де Смет недоумевает:

- Разве это не очевидно? Потому, что... я... и другие горожане, придерживающиеся тех же взглядов, мы никогда не сможем при­выкнуть к дикой природе ваших Низин. Так почему бы и нам не иметь таких мест, где мы... ну, где наши души могли бы говорить с Богом. - Он нервно усмехнулся: - Извини. Не хотел, чтобы это прозвучало так напыщенно.

- Ничего. - Коффин выпустил колечко дыма. - Но разве по мере роста численности населения не будет расти и давление, кото­рое превратит все плато в один расползшийся огромный город? Неужели ты действительно думаешь, что земля ваших заказников дикой природы не может быть выкуплена у вас или просто отнята?

Разве что часть промышленной продукции станет поступать сюда из Низин. Тогда жители Верхней Америки смогут позволить себе роскошь и оставят часть земли на плато неосвоенной. Что ж, прав­да, такое без торговли невозможно, а она разовьется, только если у понизовщиков окажется не только сырье, но и промышленные товары, которыми можно торговать.

Де Смет Ъткинулся на спинку кресла, оценивающе взглянул на Коффина и произнес:

- Ты мне обещал, что в выходной мы с тобой не станем откры­вать дискуссию на эту тему.

- А я и не нарушаю обещания, Том. Я просто напомнил тебе о том, что говорил раньше, для того, чтобы ты лучше оценил ту очень любопытную штуку, которую я тоже обещался тебе показать сегодня.

Автопилот пискнул. Коффин выключил его, взял управление на себя, сверился с какими-то ориентирами на местности и повел аэрокар вниз. Внизу тянулись гряды диких и необычайно красивых холмов. Среди них сверкало подобно звезде озеро, а над ним кру­жилось несчетное множество водоплавающей птицы. Солнце зажи­гало на крыльях летунов маленькие радуги.

- Ты помнишь, что несколько моих близких друзей и я час­тенько наведывались сюда, - сказал Коффин. - Мы говорили, что ведем ботанические исследования, которые нужны нам для реше­ния проблемы, связанной с нашей собственной экологией. Это не совсем ложь - мы действительно собрали нужную нам информа­цию; впрочем, и без этого на нас никто внимания не обращал.

Де Смет настороженно ждал продолжения.

- А дополнительно мы тут вели геологоразведочные работы, - говорил Коффин.

Ветер свистел в холмах. Земля, вызывая головокружение, вне­запно прыгнула вверх.

- Понимаешь, - продолжал Коффин, - раз уж мы - понизов- щики - зациклились на мысли развивать свою страну в том направ­лении, которое считаем нужным, а никто нам помочь не хочет, то, значит, нам придется самим себе помогать. Вот если бы мы сделали заявку на покупку земли в вашей стране, тогда доставка грузов в Анкер стала бы дешевой и быстрой, что создало бы для нас преимущества в конкурентной борьбе. Или, например, мы сумели бы продать ее с выгодой какому-нибудь вашему синдикату, или получить денежные отчисления за аренду. В любом случае мы заработали бы деньги, которые нужны нам на покупку оборудования и наем персонала.

- Никто тут не проводил разведочных работ, о которых стоило бы говорить, - задумчиво произнес де Смет.

- Вот потому-то мы их и решили провести. Вы считаете эти места слишком удаленными от Анкера, а для нас это место не дальше, чем Анкер.

Кар остановился, а потом сел прямо на лужайку. Коффин открыл дверь кабины со своей стороны. И тут же в нее хлынула тысяча птичьих голосов и шорохов, волна осенней свежести и ароматов леса, окружавшего их - зрелого и пышного. Колыхались травы, деревья играли мириадами оттенков, совсем рядом мерцало озеро.

- Дивное место, - сказал Коффин. - Счастливчик, такое мес­течко купил.

- Я не счастливчик, я умница, - ответил де Смет, улыбаясь, несмотря на испытываемую тревогу. - Я решил, что это своего рода сердцевина моего будущего заказника, и сделал заявку на максимальную площадь, разрешаемую законом о гомстедах.

- Ты не сердишься, что я со своими ребятами располагался тут на стоянку?

- Нет, конечно, нет. Вы же не станете портить такое место.

- Понимаешь, отыскивая признаки наличия залежей различ­ных минералов на ничейных землях, нам было очень важно пред­ставить себе геологию района в целом. Поэтому тут мы тоже не­множко пошарили и сделали важное открытие. Поздравляю, Том.

Теперь де Смет прислушивался не только внимательно, но даже с некоторым страхом.

- Что же вы нашли? - гаркнул он.

- Золото. Уйму золота.

- Ух ты!

- Это в высшей степени полезный металл, широко применя­емый в производстве проводников и в электрохимии, для изготов­ления анитикоррозийных покрытий. Тот, кто сумеет наладить снаб­жение им промышленности, окажет обществу огромную услугу. - Коффин пальцем указал вправо. - Ты наверняка сам захочешь поглядеть, что тут и как. Я захватил с собой кое-что из оборудова­ния. Мне известно, что ты с ним умеешь обращаться, иначе я захватил бы и техника, имя которого ты мне назвал бы сам. Давай начинай. Проверь кварцевые жилы в валунах, пробы пропусти че­рез дробилку и сделай количественный анализ. Промой золотишко в этом ручейке и на песчаном берегу озера. Дружище, ты тут везде обнаружишь признаки того, что у тебя под ногами огромное корен­ное месторождение золота!

Де Смет помотал головой, как человек, которого чем-то только что огрели по лбу.

- Промышленности столько золота не надо. Во всяком случае в ближайшие десятилетия. Но валюта...

- Ага! Будет дьявольски любопытно поглядеть, что случится с твердой валютой, которой вы так гордитесь. Не говоря уж о том, что произойдет с дикой природой, большая часть которой тебе еще не принадлежит, когда начнется золотая лихорадка. И будет очень трудно с рабочими руками, необходимыми для производства това­ров, особенно тех, которые мы едим или носим на себе. Хотя, Том, лично ты станешь самым богатым человеком на Рустаме.

Начинай проверять, - продолжал он, - а я разобью лагерь. Я за­хватил с собой складное каноэ, а рыбалка тут не хуже, чем на Роял.

Глаза де Смета обшаривали его с макушки до пяток.

- Ты сам... думаешь... примкнуть... к искателям золота?

Коффин пожал плечами:

- В нынешних обстоятельствах у нас - понизовщиков - по­жалуй, нет лучшего шанса, верно?

- Я... Послушай, Дэн...

- Берись за дело, Том. Ты тут все обнюхай, а заодно и мыслиш­ки прополосни. К тому времени когда кончишь, у меня уже и завтрак поспеет. Потом мы с тобой сходим к озеру и, может, во время рыбалки найдем времечко, чтоб поторговаться насчет всяких деталей.

Шагая твердо и широко, Дэн вошел в палату, схватил и крепко прижал к себе Еву, лежавшую в постели, и влепил ей сочный поцелуй.

- Дэн! - вскрикнула она. - Я не ждала...

- И я тоже, - ответил он и расхохотался. - Я даже надеяться не мог, что дела пойдут так быстро и так хорошо. - В палату заглянуло полуденное солнце. - Но они пошли, и все кончено, и с этой минуты, родная, я полностью и навеки твой.

- Что... что... Дэн, отпусти меня! Я тоже люблю тебя, но ты меня задушишь.

- Прости. - Он выпустил ее, осторожно уложил на постель и снова поцеловал с бесконечной нежностью. Потом уселся на стул и взял ее руку.

- Что случилось? - требовала Ева. - Говорите, Дэниел Коф­фин, или, клянусь небом, я собственными руками вытрясу из вас правду. - Ева одновременно плакала и смеялась.

Дэн поглядел на дверь, убедился, что плотно закрыл ее, входя, и понизил голос:

- Мы подписали контракт, Ева. Том де Смет вызвал своего адвоката, как только мы вернулись пару часов назад, и мы подпи­сали контракт: Кузница берется выполнить работу для общины Мунданс. А ты знаешь, Том своего слова никогда не нарушает. Это одна из причин, по которым я охотился именно за ним.

- Значит, тебе все-таки удалось убедить его? - поразилась Ева.

- Думаю, ты можешь назвать это убеждением. Я... Ладно, по­мнишь, я тебе когда-то сообщил по секрету, что я и мои ребята занялись исследованиями в глухих местах Верхней Америки и что мы там кой-какую геологическую разведку ведем?

- Да. И я еще никак не могла понять, к чему такая спешка. - Ева не обвиняла его, но и не извиняла. Было видно, что сейчас она просто спрашивает его о причинах непонятных ей действий, а прощать ей нечего. - Я все время говорила тебе, что минералы подождут, да и неприятности с экологией не требуют неотлож­ных мер.

- А вот получение контракта их требовало. - Дэн опустил гла­за, и его свободная рука сжалась в кулак. - И мне приходилось бросать тебя тут одну, зная, как тебе это тяжело, но не осмеливаясь сказать правду даже тебе.

Ева потянулась к нему, чтобы снова коснуться его губ. Когда же он смог продолжать, то сказал:

- Понимаешь, машин и инженеров тут не хватает. Кузница сама располагает не таким уж большим количеством и того и другого. В любое время мог появиться кто-то со своим проектом, который сделал бы эти ресурсы недоступными для нас на многие годы. А если бы хоть одно слово о том, что мы - понизовщики - думаем о таком деле, просочилось наружу, то наверняка сейчас же нашелся бы кто-то, кто сначала связал бы Кузницу контрактом, а уж потом стал бы размышлять о деталях проекта. И не потому, что хотел бы нас раздавить или еще что, но потому, что прибыль полу­чить здесь можно куда большую, нежели у нас.

Разумеется, большой беды не было бы, если б ты, скажем, под наркозом сболтнула, что мы ведем понемножку геологическую разведку. Конечно, в Анкере забеспокоились бы. Но вообще- то, какого черта, мало ли народа роется в земле, только не в та­ких отдаленных местах? Но совсем другое дело - наша истинная цель.

- Понятно, понятно! И ты добился успеха! Ты просто чудо, Дэн!

- Если верить Тому де Смету, то я - подонок. - Он широко ухмыльнулся: - Потом, когда мы все обговорили, он сказал, что я чертовски славный подонок и что он гордится правом считать меня своим другом. И мы сегодня же вечерком должны смотаться куда- нибудь и напиться до чертиков.

Глаза Евы потемнели от удивления.

- Что ты хочешь этим сказать, Дэн? Сначала ты говоришь о геологической разведке, но, по-видимому, своей жилы ты так и не нашел. Потом ты говоришь о заключенном контракте, за которым ты так долго охотился. Разве ты не убедил Тома подписать его?

Дэн покачал головой:

- Нет. Я пытался много раз, говорил целыми лунниками, но он не соглашался ни в какую. Правда, мне стало казаться, что внутренне он был бы рад помочь нам, но его глупая социально­экономическая совесть требовала, чтобы он придерживался дик­тата определенной экономической тебрии. В конце концов я сказал ему, что сам, похоже, зациклился на одной мысли, стал занудой и готов заткнуть свой фонтан и отправиться с ним на рыбалку.

- И? - Этот союз в ее устах звучал как признание в любви.

- Это секрет, который ты и я унесем с собой в могилу. Обеща­ешь? Ладно, твой кивок значит больше, чем клятва большинства людей.

Я привел Тома к коренному месторождению золота, которое я нашел на его собственной земле. Я объяснил, что мне, как и ему, отвратительна даже сама мысль о том, что произойдет с этой див­ной природой, когда начнется золотая лихорадка. Не говоря уж о том, что случится с их денежной системой или с рабочими руками, которые будут отвлечены от производства всяких полезных вещей. Но у меня есть долг перед своей общиной, сказал я, и перед друзь­ями, которые просили меня быть их представителем. Я предложил ему свое молчание, а также молчание моих геологов - а я их отби­рал очень тщательно - в обмен на контракт с нами. Мы можем включить в него пункт, что если мы проболтаемся, то он вправе расторгнуть этот контракт. Соглашайся или нет, дело твое, сказал я. Добрая сделка - не грабеж.

- Дэн, Дэн, дорогой! Обними меня!

Он встал на колени возле кровати, и они долго держали друг друга в объятиях.

Потом, успокоившись, он снова сел на стул, а она откинулась на свои подушки. Оба ни на мгновение не отрывали др#г от друга взгляда.

Спустя несколько секунд один глаз Евы медленно прищурился.

- Вы меня не обманете, Дэн Коффин, - сказала она.

- Ты это о чем?

-Ао твоем представлении! Ах ты, простой, добродушный сель­ский сквайр! Вряд ли кому-нибудь удалось бы вести за собой кучу народа, не будь он дьявольским хитрюгой.

- Что ж... - Казалось, он несколько смутился.

- Любимый, - выговорила она еле слышно, - вероятно, впер­вые в истории случилось, что кто-то подложил наживку в рудник, который и без того принадлежал жертве розыгрыша.

- У меня есть контракт, который Том де Смет будет выполнять согласно его духу и букве. А больше я ничего не знаю. Ни единого словечка не знаю.

Ева задорно вздернула голову:

- А не приходила ли тебе в голову, Дэн, такая возможность, что Том своим умом дошел до всего, и что именно поэтому он не стал глубоко копаться в фактах и проверять их?

- Э-э? - Редко когда Еве приходилось наслаждаться зрелищем столь ошеломленного супруга.

Но когда Дэн ушел от нее - ненадолго, всего на несколько часов, - он шел гордой поступью молодого буканьера. Ветер креп­чал, он пел, как поднебесная труба, а каждый осенний листок трепетал на ветру, как флаг, с вызовом поднятый на мачту пират­ского корабля.

ВО ИМЯ ОБЩЕГО БЛАГА

Конституционный Конвент разошелся на зимние каникулы, и Дэниел Коффин вернулся в свой дом у озера Мунданс. В этой части Низин зимний сезон приносил с собой ревущие холодные ливни, ветры, которые дули с гор, заставляя леса сгибаться и стонать, а яркий свет и мрачные сумерки бешеной чередой сме­няли друг друга, когда облачная пелена вдруг разрывалась, снова сходилась и снова рвалась в клочья, открывая глазам солнце, луны и звезды. Полеты на аэрокарах в это время становились небезопасными, а поэтому по обычаю люди сидели по домам, посещая лишь ближайших соседей; веселые пирушки укрепляли дружеские узы.