***
- Мистер Балубал Разон, - читал досье Тобиас, пока мы поднимались по лестнице. Я просмотрел его по дороге, но не особо вникая, потому что был слишком погружен в свои мысли. - По происхождению филиппинец, но уже во втором поколении американец. Получил докторскую степень по физике в Университете Мэйна. Наград нет. Живет один.
Мы добрались до седьмого этажа многоквартирного дома. Моника запыхалась. Она шла слишком близко к Джей Си, отчего тот хмурился.
- Следует добавить, - сказал Тобиас, опуская досье, - Стэн уведомляет, что, дождевой фронт рассеялся, так и не добравшись до нас. И теперь будет только солнечно.
- Слава богу, - произнес я, поворачиваясь к двери, возле которой стояли двое мужчин в черных костюмах. - Ваши? - спросил я у Моники, кивая в их сторону.
- Угу, - ответила она. Всю дорогу до места ей пришлось провисеть на телефоне, разговаривая с кем-то из своих начальников.
Достав ключ от квартиры, Моника отперла дверь. В помещении царил полный кавардак. Коробки из-под китайской еды стояли на подоконнике в ряд, словно в них собирались выращивать урожай цыплят "Генерал Тсо" на следующий сезон. Повсюду горами лежали книги, а стены были увешаны фотографиями. Не из разряда путешествий во времени, а обычными любительскими фото.
Нам пришлось изловчиться, чтоб протиснуться в двери и миновать эти книжные завалы. Для нас всех квартирка оказалась тесноватой.
- Моника, не могли бы вы подождать снаружи, - попросил я. - Здесь довольно тесно.
- Тесно? - спросила она, нахмурившись.
- Вы все время проходите сквозь Джей Си, - ответил я. - Его это раздражает. Он не переносит, когда ему напоминают, что он галлюцинация.
- Я не галлюцинация, - огрызнулся Джей Си. - Просто у меня сверхсовременный костюм для скрытного перемещения.
С минуту Моника смотрела на меня, затем прошла к дверям и, встав между двумя охранниками, уперла руки в бока, наблюдая за нами.
- Ну что, народ, - предложил я, - давайте посмотрим.
- Неплохие замки, - отметил Джей Си, крутя цепочку на двери. - Толстое дерево, три засова. Если я не ошибаюсь… - Он ткнул во что-то, похожее на почтовый ящик на стене у двери.
Я открыл его. Внутри был новенький пистолет.
- Ругер Бизли, переделанный под больший калибр, - сказал Джей Си. Я открыл эту крутящуюся штуковину с пулями и вынул одну из них. - Патроны пойнт пятьсот Линбо, - продолжил Джей Си. - Это оружие для человека, который знает в нем толк.
- И все-таки, он его оставил, - заметила Айви. - Может, слишком торопился?
- Нет, - сказал Джей Си. - Это был его придверный пистолет. Постоянное оружие у него было другое.
- Придверный пистолет? - удивленно повторила Айви. - Это типа какой-то пунктик или что?
- Если кто-то пытается к тебе вломиться, нужно что-то с высокой пробивной способностью, - ответил Джей Си, - чтобы можно было прострелить дерево. Но у него такая отдача, что тебе вряд ли удастся сделать больше пары выстрелов. С собой он наверняка носит что-то меньшего калибра.
Джей Си внимательно осмотрел пистолет.
- Хотя из него никогда не стреляли. Хмм… Есть вероятность, что ему его кто-то дал. Может, он поинтересовался у какого-нибудь друга, как себя защитить? Настоящий солдат обязательно проверит, как поведет себя его оружие при стрельбе. Ни один пистолет не стреляет абсолютно прямо. У каждого есть характер.
- Он же ученый, - сказал Тобиас, стоя на коленях между рядами книг. - Историк.
- Тебя это удивляет? - спросил я. - У него докторская степень. Надо думать, он умен.
- Докторская степень в теоретической физике, Стивен, - напомнил Тобиас. - Но здесь у него несколько очень глубоких исторических и теологических книг. Чтение не для всех. Трудно быть начитанным ученым в более чем одной сфере. Не удивительно, что он ведет уединенную жизнь.
- Четки, - сказала Айви. поднимая со стопки книг католические четки с крестиком и внимательно их изучая. - Поношенные, их часто использовали. Открой одну из тех книг.
Я поднял с пола книгу.
- Нет, вон ту. "Бог как иллюзия".
- Ричард Докинз? - спросил я, пролистывая книгу.
- Ведущий атеист, - сказала Айви, заглядывая мне через плечо, - сделаны пометки с контраргументами.
- Поборник католицизма в море мирских ученых, - добавил Тобиас. - Да… многие эти работы на религиозные или околорелигиозные темы. Фома Аквинский, Даниел Харди, Френсис Шеффер, Пьетро Алагона…
- Вон его бейджик с работы, - сказала Айви, кивая на висевшую на стене карточку. На ней большими буквами было написано "Лаборатории Азари, Инк.". Компания, где работает Моника.
- Позови Монику, - попросила Айви. - И повторяй, что я буду говорить.
- Моника, - окликнул я.
- Что, мне уже можно войти?
- Будет зависеть от того, - повторил я слова, которые нашептывала мне Айви, - скажете ли вы мне правду.
- Какую?
- Что Разон сам изобрел камеру, а с Азари начал сотрудничать, когда у него уже был работающий прототип.
Моника прищурилась.
- Бейдж слишком новый, - сказал я. - Не потертый и не поцарапанный от постоянного ношения или использования. Фотография на нем не старше двух месяцев, судя по наличию на ней бороды и по ее отсутствию на стоящем на полке фото с Горы Вернон. Более того, это квартира не высокооплачиваемого инженера. Со сломанным лифтом? Да на северо-востоке города? Мало того, что это трущобы, так еще и находятся они слишком далеко от вашего офиса. Он не крал вашей камеры, Моника. Однако меня так и подмывает предположить, что это вы пытаетесь украсть ее у него. Поэтому он сбежал?
- Когда он к нам пришел, прототипа у него не было, - ответила Моника. - По крайней мере, работающего. У него был только один снимок - тот, что с Вашингтоном, - и куча обещаний. Ему нужны были деньги на стабильно работающий аппарат. Очевидно, тот, который он сделал, поработал только несколько дней. Мы профинансировали его на полтора года вперед и предоставили ограниченный доступ к лабораториям. Он получил официальный бейдж, когда его чертова камера, наконец, заработала. И он украл ее у нас. Контракт, который он подписал, предусматривает, что все оборудование должно оставаться в наших лабораториях. Он использовал нас в качестве удобного источника денег, а при первой же возможности смылся, прихватив главный приз, и при этом стер всю наработанную информацию и вывел из строя то, что не смог забрать.
- Это правда? - спросил я Айви.
- Не могу сказать, - ответила она. - Извини. Если бы я могла послушать ее сердцебиение… может, ты смог бы приложить ухо к ее груди.
- Уверен, она будет в восторге, - отметил я.
Джей Си улыбнулся:
- А я бы прислонился к ее груди.
- Я тебя умоляю, - сказала Айви. - Ты бы заглянул ей под пиджак только ради того, чтобы посмотреть, что у нее за пушка.
- Беретта М9, - ответил Джей Си. - Уже заглянул.
Айви уставилась на меня.
- Что? - изобразил я невинность. - Это он сказал.
- М9 банален, но эффективен, дохляк, - добавил Джей Си. - И судя по тому, как она держится, она знает, как обращаться с пистолетом. То, что она отдувалась, поднимаясь по лестнице, - всего лишь игра. Она в отличной форме. Пытается прикинуться каким-нибудь менеджером или офисным планктоном, но очевидно, что она из службы безопасности.
- Спасибо, - сказал я.
- Вы, - заметила Моника, - очень странный человек.
Я переключил внимание на ней. Конечно же, из всего разговора она могла слышать только мои реплики.
- Я думал, вы читали мои интервью.
- Читала. Они дают неверное представление. Я представляла вас блестящим гением, переключающимся с одной личности на другую.
- То диссоциативное расстройство личности, - сказал я. - Это другое.
- Молодец! - выпалила Айви. Это она натаскивала меня по психическим расстройствам.
- Как бы то ни было, - сказала Моника. - Я, наверное, просто удивлена тем, каким вы оказались в действительности.
- И каким же? - спросил я.
- Менеджер среднего звена, - сказала она неуверенно. - В любом случае, вопрос остается открытым. Где Разон?
- Это зависит от того, - ответил я, - нужно ли ему находиться в каком-то определенном месте, чтобы использовать камеру? То есть, должен ли он находиться на Горе Вернон, чтобы снять прошлое того места, или можно каким-то образом настроить камеру так, чтобы снимать отсюда?
- Нужно идти на место, - сказала Моника. - Камера видит прошлое именно того места, в котором находится.
Здесь была неувязочка, но пока я решил пропустить этот вопрос. Разон. Куда бы он отправился? Я взглянул на Джей Си - тот лишь пожал плечами.
- В первую очередь ты смотришь на него? - холодно спросила Айви. - Так, что ли?
Тогда я посмотрел на нее, и она покраснела:
- У меня… у меня вообще-то тоже ничего.
На что Джей Си хихикнул.
Тобиас встал, неторопливо и плавно, словно плывущие в небе далекие облака.
- Иерусалим, - произнес он тихо, положив руку на книгу. - Он отправился в Иерусалим.
Мы все посмотрели на него. Ну, все кто мог.
- Куда еще пойдет верующий, Стивен? - спросил Тобиас. - После многолетних споров со своими коллегами, после того, как он прослыл дураком из-за своей веры? Все время дело было только в этом, только поэтому он изобрел камеру. Он отправился туда, чтобы ответить на вопрос. Для нас, для себя. Вопрос, которым задаются уже две тысячи лет. Он отправился сделать портрет Иисуса из Назарета. Нареченного Христом по воскрешении его.
***
Я потребовал пять мест в первом классе. Это не очень понравилось начальникам Моники, многие из которых меня вообще не одобряли. С одним из них, мистером Дейвенпортом, я познакомился в аэропорту. От него пахло табаком, а Айви раскритиковала его вкус в выборе обуви. Я решил, что просить у него корпоративный джет было бы не очень хорошей идеей.
Мы сидели в самолете, в салоне первого класса. Я лениво листал толстенную книгу, которую нашел в откидном ящичке своего кресла. Позади меня Джей Си хвастался Тобиасу оружием, которое он смог протащить мимо службы безопасности.
Айви дремала у окна, сиденье рядом с ней пустовало. Сидевшая возле меня Моника не сводила глаз с этого свободного кресла.
- Так Айви сидит у окна?
- Да, - ответил я, перелистывая страницу.
- Тобиас и моряк позади нас?
- Джей Си - морской котик. Он бы пристрелил вас за такую ошибку.
- А еще одно место? - спросила она.
- Пустое, - ответил я, перелистывая страницу.
Она ждала объяснений. Но я промолчал.
- Так что вы собираетесь делать с этой камерой? - спросил я. - Если предположить, что она реальна, в чем лично я все еще не уверен.
- Существуют сотни способов применения, - сказала Моника. - Обеспечение правопорядка… Шпионаж… Восстановление истинного хода исторических событий… Наблюдение за ранними стадиями развития планеты в научно-исследовательских целях…
- Разоблачение древних религий…
Она подняла на меня бровь:
- Так значит, вы человек религиозный, мистер Лидс?
- Какая-то часть меня. - Это была чистая правда.
- Хорошо, - сказала она. - Давайте предположим, что христианство - обман. Или, возможно, движение, инициированное группой людей с самыми благими намерениями, которое слишком разрослось. Разве не будет во благо раскрыть это миру?
- Я не достаточно подкован, чтобы вести подобные споры, - ответил я. - Вам нужен Тобиас. Он у нас философ. Но сейчас, я думаю, он спит.
- Вообще-то, Стивен, - сказал Тобиас, наклоняясь между нашими креслами, - эта тема мне довольно любопытна. Кстати, Стэн отслеживает наш маршрут. Говорит, впереди, возможно, нас ждет небольшая тряска.
- Вы на что-то смотрите, - заметила Моника.
- Я смотрю на Тобиаса, - ответил я. - Он желает продолжить беседу.
- Я могу говорить с ним?
- Думаю, да. Через меня. Хотя предупреждаю, игнорируйте все, что он говорит о Стэне.
- Кто такой Стэн? - спросила Моника.
- Космонавт, которого слышит Тобиас. Предположительно летает где-то на околоземной орбите в искусственном спутнике. - Я перевернул страницу. - Стэн в основном безвреден, он делает нам прогнозы погоды и тому подобное.
- Ага… понимаю, - сказала она. - Стэн - один из ваших особенных друзей?
Я засмеялся:
- Нет. Стэн не настоящий.
- Я думала, вы сказали, что никто из них не настоящий.
- Ну, да. Они мои галлюцинации. Но Стэн - это нечто особенное. Только Тобиас слышит его. Тобиас - шизофреник.
Она удивленно моргнула:
- У ваших галлюцинаций…
- Да?
- У ваших галлюцинаций галлюцинации?
- Да.
Сбитая с толку, она откинулась в кресле.
- У них у всех свои проблемы, - сказал я. - У Айви трипофобия, хотя она в основном держит ее под контролем. Просто не подходите к ней с осиным гнездом. У Армандо мания величия. У Адолин обсессивно-компульсивное расстройство.
- Будь добр, Стив, - обратился ко мне Тобиас, - скажи ей, что я считаю Разона очень смелым человеком.
Я повторил его слова.
- Почему это? - спросила Моника.
- Быть одновременно и ученым, и верующим - значит поддерживать внутри себя шаткое перемирие, - ответил Тобиас. - Наука принимает только те истины, которые могут быть доказаны - в этом ее суть. А основа веры - это истина, как она есть, как нечто, не требующее доказательств. Поэтому Разон смелый человек, если решился на это. Независимо от того, что он там выяснит, одна из двух дорогих его сердцу идей будет опровергнута.
- Он может быть фанатиком, - заметила Моника. - Слепо идущим вперед, пытающимся найти окончательное подтверждение своей правоты.
- Возможно, - ответил Тобиас. - Только настоящему фанатику не нужны доказательства. Доказательства ему дарует Господь. Нет, я вижу здесь нечто иное. Мужчину, жаждущего объединить науку и веру, первого - возможно, за всю историю - человечества, кто действительно нашел способ направить науку на выяснение нерушимых религиозных истин. Я нахожу это благородным.
Тобиас откинулся в кресле. Пока Моника сидела в раздумье, я пролистал последние страницы книги и запихнул ее в карман переднего сиденья.
Кто-то потревожил занавески, проходя из салона эконом-класса в первый.
- Здравствуйте! - донесся до нас приближающийся по проходу приветливый женский голос. - Я не могла не заметить, что у вас здесь свободное место, и подумала, может, вы позволите мне занять его.
Новоприбывшая была приятной круглолицей девушкой лет тридцати со смуглой индийской кожей и темно-красной точкой на лбу. На ней была замысловатая красно-золотистая одежда с такой индийской штукой вроде шали, которая перекидывается через плечо и оборачивается вокруг тела. Я не знаю, как они называются.
- Это че такое? - спросил Джей Си. - Эй, Ахмед. Ты же не собираешься взорвать самолет, правда ведь?
- Меня зовут Калиани, - ответила она. - И я совершенно определенно не собираюсь ничего взрывать.
- Оу, - произнес Джей Си, - какое разочарование. - И, закрыв глаза, он откинулся назад. Скорее притворившись, что закрыл глаза, потому что через щелочку прикрытых век одним глазом все-таки продолжал наблюдать за Калиани.
- Зачем мы его держим? - спросила Айви, потягиваясь и прогоняя дремоту.
- Вы вертите головой по сторонам, - сказала Моника. - Мне кажется, я пропускаю целую дискуссию.
- Так и есть, - ответил я. - Моника, познакомьтесь с Калиани. Новый аспект, для которой мы держали свободное кресло.
Широко улыбаясь, Калиани бойко протянула Монике руку.
- Она не видит тебя, Калиани, - сказал я.
- Ой, точно! - Калиани закрыла лицо ладошками. - Извините, мистер Стив. Для меня все это так ново.
- Все в порядке. Моника, Калиани будет нашим переводчиком в Израиле.
- Я лингвист, - сказала Калиани кланяясь.
- Переводчиком… - промолвила Моника, взглянув на книгу, которую я убрал. Книгу о лексике, синтаксисе и грамматике иврита. - Вы только что выучили иврит?
- Нет, - ответил я. - Я просмотрел книгу, и этого было достаточно, чтобы вызвать аспекта, знающего язык. Я в языках полный ноль.