"Так, так, - бормотал он. - Полпарсека до поворота… Переход в подпространство. Ну, это мигом, если очереди не будет. А уж там напрямую, огородами…"
Особенно заинтересовала его Серпента; узнав, что там как раз сейчас юрский период, он совершенно расчувствовался, чуть не пустил слезу и поведал нам, что сам он тоже родом из юрского периода одной далекой планеты, несчастный мутант, обогнавший своих соплеменников в умственном развитии на несколько миллиардов лет.
"А тянет порой, - говорил он. - Ах, вы не поверите, как тянет порой назад в хвощи!"
Вдруг в помещении раздался пронзительный свист, и на стене засиял экран переговорного устройства. Мы увидели черноусого носатого человека, перепоясанного пестрым шарфом, в красной косынке и какой-то рваной безрукавке на голое тело. Из-за пояса у него торчала рукоять лазерного резака.
"Салют!" - сказал он, обращаясь к Дракону, но, заметив нас, сразу умолк.
"Вот что, ребята, - сейчас же подхватился Дракон, - у меня к вам большая просьба. Квадрат наш уже готов, так вы, пожалуйста, установите его на место. А то мне надо поговорить тут с одним… - он кивнул головами в сторону оборванного усача, - … научным сотрудником.
Да, а папочку можете оставить здесь, я за ней присмотрю, не беспокойтесь!"
Покинув корабль, мы приблизились к тому месту, где лежал квадрат. К нашему изумлению он действительно был прочно склеен. Но самое удивительное - в центре квадрата поднимался крепенький росток розовой пальмы! Я еще мог допустить, что ее семечко попало в почву вместе с соком, когда мы клеили рейку, но каким образом оно умудрилось за пятнадцать минут вымахать в такой росток?!
Мы вернулись к "Посудине", и пока Сережа устанавливал на место квадрат, я решил сейчас же получить надлежащие разъяснения у самого Дракона. Его левая голова торчала из входного люка и, казалось, внимательно наблюдала за местностью. Увидев меня, она торопливо прикрыла дверь, но я успел разобрать хриплые выкрики правой головы, доносящиеся из кают-компании:
"Кретин! Элементарной эксплуатации наладить не можешь! Разве за это я плачу тебе шестьдесят долларов в аванс и столько же в получку? Ну, смотри у меня! Чтоб в следующий раз определение прибавочной стоимости знал назубок!"
"Ну как успехи?" - громко спросила левая голова, стараясь заглушить крики.
Из-под днища "Посудины" появился Сережа.
"Готово, - сказал он, - износу не будет!"
"Ну, тогда отбегайте, - произнесла голова, - сейчас стартану. А то мои новые верные подданные, наверное, уже заждались своего строгого, но справедливого повелителя!" - Она ухватилась зубами за ступеньку трапа и принялась затягивать его внутрь.
"Как это "стартану?" - закричал я, бросаясь к люку, - а моя папка?!"
"Ферефьешься!" - прошипела голова, не разжимая зубов. Но я уже ухватился за трап и повис на нем всем телом.
"Фусти лешницу, фсих!" - ругалась голова.
"Верните папку!" - кричал я. - "И вообще, вы задержаны по подозрению в надувательстве!"
Сережа устремился, было, мне на помощь, но в проеме люка вдруг мелькнула зеленая чешуйчатая лапа Дракона, и в нас, кувыркаясь, полетел какой-то небольшой, но увесистый с виду снаряд. Едва не угодив мне в голову, он ударился о нижнюю ступеньку трапа и разлетелся на тысячи осколков. Во все стороны брызнула янтарная пахучая жидкость. У меня закружилась голова, руки ослабли, пальцы разжались, я почувствовал, что лечу в пропасть, и потерял сознание…
Что еще можно сказать? Естественно, когда Сереже удалось привести меня в чувство, ни Дракона, ни "Посудины" на поляне уже не было. Он улетел вместе с моей папкой и выпиской из "Звездной Лоции", надув меня, как мальчишку. Никогда себе этого не прощу!
- Хочу добавить, - взял слово заведующий лабораторией, - что мы провели кое-какие исследования на поляне и обнаружили осколки того предмета, которым Дракон, так сказать, поразил Виктора Петровича Лавуазье. Один из осколков оказался с наклейкой, вот он.
Федор Мелентьевич с интересом оглядел этикетку.
- Конец двадцатого века, - сказал он, - тут и думать нечего, - и, покачав головой, добавил:
- Пять звездочек! Страшная вещь! Он еще раз просмотрел свои записи.
- Что ж, общая картина мне ясна. Непонятно только, где вы все-таки пропадали целую неделю, если этот змей окрутил вас за какие-нибудь полчаса.
- Сначала я сам удивился, - кивнул Лавуазье, - а потом понял, что все очень просто. Когда мы промазали квадрат клеем и положили его на травку сушиться, Дракон пригласил нас, как вы помните, в свой корабль. Но это понадобилось ему вовсе не для того, чтобы напоить нас чаем, а для того, чтобы незаметно совершить прыжок во времени на неделю вперед! Только и всего.
- Ах, прохвост! - покачал головой Федор Мелентьевич, кончая писать, - и ведь куда метит! А ну-ка, молодые люди, постарайтесь вспомнить, о каких окрестных планетах вы ему успели рассказать?
Лавуазье поднял глаза к потолку.
- Э-э… Про Серпенту я уже говорил, на Кадрисе и Укероне жизни нет…
- Про Забургус еще рассказали, - мрачно произнес Сережа.
- И про Забургус?! - воскликнул участковый, ударяя себя рукой по колену. - Эх, молодежь! Ну сколько можно говорить о бдительности? Ведь не дома - на чужой планете, все-таки. Мало ли кто шатается по вселенной? Даже в нашей галактике есть неблагополучные районы, где на каждом шагу еще можно наблюдать хищнические нравы, - естественный отбор и другие пережитки мезозоя! Однако, хватит болтать, нужно догонять этого бандита.
- Вы думаете, он что-нибудь замышляет? - спросил Сережа.
- Наверняка, - ответил Федор Мелентьевич, - я таких типов знаю, выберет планету повиднее, сядет там диктатором да испоганит, паршивец, всю цивилизацию. Глазом не успеешь моргнуть, а там уже притон разного космического хулиганья, контрабанда оружием, разврат сплошной, радиация - хоть топор вешай… Да, Виктор! Вам придется лететь со мной для опознания. Вы уж отпустите его, товарищ Парабелко.
- А меня? - тревожно спросил Сережа. - Без меня у вас ничего не выйдет! Я же этого динозавра как облупленного знаю! Я ведь рядом с ним сидел все время. Вот пусть Виктор Петрович скажет, сколько у Дракона пальцев на задних лапах?
- Н-ну, - замялся Лавуазье, - по-моему…
- Вот видите! А я специально обратил внимание - по четыре пальца! Значит нужно искать четырехпалые следы. Да чего там следы. Я его по запаху найду!
- Ишь ты, - покачал головой Федор Мелентьевич, - шустрый парнишка! Ну, что ж, если товарищ заведующий лабораторией не возражает…
Парабелко развел руками.
- Ну и прекрасно, - продолжал участковый, - остается выяснить, куда отправился Дракон. Цивилизация есть только на Забургусе, но чует мое сердце, сначала он наверняка объявится на Серпенте, не зря же он так подробно о ней расспрашивал. Да это и по пути…
29.01.08. Сегодня после работы я зашел в библиотеку, просмотрел материалы по юрскому периоду. Ну, что ж, ничего особенного, пальмы, хвощи, голосемянные всякие - справлюсь. Антураж будет на высоте. Насекомых подпущу, по полметра в поперечнике, чтоб над головой проносились - это впечатляет…
Дома включил проектор и прокрутил еще раз записанный вчера кусок. Болтовни многовато. Мотивировки кое-где откровенно слабы. Слышу уже, слышу голоса недовольных критиков: "А что хотел сказать автор своим произведением? Во имя чего взял он в руки мыслепроектор? Что должна олицетворять собой фигура Дракона, стремящегося к господству над цивилизацией? К чему приплетен здесь разговор о вреде алкоголя, давным-давно, как известно, никем не употребляемого?" Что можно на это ответить? Перед вами обычная веселая история про хитрого и наглого пройдоху, который любит пожить красиво за чужой счет, и про честных людей, которые считают, что именно они должны ему помешать. Кто победит? Ну, если делать все, как в жизни, то пришлось бы, пожалуй, ждать, когда Дракона хватит моральный кризис, ведь живого циника победить очень трудно, его даже уважают за трезвость взглядов и умение добиваться своей цели. Что же касается честных людей, то в жизни они нередко удовлетворяются одним сознанием своей честности, предпочитая не ввязываться в разные сомнительные приключения. Однако, данный фильм - всего лишь сказка, поэтому будем надеяться, что победят в конце концов все-таки наши.
…Влажный тропический воздух был наполнен жужжанием гигантских насекомых. Папоротники и кроны пальм смыкались над головами путешественников. Федор Мелентьевич, Виктор и Сережа через лес пробирались к пустынному плато, на котором они еще с орбиты засекли корабль Дракона. За деревьями мелькали порой крупные неясные силуэты, отдаленный рев заставлял путников напряженно вглядываться в чащу.
День, между тем, подходил к концу, на лес быстро спускались сумерки.
- Не заблудиться бы, - как можно бодрее произнес Сережа.
- Ничего, - ответил участковый, - вон она уже, проплешина-то! Неожиданно огромная тень заслонила багровый закат, послышался далекий грохот и треск.
- Что это? - спросил Виктор, тщетно пытаясь разглядеть небо сквозь ветви пальм и хвощей.
- Гроза, наверное, - озабоченно произнес Федор Мелентьевич. - Торопиться надо!
Раскаты грома снова потрясли окрестности, но странный это был гром, больше всего напоминал он хриплый хохот.
- Уж не Дракон ли заливается? - забеспокоился Земляника.
- Да нет, куда ему! - ответил Сережа, - он весь-то ростом с двухэтажный коттедж.
- Мы его смех слышали, - подтвердил Виктор, - совсем не тот масштаб.
Тень, закрывавшая полнеба, вдруг исчезла, и путешественники, выбравшиеся, наконец, на каменистую поверхность плато, увидели совершенно чистое закатное небо, на котором уже стали появляться звезды.
- А где же корабль? - спросил Сережа, озираясь. Действительно, драконовой "Посудины" нигде не было.
- Неужели ушел, черт? - произнес Федор Мелентьевич с досадой, - все равно, местность нужно тщательно осмотреть.
Уже совсем стемнело, когда они закончили обход плато. Никаких следов корабля обнаружить не удалось. Решено было отложить поиски до утра и располагаться на ночлег. Разложив недалеко от кромки леса костер, участковый и его спутники поели и уже собирались лечь спать, как вдруг из чащи послышалось глухое рычание, и на опушке показался огромный ящер. Глядя круглыми немигающими глазами на костер, он стал приближаться, двигаясь на задних лапах.
- Тираннозаурус рэкс, хищник мезозоя, - произнес Виктор и потянул из костра горящий сук.
- Спокойно, - сказал лежащий рядом Федор Мелентьевич, - прекратите самодеятельность! - он приподнялся на локте и грозно крикнул:
- Рекс, на место!
Тираннозавр остановился и стал тревожно принюхиваться. Тогда Земляника сделал вид, что собирается встать:
- Я кому сказал, на место, ну!
Ящер повернулся хвостом к огню и неуклюже заковылял обратно в лес.
- Вы что, его знаете? - спросил Сережа.
- Нет, - ответил участковый, - но Серпента - это тоже мой участок, так что он меня, возможно, знает.
Тираннозавр, тем временем, спокойно пыхтел где-то неподалеку. Неожиданно он громко взвизгнул и, судя по звукам, доносившимся из леса, бросился напролом через чащу. И сейчас же земля задрожала от чьих-то неимоверно грузных шагов, порыв ветра едва не загасил костер, и над лесом пронесся леденящий душу рокот.
Земляника и его спутники ничего не видели в полной темноте безлунной серпентской ночи, но они все слышали. Несчастный ящер, вопя от ужаса, продолжал удаляться вглубь леса, а за ним, сотрясая землю и разнося в щепки огромные деревья, двигалось какое-то неведомое чудовище. Вот оно настигло свою жертву, и вопль тираннозавра оборвался. Настала долгая напряженная тишина, стихли даже обычные лесные звуки.
- Неладно на планете, - сказал Федор Мелентьевич, качая головой, - неспокойно… Однако, пора и спать, - добавил он, заметив, что Виктор и Сережа с тревогой смотрят на него. - Утром разберемся.
Ужасная картина предстала перед глазами Федора Мелентьевича и его спутников, когда на следующее утро они вошли в лес. На каждом шагу попадались вырванные с корнем деревья, сломанные стволы пальм и хвощей. Обломки кое-где были глубоко вдавлены в почву.
- Что за чудовище! - воскликнул Лавуазье, - ничего подобного никогда не существовало на Земле!
- Да и здесь, видать, недавно завелось, - мрачно произнес участковый, - не добралось бы только до нашего корабля!
Обеспокоенные путешественники прибавили ходу. Не обнаружив Дракона на каменистом плато, они спешили теперь к своему кораблю, оставленному на небольшой поляне в лесу, чтобы выйти на орбиту и продолжить поиски с помощью локаторов.
Когда до поляны оставалось всего несколько минут ходьбы, они наткнулись вдруг еще на один след неведомого чудовища. На краю образовавшейся в чаще прогалины Виктор обнаружил глубокие борозды от его когтей. Внимательно осмотрев их, он сказал с недоумением:
- Странно! Больше всего это похоже на… - он вдруг выпрямился и, указывая куда-то поверх деревьев, закричал: - Ну, конечно! Смотрите!
Сережа и Федор Мелентьевич подняли головы и замерли от удивления. Над лесом показалась гигантская круглая голова с треугольными ушами. Да это же кошка! Откуда? На далекой планете? В юрском периоде? Таких размеров? Кошка!
Впрочем, долго удивляться было некогда, огромный зверь быстро приближался.
- Бегом! - скомандовал Земляника.
Когда впереди открылась знакомая поляна, треск ломаемых деревьев слышался уже совсем близко. К счастью, корабль был цел, Сережа, Виктор и Федор Мелентьевич быстро забрались внутрь и закрыли люк.
- Все по местам! Стартуем немедленно!
Сильный удар вдруг бросил путешественников на пол кабины, видимо, кошка осторожно потрогала корабль лапой. Он пошатнулся, но устоял. Земляника первым вскочил на ноги и бросился к пульту. Сработал антигравитатор, и поверхность планеты стала быстро удаляться. Испуганный зверь одним прыжком сиганул за ближайший горный хребет.
- Ф-ф-у, - вздохнул участковый, - загоняли, муркины дети!
- Но откуда же все-таки кошка? - спросил Сережа. Он все еще сидел на полу.
- Я, кажется, догадался, - сказал Виктор, - все это устроил Дракон. Кошку он привез с Земли…
- С Земли? Таких размеров? Это что, новое достижение мастеров декоративного животноводства?
- Да нет, кошка самая обычная, и дело не в ней, а в корабле Дракона. Помнишь, он говорил, что у его "Посудины" двенадцать степеней свободы? Ну, так вот, - Виктор принялся расхаживать из угла в угол, как на лекции, - обычное незакрепленное материально тело имеет шесть степеней свободы, куда входит движение по трем координатам и вращение вокруг трех осей. Дракон сознался, что пользуется еще одной координатой - временем. Логично предположить, что этот прохвост освоил и другие степени свободы, и среди них - изменение физических размеров. Вчера он, вероятно, обнаружил наш корабль, когда мы приближались к Серпенте, засек точку посадки, а затем, увеличив размеры своего корабля и всего, что в нем находилось, раз в триста, выпустил кошку и спокойно улетел.
- А! Так это все-таки он хохотал, змей! - сказал Федор Мелентьевич и, вынув из сумки блокнот, стал что-то быстро в нем писать…
01.02.08. Слава богу, с юрским периодом покончено. Адская работа. Нужно представить себе каждое растение, каждого жучка, и не просто представить, а расположить в стереообъеме, создать правдоподобный пейзаж. Причем, просто выйти с мыслепроектором в лес и записать то, что видишь, нельзя, все должно быть юрское, без обмана.
Однако, впереди тоже нелегкий труд. Для эпизода на Забургусе понадобится обстановка средневековья, и тут уж одними картинами природы не отделаешься. Нужна историческая правда, а с ней у меня как раз неважно. Еще в процессе работы над "Робинзоном" Стенкер-Горохов не раз выговаривал мне: "Женя, зачем ты суешься в искусство? Ведь ты - талантливый инженер, плоди своих роботов, и поимеешь славу и почет! Ну, по крайней мере, обещай не делать больше исторических эпизодов! Ей-богу, это не твое направление, ты все время скатываешься на какую-то отсебятину! Классиков не читаешь, не знаешь ни нравов, ни обычаев, ни языка. Если, к примеру, я назову тебя графоманом, ты ведь не догадаешься, оскорбление это или комплимент, верно?"
Я соглашался со Стенкером. С редактором лучше соглашаться - гордые, вон, свои фильмы дома женам показывают, больше о них никто не знает. А мне не жалко, графоман, так графоман. И напрасно Стенкер важничает, читал я про них - было в прошлом веке такое литературное направление…
…Уже совсем рассвело, когда Федор Мелентьевич, Виктор и Сережа выбрались на дорогу. Они направились к видневшемуся вдали на холме городу, обнесенному высокой стеной. Несмотря на ранний час в полях работали крестьяне, но дорога была еще пуста.
У закрытых городских ворот, поеживаясь от утреннего холодка, прогуливались четверо стражников.
- Извините, молодые люди, - обратился к ним Федор Мелентьевич, - как бы нам попасть в город?
Никто из стражников даже не повернул головы в его сторону.
- Я говорю, ворота нам откройте, пожалуйста! - произнес Земляника погромче.
Ближайший стражник снял с плеча алебарду и сказал:
- Ты вот что, дед, дуй-ка отсюда, пока по шее не получил.
Федор Мелентьевич очень удивился.
- Это как понимать? Вы это как разговариваете? А ну-ка, пропустите немедленно!
- Нудный старикан, - покачал головой другой стражник, - почеши ему железякой череп, чтоб стих.
Возмущенный Федор Мелентьевич хотел что-то ответить, но в этот момент ворота приоткрылись, и из них выехал богато одетый всадник.
- Простите, гражданин, можно вас на минутку? - обратился к нему участковый.
Вместо ответа всадник обернулся к стражникам и прокричал:
- Что это у вас за рвань у ворот шатается? Гнать в шею! - и пришпорив коня, ускакал.
Стражники, размахивая алебардами, двинулись на Землянику и его спутников. Пришлось отступить.
- Странно, - сказал Сережа, придирчиво осматривая свой комбинезон, - почему это он нас рванью назвал? По-моему, мы выглядим вполне прилично.
- Здесь, видите ли, дело не в одежде, - раздался голос из придорожных кустов, - графа Буланко ввела в заблуждение ваша речь.
Кусты раздвинулись, и на дорогу вышел пожилой человек в крестьянской одежде.
- Вы, я вижу, прибыли издалека, - продолжал он. - А у нас, нужно вам сказать, такие слова, как "извините", "простите", и "пожалуйста", прямо указывают на самое низкое происхождение.
- А какие же тогда - на высоте? - спросил Сережа.
- О! Дворянство изъясняется на совершенно другом языке. Порой мы и наши господа просто не понимаем друг друга. Детям из крестьянских семей насильно прививается та жалкая манера разговаривать, к которой прибегаю и я, спеша удовлетворить ваше любопытство. О том, как разговаривает знать, вы могли уже составить некоторое представление, общаясь со стражниками. Они старались выражаться благородно, хотя куда простому стражнику до настоящего дворянина!
- Интересно, - сказал Федор Мелентьевич, - и кто же устроил у вас такое благолепие?
- О! Говорят, автором проекта раздельно-принудительного образования является сам господин Дракон, наш милосердный диктатор!
- Простите, - сказал Виктор, - а давно ли Дракон стал вашим диктатором?
- Н-ну, если верить тому, что говорят предания, лет триста назад, - ответил крестьянин.