- И здесь обошел, змей! - Федор Мелентьевич в сердцах плюнул, - Виктор, как ты это понимаешь?
- Седьмая степень свободы, - уверенно ответил Лавуазье. - Он переместился на триста лет в прошлое, явился в страну и захватил власть. Наверняка, обманом.
- Нам нужно немедленно попасть в город! - сказал Земляника. - Из-за этого прохвоста остановился прогресс, на Забургусе уже давно должна была начаться промышленная революция! Ваш долг, товарищ земледелец, нам помочь. Не знаете ли вы какого-нибудь способа перелезть через эту проклятую стену?
Крестьянин кивнул.
- Способ есть. На вашем месте я оставил бы попытки войти в город через главные ворота, а попытал бы счастье в другом месте. Идите вдоль стены на запад. В ней есть еще масса дверей и калиточек. Правда, они тоже охраняются, но если вы будете держаться с подлинным достоинством, то наверняка сможете попасть внутрь.
Земляника и его спутники поблагодарили образованного крестьянина и отправились в путь. Вскоре им действительно попалась обитая железом калитка. В небольшом квадратном окне над ней виднелась сонная сытая физиономия юноши в щегольском бархатном берете.
- Эй, парень, - позвал его Федор Мелентьевич, - открой-ка нам калитку, по… - он кашлянул, - побыстрей.
Парень с трудом размежил веки и бесцветным голосом произнес:
- Ковыляй по холодку…
Участковый хотел было сказать что-то еще, но тут вперед выступил Сережа.
- Эй, ты, толстомордый, - сказал он, - железякой в череп захотел? А ну, мухой сюда!
Парень сейчас же привстал и с поклоном вежливо ответил:
- Что ж ты молчал-то, дурик? Так бы сразу и сказал, что дворянин, на морде-то не написано! А это кто с тобой?
Сережа оглянулся на Землянику и Лавузье.
- Это оруженосцы. Ты давай, шевелись там. Физиономия исчезла, и изнутри донеслось: "Ну, чего хлебала раззявили? Шустро пропустить благородного господина!" Двое стражников, тоже сонных, выскочили из караульного помещения и, открыв калитку, поклонились Сереже. Путешественники с подлинным достоинством вступили на территорию драконовой столицы.
Упитанный юноша в бархатном берете, очарованный манерами Сережи, вышел ему навстречу, отрекомендовался баронетом бом Пиргорой и все в тех же изысканных выражениях, от которых Виктор кисло морщился, а Земляника только качал головой, пригласил маркиза Щекина (Сереже тоже пришлось представиться) в дом своего отца с тем, чтобы представить его сестре ("С сеструхой познакомлю. Дура-дурой, но при дворе на должности, тебе не мешает с ней потолковать"). Сережа согласился, и они чинно направились к центру города, раскланиваясь со встречными дворянами и посылая их к чертовой бабушке. Следуя за баронетом, Сережа, Виктор и Федор Мелентьевич вошли в большой дом неподалеку от дворца Дракона. В красивом двухсветном зале их встретила сестра баронета, Луицилия бом Пиргорой.
- Вот, Люсь, - сказал молодой баронет. - Хмыря привел. Образованный, сил нет!
Симпатичная Луицилия сказала, что рада познакомиться с приличным чуваком. Сережа напрягся и заявил, что никогда не встречал девахи, которая бы так вышла шнобелем. Завязалась светская беседа.
- Ты чего это так вырядился? - спросила Луицилия у Сережи.
- Хипую. Это у нас сейчас самая струя. Торчок и шлягер.
Девушка в восторге округлила глаза.
- Учись, дефективный, как надо разговаривать! - обратилась она к брату. - Двух слов связать не можешь!
Федор Мелентьевич, стоявший с Виктором у дверей, тихо кашлянул.
- Слушай, - сказал Сережа Луицилии, - ты там при дворе не можешь мне устроить аудиенцию у Дракона? Хочу поболтать со стариком о том - сем, прошлое вспомнить.
- Так ты что же, - удивилась девушка, - лично его знаешь?
- Гудели вместе, - кивнул Сережа.
- Торчок! - воскликнул Пиргорой. - И шлягер!.. Перед Большим Приемом должно было состояться торжественное драконослужение во дворцовом соборе. Сережу, прибывшего во дворец в сопровождении бом Пиргорой, обступили любопытные придворные, прослышавшие, что этот молодой человек близко знаком с Драконом. Его представляли дамам и сановникам.
- Я балдею! - говорил Сережа, раскланиваясь. - Я тащусь!
Прозвенел звонок, и все направились во дворцовый собор. Он представлял собой круглый зал с колоннами вдоль стен, но без крыши. Посреди зала Сережа и следовавшие за ним Федор Мелентьевич и Виктор с изумлением увидели космический корабль. Это была, без сомнения, "Посудина" Дракона. Лавуазье что-то зашептал на ухо участковому. Тот согласно кивнул, и Виктор незаметно спрятался за колонной.
Тем временем через боковую дверь, в сопровождении целой свиты священнослужителей, вошел архиепископ. Служба началась. Она состояла из нескольких частей: сначала была прочитана нравоучительная проповедь, потом все хором поклялись в верности милосердному диктатору, строгому, но справедливому, наконец, запели псалмы и славословия. Несколько раз становились на колени и кланялись "Посудине".
Вдруг, после очередного поклона, раздался чей-то крик:
- Смотрите! Смотрите!
На глазах у испуганных придворных корабль стал быстро уменьшаться. Дамы завизжали. Графы и бароны вскочили на ноги и рванули к выходу. За ними последовал архиепископ и вся его свита. Через минуту в зале не осталось никого, кроме Сережи и Федора Мелентьевича. Когда корабль уменьшился до размеров спичечного коробка, участковый подошел, взял его осторожно двумя пальцами и сунул в карман.
- В чем дело? - спросил Сережа. - Это вы устроили?
- Виктор забрался внутрь, - ответил Земляника. - Ну, теперь мы с этим змеем по-другому поговорим, пошли!
Они покинули собор и, пройдя через пустынную анфиладу комнат, оказались в апартаментах Дракона. Двое гвардейцев преградили было им путь, но Сережа, блеснув красноречием, убедительно доказал, что ему немедленно нужно видеть диктатора.
Их ввели в большой сумрачный зал, где на троне сидел сам Дракон. Дежурный офицер доложил о маркизе Щекине и удалился. На время воцарилась тишина.
- А! Да-да! Припоминаю! - воскликнул Дракон. - Мы с вами, молодой человек, кажется, встречались на Пиливоне? Ну, как же! Замечательно провели время! А это с вами кто?
Федор Мелентьевич приблизился к Дракону:
- Участковый инспектор Земляника. Сообщаю вам, гражданин Дракон, что вы задержаны для препровождения в отделение. Только сначала придется исправить все, что вы натворили здесь и на Серпенте!
- Задержан? - усмехнулся Дракон. - Уж не тобой ли? - он захохотал и левой головой выпустил вверх струю пламени, закоптившую потолок.
Федор Мелентьевич рассердился:
- Если ты, змей, попробуешь оказать сопротивление, так я на тебя управу найду! - он выхватил крупнокалиберный бластер и пустил вверх струю пламени, пробившую крышу дворца насквозь.
Левая голова Дракона изменилась в лице…
- И не пытайся бежать, - продолжал Земляника. - Корабля у тебя больше нет.
- Как нет? - вскричал Дракон. Он бросился к стоявшему в углу монитору и нажал кнопку с надписью "Архиепископ". На экране появилось серое от страха лицо верховного священнослужителя.
- Что с "Реликвией?" - спросила правая голова.
- Да чтоб я сдох, владыка! - залепетал архиепископ. - Все было в порядке. Но во время службы она вдруг стала уменьшаться, уменьшаться, и исчезла! Вот провалиться мне на этом месте!
Правая голова застонала. Дракон включил связь с кораблем, и даже поежился от сурового взгляда Виктора Лавуазье, появившегося на экране.
- Хорошо, - мрачно произнесла средняя голова Дракона. - Вы выиграли эту игру. Что я, должен делать?..
15.02.08. Сегодня в 10 утра мне на работу позвонила радостно-удивленная Катрин Закирова и принялась поздравлять. Сначала я даже не понял, о чем речь. Ведь работа над фильмом еще не окончена, да и как она могла узнать? И тут вдруг до меня дошло. "Робинзон" вышел на экран!!! Оказывается, он появился в списках еще вчера вечером, но я давно уже в них не заглядывал.
- Ну, и как тебе? - спросил я Катрин, стараясь казаться равнодушным.
- Ты знаешь, оч-чень неплохо, - ответила она. - Особенно там, где они вдвоем…
- Спасибо.
- Ну, а что-нибудь новенькое создаешь?
- Да наклевывается тут одна штучка… Но над ней еще нужно серьезно поработать…
Речь моя была плавной и размеренной, но едва погас экран монитора, я бросился к нему, словно тигр, и сейчас же запросил статистику по мыслефильму "Робинзон".
Фильм заказали уже около трех тысяч человек, просмотреть успели пока только двести. По экрану побежали строки кратких зрительских отзывов: "Фильм неплохой. Снято не очень умело, но с душой. В. Померцалов", "Основные тенденции неоколабризма схвачены автором, в основном, верно. Беспокоит серьезный уклон в отрицание амбивалентности полиэтичных структур. К. Мезозойский", "Нормальное кино. Вырубонов маловато. Ученики 4-А", "Очень понравилась звездная ночь на берегу океана. Т. Щепкина", "Ну что к чему? Л. Тодер".
Закончив читать отзывы, я обернулся и увидел столпившихся за моей спиной инженеров нашей лаборатории. Они пришли поздравить меня с премьерой.
Олег Белоусов
Салют, парень!
У старого пилота было свое место в диспетчерской. Он приходил, как правило, за полчаса до наряда, садился в дальнем углу в низкое кресло и сидел в своем потертом комбинезоне, аккуратно положив на колени полетный планшет и шлем. Он ни с кем не разговаривал, во всяком случае ни с кем из ватаги молодых поджарых пилотов, два раза в сутки наполнявших диспетчерскую и галдевших о планетах, маршрутах, посадках и взлетах.
Никто из молодежи не мог сказать о нем ничего определенного.
В глаза его называли С. П., но поскольку полное имя его давно забыли, то за глаза это С. П. расшифровывали просто - Старый Пилот. Это прозвище подходило к нему как нельзя более, поскольку в нем ощущалось и некое уважение, сродни тому, которое испытываешь, глядя на антикварную вещь, и в то же время, легкий налет иронического пренебрежения - что может быть нелепей старого пилота, да и где вы видали старых пилотов? Пилоты бывают только молодыми, когда они стареют, становятся начальниками, диспетчерами, уходят в науку, а то и вовсе прощаются с суетным миром космодромов, предпочитая ловить рыбу, разводить сады и поглядывать на небо снизу вверх, как простые смертные.
С. П. не вышел в начальство, не стал диспетчером, не лежала у него душа к рыбалке и цветоводству - он продолжал считать себя пилотом и регулярно приходил в диспетчерскую, садился в свое кресло, молча выслушивал назначения на полеты, так же молча вставал, не услыхав своего имени в очередной раз, снимал комбинезон, аккуратно вешал его в свой шкафчик и молча уходил.
Как ему удавалось водить за нос медицинскую комиссию, тоже никто не знал. По этому поводу среди молодежи ходило много анекдотов - говорили, например, что члены комиссии считают его своеобразным талисманом и допускают к полетам условно, взяв с диспетчеров подписку, что те никогда не выпустят его в космос. Это, конечно, была сплошная выдумка, во-первых, потому, что медицинская комиссия отличалась неслыханной строгостью и спуску не давала никому, а, во-вторых, потому, что Старый Пилот все же иногда летал. Видимо, здоровье его, несмотря на возраст, соответствовало допустимым стандартам…
Везенье, правда, обламывалось ему редко. Если, конечно, можно считать везеньем совершенно несусветные рейсы, от которых отказывались мало-мальски уважающие себя пилоты.
С. П. не отказывался никогда. Он молча получал полетные документы, спокойно проходил через диспетчерскую и, казалось, насмешливые взгляды и шуточки, которые отпускались ему вслед, просто отскакивают от его прямой с неширокими плечами спины.
Его звездный день начался как обычно…
Старый Пилот сидел в своем углу и невозмутимо слушал диспетчера, который формировал экипажи и определял маршруты.
- С. П., - пророкотал в динамике голос диспетчера. - Похоже, для вас сегодня есть работенка.
Диспетчер помолчал минутку, словно примериваясь…
- Там какая-то железная бочка болтается по орбите, надо ее отфутболить куда подальше…
С. П. молча встал и пошел к окошку за документами.
Обычно работу мусорщиков поручали стажерам, да и то самым бесталанным.
Но ведь С. П. брался за любую работу.
Его вывели на орбиту не совсем точно, пришлось пару раз включать двигатель для коррекции, пока, наконец, на экране локатора не показалась зеленая точка - тот самый предмет, который ему надлежало разогнать на околоземной орбите и вытолкнуть по касательной, уводящей в галактическую пустоту.
Он очень точно притер свой корабль к железной бочке (кстати, предмет и в самом деле напоминал железную бочку), уперся в нее и запросил у Земли разрешения на разгон до второй космической скорости…
Пока на Земле рассчитывали орбиту, расход топлива и время разгона, С. П. пригляделся к бочке…
И хотя уже по данным локации он готов был к чему-либо подобному, но все же, рассмотрев повнимательней космического скитальца, С. П. даже присвистнул от удивления.
- Привет, старушка! Со свиданьицем! - пробормотал Старый Пилот.
- Не понял! - вышел на связь дежурный диспетчер. - Не понял. Что там у вас?
- Полный порядок! - голос у С. П. вновь стал бесстрастным и холодным. - Дайте вводную!
Диспетчер продиктовал параметры разгона.
С. П. включил маршевые двигатели…
В этот момент и ударили колокола его судьбы!..
- Всем кораблям, находящимся в секторах три, девять, одиннадцать, двадцать один! В седьмом секторе терпит бедствие транспорт типа "Сириус". Экипаж семь человек. Есть раненые. Возможен взрыв реактора. Всем кораблям…
Дальше С. П. не слушал - одного взгляда на полетную карту было достаточно, чтобы оценить ситуацию. Пальцы стремительно пробежали по клавишам компьютера…
- Черт! - подумал Пилот. - Мне этого не выдержать…
Но получившая приказ АСУ короткими мощными толчками, от которых у Старого Пилота глаза полезли на лоб, уже переводила корабль на новую орбиту с учетом аварийного режима.
- На мусорщике! Какого дьявола претесь в чужой сектор?!
- Меняю курс согласно аварийной вводной.
- Ошалели! Ваша таратайка рассчитана на одного!..
- Прошу уточнить координаты аварийного судна и время безопасности, - С. П. решил не обращать внимания на оскорбительный тон.
Молчание.
- Время!!! - не выдержал Старый Пилот.
- …Полтора часа… Что вы задумали, С. П.?
- А, подите вы… - С. П. решил беречь силы. Он знал: в эти полтора часа ему понадобится все, на что он способен.
Пять рывков ускорения, следующих с интервалами в полторы секунды, вытрясли из него душу. С. П. обмяк в кресле, а голос старшего диспетчера продолжал бубнить:
- С. П.! С. П.! Доложите ваши соображения!
Язык у Старого Пилота стал очень большим и с трудом ворочался во рту.
- Парень… Я ближе всех… Так?
- Так.
- Кроме меня, никому не поспеть… Так?
- Так!.. Но экипаж "Сириуса" не влезет в мусорщик!
- Парень, проверь по каталогу, кого я толкаю перед собой…
Последовала минутная пауза…
- Но это невозможно, С. П.!.. Невозможно!
- Это их единственный шанс…
С. П, очень устал. Ему нужно было отдохнуть хоть десять минут. Он щелкнул тумблером связи и закрыл глаза…
За час до стыковки, когда на экране локатора захвата четко обозначился терпящий бедствие "Сириус", С. П. задраил шлем и нажал кнопку управления переходным шлюзом. Тяжелая металлическая крышка с тихим шипением сдвинулась с места…
- Работает! - с облегчением подумал С. П. и, оттолкнувшись от кресла, поплыл в пустоту станции, которую все это время толкал перед собой и с которой связаны все его надежды.
Здесь все было в порядке, как будто не прошло много-много лет после того, как в последний раз здесь жили и работали люди.
С. П. подплыл к пилотскому креслу, затолкал себя в него и застраховался привязной системой.
- Поехали! - усмехнулся он и включил питание… Когда на пульте одна за другой начали загораться лампочки, свидетельствующие о работе агрегатов, он не поверил своим глазам.
- Ну, милая, тряхнем стариной!.. "Сириус" наплывал всей своей громадой…
Но С. П. уже знал, что затея его не безумие. - Он сантиметр за сантиметром продвигался вперед, управляя отсюда, со станции, двигателями мусорщика и мгновенными точными импульсами направляя узел захвата к стыковочному штоку "Сириуса".
Когда легкий толчок оповестил о том, что стыковка завершена, С. П. был мокрый, как мышь, но все же у него достало сил насмешливо буркнуть:
- Готово…
Двое из экипажа "Сириуса" были ранены, их пришлось проталкивать через шлюзовую камеру, как мешки с песком. Тем не менее эвакуация прошла без суеты и в темпе.
Ребята с "Сириуса" были подготовлены Землей, не паниковали и не удивлялись.
С. П. расстыковался с "Сириусом" и полез назад в свой мусорщик. Только мощность его маршевых двигателей могла позволить, резко взяв с места, уйти как можно дальше от транспорта, готового взорваться в любую минуту.
С. П. так рванул вперед, что, казалось, его просто размажет по спинке кресла. Он выжимал из мусорщика все, безжалостно сжигая последние килограммы топлива и не обращая внимания на лопавшиеся сосуды лица - лишь бы подальше, подальше от взрыва…
Его расчет оказался безукоризненным - он обогнал "Сириус", прикрыл собою станцию со спасенными, расстыковался и, сжигая остатки топлива, затормозил, увеличивая тем самым площадь тени от возможного при взрыве жесткого гамма-излучения. Стенки станции были для него жидковаты…
Когда двигатели мусорщика захлебнулись и затихли, С. П. бессильно обвис в кресле. Он понимал, что с ним все кончено. Он протянул было руку, чтобы выключить связь и приготовиться к своим последним минутам несуетно и в одиночестве, но передумал и прохрипел:
- Парень!.. Когда я был щенком вроде тебя, эта бочка звалась "Салют"!.. Запомни: "Салют", парень!..
Старый Пилот не видел, как яростно вспыхнул взорвавшийся "Сириус", как разлетелись, сверкая в лучах Солнца, его обломки. Он ничего не видел…
Но в центре управления еще звучали его слова:
- "Салют", парень!..