Антон поцеловал спящую Катю, встал с постели, надел джинсы, тихо прошел на кухню и включил терминал. Чат "Нео" был стилизован под седую древность: черный экран, зеленые буквы, ни звукового канала, ни видео, вместо псевдомимической анимации - графические символы. Просто и со вкусом. Антон авторизовался. Arioh, тот, кого он ждал, еще не пришел. Зато в чате сидели BOPOH и DXter, с которыми было интересно пообщаться и помимо сбора информации. BOPOH был сибиряк, а не россиянин, и писал вполне прилично, на уровне, которого от зауральских пельменей Антон и не ожидал. А DXter работал вообще гениально - до Антона ему не хватало тех самых трех лет опыта, на которые Антон был старше.
Кроме того, с ними приятно было общаться еще и потому, что они пользовались нормальным русским языком. Хотя BOPOH порой этим языком излагал такие взгляды, которые заслуживали только одного ответа: Nevermorе. Интересно, там в Сибири все такие, или только интеллектуальная элита?
DXter однажды обронил, что сам он из Саратова, но учится в Москве. Антон выдал себя за новгородского, который учится в Питере. Они обменялись приветствиями. Антон узнал, что Arioh еще не приходил - и они по просьбе DXterа нырнули в приват, где завязали беседу о многоуровневых кодах доступа к базам данных типа Лотереи или реестра генкарт. Однако, с уважением подумал Антон, серьезными проблемами интересуется вундеркинд.
И вдруг, среди сугубо профессионального разговора, DXter спросил:
"Werewolf, а у тебя девушка есть?"
В другое время Антон, может быть, смолчал или соврал, но сейчас он был готов делиться радостью со всем миром.
"Да:)))))))))))))"
"Чего смайликами размахался? Хорошая?"
"Очень:):):):):)"
"Скажи, а ты бы умер за нее?"
"Конечно" - набрав это, Антон вздохнул, убрал руки с клавиатуры.
Он умрет за Катю. В конце концов - он умрет за нее и таких, как она. Все они, вся "Луна" - потенциальные покойники. Он приучал себя к этой мысли - и приучил. Именно поэтому он не может тащить Катю в "Луну". Именно поэтому такая ночь… больше не повторится.
"Werewolf, все так говорят. А на самом деле…"
"Когда умру - обязательно тебе напишу:)))))".
":))))))))))))))"
DXter помолчал немного и добавил:
"А когда я умру - ты обязательно услышишь", - и вышел из чата.
- Пацан, - поморщился Антон. Но думать об этом позере было уже некогда - пришел информатор…
Пятна крови на покрытии он увидел сразу, едва перешагнул порог. Длинное пятно, мелкие брызги, как из пульверизатора. Потом - прерывистая полоска. Кого-то волокли. Он пошел по следу, свернул за ним направо, в тренировочный зал - и увидел Энея. Боксерская груша была сорвана с кронштейна - Эней висел на ее месте. Лужа крови, которая под ним натекла, уже почти застыла, а длинный "язычок", вытянутый к самой двери, засох. Не нужно было подходить к телу вплотную, чтобы понять, что Эней мертв - но он все-таки подошел.
Рана, которую нанесли там, в прихожей, начиналась на правом плече и шла через всю грудь. Ключица и часть грудины были разрублены, но в легкие лезвие не проникло - поэтому, когда Энея подвесили за руки, он был еще далек от смерти. И не умирал, видимо, долго - тело было покрыто ссадинами и ранами от шеи до пят. Удар ножом снизу под подбородок нанесли, видимо, когда Эней уже потерял сознание. Глаза, наверное, выкололи раньше…
Он должен был снять тело, прекратить это глумление хотя бы сейчас - но нечем было разрезать веревку, и он пошел за ножом в кухню на подкашивающихся от боли ногах.
Костю бы не заметил, если бы не вторая струйка крови, пробежавшая под дверь. Священника распяли на стене в его же комнате - шестидюймовые гвозди легко пробили стенную перегородку. Гвозди поменьше были вбиты в лоб полукольцом, в мерзкой пародии на терновый венец. С бичеванием, видимо, решили не возиться - избивали тем же молотком, каким приколачивали. Глаз решили не выкалывать - наоборот, срезали веки, чтобы он все видел.
Антон был в кухне, сидел привязанный к стулу, головой в открытой микроволновой печи. Все электричество в доме было вырублено - откуда-то он это знал, поэтому даже не пытался включать свет - но запах вареного мяса еще стоял на кухне. Выругавшись сквозь зубы, он откатил стул от микроволновки и накрыл голову юноши полотенцем, чтобы не видеть глаз.
Терпеть заполнившую грудь пустоту больше не было сил - он застонал. И, словно в ответ, откуда-то из глубин квартиры раздался смех. Тихий, противный смех злого ребенка.
Сатанея, он в три шага добрался до своей комнаты, пинком распахнул дверь и отодвинул стенную панель, чтобы достать кодати. И только сейчас увидел свои руки.
И пальцы, и рукава были покрыты кровью.
Откуда? Он не касался ни одного из тел… во всяком случае… ни одного из мертвых тел…
Хихиканье перешло в захлебывающийся хохот. Он закричал - просто чтобы не слышать этого, заглушить своим воплем - и проснулся.
В пустом и темном коридоре все было настолько похоже на то, как выглядело во сне, что Игоря передернуло - хотя на этот раз он чувствовал, что в квартире спят двое живых мужчин, а на кухне - живой кот. Прошлепав в том направлении, Цумэ врубил свет, откатил с дороги антохин стул (опять передернуло), сгреб проснувшегося Махно в горсть раньше, чем кот успел дать деру и прижал теплое, трепыхающееся тельце к груди. Котенок немного повырывался, царапаясь - но Игорь погладил его пальцем у рта, и он, успокоившись, замурлыкал.
В общем-то, причины особенно волноваться не было. Кошмар как кошмар. Бывало и хуже. Рецепт известен - посидеть, помолиться, покурить в окошко, выпить чаю.
И больше - ничего.
Но ведь до полнолуния - всего неделя. И когда приступы жажды одолеют… Господи, ну что в этом плохого? Ведь это куда лучше, чем пить кровь. Ведь все довольны. Кроме тебя. Почему? Да, я использую других людей для подзарядки… но не так. Не так, как хотел бы "он".
Молчание было ответом, и он прекрасно знал, почему. Бог не любит обмана, в том числе и самообмана. Эти женщины, которых он "снимал" в ночных клубах и дансингах, предпочитая отдающихся за деньги, действительно оставались довольны - но вот он чувствовал себя плохо. Милена. Виновен, виновен, виновен…
Он вспомнил вчерашний разбор и веселого человека в килте, который теперь был прозрачным на просвет. Привидение - интересно, не отсюда ли легенда… Интересно, снятся ли ему кошмары - и какие. И как он заполняет пустоту.
Потом он вспоминал себя в первые несколько дней после экзорцизма - серых дней, в которых не было ни "лучше", ни "хуже", ни чувств, ни желаний. Тогда его хоть как-то поддерживала чужая воля к жизни. А настырный монах, брат Михаил, научил обходиться самостоятельно. У Кесселя такого настырного монаха не было. Некому было пинками
поднять дохлую волю.
Он стал данпилом давно - Игорь не мог углядеть и следа чужого присутствия. Как он протянул столько лет? На чужой харизме, не иначе. Он должен быть очень сильно привязаться к этому Габриэляну - если уж идти в кильватере, то у гоночного скутера…
Игорь затянулся - и понял, что налетел на интересную мысль. Ее нужно обязательно, обязательно рассказать Энею. Чтобы скутер был гоночным, там нужен какой-то драйв, какая-то страсть. И достаточно сильная, чтобы уволочь с собой Кесселя.
Он заварил чаю, сел к терминалу, подключил наушники, чтобы не будить ребят - и, забравшись в любимый поисковик, набрал scotsman clad in kilt. Песня понравилась ему независимо от Кесселя. В ней был тот градус доброго хулиганства, который он так любил. Надо будет перевести.
* * *
Костя уехал в Крым, Эней готовился к отъезду в Копенгаген. После Москвы - самый ненавистный ему город мира. И не ехал бы - но, увы, штаб-квартира международной федерации кендо находилась именно там, и получить сертификат преподавателя школы "Тэнку-сэйсин-рю" можно было только там.
- Косте хорошо-о-о, - притворно ныл Игорь, вернувшись из "Аверса" к первому ужину втроем. - Что может быть лучше Крыма в конце мая?
- Э-э-э… Крым в начале августа? - спросил Антон.
- Не-а, - грустно ответил Цумэ. - В начале августа там пекло. Травка выгорает, солнышко палит… А если учесть техзадание, данное командором - найти местечко попаскуднее… Это тебе, братец, не на Легинер лазить - вышел утречком из Планерского, искупался, пошел, забрался, слез, искупался - к вечеру дома. Сидишь на веранде, психопаток на решетке жаришь, вино пьешь…
- Психопаток?
- Перепелок. Местное название. Они безумные совершенно.
Антон кивнул. Он в последние два дня сам был безумным как та перепелка - потому что как он себе ни клялся, а Катя осталась у него и на следующую ночь, и только на третью уехала в общежитие - у человека, не появляющегося три ночи кряду, вполне могли серьезно поинтересоваться, нужно ли ему койко-место. Да и Эней сделал суровое лицо, увидев, что аналитик спит на ходу.
Антон ничего не собирался скрывать, да и не смог бы - от священника и эмпата шейлу в мешке не утаишь, так зачем нужно от командира? Но Эней ни ругаться не стал, ни даже… видимо, решил, что Антон на него посмотрит и сам все сообразит. А вот втык за физическое несоответствие занимаемой должности, Антон отвел легко, выложив на стол результаты ночных раскопок. Точнее, не на стол - они находились в трензале - и выводы, как и положено, пришлось развешивать в воздухе.
- Вот тебе еще один штрих в общую теорию всего, - Антон застегнул на ноге накладку. - Я таки узнал, как погибли родители Габриэляна. В той самой свободной охоте, о которой говорили нам отцы-доминиканцы. В которой сгинула вся семья бабы Тани.
Если бы здесь был Костя, он бы сказал "ып". Эней только втянул воздух.
- Он что, оттуда? Не может быть.
- Он не оттуда. Он самый что ни есть москвич, - Антон усмехнулся. - Москаль. Москалее не бывает. Родители поехали в отпуск на машине. Срезали угол по знакомым проселкам, как-то пропустили объявление. Ну и налетели на компанию молодняка. А полнолуние же. Дальше объяснять было не надо. Полнолуние, жажда, погоня за машиной - и когда догнали, на документы и номера уже не смотрели…
- Он там был, кстати. Не мой информатор, а Габриэлян. Ему года три было, или четыре. Черт знает, почему и его не съели…
- Тогда понятно, - сказал Эней.
- Ничего тебе не понятно. У него иммунитет, как у пострадавшего. Бессрочный. Был.
Пауза.
- А теперь?
- А теперь нет. Стальная пайцза. Его любой варк может вызвать. Его в Туле скушать пытались - сам приманкой вызвался, помнишь?
Антон предполагал, что реакция будет. Но не предполагал размаха. Он вообще не знал, что грушу можно садануть с такой силой. Вернее, что это может проделать кто-то, кроме Цумэ. Правда, однажды он наблюдал нечто подобное - в том самом Копенгагене. Когда Эней рубился с Биллом. Когда от его ударов отлетал назад мужик на полторы головы выше и в полтора раза тяжелее.
Бац! - груша описала на цепи широкий полукруг и влетела под удар с левой: Бац! И на возврате два прямых: бац! бац! И прямой короткий от живота, и хук, и кросс, все три за одну секунду: бац-бац-бац!
- Ну как мне понять этих людей! - заорал Эней отправляя грушу в очередной короткий полет. - Ну как это можно, как?!
Он остановил раскачивание снаряда, прижался к нему лбом и зажмурился.
- Кэп… - Антон показал пальцем на то место, где под ударами разошелся шов.
- Хоронили тёщу, порвали два баяна, - криво усмехнулся Эней. - Да?
- Это еще не все. Понимаешь, Габриэлян - распространенная фамилия….
- Гаврилов… ну да. - Эней фыркнул. - Я прочел твой список. Дедушки, прадедушки, двоюродные. Я, правда, не понял, зачем нам его родословная.
- Ты точно не понял, - Антон вздохнул. - Московская элита - это… как бы тебе объяснить… Это каста. Ну, почти каста. Я знаю, потому что сам оттуда. И он оттуда. Чтобы сделать карьеру, ему не нужно было идти в Училище. Училище его на пару лет затормозило даже…
- Так, - сказал Эней сквозь зубы, - не бывает. Не бывает. И всё. Народные мстители не заканчивают училища СБ, там несколько фильтров лояльности. Значит, этот сукин сын не мститель. Значит, у него цель есть - вот знать бы, что это за цель… - Эней вздохнул, отлипая от груши. - Плохо дело, Тоха. Похоже, я его ненавижу.
- За то, что он пошел им служить?
- За то, что он такой. Ты когда-нибудь кого-нибудь ненавидел просто за то, что он такой?
- Нет, - сказал Антон. - Мне скорее интересно. Вот подосиновиков я видеть не могу. Но подосиновик к нам на тот переезд и не сунулся бы. Мы ведь еще не знаем, какой он. - Антон, подергал желтые, жесткие волокна, - Мне лично ясно, что ни черта не ясно. А вот "подосиновый бомонд" говорит, что Габриэлян наш какой-то просто исключительный сукин сын. Эпических пропорциев.
Эней кивнул и сменил тему разговора:
- Тебе уже пришли ответы на резюме?
- Не-а. Бюрократические мельницы мелют медленно.
- У вас, - Эней отвел глаза, - будет месяца два. Потому что расползаться мы должны по одиночке. Сначала Костя, потом ты, потом мы с Игорем.
- Я не знаю, что делать, кэп. Мне, по всему выходит, не хватит просто исчезновения и карантина. Мне все менять надо. Просто все. Включая возраст. - Антон сел на мат. - И все равно будет опасно. Даже если меня будут искать только они. Они просто заведут компьютер перебирать сочетания и рано или поздно отыщут меня по генкарте. Мы же не можем менять ее совсем. Это если меня ищут только они. А меня ведь может искать… мама.
- А три года она что - не искала тебя?
- У нее были не те ресурсы, - Антон поскреб кожзаменитель мата, оттирая какое-то мизерное пятнышко. - Но сейчас ее передвинули в Управление делами регионов… Это значит, доступ ко всем региональным базам данных. Понимаешь, одному - еще так на так. Но если мы ныряем вчетвером - нас найдут. По мне. По Косте. По Игорю - ты знаешь, что у нас все общежитие в курсе его привычек? И вся контора.
- Поэтому, - тихо сказал Эней, - мы ныряем не все вчетвером, а по очереди. И жить, наверное, станем врозь. А Игорь… я с ним поговорю.
- В который раз? Андрей, если это будет маленький городок… Ты видишь - он даже в Питере сумел оказаться заметным.
- Я с ним поговорю. Кстати… если ты об этом… Ты не думал о своей Кате? Двоим легче, чем одному.
Наверное, Эней имел в виду "легче спрятаться", что в случае Антона было правдой. А может быть, не только это.
- Нет, - твердо сказал Антон.
- Не обязательно бывает… как у нас с Мэй, - тихо проговорил Эней. - А хороший аналитик нам не помешает. Она же умная девочка.
- Нет, - дернул плечом Антон. - Она… не из этой жизни. И не стану я ее сюда тащить.
- Антон, ты ее уже подставил. Половина университета знает, что вы парочка. Она две ночи не появлялась в общежитии. У тебя на лбу, извини, написано даже сколько раз вы успели.
- И сколько? - резко спросил Антон. Эней прищурил один глаз:
- Два раза ночью, один утром, один днем.
- Шаман, однако, - Антон оскалился. - Нет, Андрей. Не потому что я не хочу. Я очень хочу. Но она - не тот человек. Ей… претит все противозаконное. Я ведь давно выяснял, расспрашивал. Она серьезно считает варков меньшим злом. А террористов ненавидит.
Эней повернул голову.
- Считает, - пояснил Антон, - что власти пытаются так или иначе строить, а этим лишь бы ломать - и трава не расти.
- Понятно, - Эней вздохнул. - Тогда мой тебе совет: не тяни. Потом - больнее.
- Я вообще-то уже, - развел руками Антон. - Оно и случилось-то, когда я начал. Мне… в тот момент это показалось правильным… а сейчас неправильным…
Он помолчал и добавил:
- Я обещал больше, чем могу дать. Вот в чем дело. А что ты… ну, то есть, я понимаю, что это личное, но все-таки… Что ты тогда сказал Ванде?
Антон промолчал вторую часть вопроса - "такого, что она больше не пыталась
тебе звонить и писать". Эней все равно понял.
- Что я бандит. Наемный убийца в розыске, - он снова ударил грушу - легко, почти лениво. - Тем более что где-то так оно и есть.
…это было вчера вечером. А сейчас за окном вовсю - проснись и пой - гуляло утро, и они сидели с Энеем за терминалами (каждый - у себя), добивая дело Аверса.
Как обычно, причиной просачивания водички была элементарная халатность. Как обычно, этим воспользовались конкуренты. Антон просто диву давался, как легко и быстро люди начинают видеть в обслуживающем персонале мебель. Уборщиц-операторов даже никто не подозревал. Они и сами себя не подозревали - просто общались в кафе со словоохотливой подругой из соседнего корпуса, а потом по ее рекомендации - и с благословения начальства - купили в магазинчике на Гражданке новый пылеуловитель…
А утром фильтры просто выбрасывали в урну и приносили новые. И ВСЁ. Теперь предстояло написать отчет - так, чтобы клиент к нему отнесся серьезно. Менеджерам среднего уровня всегда почему-то казалось, что утечка может быть только результатом предательства или, в крайнем случае, изощренной хакерской атаки. В уборщиц и почтальонов они не верили.