Девятый энергоуровень.
Великое Ничто.
Вспышка!
Тусклый голубоватый свет проникает в отсеки.
Это видели лишь единицы из смертных.
Посреди абсолютного мрака сияет сгусток энергии, похожий на миниатюрную копию Галактики.
Вокруг него, словно темное ожерелье с вкраплением одного блестящего, драгоценного камня, обращаются девять планет.
Восемь из них лишены атмосфер, и только Первый Мир сияет отраженным светом.
Потрясающее зрелище.
У Снегова перехватило дыхание.
- Штурмовым группам при…
Он не договорил, - корабль, следовавший всего в сотне километров от них, внезапно начал терять очертания, и тут же раздался полный ужаса вскрик вахтенного офицера:
- "Испытательный-1" начинает спонтанное восхождение. Нас тянет вслед за ним, масс-детекторы не работают, отказ основной и вспомогательной энергосистем!
Еще секунда и чернильный мрак вновь затопил экраны внешнего обзора.
- Функции энергоснабжения восстановлены. Мы в слепом рывке, масс детектор показывает восхождение по вертикали!
- Где "Испытательный-1"?!..
- Движется впереди нас. Видеодатчики фиксируют блики на его броне в момент межуровневых переходов.
Сердце полковника, казалось, остановилось.
Они пробыли в пространстве десятого энергоуровня всего несколько секунд, и вот теперь гиперсфера отчего-то отторгала оба корабля, послав в "слепой рывок" по не поддающейся вычислению вертикали.
Точку выхода в трехмерный космос теперь уже не мог предугадать никто, с равной степенью вероятности их могло вышвырнуть как в границах освоенного космоса, так и на противоположной окраине Галактического диска, там, где никогда не появлялся ни один человеческий корабль…
В эти секунды полковник Снегов сожалел лишь о том, что не успел послать кодированное сообщение из системы Гермеса.
* * *
Гермес. Нижние уровни Башни. Накопительная площадка ангара серв-машин.
Яна сидела на полу рубки, перед открытой нишей, и беззвучно плакала.
Ветер больше не отвечал ей.
Один из снарядов, которые "Ворон" принял на себя, защищая пилот-ложемент, разорвался внутри центрального сегмента пульта, задев кристаллосферу.
По выпуклому дымчатому бронепластику змеились трещины, в одном месте фрагмент защитной оболочки отсутствовал вовсе, открывая взгляду сложные соединения кристаллических модулей, по которым больше не блуждали тусклые, едва приметные искорки света.
Слезы катились по щекам Яны.
Ее мнемонический крик уходил в пустоту.
Зачем ты это сделал, Ветер?..
Она знала ответ, прочитанный в горьком опыте его прошлых жизней: Джон любил ее и - глупый - боялся что она за металлом и кристаллосхемами не увидит его души, той души, что принадлежала человеку, души, которую он смог сохранить, не смотря ни на что…
Жгучие слезы щекотливыми дорожками сбегали по щекам и срывались, разбиваясь в мелкие брызги о шейное кольцо скафандра.
Не было сил.
Неужели еще двое суток назад она была счастлива?..
Казалось, что прошла бездна времени: та жизнь стала далеким прошлым, а новой не наступило.
Дрожащими руками Яна вынула поврежденную кристаллосферу, несколько секунд в отчаянье смотрела на нее, а потом, словно в тумане, выбралась из рубки омертвевшего "Райвена"…
Силы покидали ее. Заканчивались вторые сутки без сна, и горе, подмявшее рассудок, не давало сопротивляться непомерной усталости. Ей казалось что организм выгорел изнутри, и осиротевшая душа мечется сейчас в пустой оболочке…
Сделав несколько шагов она пошатнулась. Испугавшись что упадет и окончательно повредит кристаллосферу, Яна без сил опустилась на колени, бережно прижимая к груди треснувший шар, а потом села, прислоняясь спиной к стене.
Ее сознание медленно гасло, и не было вокруг, ни смысла, ни образа за который могла ухватиться душа, чтобы не сорваться в бездну горя и безразличия.
Она так и застыла, прижимая к груди покрытую трещинами кристаллосферу, провалившись не то в сон, не то в беспамятство.
Я иду к тебе Ветер…
Она бредила?
Нет. Просто ей хотелось одного - умереть во сне.
* * *
Драйв и Фрост двигались в эти минуты по разным коридорам Башни.
Каждый из них думал о своем.
Фросту, например, все меньше и меньше нравилась ситуация в которую они попали.
Хотя он был упрям и никогда не сдавался. Задержавшись у одного из немногочисленных окон Башни, Анджей некоторое время наблюдал, как десантные группы корпорации переводят людей из непонятного веретенообразного корабля на борт посадочных модулей.
Спустя четверть часа, они стартовали, покинув усеянное обломками плато.
- Дикс, люди "Генезиса" погрузились в модули и улетели. - Произнес он, включив связь.
- Отрадно слышать. - Отозвался Драйв. - Я тут нашел склад оружия, могу передать точные координаты.
- Давай. - Машинально согласился Фрост, даже не подумав в этот момент о том, что вывозить трофеи не на чем.
Сверившись с компьютерной картой уровня, он свернул вправо по коридору. Обнаруженный Дрейком арсенал находился буквально в ста метрах от него.
Странно, но он не радовался находке. В другое время одно слово "арсенал" разбудило бы в нем чувство глубочайшего удовлетворения, а сейчас… Что-то изменилось внутри, но Фрост не мог понять, что именно.
В конце концов, какой повод скулить? Он остался жив в кошмарной передряге, а все остальное являлось лишь временными трудностями. Фрост успел внимательно рассмотреть окрестности Башни, и заметил что несколько внешне не поврежденных десантно-штурмовых модулей остались стоять на поверхности Гермеса, - их просто бросили, за ненадобностью. Интуиция подсказывала, что остатки корпоративного флота срочно покидали систему. Анжи не знал истинной причины их отступления, но мог побиться об заклад, что часть техники, брошенной в окрестностях Башни, вполне пригодна для дальнейшей эксплуатации.
Я вывезу отсюда гору оружия, серв-машины и…
Дальше воображение Фроста вдруг забуксовало.
С ним явно творилось что-то неладное: вместо того чтобы с мстительным удовлетворением представить, какую бойню он устроит на борту космической тюрьмы, Анжи вдруг вспомнил, как очнулся на Кьюиге.
Он резко остановился.
Фрост ненавидел когда его рассудок начинал выбрасывать подобные фортели. Секундное состояние было похоже на глюк: он ощутил запах свежескошенной травы, влажное очарование туманного утра, обещавшего знойный солнечный день, увидел благоухающие кусты вьющихся роз, щедро усыпанные тяжелыми, готовыми раскрыться бутонами…
Ему вдруг нестерпимо захотелось задержать этот миг, будто перед глазами встал неведомый мир, но своенравное подсознание уже скользнуло дальше и перед внутренним взором возникло тело мертвого охранника реабилитационного центра…
Фрост встряхнул головой, отгоняя наваждение.
Блин, точно контузило. Немудрено, в таком аду…
Он остановился на пороге арсенала, где недавно вооружались киборги, посланные на защиту подступов к Башне.
Оружия - завались. Хватит, чтобы экипировать не меньше сотни головорезов. Если добавить сюда парочку серв-машин, и приличный космический корабль…
И что дальше?
Фрост едва сдержался, чтобы не выругаться вслух.
Что, во имя Дьяволов Элио, твориться с моей башкой? - зло подумал он.
Дальше… Дальше посмотрим. Сначала…
Внутренний голос, такой упрямый, непривычно-самостоятельный, вдруг усмехнулся, будто в голове поселился еще один разум.
Да, Анжи, зальешь ты кровью эту пресловутую станцию, может даже поживешь после этого годик или два, пиратствуя на гиперсферных трассах Окраины, а потом сдохнешь, благо если в бою… И что останется после тебя? Минутная слава кровожадного отморозка?
Вдохнешь ли ты еще раз этот запах раннего девственно утра, сможешь ли взглянуть вокруг не как загнанный зверь, а как человек?..
Все… Не могу больше… К Фрайгу!..
Фрост сжал ладонями виски.
Заткнись!..
Подействовало. Внутренний голос куда-то исчез, лишь в висках ощущался глухой пульс крови.
Резко повернувшись, Фрост вне себя от ярости зашагал прочь от арсенала.
Он здорово испугался. Никогда в жизни Анжи не испытывал такого шока, даже когда смерть проходила мимо, разминувшись в ним на какой-то миллиметр.
Страшась, что к нему опять вернется этот голос, на слова которого он мог ответить только потоком яростных ругательств, он шел, не разбирая дороги, пока не очнулся, осознав, что бежать от самого себя бессмысленно, да и некуда…
Он стоял в том самом помещении цокольного этажа, у памятного разлома, через который они с Дрейком проникли в Башню.
Все. Точка. Дальше идти некуда. Широкую трещину в стене заполняло сияние суспензорного поля, и все лестницы вели только вверх, на мрачные этажи исполинского сооружения.
Фрост хотел одного - успокоится, вернуться в прежнее состояние, вновь обрести внезапно пошатнувшуюся уверенность в себе…
Что я паникую? - Его взгляд зацепился за иссохший труп, который они осматривали сутки назад.
Вот так и ты останешься где-нибудь… - Шепнул тот же голос.
Фрост попросту взбесился.
Если бы с ним спорил человек, - убил бы, порвал в клочья, но как быть, когда незримый оппонент сидит в твоей собственной голове?!
Проклятая Башня. Мрачный родовой замок Сент-Иво, превратившийся в склеп. Это его стены давят на психику, порождая мерзкие голоса.
Нет выхода, говоришь? Не останусь я тут, не видать тебе моего трупа, ясно?! - Фрост уже на полном серьезе разговаривал сам с собой, словно действительно спятил от внезапного раздвоения личности.
А оно было. Голос совести, или очнувшейся от беспробудной спячки души не возникает сам по себе, у каждого следствия есть причина его породившая. Анжи не привык анализировать собственные поступки, иначе он бы вспомнил о том, что говорил ему Драйв относительно видоизмененных нейросетей, сопряженных с его имплантом, и взаимосвязал бы его слова с собственными мыслями, желаниями, возникшими в тот страшный миг, когда он стоял напротив целившего ему в лоб киборга.
…Сколько мыслей может спрессовать одна секунда?
Фрост вдруг увидел самого себя, подрезающего декоративный кустарник на далеком Кьюиге… Лучше бы я остался там… Живой изменившийся… заново рожденный…
Это был ключ, явно высказанное желание, открывшее его разум для той информации, что была блокирована в генетически измененных нейросетях.
В его рассудок вливался не яд: под напором обстоятельств он сам востребовал понятия, резко расходящиеся с его собственным стереотипным образом мышления.
Существовала иная сторона жизни, понимание которой пытались привить ему психологи, оставшиеся на далекой космической станции. В случае с Фростом это не являлось насилием, поэтому начавшийся процесс оказался столь шокирующим. Внутри очнулась душа, огляделась по сторонам, ужаснулась… но не забилась в угол, а начала втолковывать Фросту, что кроме дикого, взрастившего его Аллора, нищих кварталов, злобы, ненависти, есть иная жизнь, которая проскользнула мимо, не замеченная подростком, вынужденным в постоянных схватках отстаивать свое право на каждый вдох…
Не твоя вина Анжи, что ты родился в таком месте. И не говори, что все уже кончено, прозреть можно всегда и порой лучше сделать это поздно, чем никогда…
- Заткнись!.. - Прорычал он.
Он чувствовал что сейчас сойдет с ума, его рассудок лихорадочно искал выход, но не находил его.
Все заперто, нет пути ни вперед, ни назад, как в этой проклятой Башне запечатанной суспензорным полем.
Выход есть. Всегда.
Даже отсюда? - Мысленно усмехнулся Фрост, уже не надеясь, что голос исчезнет из его головы.
Да. И отсюда то же. Ты просто разучился думать. Включи логику, Анжи и ответь на вопрос: те, кто построил это здание, разве не предполагали, что однажды могут быть осаждены и прочно замурованы внутри?
Ну и что? Думали, конечно.
Тогда тут обязательно есть выход. Суспензорное поле не распространяется под землю, верно?
Фрост на секунду задумался.
Действительно, как насчет дренажных систем или специально проложенного тоннеля, на случай экстренной эвакуации? Если размышлять здраво, то вход в него должен располагаться где-то тут, на уровне цоколя…
* * *
Пока с Фростом происходили странные и чрезвычайно болезненные метаморфозы, Драйв был занят поиском резервного центра управления исполинским комплексом.
Его стремление имело под собой вполне практическую почву: как и Анжи он понимал, что нужно выбираться отсюда, но его мысли текли в ином направлении, - он привык манипулировать данными, компьютерными схемами и исполнительными системами, предпочитая решать злободневные вопросы, сидя в кресле за компьютерным терминалом, а не разгребая руками наносы оранжевого песка, скопившиеся на полу родовой усыпальницы семьи Сент-Иво.
Сориентироваться в огромной, изрядно пострадавшей Башне было сложно, но, пользуясь сканирующими системами кибермодулей, Дрейк после методических усилий все же распутал сложную паутину работающей локальной сети комплекса, определив местоположение ее центрального узла.
Резервный зал управления аварийными системами располагался на пятом уровне пирамидальной постройки, где толщина стен и окружающие его помещения гарантировали неуязвимость компьютерных блоков от любых механических или энергетических воздействий.
Проникнув вовнутрь Драйв остановился осматривая и одновременно сканируя небольшой по размерам зал, с куполообразной архитектурой, придающей его стенам и сводам дополнительную прочность.
По периметру весело перемигивались искорками индикаторов сотни, если не тысячи кибернетических блоков, тускло сияли объемные виртуальные мониторы стек-голографов, три кресла, оснащенные автономными антигравитационными приводами и системами координатного перемещения, висели в воздухе, на разных высотах.
Драйва вовсе не удивило та легкость, с которой он проник в зал: только идиот стал бы блокировать доступ к аварийным системам, которые включались в исключительных случаях, когда становится дорога каждая секунда, и спасение часто зависит именно от беспрепятственного доступа к системам и простоты обращения с ними.
Вот тут он ошибся.
Спустя пол часа Драйв понял, что может получать любую информацию о структуре Башни, и текущем состоянии работоспособных систем, но вмешаться в автоматические процессы оказалось практически невозможно даже с его опытом и имеющимся приспособлениями.
Все проблемы упирались в категоричное нежелание системы подчиняться кому-либо, кроме членов семьи Сент-Иво. Драйв долго изучал доступные для сканирования схемы, пока не убедился, что на виртуальном уровне контролировать автоматику этого зала не сможет и десяток кибрайкеров. При любой попытке вторжения срабатывали продублированные в каждом блоке устройства самоликвидацию.
Хуже того, - считывая доступные данные, он понял, что суспензорная защита простоит всего четверо суток, но им не дожить до того момента, когда рухнут стены исполинского комплекса. Критические повреждения постройки и отсутствие команд со стороны ее истинных хозяев, привели к включению устройства самоликвидации, таймер которого имел задержку в тридцать два часа.
Логика такой схемы была проста и вполне укладывалась в образ мышления владельцев "Галактических Киберсистем". Если Башня разрушена и ее стены держаться лишь за счет пассивного поля защиты, значит имело место крупномасштабное нападение. Отключение центральных управляющих блоков и активация автоматики зала аварийных систем, предполагало, что оборона комплекса подавлена. Но Башня хранила множество тайн, и даже ее обломки, перемешанные с остатками аппаратуры могли дать огромный объем нежелательной информации, поэтому если в течение отведенного срока в этом зале не появлялся живой член семьи Сент-Иво, то суспензорное поле автоматически отключалось и одновременно с этим инициировался взрыв питающего его аварийного реактора.
Простой и старый как мир принцип: не доставайся же ты никому.
Драйв потратил несколько часов (огромный срок, учитывая быстродействие его нейромодулей) изучая структуру системы, в попытке определить возможные способы ее взлома, но нашел лишь удручающее подтверждение первоначального вывода: ему потребуется не менее двух-трех недель, чтобы обезвредить многократно продублированные цепи самоликвидации, немедленно срабатывающие при попытке несанкционированного доступа к управлению параметрами системы.
Самое скверное - здесь не применялась схема электронных кодов доступа. Единственным ключом к комплексу был живой Сент-Иво, без разницы к какому поколению он принадлежит. Автоматика хранила генетические коды, отпечатки пальцев, структуру сетчатки глаз, и еще десяток неповторимых для каждого человека параметров, снимаемых сканером с ладони и кожных покровов лица, - такие записи имелись для каждого члена Семьи, кто когда-либо получал доступ в саму Башню.
Патовая ситуация, Фрайг ее раздери.
Не смотря на кажущийся тупик Драйв не собирался сдаваться. Не в его привычках опускать руки перед кибернетическим комплексом. Нужно лишь хорошо подумать и выход найдется, - он был уверен в этом.
В глубокой задумчивости перемещаясь от одного терминала к другому он невольно задерживал взгляд на объемных изображениях, передаваемые на стек-голографы с камер систем безопасности.
В одном из таких объемных пространств воспроизводящего устройства он увидел знакомую площадку предшлюзового накопителя, и Яну, застывшую на полу в безвольной позе.
Ее руки даже в бессознательном состоянии прижимали к груди треснувшую кристаллосферу.
Дикс вдруг ощутил чувство вины, - он совсем позабыл про нее… Конечно сострадание не являлось отличительной чертой характера Драйва, но в этот момент он испытал именно его. Дрейк понятия не имел, сколько пришлось пережить молодой женщине, отчаянно ринувшейся на поиски любимого… но если разбираться беспристрастно, то именно он, своим грубым вторжением в виртуальный мир Ветра, сломал ее счастье…
Драйву редко доводилось наблюдать за реальными последствиями своих мнемонических атак, и он, дождавшись, пока кресло бесшумно опустилось на уровень пола, решительно встал, подумав, что пол часа уделенного ей времени никак не повлияют на общий ход событий.