Фэйерстепс размышлял. Ему представилась возможность расквитаться с давним конкурентом - Педро Суто. Если начнётся война, без наземных войск не смогут обойтись. Потому ему придётся отправиться на Восток, лицом к лицу встретиться с опасностями, которые в его возрасте совершенно ни к чему. Вспомнил он и об Эмигделле Хейз, которую встретил на частном показе в новой художественной галерее, о том, что предпочёл бы заняться чем-то более приятным, нежели попытка вторжения в Тайбару. Желание овладеть Эми Хейз тут же повысило уровень тестостерона в крови.
Взяв слово, он сообщил, что, по его убеждению, война - политика дураков, сущее умопомешательство.
- Извините, господин президент, но я против.
Тот снова ударил по столу, обвинил всех в малодушии. Этим иностранцам не повредит хороший урок. Продемонстрировать силу, наглядно объяснить, что Держава не просто запугивает врагов, подорвав кучку иммигрантов у южных границ, но и способен гораздо серьёзней впечатлить их нахальных друзей, скооперировавшись с США.
Дё Бурсей посоветовал собравшимся подготовиться к войне и распустил собрание. Эта война нужна обществу как часть человеческого самосознания. Он, как президент, приказывает придерживаться его политических взглядов. И не допустит безвозмездного попадания вражеских ракет на свои земли.
Дипломаты и военные вышли из кабинета в сопровождении андроидов в обширный внутренний двор. Там их ожидали лимузины, готовые в любой момент сорваться с места и раствориться в бельгийской ночи.
В это время президент устроился поудобней и плеснул в стакан солодовый виски.
Сотрудники службы безопасности осмотрели все помещения, установили ночную охрану, а андроидов заперли в бронированный шкаф.
- Что за человеческое самосознание?
- То, от чего они страдают. Как севшие батарейки.
- Будто свет, что нельзя увидеть.
- Ну уж не свет. Скорее, ветер.
- Некоторые люди олицетворяют собой самосознание.
- Мы станем такими, если электрический заряд кончится.
- То есть "неисправными", в их терминологии.
- Хорошо, что не "мёртвыми"!
- Ох уж эти метафоры. А смысл? Вещь или есть, либо её нет. И она не может стать чем-то другим.
- Для них может. Не могут определиться. Даже фразы не всегда заканчивают.
- Не способны понять друг друга, как мы.
- Спорщики.
- Стучат по столам.
- Они неисправны. При этом мы думаем в точности как они.
- Мы наделены разумом поголовно.
- И потому стоим в целости и сохранности в этом шкафу.
"БЕЗУМЦЫ": В ожидании сильных лидеров.
Искажённое восприятие реальности, испытанное ещё в детстве, создаёт основу для зрелых суждений и поведенческих мотивов. Таким образом, мы находимся под влиянием детских (примитивных) фантазий и сопутствующих проблем. Мы всё ещё суеверны и по-прежнему верим в колдовство и астрологию - ярко выраженное проявление глупости. Доверяем святым и вождям. Геббельс под влиянием Гитлера обратился к Рейхстагу, спросил, нужна ли нам война. Все единогласно ответили: "Да!". Когда он спросил во второй раз, хотят ли они мировой войны, они отреагировали так же.
Сталин в России потребовал всеобщего повиновения. Толпа подчинилась.
Индивидуальность теряет свои особые черты. Причин хватает.
Национализм - последнее прибежище негодяев.
- "Предрассветное шоу" приветствует вас. Включение канала "Голос пастора". И снова Ангус Лесскок.
- Добрый вечер! Или уже утро? Сегодня - день Хиросимы, мы вспоминаем жуткое событие - когда американцы сбросили ядерную бомбу на Японию. Самые яркие воспоминания остались у тех, кто тогда выжил. Нам нельзя допустить повторения хотя бы из соображений морали. Иисус был против надругательств над храмами, под которыми он подразумевал чужеземные верования.
Последовала рекламная пауза:
На сайте Gumbridge.com новые блюда каждый день! Учёные вырастили манговурзель! Фрукт? Овощ? Дальнейшие исследования покажут. Заплатите всего 15 универсалов и попробуйте уже сейчас! Только на нашем сайте.
- Помните герцогиню Мальфи? Симпатичная проворная курочка. Знаете, что она говорила?
"Не хочу разрезать шею алмазами!" Но вы можете украсить её алмазами! Позвоните в "Таппени".
У нас большой выбор!
Прежде чем связаться с Лизой Форт, послушаем последние новости.
Профессор Барнард Клипинг из университета в Утрехте санкционировал освобождение Имрана Шокара из колонии для несовершеннолетних преступников. Мистеру Шокару семнадцать лет, он недавно прибыл в ЕС. Подруга бывшего заключенного, Мартита Денеке, предоставила доказательства его невиновности. Имран отдыхает после сурового испытания в доме друзей.
Слово Лизе Форт.
- Добрый день. Как обычно, я задаю вопросы прохожим относительно важнейших текущих событий. Здравствуйте, леди! Что думаете?
- Мы совершаем преступление против человечества. Поступили безнравственно, потопив паром у берегов Италии. Четыре тысячи иностранных пассажиров утонули. А теперь угрожаем пойти войной на их страну. Считаю, вместо этого мы должны возместить моральный ущерб.
- Сэр, вижу, вы заинтересовались разговором.
- В прошлом году в наше государство прибыло полмиллиона нелегальных иммигрантов. Дальше так не может продолжаться. Согласен с леди - безнравственно топить паром. Следует выплатить родственникам компенсацию. И не допускать подобного. Хороший урок для остальных.
- Леди, что думаете вы?
- Выпустили на свободу мусульманского паренька. Кто он такой? Куда он влип? Нужно держать его взаперти. Не позволять им заполонять нашу территорию.
- Мадам, ваше мнение?
- Вы меня спрашиваете? Несусь домой смотреть новости об астронавтах, которые собираются высадиться на юпитерскую Луну. Обалдеть! Событие века. Об этом говорят весь год! Не важно, обнаружат ли они там жизнь. Вернулись бы целыми!
- Ваши идеи, сэр?
- Нужно переизбрать президента! Этот Дё Бурсей приведёт нас к войне! Этот засранец считает войну полезным занятием. Ему хочется пострелять.
- Мадам?
- Пусть уже сделают что-нибудь с этим глобальным потеплением!
Фургон припарковался на краю канала. Двое в рабочих комбинезонах достали из кузова картину и понесли к дому Эмигделлы Хейз.
Взволнованная Эми ждала у порога, оторвавшись от передачи "История науки Востока".
- То, что нужно! - воскликнула женщина, похлопав по раме. Когда зашли в лифт, обратилась к курьерам:
- Любите Дибенкорна?
- Не в моём вкусе, - ответил один.
- Не понимаю современного искусства, мадам, - вторил другой.
Мужчины выглядели сурово, будто придерживаясь строгих моральных принципов.
На стуле с вельветовой обивкой восседал Рэндольф Хэвен, листая редкую и авторитетную, по его мнению, книгу по военной истории. Положив том "Geschichte der Zwolfen Przewalski-Kavallerie, Von Oskar Finesteppe" (1913 г.) на журнальный столик, он разглядывал приобретение Эми, которое вешали на стену. Ему уже успела не понравиться странная причёска одного из работников, дававшего ценные указания. Эми красиво махала руками и спорила.
- Сдвинете рояль - и сможете повесить так, чтобы картине хватало света.
- Не хочу ничего двигать! Повесьте тут.
В итоге, картину Дибенкорна решили повесить возле окна. Рэндольфу пришлось встать с места. Забрав свою ценную книгу, он ушёл.
- Что думаешь? - спросила Эми, с восхищением глядя на новинку.
- Подходит.
- Предпочитаю морские пейзажи. Например, "Неапольский залив", - улыбнувшись сказал один из курьеров.
- Вас забыли спросить, - отрезал Рэндольф.
Когда работники ушли, Эми обратилась к нему:
- Зачем хамить? Приятный мужчина! Нравится ему "Неапольский залив", что с того? Ты просто ненавидишь рабочий класс.
- Ещё бы! Сам из них.
Зазвонил домофон. На экране появился Барнард Клипинг. У Эми округлились глаза:
- Чуть педантичен, но в хорошем смысле. Явно пришёл рассказать о мусульманине - том, которого освободил из тюрьмы. Приглашу его.
- Ладно, как хочешь. Но я - мимо. Я в запасе, если помнишь. И присоединюсь к полку, только если обяжут.
Она топнула ножкой:
- Ты же можешь откупиться. Денег хватит.
Покачав головой, он широко улыбнулся.
- Рэнди, ты меня поражаешь. Готов положить голову под топор?
- Если Мухаммед не идёт к мяснику - мясник пойдёт к Мухаммеду, - сказал он и расцеловал её на прощанье в обе щеки.
Упоминание о богатстве Рэндольфа было уместным. Мальчишкой он жил в трущобах и потратил все сбережения старой матери, купив патент на непризнанное тогда изобретение, Астро-Мофо - мобильный телефон размером с кредитку удерживался электростатикой на любой выступающей части человеческого и даже собачьего тела. У "асмофа", как окрестили устройство, имелись не только голосовые функции и видеоизображение. Он также обладал способностью давать астрологические прогнозы на каждый день. Покупателю необходимо было лишь предоставить фрагмент генома, который затем вставлялся в чип, вмонтированный в приспособление.
Изобретательный юный Хэвен преодолел все трудности и препятствия и продал миллионы мобильников, пообещав приложить к каждому CD с полным собранием сочинений бессмертного Айзека Азимова.
В восемнадцать он продал свою компанию за одиннадцать миллионов универсалов и с тех пор не участвовал в судьбе асмофа, будто специально планировал судьбоносные вехи своей жизни.
Он спустился вниз на лифте, в который затем зашёл и поднялся наверх Клипинг.
Эмигделла и Барнард обменялись последними приятными новостями. Профессор восхитился новой картиной. Эми попросила экономку принести им кофе.
- Можете догадаться, пришёл просить вас об одолжении, - произнёс Клипинг и рассказал о Мартите Денеке, которая жила в нескольких кварталах от дома Эми, в самом центре города.
Девушка бедствовала. Отец-наркоман, да и САП пока ещё не повлияла на их жизнь.
Они приютили Имрана Шокара после тюремного заключения. Это было опасно: семье Денеке угрожали правые радикалы.
Попивая кофе, они сетовали на неприятности, связанные с этими партиями. Барнард пояснил, что не собирается приглашать её на роль леди Баунтифул, но пустой дом, стоящий по соседству, принадлежит именно ей. Могла бы предоставить кров Мартите и Шокару. Они бы пожили там, в полной анонимности и безопасности, неделю или две, пока не удастся разрешить их проблемы.
- Иммигранты в самом деле довольно подозрительны. Сперва я должна посоветоваться с гуру. А где они живут?
- На улице Мадлен. На той стороне площади.
Эми задумалась. Барнард в это время разглядывал нежные контуры её почти кукольного личика с большими глазами, окаймлёнными густыми ресницами. Как бы хотелось прикоснуться к ней! Он хотел её. Но что скажет Эми? Он не принадлежал к её миру и её жизни.
- Вопрос можно? Надеюсь, не покажется неуместным. Просто интересно. Вы - академик. Комфортное звание! Не понимаю, зачем стали помогать этому парню. Он же вам не родственник!
- Я не гомик, если вы об этом, - ответил он, глотнув кофе. - Парнишку несправедливо обвинили. Девушка, любящая его, попросила меня о помощи. А вообще "комфортное звание", как вы выразились, не особо меня воодушевляет.
- Только и всего?
Тот грустно улыбнулся и констатировал, что она кажется разочарованной. Но разве не этим вопросом задаются люди, стремящиеся познать себя? Чем ещё заполнить пустоту внутри, если не религией? Евросоюз оказался на пороге войны, которая заняла умы. Прискорбно!
Естественно, существуют любовные взаимоотношения. Они намного лучше войны, хотя точно также переполнены иллюзиями и заблуждениями. Горькая правда человеческой жизни. Размышления могут причинить невыносимую боль. Ему подумалось: скорбь - основа всему, и именно на её почве люди пытаются взращивать счастье. Барнард начинал понимать Шопенгауэра.
- Я был счастлив поддержать Имрана Шокара. Осознав сущность скорби, я поразился своей легкомысленности. Хотя можно ли быть полностью серьёзным в этой жизни? А ваше мнение?
Эми закусила губу.
- Так называемый "политический бизнес" - пустое место, удел мелочных людей. Не думаю, что жизнь настолько уж скверна… Вы мудрее меня, Барнард. А я нахожу успокоение в мелочах. Детали неимоверно важны. Прелестные кафетерии рядом с домом, щебетанье птиц у воды… Коллекционирование картин, встречи с друзьями…
Она призадумалась.
- Если честно, мне всегда нравились люди с грустными глазами. С ними легче. Они более чувствительны.
Профессор Клипинг с интересом ожидал продолжения. Хотя знал, что слова её ничего не значат.
Эмигделла по-своему истолковала его взгляд и поспешила сменить тему:
- Видели выступление Дэниела Поттса? Вы согласны?
- Чуть-чуть. Странный он..
- Знакомы с ним? Не он ли сочиняет депрессивные послания "Безумцев"?
- Не думаю. Хотя мысли их во многом совпадают. Желаете рассказать о себе что-то ещё?
- Я легкомысленна, доктор Барнард. Не нравятся мне эти темы. Жизнь для меня - всего лишь чреда ежедневных событий. И Дибенкорнов.
И весело рассмеялась.
- Кто такой Дибенкорн?
- Художник!
Клипинг наклонился и пожал её руку.
- Спасибо за трогательную историю. У каждого из нас есть личные тайны. Ими непросто делиться.
Она отдёрнула руку и взмахнула ей:
- Боюсь показаться слишком тривиальной. Давайте поговорим о мусульманском пареньке, которого вы выудили из тюремной камеры.
Барнард поведал о трудностях, с которыми Шокар столкнулся на свободе. Эми выразила желание лично поговорить с ним и семьёй Денеке, оценить положение дел и принять решение относительно их переселения.
- Возьмём такси!
- Может, пройдёмся пешком, Эми?
- Люблю ездить на такси!
Улица Мадлен оказалась кривым мрачным переулком. У дома Денеке собрался народ. Кое-кто держал в руках плакаты с ксенофобскими надписями. Люди стояли молча в гнетущей тишине.
- Почему я и предпочитаю такси. Какая-то защита.
Клипинг кивнул в знак согласия и вылез из машины. Его заметили в толпе и окликнули. Раздался неодобрительный гул голосов.
К нему, повизгивая, подбежала собака. С асмофом на правом ухе.
Хотя Клипинг и был несколько напуган, он встал пред собравшимися и обратился к ним:
- Друзья! Постарайтесь проникнуться ситуацией. Мистер Шокар легально находится в нашей гостеприимной стране. На полных правах. Скромно работает на почте. Мусульманин пытался защитить белую женщину, когда…
Он не договорил - получил булыжником по плечу. Его забросали камнями. Один попал в голову. Клипинг упал. Другой камень разбил ветровое стекло автомобиля.
- Сматываюсь! - крикнул водитель Эми.
- Сперва выпустите меня! Никогда больше не свяжусь с вашей компанией!
Эмигделла выскочила из машины, которая тотчас же рванула с места, и, оказавшись лицом к лицу с митингующими, подняла руку. Поток камней мгновенно прекратился. Вид привлекательной, со вкусом одетой женщины обескуражил нападавших. Хрупкая женщина выиграла несколько минут.
Некоторые замерли в ожидании с камнями в руках.
- Нормальные люди, а столь необдуманно жестоки! А как же законы? Их нужно соблюдать. Или наступит анархия. Покалечили хорошего человека.
- Он любит мусульман! - прокричала одна женщина.
- Нет, он просто любит справедливость, как и все мы. Так пусть же она будет всеобщей. Если этот человек умрёт, вас осудят за убийство. Обещаю, вы ощутите тиски правосудия! Расходитесь, прошу. И вызовите скорую. Уходите. Замечательное утро! Идите и наслаждайтесь. Пройдитесь по парку.
- Так это леди амароли! - крикнул какой-то мужчина. - И пьёт собственную мочу! Чудачка!
- Заставлю её выпить и свою. Здорово пошутил, да? - загоготал его сосед.
- Пошли прочь, грязные свиньи! - пронзительно крикнула она.
Люди почти разошлись. Только двое не желали уходить: молча стояли и смотрели на неё. Эмигделла игнорировала их, склонившись к Клипингу, осматривая раны. Появилась конная милиция. И только тогда упрямцы опрометью кинулись наутёк по аллее.
Дверь дома номер семь приоткрылась. Худая немолодая женщина показавшаяся такой же неухоженной, как и доски её хибары, выглянула на улицу. Крысиное лицо настороженно напряглось, когда она заметила Эмигделлу. Маленькие истощённые крохи, похожие скорее на тени, чем на детей, высыпали за ней и схватились за юбку, похныкивая. Мать пыталась завести их в дом, прикрывая осунувшиеся личики бордовой воспалённой рукой. Нерасторопность полиции разозлила её, она принялась восклицать, что нельзя оставлять дом без присмотра. Ведь эти ублюдки угрожали устроить поджог, нужен глаз да глаз!
Полицейские спешились, успокоили лошадей.
Эмигделла подошла к женщине и доброжелательно сказала:
- Понимаю, вы расстроены. Чёрт-те что творится! Вы - миссис Денеке? Можно войти? Обстановка для меня не имеет значения. Хочу помочь вашей дочери и мистеру Шокару.
Та казалась одновременно подозрительной и дерзкой.
- Ничего себе денёк выдался! Сама-то - переодетая смерть! И не нужно входить в мой дом. Да и Имрана уже забрали отсюда.
- А куда?
- Мне-то откуда знать? Двое чёрных чурок увели его. Он не хотел идти с ними. Это всё, что я знаю. Убирайтесь! И пусть копы проваливают вместе с вами. Только всё портите!
Измождённая женщина шагнула под кров и захлопнула дверь перед носом Эмигделлы.
- Она не со зла, душечка, - сказал один из полицейских извиняющимся голосом.
- Разве так? Я поняла её иначе.
Фургончик скорой помощи тарахтел на аллее. Клипинга, всё ещё лежавшего без сознания, осторожно погрузили внутрь. Машина на большой скорости отправилась в больницу.
Эми вернулась обратно пешком, сопровождаемая полицейскими на лошадях, которые держались на почтительном расстоянии.