IV
Луна собиралась на покой, когда на северной окраине Бравильянки объявились люди. Медля скатиться за горизонт, любопытная, как все королевы, королева небес спряталась за верхушками деревьев. На реку легла полоса бликующего серебра - левиафан застрял меж берегов, выставил спину из воды. Непомерно длинные тени расчертили землю, превратили в шкуру зебры. Зебра дышала, вздрагивала боками - ночь выдалась ветреной. Мир вокруг казался живым, зыбким, сиюминутным. Пушки молчали, гремели соловьи - флейты, гобои, виолы из оркестровой ямы кустов.
- Право, не стоило меня провожать.
- Вы не желаете меня видеть?
- Ваша нога. Ваша контузия. Ваши враги.
- Ваше мастерство расчетов. Это перечень исходных данных?
- Вы прекрасно понимаете, о чем я.
Четверо солдат утирали лбы: с носилками они едва протиснулись в тайный ход, ведущий за стены. Их однополчанам повезло нести всего лишь кресло и кушетку. Война, контузия, перелом, воскрешение, проводы - манеры дона Фернана остались неизменны. Маркиз ценил удобства и обеспечивал себе комфорт при малейшей возможности.
- Прогулка на свежем воздухе? В обществе прекрасной сеньориты? Нам, грандам, это только на пользу. Если угодно, можете вычислить пользу до сотых долей процента. Кроме того, мой кучер должен получить указания лично от меня. Иначе вы рискуете остаться здесь навсегда.
Два часа назад между Джессикой и Пшедерецким состоялся трудный разговор. "Когда за вами прилетят?" - спросил Пшедерецкий. "За мной никто не прилетит", - развеяла Джессика его ожидания. "Но ваше сообщение! Вы же связались с Яффе?!" Джессика развела руками: "Это был блеф. Я не отправила сообщение. Я подвесила его на "горячий сенсор". Одно касание, и сообщение ушло бы адресату. Но я рассчитывала на Дюбуа, верней, на Юдифь…" Объяснение превратило Пшедерецкого в тирана, хуже того, в разгневанного тирана: "Я вызываю "Кримильдо". Сию же минуту! Молчите! Никаких возражений! Вы летите в космопорт Сан-Федрате…" Кажется, чемпион слегка обиделся, услышав в ответ, что да, летим, и никаких возражений.
Кучер уже получил все необходимые указания. Он получил их столько, что хватило бы на батальон кучеров с летной лицензией. В присутствии маркиза на берегу не было нужды. Джессика Штильнер это знала. Знал Антон Пшедерецкий, знал дон Фернан, и оба знали, что она знает…
Знание не имело значения.
- В Бравильянке есть надежный бункер?
- Бункер? Есть казематы под башней Святого Этьена.
- Руководите обороной оттуда.
- Вы шутите?
- Нога ногой, а обстрелов никто не отменял. Бомба, ядро, случайный осколок…
- Это война, сеньорита.
- Обещайте мне!
- Провести месяц в каземате? Увольте! Лучше потребуйте звезду с неба… А вот и ваш транспорт.
В ночном небе мелькнула тень. На краткий миг заслонила звезды, мешая Джессике потребовать у маркиза одну из них. Жук-исполин сел на спину лунной зебры, моргнул глазами-фарами, поднял двери-надкрылья и замер в ожидании. В ладони дона Фернана ожил коммуникатор: кучер докладывал о прибытии.
- Жди, - велел маркиз. - Сеньорита уже идет.
Джессика шагнула к мужчине в кресле - маркизу? чемпиону?! Сейчас, когда он, измученный и жалкий, утратив всю иронию, молча скорчился в кресле, девушка не могла понять, кто перед ней. Неизбежность падения Бравильянки, плен, как лучший итог, шпага, как залог грядущей встречи, вероятность которой Джессика запретила себе рассчитывать… Они говорили о многом, не говорили только о чуде. О невесте маэстро Пераля, которая вчера спала в могиле, а сегодня - в чужой спальне, на свежем хрустящем белье. Пусть ей приснятся добрые сны, и хватит об этом. Есть вещи, которые следует принять без расчетов. Иначе даже изощренный гематрийский разум способен дать трещину, и что в ней откроется - лучше не знать.
- Я буду вас ждать.
- Это плен. Это не поездка на турнир.
- Я буду ждать.
Когда "Кримильдо" взлетел, дон Фернан проводил машину взглядом и набрал на коммуникаторе номер Диего Пераля.
- Будите донью Энкарну, - велел маркиз. - Я жду вас.
И добавил с нажимом:
- Вас всех.
Хорошо, что Джессика улетела. Она не увидела, как затрясся, словно у немощного старца, подбородок гордого маркиза де Кастельбро. Дон Фернан долго, очень долго не мог справиться с предательской дрожью.
* * *
- Сопроводите донью Энкарну в безопасное место. Будьте при ней. Защищайте, если потребуется. Это приказ.
Генерал-капитан вправе отдавать любые приказы. Мастер-сержанту остается лишь вытянуться по стойке "смирно":
- Так точно!
Вот и все, что было сказано между Диего Пералем и Фернаном де Кастельбро, когда они остались наедине.
- Не будите ее. Пусть она поспит еще немного.
- Хорошо, - кивнул маэстро. - Вы правы.
- Я вызову вас перед стартом.
Ничто больше не удерживало коллант Пробуса в Бравильянке. Их ждал мар Яффе, ждал профессор Штильнер, ждала прежняя жизнь: выходы в волну, полеты из конца в конец Ойкумены… Долой призраков! К черту стаи фагов! По крайней мере, коллантарии на это очень надеялись. Но старт колланта - зрелище не для набожных и - чего греха таить! - суеверных бравильянцев. Что за слухи пойдут по городу, взлети коллант при всем честно́м народе? Паника в осажденной крепости - подарок генералу Лефевру. Поэтому - тихо, не привлекая внимания, в уединенном месте за городскими стенами. Полыхнет на берегу, за деревьями - мало ли взрывов пережила Бравильянка? Все живы, разрушений нет?
Слава Богу!
V
- Опять в космос? - вздохнула Карни.
"В последний раз", - хотел сказать Диего. "Все закончилось", - хотел сказать он. И промолчал, лишь втянул затылок в плечи, как перед прыжком.
- Приказ, - развел руками маэстро.
- Приказ?
- Я должен сопроводить тебя в безопасное место.
"А если бы не приказ?" - хотела спросить Карни. И не спросила, потому что знала ответ.
- Тогда полетели?
- Полетели.
- Друзья мои! - возвестил Пробус. - Я так рад…
Он закашлялся, вытер потное лицо и махнул платком: не обращайте внимания, меня иногда заносит. В сопровождении солдат коллант выбрался за городские стены. Полосы млечно-желтого света исчертили берег реки. Ярко белели накрахмаленные бинты лубка, куда гарнизонный лекарь упаковал сломанную ногу дона Фернана. Нога покоилась на кушетке, как отдельное, вполне жизнеспособное существо. Самого маркиза, утонувшего в кресле, скрывала густая тень.
- Куда вы отправитесь?
Вопрос, заданный доном Фернаном, прозвучал глухо. Маркиз обращался ко всем сразу - и ни к кому конкретно.
- На Хиззац, - доложил Пробус.
Диего вздрогнул от внезапного озноба. Один раз они уже летели с Террафимы на Хиззац. Маэстро молил провидение, чтобы мудрецы древности оказались правы. В одну реку нельзя войти дважды? Слава Богу!
- Скатертью дорога! - пожелал Пшедерецкий. - Как доберетесь…
- Известите, - закончил дон Фернан.
- Непременно! - заверил Пробус. Кажется, он по привычке собирался развить мысль, но передумал. - Ну что, золотые мои? Стартуем?
- Без погромов, - желчно предупредил маркиз. - У меня штурм на носу…
Коллантарии застыли изваяниями. Начали мерцать, сделались призрачными; не сходя с места, люди тянулись друг к другу. Обрастали перьями из света, вычерчивали двойную пентаграмму, сливались воедино, в опалесцирующий кокон, готовый прянуть в небеса…
И все закончилось. Берег, луна, люди - плоть и кровь. Восемь коллантариев в растерянности глядели на двоих:
- Вы не желаете лететь?
- Желаем!
- Тогда почему мы не можем вас подхватить?!
- Вы что, больше не коллантарии?
- Возьмем, как пассажиров. По тройному согласию.
Рыжий невропаст выступил вперед:
- Вы согласны лететь с нами на Хиззац?
Эскалона, вспомнил Диего. Бухта Прощания. В одну реку не входят дважды.
- Да!
- Согласна!
- Подтвердите, пожалуйста, свое согласие.
Рыжий смотрел в землю. Рыжему было неловко.
- Мы летим!
- Да, я лечу.
- Ну, и в третий раз. Вы же знаете…
- Согласны!
Мерцание окутало двоих коконом силового поля. Вокруг горели люди-костры, сплетались в паутину огненные нити, плавился и дрожал воздух, а двое стояли, взявшись за руки. Утесы под натиском волн, деревья в бурю - они вросли в землю, пустили корни, не в силах расстаться с твердью. Плоть от плоти варварской планеты, где верят в чудеса, но не верят в бесплотных звездных странников.
- Что за ерунда?!
Рыжий чуть не плакал. По щекам его, притворяясь слезами, текли крупные капли пота. Текли, искрились в лунном сиянии, словно бедняга рыжий не до конца вернулся в малое тело.
- Улетайте, - сказала Карни. - Летите без нас.
- Но как же…
- Мой "Кримильдо" доставит сеньориту Штильнер в космопорт и вернется за вами, - ожил в кресле дон Фернан, до того неподвижный, как памятник в фамильном склепе. - Улетите на корабле. У вас есть секторальная виза, сеньор Пераль?
- Есть. Мар Дахан оформил, еще на Хиззаце.
- Тогда не вижу особых проблем. Я…
Он не договорил. Молча, с трясущимся подбородком, лязгая зубами самым постыдным образом, маркиз де Кастельбро смотрел на сестру. Ты, кричал взгляд маркиза. Я должен спросить, как в Сан-Федрате примут ожившую покойницу без документов, и не могу. Кто-нибудь, спросите об этом, я не могу…
- Все в порядке, - кивнула донья Энкарна. - Не волнуйся, тебе вредно.
Из кармашка дорожного платья она достала паспорт, с которым улетала на Хиззац в составе пассажирского колланта. Раскрыла, дав голограмме визы всплыть над страницей, захлопнула - и повторила вслед за братом:
- Не вижу особых проблем.
- Прощайте!
- Удачи!
На сей раз все произошло быстро. Жемчужный сполох растекся над берегом, слил восемь человеческих фигур воедино. Порыв ветра взъерошил кроны деревьев - и берег опустел. Оставшиеся, запрокинув лица, глядели в небо, словно надеялись рассмотреть там, в черной, расшитой бисером розетке, улетевший коллант.
Дон Фернан извлек уником:
- Высадишь сеньориту в Сан-Федрате, и сразу возвращайся. Да, в Бравильянку, на то же место. Заберешь… Сеньорита Штильнер? Сделайте одолжение, позвольте мне закончить инструктаж моего кучера. Нет, не меня. Нет, своих решений я не меняю…
Связь барахлила, видео не срабатывало. К тому же маркиз активировал односторонний конфидент-режим, не позволяя чужим ушам слышать реплики его собеседников.
- Раз уж вам так приспичило, извольте. Донья Энкарна и сеньор Пераль полетят на корабле… Что? Минута тридцать две секунды? Хорошо, я готов вас выслушать…
Повисла пауза.
- Она молчит, - сообщил дон Фернан, обращаясь к маэстро. - Сеньорита Джессика? Почему вы… Она говорит: не мешайте. Нет, она решительно молчит!
- Не мешайте, - посоветовал Диего.
- Думаете?
- Я ее знаю, ей лучше не мешать. Минута тридцать две секунды. Вы обещали.
Время шло.
- Да! - закричал дон Фернан, когда Джессика, точная как хронометр, подала голос. - Что? Вы ангел! Наш ангел-спаситель! Сеньор Пераль, правда, она ангел?
Маэстро не ответил. Он был не лучшего мнения об ангелах.
- Сеньор Пераль, она отбила сообщение по гиперу! Яффе отозвался! - в былые годы такой плебейский восторг значил для элегантного дона Фернана потерю лица. - Велел ждать здесь. Он уже связался с гематрийским представительством в Эскалоне. Они пришлют аэромоб на пеленг вашего уникома. Сеньорита Штильнер посчитала, что так будет быстрее. На сорок семь минут, плюс-минус минута. Вы доверяете аламу Яффе?
- Доверяю. Но я не знаю, как включить пеленг на моем уникоме.
- Они включат его сами, дистанционно. Так сказала сеньорита Штильнер, и у меня нет причин сомневаться в ее словах.
Диего вспомнил, что за кунштюки проделывал с его коммуникатором Гиль Фриш. Мастерству людей Яффе маэстро доверял вполне. Захотелось выругаться: грязно, от души.
- У меня тоже, - сказал он.
Стоявшая рядом Карни покраснела.
- Да! - коммуникатор дона Фернана грянул боевой трубой. - Что? Проклятье!
Связь прервалась.
- К сожалению, я не имею возможности проводить вас, - маркиз ударил кулаком в ладонь. - Обязанности губернатора требуют моего присутствия в городе. Вынужден вас покинуть. По прибытии - дайте знать. Прощайте!
- До свиданья, Фернан, - улыбнулась Карни.
Четверо солдат подняли кресло с губернатором Бравильянки, еще двое - кушетку. Пятерка ветеранов, повинуясь знаку маркиза, осталась. Он прав, подумал Диего. Пока мы не улетим отсюда, охрана будет не лишней.
* * *
Ждать, считай, не пришлось. В небе за рекой сверкнула капля ртути. Луна давно утратила блеск, растворилась в воздухе; над рекой курился туман. От утренней свежести Карни то и дело вздрагивала. Маэстро шагнул ближе, обнял за плечи…
Как подкошенный, рухнул первый солдат. Ни крика, ни звука выстрела, только слабый треск разряда. Следом - валет в карточном домике, разрушенном ветром - повалился второй. Третий. Четвертый. Пятый. Когда аэромоб сел, стояли двое: Диего Пераль и Энкарна де Кастельбро. Бежать не имело смысла.
Бежать было некуда.
VI
- Я видел вас в новостях, - сказал Крисп.
Он был безоружен. При желании маэстро нашпиговал бы его сталью раньше, чем щенок клацнул зубами. Но за спиной молодого человека, которого Диего когда-то считал любовником журналистки Эрлии, стояли мужчина и женщина с парализаторами в руках. Маэстро видел, что эти двое сделали пятью разрядами с пятью солдатами. Церебральный парализатор "Хлыст", вспомнил он. Первое гражданское значение, разрешение не требуется. "Имей в виду, - предупредил новичка начальник охраны верфей, - они встают. Кто покрепче, те и встают. Лучше вообще не пользуйся. Носи для понта. Если не рвать жопу на флаг…" Нет, сеньор, ответил Диего, давно не новичок в безжалостных тупиках Ойкумены, далекому начальнику охраны. Я не планирую рвать жопу на флаг. Это не "Хлысты", это серьезно. Крепче, слабее - стегнут, и лягу пластом.
- Вы помогали тушить пожар, - сказал Крисп. Он разговаривал с Карни, и только с Карни, словно Диего Пераля не существовало на белом свете. - Сперва я не поверил. Пересмотрел на повторе. Ненавижу пожары. Я смотрел и смотрел, чуть не рехнулся. Представляете?
Время, взмолился маэстро. Пространство против нас. Разряд быстрее выпада, мне не успеть, не достать. За нас - время. Яффе велел: ждите. Гематры прилетят, должны прилететь. Пусть щенок лает. Пусть лает взахлеб, как можно дольше, хоть до утра. Если его горлохваты отвлекутся на машину гематров…
- Наложил сверку с оригиналом. Ваши снимки есть в вирте, - тени лежали на лице Криспа маскировочной раскраской диверсанта. Тени колыхались, заменяя обер-центуриону мимику, превращая его в актера. Тональный светлый крем, пятна и полосы темного грима. - Бессмертие, да? Эксперименты по воскрешению? Теперь я понимаю, почему гематры сбросили нам мелкие козыри. Не бойтесь, вам ничего не грозит. Вам и объекту.
Крисп замолчал.
- Вам и вашему мужу, - поправился он. - Или жениху? А, какая разница… Видите, я скоро смогу назвать его по имени. Уже могу. Господин Пераль, не делайте глупостей. У меня есть снимки, которые вас заинтересуют. Не поверите, но я успел сняться даже с вашим отцом. Я боялся, что вас придется разыскивать. Скачал карту Бравильянки, самую подробную. Кого вы здесь ждали? Вряд ли меня, правда? Он неудачник, тот, кого вы ждали. Он неудачник, а я везучий. Мы засекли вас еще на подлете…
Он не в себе, отметил маэстро. Мы - благоразумные трусы. Мы закрылись от чуда, ушли в глухую защиту, приняли со смирением, как милостыню. Щенка чудо шарахнуло наотмашь, оглушило. Говорит и говорит, словно боится, что удача упорхнет в паузу. Отец утверждал: это признак бездарности. Талант - мастер пауз, виртуоз молчания. Щенок помянул отца?
- Мой отец. Если вы хотя бы пальцем…
- Пальцем? У нас другие методы. Ваш отец - тот еще живчик. Я перехватил его на выходе из театра, в последний момент. Он ценит поклонников, ваш отец. Идет навстречу, дает автографы. Пойдите и вы, ладно? Садитесь в машину, мы возвращаемся в Эскалону.
- В Эскалону? - удивился Диего.
Почему-то ему казалось, что помпилианцы свалились прямо из космоса. В салоне аэромоба горел свет: резкий, с синеватым оттенком. Подсвеченные со спины, мужчина и женщина с парализаторами были силуэтами, лишенными подробностей. Она выше его - вот и все, что удавалось разобрать. Да, оружие. Они держали оружие так, что маэстро отлично видел парализаторы и понимал, что это за предметы. В сочетании с пятеркой бесчувственных, похожих на трупы солдат - убийственный аргумент. Свет, поза, угроза - Луис Пераль-старший пришел бы в восторг. Есть люди, которые знают, что они делают и зачем. Таких людей лучше не дразнить без нужды.
- Космопорт, - объяснил Крисп. - Мы летим на Октуберан.
- Мы?
- Да. Я, вы, ваша жена. Мои коллеги. Если потребуется, их число увеличится. Это подходит под слово "мы"?
- Нет, - вдруг произнесла Карни. - Мы с вами никуда не летим.
Ее голос звучал тихо, буднично. Маэстро стоял боком к девушке, стараясь не упускать из виду помпилианцев, но поразился метаморфозам голоса доньи Энкарны. Семнадцать лет, вздрогнул Диего. Господи, помилуй! Разве так говорят в семнадцать лет? Он видел, как напряглось лицо молодого лже-любовника Эрлии. Щенку тоже не понравилась реплика Карни: ни смысл, ни интонации.
- Ошибаетесь, дваждырожденная, - возразил Крисп. - Мы летим.
- Летим, - согласилась Карни.
- В чем проблема? Вы плохо владеете унилингвой?
- Мы летим, но не с вами. Просто летим.
Подбородок, вспомнил маэстро. Подбородок дона Фернана. Боже правый, почему я дрожу? Дрожь была приятной, даже восхитительной. Когда-то, вне сомнений, Диего Пераль испытывал подобную дрожь, и не раз, но - утонув в заботах и страданиях, намечая цели и не видя путей достижения - прошел мимо, отдрожал и двинулся дальше.
- Прекратите, - велел Крисп. - Что вы делаете?
Луна - откуда и взялась?! - мазнула по берегу беличьей кистью. Разбрызгала горсти искр, вспыхнула на металле, отразилась во взглядах. Искр оказалось больше, чем следует. Их с избытком хватило на руки маэстро, плечи, торс, бедра, ноги…
Рядом искрилась Карни.
- Стреляйте! Кладите их!
Разряды утонули в пожаре, предмете ненависти обер-центуриона Вибия. Пожар сглотнул их на лету, как голодная собака - обрезок мяса. Следующие разряды постигла та же участь. Парализаторы били очередями, лишь усиливая горение. Огненные змейки шустро скользнули от Диего к Карни, соединяя два костра в один.
- Да стреляйте же!