Командующий хмурился и поджимал губы. С одной стороны он понимал: если сидеть и ничего не предпринимать, за бездарную потерю времени и темпа по головке не погладят. С другой стороны – реинкарнации недавнего армагеддона вице-адмиралу мучительно не хотелось. Однако Терентьев был так убедителен, что командующий сдался:
– Ну, смотри, капитан! Один раз я тебя послушал. Двадцать шесть погибших, сотня раненых! Ты понимаешь, что произойдёт, если это повторится?
– Понимаю, – сквозь зубы процедил Терентьев. – Не хуже вас. Но здесь, если мне не изменяет память, не женская гимназия на пикнике, а разведка флота, и занята она штурмом чужой базы. Все знали, на что идут, когда вербовались во флот. Чего теперь ныть?
Вице-адмирал покивал, потом хмуро смерил взглядом сначала Виталия, потом Терентьева.
– Разведчики флота – герои и останутся в людской памяти именно героями, – произнёс он негромко. – А виноватыми знаешь кого выставят?
– Знаю, – холодно отозвался мастер. – Нас. Шурупов. Ничего, мы привычные, на ордена не претендуем.
– Готовьтесь, – отрывисто скомандовал вице-адмирал. – Без команды не начинать, когда всё будет на мази – доложить отдельно. Ясно, капитан?
– Так точно! – твёрдо отозвался Терентьев. – Мне снова будет нужен майор Джексон.
– Располагайте, – вздохнул командующий и ворчливо добавил: – Ишь как шустро спелись, а?
Мастер встал; Виталий тоже. Встал и Заварзин.
– Майор! – внезапно обратился к нему командующий.
– Да, господин адмирал? – насторожился Заварзин.
– У тебя погибшие есть?
– Есть, – сразу помрачнел майор. – Рядовой Манукян. В столовой был, когда шарахнуло, за пайкой для патрульных ходил.
Командующий поиграл желваками на скулах и в упор посмотрел на Терентьева.
– Копать будешь сам, капитан! – приказал он. – Хватит наших пацанов класть.
– Копать будет стажёр, господин адмирал, – спокойно ответил мастер. – Но я буду рядом.
– Или так, – кивнул адмирал.
Если бы он добавил: "Шурупов не жалко!", прозвучало бы вполне в кассу.
– Господин адмирал! – со знакомой тоской в голосе заговорил Заварзин. – Зачем этот экстрим? Копать вполне смогут сапёрные автоматы. У них даже дистанционка есть, если вдруг запрограммировать будет некогда.
– Отставить, майор, – оборвал его командующий. – Кто девушку ужинает, тот её и танцует. Эксперты предложили очередной план? Значит, будут на передовой, если они действительно эксперты и действительно солдаты. А то нехорошо как-то получается. Нечестно.
Терентьев на это, как ни странно, только улыбнулся, а потом подмигнул Заварзину.
– Не дрейфь, автоматика, прорвёмся! Стажёр у меня фартовый, клянусь, – сказал он бодро.
Заварзин только печально вздохнул. Роль Виталия в предстоящей операции теперь была жёстко предопределена.
Как ни странно, ничего особенного он не испытал, просто подумал: "Интересно, броню хоть дадут?"
Глава пятнадцатая
– Орбиталка на позиции, – деловито сообщил Джексон. – Можно начинать.
Терентьев кивнул и вопросительно поглядел на Виталия.
– Может, всё-таки сапёров попросить? – неуверенно протянул Заварзин.
– Не надо, – Терентьев качнул головой. – Зачем огорчать командующего? Понадобились ему козлы отпущения – побудем, не жалко.
– Неоправданный риск, – Заварзин выглядел недовольным. – Ты казался мне здравомыслящим человеком, капитан.
– Я и есть здравомыслящий. Но если сейчас поступить вопреки приказу, будет только хуже. Сам прикинь…
– Да плевать, – сказал Заварзин зло. – Пусть наказывает, зато все целы.
– Если повезёт, и так все целы будут. А не повезёт – так и сапёрные автоматы не спасут, ты видел, на что способна база. Всё, хватит, теряем время. Готов, стажёр?
Виталий встал. В броню он уже облачился, только перчатки и шлем пока не надевал.
– А чем копать-то? – проворчал он.
– Совочком, – фыркнул Терентьев. – Пошли.
Из пилотской кабины "Темпеста" выглянул Рихард фон Платен. Виталий ожидал увидеть в его глазах поддержку и сочувствие, но Рихард глядел твёрдо и практически без выражения. И молчал. Хотя мог бы пожелать удачи.
– Реактор не гаси, – предупредил его Терентьев. – Курс и режим на случай взлёта определил?
– Определил, – спокойно отозвался Рихард. – Не беспокойтесь, капитан, вывезу всех.
У фон Платена был до такой степени уверенный тон, что Виталий не позволил себе усомниться. Этот и правда вывезет, чего бы оно ни стоило.
До заката оставалось часа два. День выдался на редкость насыщенный событиями и вполне вероятно, что сегодняшняя программа ещё не была исчерпана.
"Ледерин" сапёров стоял метрах в пятидесяти от места раскопки; едва Терентьев дал им знак, из кунга выскочили двое бойцов – один со сканером, второй с лопатой. Обыкновенной штыковой лопатой, внешне неизменной уже бог знает сколько столетий. Только рукояти теперь делали не из дерева, а из пластика.
В целом вокруг было пустынно – "Темпест" фон Платена, "Ледерин" сапёров, незнакомый мичман то ли с камерой, то ли ещё с каким приборчиком в руках чуть в стороне да солдатик из экипажа Заварзина, караульный и наблюдатель в одном лице, около взрыхлённой кучки земли. Остальной выезд виднелся сильно в отдалении на севере и с такого расстояния казался ненастоящим, как макет городка на рабочем столе архитектора.
Надев шлем, Виталий принял лопату и вопросительно уставился на мастера.
– Сейчас, – сказал тот и кивнул сапёру со сканером.
Сапёр раздвинул усы антенны, опустил штангу к земле, поводил над взрыхлённым участком, походил вокруг него. Потом недоуменно обернулся к Терентьеву.
– Ничего нет, – растерянно сообщил он.
– Как нет? – изумился Терентьев и с нажимом поглядел на заварзинского бойца-наблюдателя.
– Не выкапывался, господин капитан! – выкатил глаза боец. – Клянусь! Я ни на минутку не отходил, всё время здесь!
– Проскань ещё разок! – велел Терентьев сапёру. – Как следует!
Тот послушно взялся за штангу и принялся бродить около взрыхлённого пятачка. Терентьев не утерпел, подошёл и тоже принялся глядеть на экран.
– Насколько оно вглубь просвечивает? – справился мастер через некоторое время.
– Метр-полтора! – громко ответил сапёр. Громко – потому что он был в наушниках и себя слышал не очень хорошо.
Терентьев выразительно постучал пальцем по уху; сапёр сдвинул один из наушников и вопросительно уставился на него. Терентьев указал на экран:
– Вот тут и тут – это потревоженный грунт, верно?
– Да, – кивнул сапёр. – А вот это – лежалый, нетронутый.
– Как глубоко тут рыхлость? Может, он просто вниз ушёл, под землю, ниже порога сканирования?
Сапёр поманипулировал сканером, понажимал кнопки на пульте рядом с экраном.
– Рыхлый грунт на семьдесят два сантиметра вглубь. Под ним – целина. Диаметр – примерно сорок пять на пятьдесят пять.
Терентьев обернулся к Виталию, обеими руками держащему лопату.
– Ну чего, стажёр? Копай!
– Два солдата из стройбата заменяют экскаватор… – пробормотал, ни к кому конкретно не обращаясь, Заварзин.
– Можно я без перчаток? – спросил Виталий мастера.
– Валяй. И запомните, орлы, – жёстко добавил Терентьев. – Если я скомандую отход – галопом на борт, ясно? Лопату и сканер разрешаю бросить.
– Мне мичман за сканер голову открутит, – проворчал сапёр. – Лучше уж я с ним…
– Как знаешь. "Аргус"!
– На связи! – донеслось у Терентьева из кармана. – Всё чисто, работайте!
– "Орбита"!
– Здесь "Орбита"! – послышался молодой и весёлый голос канонира со станции прикрытия. – Дайте мне цель, и я её того-с… На атомы.
– С "Аргусом" связь есть? Чтобы без испорченного телефона, если что?
– Всё есть, не боись, командир. Сверху тебя не придавят, обещаю.
– Смотри, не подведи, бог войны.
Бог войны величаво хмыкнул.
Виталий тем временем пристегнул перчатки к поясу, чтоб не мешали, подошёл к взрыхлённому участку, поплевал на ладони и с чувством вонзил лопату в грунт. Вошла она легко, и довольно скоро Виталий углубился сначала на штык, потом на два, а потом и глубже. Рядом с ямой быстро рос холмик вынутой земли. Копать было не тяжело, даже приятно, а физическая нагрузка волшебным образом очистила голову от тревожных мыслей. Минут через десять Виталий зарылся по пояс и продолжал методично выбрасывать из ямы рыхлую землю.
Ещё через минуту лопата воткнулась во что-то вязкое и упругое и там застряла.
Виталий на секунду растерялся, попробовал вытащить инструмент, но сил не хватило. Впрочем, каких-то особых усилий он пока и не прилагал, просто слегка потянул за черенок, для пробы.
– Что там? – мгновенно почувствовал перемену обстановки Терентьев.
– Воткнулся во что-то, – пояснил Виталий. – Лопата застряла. Вытаскивать на силу?
– Погоди!
И обернулся к сапёру:
– Ну-ка, орёл, глянь – что там?
Сапёр с готовностью сиганул в яму. Виталий посторонился, освобождая ему место, и, конечно же, стал глядеть из-за сапёрского плеча на экран сканера – кому на его месте не стало бы интересно?
Однако ничего примечательного на экране Виталий поначалу не увидел – зернистый серый фон с какими-то более светлыми прожилочками. Потом отчётливо проступили очертания лопаты – в грунт она вошла под углом градусов в сорок пять от вертикали и именно так и должна была выглядеть при взгляде сверху, только Виталию показалось, будто самый её кончик, самый краешек рабочей кромки не виден. Словно лопату воткнули примерно на сантиметр во что-то непрозрачное для сканера, где она и застряла.
– Ну? – требовательно промычал сверху Терентьев.
– Не пойму… – нерешительно произнёс сапёр. – То ли есть что-то, то ли наоборот каверна, пустота.
– Вылезай! – велел ему Терентьев, наклонился, протянул руку, а затем без видимых усилий выдернул сапёра из ямы, хотя субтильным того назвать было трудно – рослый и крепкий парень.
– Держи, стажёр!
Из рук мастера Виталий принял неизвестный инструмент – то ли скребок, то ли мастерок. Выглядел он как небольшая металлическая пластина с ручкой, очень отдалённо напоминающая детский совочек, только без бортиков, плоская.
Виталий послушно принялся отгребать этой штуковиной мешающий грунт, благо наверх его выбрасывать было незачем. На дне большой ямы постепенно начала возникать ямка поменьше и именно из этой маленькой ямки косо торчала лопата.
Мало-помалу Виталий докопался. До чего именно – поначалу не понял, просто, соскоблив очередную горсть серо-коричневой рыхлой земли, он увидел нечто аспидно-чёрное и гладкое. Именно в это чёрное и гладкое и воткнулась лопата – как и ожидалось примерно на сантиметр.
– Что-то есть! – взволнованно сообщил Виталий. – Чёрная какая-то хрень!
Он с опаской потыкал в это чёрное кончиком своего совка. Легонько.
В принципе, оно было твёрдым, но не как камень, оно обладало также и некоторой упругостью. Застывшая смола, вот какая у Виталия возникла аналогия. И цвет, и консистенция.
– Попробуй откопать! – велел мастер напряжённым голосом. – Только я тебя умоляю – осторожно! Без резких движений!
И кому-то другому, громче:
– Мичман, сейф сюда!
Виталий послушно начал отгребать землю от этого чёрного. Потихонечку, без чрезмерных усилий и тем более спешки. Руки слушались, не дрожали, хотя нельзя сказать, что Виталий не волновался. И тем не менее! Этим фактом Виталий остался доволен.
Постепенно находка стала проступать из грунта. Она оказалась именно тем, на что походила – комок непонятно чего, внешне похожего на смолу. Форму комок имел близкую к шарообразной, но далеко не идеальную – такую форму, например, могла иметь картофелина, если бы доросла до размеров крупного арбуза. Настоящие арбузы обычно бывают гораздо ближе к шару, чем этот ком; пожалуй, да, гигантская картофелина – вот на что это было больше всего похоже формой.
Откопав находку больше чем наполовину, Виталий остановился и поглядел наверх, на мастера.
– Наверное, уже можно пробовать это поднять. Должно вынуться.
– За лопату? – уточнил Терентьев.
– Не знаю, – Виталий пожал плечами. – Могу и руками выворотить.
– Давай руками! – решил Терентьев. – Только перчатки надень!
Перчатки Виталий и сам бы надел – голыми руками хвататься за это чёрное не пойми что однозначно не хотелось.
Надел. Вдохнул-выдохнул. Встал перед чёрным комом на колени и для начала осторожно коснулся его.
– Внимание! – донёсся голос; судя по тембру – внешнее оповещение на планшет Терентьева.
Виталий застыл. Сердце заколотилось сильнее, а под одеждой по спине, щекоча, скатилась капелька пота.
– Над базой!
Что там? Виталий напрягся и вскочил с колен, готовый сию секунду выпрыгнуть из ямы и опрометью кинуться к "Темпесту" фон Платена. Однако Терентьев никаких команд не отдавал, он стоял на краю ямы, и рука его была простёрта к Виталию, раскрытой ладонью вперёд. Истолковать такой жест можно было единственным способом: "Спокойно! Замри!"
Виталий дисциплинированно замер, неотрывно глядя на мастера.
– Запись ведётся, надеюсь? – сварливо поинтересовался Терентьев.
– Разумеется! – с лёгким раздражением ответили ему.
– Кто-нибудь разобрал, что это было?
– Сейчас поглядим, – ответил тот же голос уже спокойнее. – А лучше поглядите сами. Даю повтор!
Терентьев убрал протянутую к Виталию руку. Точнее, вытащил ею планшет из нагрудного кармана и стал смотреть на экран.
– ёлки-палки! – сказал Терентьев со странным выражением. – Да это ж ты, стажёр!
Нечего не понимающий Виталий продолжал стоять по пояс в яме, но руками упирался в её край, готовый в любой момент выбраться наверх.
– Слушай, прикоснись к этой штуке снова, а? – попросил Терентьев.
Именно попросил, а не скомандовал, это чувствовалось.
Виталий кивнул и медленно обернулся. Полуоткопанный ком лежал себе в ямке на дне большой ямы, и из него по-прежнему косо торчала лопата.
Присев рядом, Виталий осторожно прикоснулся к чёрной поверхности кончиками пальцев правой руки.
– Вот! Снова!
Виталий невольно отдёрнул руку.
– Ну, точно! – воскликнул Терентьев. – Это он!
"О чем мастер толкует?" – тоскливо подумал Виталий. Было совершенно понятно, что объяснять ему сейчас никто ничего не собирается – потому что не время. Нужно просто выполнять команды мастера, и тогда всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Надо верить, что всё будет хорошо, и тогда действительно всё будет хорошо.
И – главное – точно и чётко выполнять команды.
– Что ты чувствуешь, когда прикасаешься к нему? – требовательно спросил Терентьев.
Виталий глянул на него, стоящего на краю ямы, снизу вверх.
– Ничего, – признался он. – Просто прикасаюсь и всё.
– Хорошо. Попробуй коснуться его обеими руками. Только не двигай пока, просто обхвати ладонями, как будто хочешь поднять.
– Ага, – кивнул Виталий и снова повернулся к находке. Чёрный комок не выглядел опасным или угрожающим. Ни капельки. Кусок смолы с застрявшей лопатой, не более.
Практически без страха, только с любопытством Виталий прижал к его бокам обе ладони в перчатках. Более всего его сейчас интересовало – что теперь скажут по громкой со слежения?
– Ну и ну, – сказали со слежения. – Это он, да? Твой стажёр, капитан?
– Да, это он. Собственной персоной.
– Экий он у тебя… полупрозрачный.
"Полупрозрачный?" – подумал Виталий, чувствуя одновременно беспомощность и жгучее любопытство.
– Пробуй поднять! – скомандовал Терентьев решительно.
Снова скомандовал. Просьбы кончились.
Виталий вздохнул и попробовал качнуть находку вправо-влево, чтобы выворотить из земли. Это удалось почти без усилий, первым же движением он вынул "картофелину" из грунта и, держа её на весу перед собой, встал на дне ямы в полный рост. Торчащая лопата немного мешала, но не очень.
– Держу! – сообщил он зачем-то, хотя это и так было понятно.
– Клади на край и выбирайся из ямы! – велел Терентьев.
И снова громче кому-то другому:
– Сейф! Сюда, ближе!
А сам помог выбраться Виталию, хотя помощь тому была не нужна, легко выбрался бы и сам.
Около ямы обнаружился двуногий шагающий погрузчик с сапёрным сейфом в уродливых металлических лапах. За сейфом можно было рассмотреть оператора, опутанного гибкими датчиками и сервотягами. Оператор как раз шевельнул руками, погрузчик опустил сейф почти к самой земле. Откуда-то сбоку подскочил мичман-сапёр и сноровисто откинул толстенную дверцу.
– Ну, чего, грузи! – вздохнул Терентьев.
– А лопата? – с сомнением протянул Виталий.
– Потом попробуем выдернуть.
"Потом так потом", – подумал Виталий и уже практически без колебаний и опасений взял находку в руки во второй раз.
Она была довольно тяжёлой для своих размеров – как ведро воды примерно.
Осторожно поместив "картофелину" в сейф (оттуда только рукоять лопаты торчала), Виталий вопросительно повернулся к мастеру.
Тот смотрел попеременно то на Виталия, то на экран планшета.
– Выдёргивай! – скомандовал он наконец.
Виталий встал рядом с сейфом, вцепился обеими руками в черенок лопаты, одной ногой упёрся в "картофелину" и осторожно попробовал лопату освободить.
Со второй попытки получилось. Лопата выдернулась с некоторым усилием, но не скажешь, чтобы каким-то запредельным. Топор, с размаху всаженный в деревянную чурку, обычно выдернуть труднее.
На поверхности кома остался неглубокий рубец, но он на глазах затягивался.
"Смола и смола! – подумал Виталий снова. – Густая, вязкая…"
– Сейф запереть и всем на борт! Сапёры – к себе на "Ледерин"! Стажёр – на "Темпест"! Можно шагом.
Погрузчик вновь поднял запертый сейф на уровень "груди" и, громыхая сочленениями, зашагал к кораблю сапёров. Виталий, опираясь на лопату, как на посох, направился к открытому люку "Темпеста".
Терентьев поднялся на борт последним, когда "Ледерин" с сапёрами уже взлетел, а Виталий, содрав перчатки, сняв шлем и пристегнувшись, развалился в кресле.
Перед самым взлётом фон Платен выглянул из кабины, поймал взгляд Виталия и молча показал ему кулак с отогнутым вверх большим пальцем.
А через минуту они взлетели.
Виталий, конечно же, не утерпел и сразу после взлёта толкнул мастера локтем.
– Что там было-то? Чего меня поминали?
Терентьев искоса поглядел на него.
– О! – сказал он, делая значительное лицо. – Это лучше смотреть. Причём на большом экране.
– Ну хоть в общих чертах! – взмолился Виталий. – Я ж погибну от любопытства, пока до экрана доберёмся!
– Не погибнешь, – безапелляционно заявил Терентьев. – Я вообще ещё не решил – стоит тебе всё это показывать или нет.
– Эх, мастер, – вздохнул Виталий разочарованно. – Смерти моей желаешь…
Терентьев немедленно нахмурился.
– А вот об этом вслух не надо… – сказал он с нажимом. – Ты пока там, в яме, с хернёй этой инопланетной возился, я чуть не родил, ей-богу. Не надо. Примета такая – не поминай всуе…
– Понял, не буду, – протянул Виталий уныло.