– Барки! Сидеть! Плохой пес! Сидеть! – но на нее никто не обращал внимания, даже сам Экопес. Троица легионеров приложила максимум усилий, чтобы уйти с пути собаки, но, в связи с полными подносами еды, они не являлись образчиками ловкости. Барки ткнулся прямо в колени Рвачу, поднос наклонился и тарелка горячих макарон с соусом вывалилась на ноги Рвача, на пол и на голую спину Барки. Сразу же раздались горестные вопли пострадавших.
Барки свирепо развернулся в поисках нападавшего. Но скользкий пол не обеспечил должного сцепления и знаменитый Экопес на полной скорости врезался в ноги Суси. Тот, в свою очередь, натолкнулся на Препа и оба грохнулись на скользкий пол. Их подносы взлетели в воздух, рассыпая во все стороны рис с курицей. Крики и возмущения всех тех, на кого попала еда привели к тому, что все в столовой повернули головы в их сторону. И вовремя – цепная реакция только набирала обороты.
Гарри Шоколад, стоявший в очереди несколько дальше, повернулся в сторону шума и поставил ногу на упавшую курицу. С громоподобным криком "Черт побери!" он зацепил подносы, ложки и вилки. Одна из вилок два раза отскочила от пола, перевернулась и вонзилась в пол, чудом не задев хвост Барки. Тот, дико испугавшись, с огромной скоростью понесся куда глаза глядят, а именно – в ту сторону, где тихо стоял Лжец. Одного взгляда на Барки хватило, чтобы понять: зайчишка оказался не в то время и не в том месте.
С отточенными рефлексами недавнего выпускника лагеря базовой подготовки Лжец уронил свой поднос и побежал к ближайшему возвышению, которым оказался стол с едой.
К несчастью, Барки со своими животными инстинктами увидел, что от него кто-то убегает и удвоил скорость в попытке поймать лепоида. Между тем, с достойными ветерана Легиона выражениями разъяренный Гарри Шоколад начал бросать куски рассыпавшегося ужина в направлении Экопса.
К сожалению, Гарри не очень хорошо прицеливался, что было простительно для сержанта-снабженца, который переставил мусорную корзину поближе к столу, чтобы можно было чаще попадать туда скомканной бумагой и не приходилось трудиться в доставании её наружу. Одна из неловко брошенных костей попала прямо в грудь Рвачу.
Гарри не мог выбрать себе цели хуже.
Чересчур прямолинейный Рвач зачерпнул горсть макарон с соусом и запустил ими в Гарри Шоколада.
Рвач отличался примерно такой же меткостью, как и Гарри. Его импровизированная атака завершилась прямым попаданием в Луи (который только-только повернулся в их сторону), прямо в лицо. Легионер опрокинул свой поднос и упал на столик с едой, заодно уронив и стоящую прямо позади него Супермалявку.
Это было равносильно искре на пороховом складе. Супермалявка схватила вареную картофелину и кинула, попав Рвачу прямо в нос. Временно ослепнув, Рвач наступил ещё на один островок макарон в соусе, подскользнулся и плюхнулся на пытающегося встать Препа. Парочка упала прямо в очередную груду макарон с соусом, но не раньше, чем Рвач кинул очередной курицей, попав ей в столик Убивца, Стрита и пары гамбольтов.
Тут уж еда полетела во все стороны. Половина роты с удовольствием присоединилась к беспорядку, а вторая половина ломанулась к выходу, создав давку в дверях. Тем временем Лжец и Барки наворачивали круги по столовой, а инспекторы МСЭИА пытались уберечь свою знаменитую собачку от ранений. Некоторые легионеры, припомнив все обиды, стали бросаться едой в инспекторов, добавив в ситуацию ещё больше хаоса.
Искрима, известный своим вспыльчивым характером, вылетел из кухни с огромным тесаком в руке. Он сразу привлек всеобщее внимание, прокричав что-то непонятное, но явно не угрожающее. Прежде чем он сделал шаг, траектория движения Барки пересеклась с Искримой, опрокинув того в тушеные помидоры. Изрыгая проклятия, повар-сержант подобрал свой тесак и вскочил, чтобы присоединиться к погоне.
Конечно же, трудно было придумать лучший момент, чтобы Уиллард Шутт, также известный как капитан Шутник, вошел в столовую в сопровождении Бикера…
Глава 11
Дневник, запись № 711
Достаточно твёрдые убеждения не дают иммунитет к публичному позору, скорее, люди с пеной у рта доказывают свою правоту даже в случае, когда неправы. И когда два или более человека, занимающие высокий пост, обнаруживают подобное упрямство, не стоит даже надеяться на общение или взаимную пользу.
В лучшем случае можно постараться свести ущерб к минимуму.
Как и ожидалось, поиграв в автоматы с большими ставками, где могли позволить себе играть только очень богатые люди, Виктор Шутт, как и любой здравомыслящий человек, быстро забросил данное занятие. Каждый десятицентовик, идущий в банк "Верного Шанса" позволял игрокам помечтать о своей космической яхте. А возможность посмотреть на удачливых игроков в действии лишь укрепляла очарование, бывшее основной частью привлекательности любого казино. "Пусть мечтают, пока это всего лишь мечты" – так считал Тулли Бэском, и почти всё в казино отражало мнение ветерана-управленца.
Эрни не понимал, почему Виктор Шутт, один из самых богатых людей в мире, играл в автоматы, одну из самых беспонтовых игр. Также Эрни удивил тот факт, что автоматы вообще установлены в месте, где игроки предпочитают поиграть в баккара или рулетку. Не надо было быть бизнес-аналитиком, чтобы уловить нечто странное.
Последней теорией Эрни было такое соображение: Виктор Шутт надеется привлечь других крупных игроков играть в автоматы с высокими ставками, но малыми выплатами (или, с точки зрения казино, с самой высокой прибылью). Казино действительно могло сделать себе большие деньги на таких игроках. Несколько тысяч здесь, несколько тысяч там – и быстро накапливается крупная сумма. Если бы все было так просто, по размышлениям Эрни, то Шутт не мог выиграть ничего. Но он мог быть подставным игроком, в конце концов… А вот это следовало разузнать.
Главным недостатком Шутта было абсолютное отсутствие харизмы. Если менеджеры "Верного Шанса" хотели привлечь внимание к автоматам, главное действующее лицо они выбрали очень плохо. Опускающий жетоны в автомат Виктор Шутт был примерно так же хорош, как порезавшийся листом бумаги клерк. Если не знать, кто он, то невозможно было заподозрить богатого и властного человека. Так почему же Шутт просиживал часами тут, когда он мог заработать за пару часов куда как большее количество денег?
Но тут Эрни похолодел, словно увидел айсберг в море. А что, если казино предложило настолько большую сумму, что даже Виктор Шутт прельстился и с яростью игромана дергает за ручку?
Казино всегда привлекает клиентов таким нехитрым способом, как перечисление на переднем табло сумм выигрышей, начиная с большего; конечно, вероятность самого большого практически нулевая. Стараясь выглядеть как случайный гуляка, Эрни прошелся по залу, где с неподдельным интересом сидел Шутт, в очередной попытке найти свое счастье.
– Извини, друг, но эти машины заняты, – сказал спокойный голос справа. Эрни повернулся и увидел низкорослого крепыша с глазами, способными прожигать насквозь планеты. Телохранитель, подумал он.
– Эй, да не вопрос, – воскликнул Эрни. – Я просто посмотрю выплаты, чтобы узнать, стоит ли игра свеч. А когда вы закончите, может, и я поиграю.
– Выплаты неплохие, – сказал телохранитель. – Но и ставки гигантские. Может, лучше сыграть в рулетку с минимумом в сто долларов.
Его поведение выглядело ненавязчивым, хотя ясно было, что он всеми силами выпроваживает любых желающих подальше. Этого было достаточно, чтобы понять: Шутт собирается срывать джекпот. Подставное лицо не будет стоять на пути клиента, желающего опустить пару жетонов в автомат. Тысячедолларовых жетонов, как заметил Эрни у следующей машины.
Затем он увидел суммы выплат и присвистнул.
– Ребята, это чья-то шутка? – спросил он. – Это же просто не может быть правдой, у казино не может быть столько лишних денег!
– Все совершенно законно, – сказал Виктор Шутт, направляясь к следующей машине. – Иначе бы я не стал играть. Я не выбрасываю свои деньги на ветер.
– Думаю, нет, – сказал Эрни, делая шаг назад и давая Шутту возможность дернуть рычаг. Он почувствовал напряжение телохранителя и сказал, имитируя стиль общения образованных людей. – Извините, не хотелось вас стеснить.
– Все в порядке, – сказал Шутт. – Я играю всего лишь шесть часов в день. В остальное время можете прийти сюда и попытать счастья. Хотя, я думаю, вам оно не улыбнется. Не думаю, что здесь играет кто-нибудь кроме меня. Что же, их проблемы.
– Ну, я не являюсь совладельцем казино, поэтому ничего не имею против, – сказал Эрни, показывая намного меньший интерес, чем было на самом деле. – Но извините, пора бежать. Нет времени стоять здесь с вами и считать ворон, у меня ещё есть маленькое дельце неподалеку.
– Эй, постойте, может, вы хотите сделать ход за меня? – спросил Виктор Шутт. – Если выбьете джекпот и не захотите его забирать, сможете отдать мне.
Он порылся в карманах и бросил Эрни серебристый металлический жетон. Эрни замер, недоверчиво глядя на жетон. Ситуация казалось невероятной. Посреди каждой стороны жетона находилась голограмма, изменяющая цвет под определенным углом. На рисунке была изображена рулетка, а по ободку были выгравированы слова "Казино Верный Шанс, 1000$", а внутри "Подлежит обмену на валюту Альянса в любом окне".
Телохранитель яростно нахмурился, но Эрни взял жетон и спокойно сказал:
– С легкостью. Один ход. Если что-нибудь выиграю, отдам вам половину.
Он бросил жетон в автомат и дернул за рычаг. Картинки на экране закрутились…
– Итак, – сказал Шутт, потирая левой рукой глаза. – Объясните мне, что произошло за ужином.
Рембрандт стояла на ковре у стола и виновата смотрела на начальника.
– Капитан, мы правда предупредили всех представителей нечеловеческих видов не появляться на глаза, пока здесь Барки. Похоже, у него неприязнь к нечеловеческим видам, думаю, его специально натренировали на них, но теперь не выяснить. Но никто и не подумал предупредить новичка, его зовут Лжец. Он лепоид с Телуна.
– И он ничего не знал о Барки, – закончил за нее Шутт. – Также, как и я о нем, кстати. А ведь был такой хороший план… Мы устроили инспекторам МСЭИА замечательную экскурсию по базе, аккуратно выпячивая свои плюсы. Потом мы накормили их едой, намного лучше той, что была у них в лагере. Подружились с Барки. Оставалось только отправить инспекторов домой с хорошими впечатлениями.
– Да, сэр, – сказала Рембрандт, не рискуя встретиться с ним взглядом.
Шутт покачал головой и продолжил тихим голосом.
– Самое неприятное, что почти сработало. Даже когда Барки чуть не набросился на Клыканини, я смог сгладить тот момент. И тут появляется этот… Лжец, прогуливается по столовой и Барки накидывается на него, как… как гончая на зайца. И вместо того, чтобы делать успехи, мы опять остаемся ни с чем.
– Искрима не мог поступить иначе, – сказала Рембрандт.
– Нет, уверен, что нет, – согласился Шутт. Он потер переносицу, как будто и впрямь заболел гайморитом. Чуть-чуть передохнув, он спросил:
– А что касается новичка, Лжеца, с ним все в порядке?
– Да, – отвлеклась от грустных мыслей Рембрандт. – Он быстрый, возможно, даже быстрее Квела, насколько я увидела этим вечером. Барки не имел никаких шансов догнать его.
– Хотя он приложил огромные усилия, – заметил Бикер. – Получилось и впрямь как… как на охоте.
Рембрандт застонала.
– Ладно, получилось очень плохо, – признала она. Потом хлопнула себя по лбу и выпалила. – Чуть не забыла, капитан. Легионер Лжец хочет поговорить с вами лично.
– Да, конечно, – кивнул Шутт. – Он здесь? Позовите его.
Рембрандт вышла за дверь и через секунду вернулась с ждавшим снаружи легионером. Шутт посмотрел на Лжеца, ставшего причиной переполоха вчерашним вечером. Лжец едва достигал ростом полутора метров, если не считать его ушей – но они были такие длинные, что игнорировать их было бы несправедливо. Его глаза привлекали внимание во вторую очередь: большие, коричневого цвета, бегающие по всей комнате, в которую он попал. Также из отличительных черт были резцы, торчащие изо рта, нежный розовый нос и длинные, как у кошки, усы. Его ноги были так же длинны… или, скорее, адаптированы к мгновенной реакции на атаку – убеганию. Лепоида можно было назвать "большим зайцем". Шутт с трудом сдерживался от расползавшейся по лицу улыбки. И было очень интересно, нет ли под формой Легиона маленького белого хвостика.
Каким-то чудом сохраняя серьезное выражение лица, Шутт выслушал бойкий доклад лепоида.
– Вольно, Лжец, – сказал он. – И что мне с тобой делать?
Лепоид попробовал немножко расслабиться.
– Не уверен, сэр, – сказал Лжец. – Я всегда хотел быть легионером. Но с тех пор, как я им стал, у меня постоянно проблемы с офицерами. Меня послали сюда потому, что генерал Блицкриг подумал, будто я облил его помоями…
– Генерал послал тебя сюда? – вытаращила глаза Рембрандт. – Это многое объясняет. С тех пор, как капитан здесь, генерал не любит роту…
– А я надеялся, вы ему не разболтаете, лейтенант, – сказал Шутт с улыбкой. Не дожидаясь оправданий, он повернулся ко Лжецу и продолжил. – В столовой ты не был образцом поведения легионера. Мы думали, что предупредили всех наших легионеров, не являющихся людьми, поесть после ухода Барки. Но про тебя никто не вспомнил, ведь ты новенький. На первый раз никаких наказаний не последует. Я сожалею о случившемся, но произошло это не по твоей вине. Эта собака преследует любого не-человека. Так что расслабьтесь – ты ни в чем не виноват.
– Спасибо, сэр, – сказал Лжец. – Но есть такая мыслишка… – он запнулся.
– Ну давай, Лжец, – подбодрил Шутт. Он уже отметил для себя, что лепоид отлично говорит без помощи транслятора.
Лжец собрался с мыслями.
– Как я сказал, сэр, я хотел быть легионером почти всю свою сознательную жизнь. Но служба в Легионе оказалась совсем не такой, какой я ожидал.
– Как я тебя понимаю, – сказал Шутт, пряча улыбку. – День за днем в армии становится все скучнее и скучнее…
Он посмотрел на выражение лица Рембрандт и добавил:
– Но эта рота – явное исключение.
– Явное преуменьшение, сэр, – поднял бровь Бикер.
Рембрандт кашлянула.
– Может, стоит дать Лжецу закончить? – предложила она.
– Ах да, конечно вы правы, лейтенант, – спохватился Шутт. – Пожалуйста, Лжец, продолжай. Извини за то, что перебили.
Уши Лжеца дернулись и он вытаращился сначала на Рембрандт, потом на Шутта.
– Сначала я хотел просить вас уволить меня из Легиона, – сказал нерешительно он. – Все, что случилось со мной в базовом лагере убеждало меня в том, что я совершил большую ошибку. Но теперь я пересмотрю свое мнение. Раньше я никогда не слышал, чтобы офицер признавался в своей неправоте или извинялся перед легионером. Мне нужно подумать над этим. Таким образом, если вы не возражаете, говорить теперь не о чем.
– Все в порядке, Лжец, – осторожно сказал Шутт. Он пока не видел маленького лепоида в действии, только сумасшедшую скорость в столовой, но читал характеристику, написанную сержантом Питбулем. Питбуль не говорил ничего прямо, на случай прочтения характеристики кем-нибудь из штаба, но завуалированно назвал Лжеца замечательным новобранцем. Может, штаб сделал роте подарок, сам того не желая. Так уже не раз бывало. Он улыбнулся и добавил:
– Пройдись по роте и посмотри, что здесь происходит. Если захочешь нас покинуть, тебя никто не будет здесь держать. Но попробуй ещё разок. Мне кажется, ты в состоянии вписаться в эту роту.
– Я оправдаю ваши надежды, если вы дадите мне шанс, – сказал Лжец, усердно отсалютовав, напомнив тем самым Шутту, что он здесь новичок.
Шутт отсалютовал в ответ и с улыбкой сказал:
– Ты себя ещё покажешь, Лжец.
– Некоторые люди могут сказать, что на нас крыша рухнула, – сказал Суси. Был ранний вечер следующего после побоища в столовой дня. Слишком метко брошенное кем-то яблоко оставило под его глазом радужный синяк. После похода к автодоку были получены болеутоляющие таблетки и тюбик с кремом, но синяк должен был продержаться ещё несколько дней.
– Ну так возьмитесь за ум и поищите, что зенобианцы могли написать в своих архивах, раз писать они учатся раньше, чем говорить, – сказал Преп, почти не пострадавший (потому что вовремя упал на пол) во время метания еды. – Если вы не забыли, целью номер один является поиск некоего Эль-Виза в их мифологии, который и стал причиной моего беспокойства.
– Преп, вы и взаправду думаете, что мы на что-нибудь наткнемся? – спросил Рвач. Он каким-то чудом избежал серьезных повреждений (за исключением заляпанной формы), несмотря на то, что был зачинщиком потасовки. – Я думаю, динозавры и люди до последней пары лет никогда не встречались. И что они тогда могут знать об этом вашем Короле? Как думаешь, Сус?
– Мне это тоже кажется надуманным, – признался Суси. – Но скажите мне, Преп, почему бы вам просто не спросить летного лефтенанта Квела об этом парне? Он-то должен знать.
– Уж конечно он знает, – проворчал Преп. – Да я с этого и начал, а маленький лефтенант ушел от темы разговора на политику и происшествия. Рано или поздно, но придётся искать информацию самому.
– Тогда имеет смысл, – сказал Суси. – Но для Квела это значит нечто иное, нежели для меня. Но что, если предположить, что у зенобианцев есть свое подобие Короля? Это было бы сенсационное открытие, равное тому, что у синтианцев есть игра, напоминающая шахматы, только с доской девять на девять и пешки там могут ходить обратно, достигая края доски, а не становиться другой фигурой на выбор. Кто из вас упустит шанс открыть такое чудо?
– Я бы попытался, если бы мне за это перепало бесплатное пиво, – сказал Рвач в своей обычной манере. – Думаю, что не ошибусь, Преп, если скажу, что это лучше службы в карауле или наряде. Но я не понимаю – почему возникает столько нюансов?
Преп посмотрел на Рвача, подняв бровь.
– Что ж, Рвач, если проект безнадежен, то вы всегда вправе отказаться. Конечно, вам тогда придется многое объяснить капитану, например, Бикер может вспомнить, кто попал в мундир капитана сырным соусом. Но мне не хотелось бы выбивать из вас нужное любым способом, понимаете ли. Хотя и так может случиться.
– Ой, да ладно, Преп, – заскулил Рвач. – Вы же знаете, капитан не ожидал такого от меня, да и вообще, он классный парень…
– Конечно, – согласился Преп, кивая, а затем с нажимом продолжил: – Но Бикер вполне мог все и увидеть…
– Вы так думаете? – спросил Рвач, теперь уже заметно волнуясь. – Блин, вот бы найти способ заставить его забыть о случившемся…
– Почему бы мне не позаботиться об этом, сынок? – Преп положил руку на плечо Рвача и заговорил с большой симпатией в голосе. – Капитан знает, что у меня нет никаких корыстных целей, разве что кроме привлечения людей в лоно веры в Короля. Вы сделаете для меня работенку и я обещаю, что никто в ваш адрес и слова плохого не скажет.
Суси усмехнулся.
– А если мой приятель присоединится к церкви Короля, вы дадите гарантию в двести процентов, – сказал он с иронией.
– Ну почему же, Суси! Я удивлен, что слышу от тебя такие несправедливые слова, – так и подпрыгнул Преп. – Я беспокоюсь о каждом в роте "Омега", ты же знаешь.