- Гриша, включи эхолот, осмотримся.
Экран обзора передней полусферы показал четкую картину боя и подтвердил своевременность маневра уклонения. Крейсер "Эльдорадо" самозабвенно, как на учениях, расстреливал глыбу астероида с маячком, добросовестно сигнализировавшем всему космосу, что он-то и есть транспорт "Надежда", лучший и неповторимый. В атомном пламени горел металл и плавился камень, и уже никто не мог бы сказать был ли там на самом деле корабль.
- Вот примерно так и будет выглядеть наша смерть, - попытался схохмить Гришка, но судорожно кривящиеся губы выдали волнение.
- Крейсер здесь, а кого мы ждем через час? - спросил Сашка.
- Понимаю твое недоумение, друг, - Гришка снова начал ерничать и, значит, жизнь возвратилась в правильную колею; можно работать. - Надо отдать должное америкосам, среди них встречаются умные ребята, которые и подсунули на наш радар чучело вместо крейсера.
- Гриша, не увлекайся бессодержательным трепом. Переключаемся на второй маяк.
"Эльдорадо", почти готовый торжествовать победу, недоуменно "помолчал", прислушиваясь к переместившемуся за другой астероид сигналу, чуть повернулся и ударил по новой цели "полным бортом". Круговерть огненных смерчей окутала камень трехсот метрового диаметра. Многотонная глыба, раздробленная на разлетающуюся щебенку, заполнила экраны радаров рябью, запутала сигналы и размазала "картинку".
- Третий раунд!
- Есть, командир, - Гришка ткнул пальцем в "клаву", включая "маячок" на ближнем к "Эльдорадо" астероиде. - Посмотрим решатся ли америкосы нарушить инструкцию.
Коричнево-бурый массивный обломок планеты - Сашка Буратино в шутку обозвал его Ваней, чем вызвал на лице Джумбо радостную улыбку - "висел" в двухстах метрах над крейсером, и стрельба по нему грозила "Эльдорадо" серьезными повреждениями от собственных снарядов.
Однажды американцы не стали стрелять с короткой дистанции и лишились крейсера. Теперь они по полной отрабатывали полученный опыт. "Эльдорадо" громил "Ваню", "Ваня" отражал ударные волны и осколки в "Эльдорадо". Активная защита крейсера, принимая осколки за вражеские снаряды, полыхала по всему корпусу отклоняющими, гасящими взрывами.
- Командир, не тормози, - Сашка Буратино возбужденно стучал кулаком по подлокотнику, толкал в плечо Джумбо. - Закончится дело без нас.
- Хорошо бы, но не получится. Быстро в скафандры и в машинный. Возьми царя. Гриша, приготовились. Три торпеды: одну в дюзы, чтоб не могли удрать, две в центральный пост. Включить все маяки. Поехали.
Гришка - стрелок-штурман "от бога" - легко наводит на цели одновременно несколько снарядов, его безупречная работа не раз вытаскивала "Надежду" из беды. Плавно тронув штурвал, я вывел корабль из-под камня. Теперь мы "засветились" на экранах крейсера, но одновременно "светили" нашими параметрами еще пять маяков на разных астероидах. Богатый выбор целей почти не оставлял "Эльдорадо" шансов выбрать нужную.
Множество мелких камней между кораблями могли спровоцировать преждевременную детонацию торпед. Стрелять пришлось с минимальной дистанции.
- Огонь!
Три упругих толчка отметили вышедшие из аппаратов снаряды, но я продолжал держать "Надежду" на боевом курсе, чтобы не помешать стрелку вывести торпеды на цель. Дюзы, - традиционно не защищаемая часть корабля, - считается, что реактивный выхлоп отбросит атакующую ракету, вот только двигатель работает лишь на взлете, посадке и разгоне. Боевая рубка - самое защищенное место корабля. Для достижения эффекта требуется два-три снаряда: пробить активную защиту, пробить бронированный корпус, добраться до систем управления и жизнеобеспечения.
- Есть! - хищно глядя в монитор, Отрепьев удовлетворенным кивком подтвердил сказанное. - Лови, и… лови. Есть, командир.
- Вниз шестьсот.
Крейсер стремительно набух малиново-красным и поменял цвет на слепящий магниевый. Зулусский царь Джумбо, сидевший в кресле механика, торопливо защелкнул привязной ремень:
- Я рад попал русси плен.
- Прав, - преодолевая перегрузку выговорил Отрепьев, - если бы попал в американский, тебя уже бы не было.
Транспорт "Надежда", кувыркаясь и непрерывно вздрагивая в огне срабатывающей защиты, "проваливался" под укрытие полиметаллического астероида.
ГЛАВА 9 НОВЫЕ ЗНАКОМЫЕ - СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ
Хаос возобновился, то есть все вернулось к норме.
Уютно и привычно в состоянии перманентного хаоса.
Из воспоминаний старого космонавта
"Эльдорадо" разрушался поэтапно: емкости с активным водородом и окислителем оторвали и распылили в белесоватый дым кормовую часть; серия взрывов боезапаса в кластерах разнесла середину; остов боевой рубки, разрываемый неиспользованными ракетами в шахтах, превратился в изуродованную груду металла минут за десять. Все это время "Надежду" швыряли и трясли ударные волны и разлетающиеся части крейсера. Обзорные экраны полыхали огнем срабатывающей защиты и мешали наблюдению.
- Саша, что у вас?
- Справляемся, командир.
- Банька ребятам уже не нужна, - не отрывая взгляд от экранов, прокомментировал Гришка. - попарились от души. Только бы хватило блоков на замену.
Вся тяжесть космической схватки свалилась в машинное отделение. На всем протяжении боя механики меняли и вновь активировали отработавшие блоки, сгоревшие предохранители, пробитые защитные экраны. Вентиляция традиционно не справлялась, и черный дым, застилая отсек, заставлял работать едва не на ощупь. Библейский ад с горящей серой и кипящей смолой "отдыхает" рядом с машинным отсеком космического корабля в бою.
- Вижу стажера и америкосов, - подал голос штурман. Луч эхолота наконец-то пробился через помехи от взрывов и поймал сигналы американской обманки-"чучелки", на которую мы едва не "купились". - Космошлюпка. Быстро учатся ребята на чужом опыте. - Гришка заметно повеселел, увидев противника. - Похоже, стажер пытается их в плен забрать. Чем кормить такую ораву? Нам и один зулус разорителен.
- Пока только на чашку кофе "разорил", а пользу уже принес. Легок на помине.
Сашка и Джумбо, в закопченных изодранных осколками скафандрах, ввалились в центральный пост и разом заполнили громадными фигурами немаленькое помещение.
- Командир, отработали штатно, - Сашка Буратино швырнул шлем в дезактиватор, машину для очистки и починки спецодежды, стянул и бросил следом скафандр. - Раздевайся, Ваня, обед заработали.
- Накормим. Гриша, попробуй связаться с америкосами. Маловероятно, но вдруг окажутся адекватами и сдадутся без истерик.
- Уже, - Гришка "перещелкнул" изображение, и большой экран отразил более спортивно-волевые, чем миловидные, лица двух астронавток.
- Ха, девки, - удивился Сашка Буратино. - Мужиков для космоса не хватает?
- У них к этому давно идет, - пояснил Отрепьев. - Эмансипацию не остановить, а мужики стремительно голубеют. Скоро экипажи будут сугубо женскими.
Одна из девушек показалась мне знакомой: распахнутые почти до круглости глаза встречаются не часто, и сейчас они ласково смотрели на меня. Тем временем, и зулусский царь Джумбо изумился встрече со старой знакомой.
- Блад… - начал по-русски, но сразу переключился на родной Ваня, не отрывая взгляда от второй девушки, и горячо произнес длинное закрученное, очевидно, ругательство.
Девица в ответ кровожадно оскалилась, ощутимо подалась вперед, будто собираясь схватить за горло нашего зулуса, и выговорила длинную английскую фразу, в которой я разобрал несколько раз повторенное слово "фак ю".
- Американцы жуткие сквернословы, - отметил полиглот Отрепьев и продолжил, добавив в голос большую ложку ехидства. - Тесен мир, постоянно дарит нежданные, но приятные встречи. Девчата, мой командир приглашает продолжить путешествие на нашем корабле, поскольку до ближайшего оазиса вам не хватит горючего, а мы гарантируем кофе и вечер в теплых объятиях старых друзей.
Джумбо злобно зарычал, а девушка испустила вопль, напоминающий боевой клич Ирокеза, блукающего в поисках добычи между пяти Великих озер… Экран разделила серебристая полоска, и Колька-стажер открыл рот в намерении высказать недовольство отлучением его от схватки.
- Коля, - перебил я благородный порыв, - повиси на расстоянии, пока примем девушек в шлюз. Задание понятно.
- Понял, командир, - Колька посветлел лицом, а правая рука воинственно прилегла на кнопку боевого джойстика.
- Саша, прими пополнение. Джумбо, - зулусский царь, еще не снявший "зверскую" маску, нетерпеливо оглянулся. - Джумбо, ожидаю корректного отношения к военнопленным и джентльменского с дамами. Йес?
- Ест, командир, - недовольно козырнул Джумбо и отправился за Сашкой к шлюзу.
- Интересно узнать истоки вражды представителей двух небратских народов, - предвкушая забаву, Гришка потянулся в кресле. - Судя по накалу страстей, дело выходит за пределы личных отношений.
- Поживем - увидим, а пока просвети обстановку в гонке.
Гришка пошевелил пальцами над голограммой "клавы", пробираясь по хитросплетениям дальней сенсосвязи, и скоро высветил трассу и три транспорта соперников.
- Впереди "Бера Бир"; "Попрыгун" догоняет, но китайцы на "Панде" не отстают. Мы одинаково думаем?
- Прав. "Панда" и "Попрыгун" вместе завалят "Бера Бира", а "Панда" в одиночку - не остывшего после боя "Попрыгуна". Сыновья поднебесной раздухарились.
- Поскольку уверены, что "Эльдорадо" справился с задачей и отправил нас встречаться с Богом, - договорил Гришка. - Практичные европейцы не постеснялись бы воспользоваться ситуацией, чтобы избавиться от соперников, похрустывая попкорном в зрительских креслах. Упускаем шанс.
- Упускать шансы и транжирить время - бесполезное, но приятное занятие; а практичность нам не свойственна. Русские в области морали, совершенные зулусы: любят сердцем, работают на душевном порыве, дерутся - за справедливость. Загребать жар чужими руками - не наш метод. Будем спасать европейцев. Свяжись с китайскими "товалисями".
- Ивана из сказки, который всех спасал, направо и налево разя мечом, прозвали дураком, - припомнил Гришка. - Пока не просят, не спасай.
- Мы тому Ивану прямые потомки. Не стоит менять традиции и неуместно умнеть.
Экран сенсосвязи засветился, а глаза "тайконавтов" заметно закосили от удивления.
- Ходя-друг, драстуй, да?
- Привет, - небрежно ответил Гришка. - Как дела? Как здоровье? Настроение на уровне? Что из дома пишут? Ничего не беспокоит?
- Нет-нет, ходя. Здоровье хорош, да, - лица соперников льстиво улыбались, но скулы наливались и перекатывались желваками.
- Рад за вас, - отрывался в кураже Гришка, - желаю мирного полета и удачной посадки. Надеемся встретить на Меларусе всех участников состязания. Конец связи.
Экран эхолота отразил Гришкин привет отставанием "Панды" и "Попрыгуна" на безопасную дистанцию.
- Как говорят наши раскосые братья: "Лучшая победа - это предотвращенный бой".
- Но войну китайцы не прекращают никогда, - устало возразил Гришка. - Они всегда в наступлении; как муравьи; когда первые застревают и гибнут в смоле, задние, как по мосту, проходят по их телам вперед; отдают жизни за благо муравейника, довольствуясь самосовершенствованием и созерцанием.
- Занесло тебя, Гриша, не идеализируй: западный человечек, наверное, не понял бы, как можно быть счастливым, не получив от жизни всего и для себя; но и современные Дети Поднебесной стремятся, скорее, к обладанию, чем к созерцанию; хотя и ты прав, их не остановить: у китайцев запредельно длинная скамейка запасных.
На плечи прилегли теплые ладошки и к правому уху прислонилась копна пышных волос.
- Гриша, помоги Сашке организовать ужин, а у меня встреча с юностью. Здравствуй, Галчонок.
- С юностью встречаться лучше мысленно, - мгновенно отозвался "поперечный" штурман. - Память хранит ее молодой и красивой, а глаза - рубят правду-матку без снисхождения.
- А теперь оглянись и убедись в своей неправоте.
- Елы-палы, - Гришка озадаченно потер пальцем макушку. - Здравствуйте, девушка, я Гриша.
Девушка, совершенная Барби-спортсменка, с распахнутыми до круглости темно-серыми глазами, присела ко мне в кресло, прижалась плотно и, как раньше, уютно задышала в ухо.
ГЛАВА 10 МЕСТЬ И СТРАСТЬ
Мысленная беседа с другом, и надежда на встречу,
сокращают дорогу и раскрашивают впечатления; увы,
чаще приходится довольствоваться беседой с самим собой.
Философски о личном
Галя-Галчонок - младшая сестра Штольца. Школьницей укатила в Америку по обмену, да так и прижилась, изредка связываясь с родителями по скайпу.
В старших классах у нас сложилась компания мальчиков и девочек по интересам: музыка, игры по сети, но чаще разговоры и споры, в которых мне отводилась роль мебели. Сидел и слушал, иногда засыпая, на потеху присутствующим.
К моей неактивности привыкли и спокойно воспринимали как часть обстановки. К концу четверти учителя спохватывались, не видя оценок против фамилии. Тревожно оглядывали класс, облегченно вздыхали, заметив объект за последней партой и несмело спрашивали что-нибудь простенькое. Удивившись правильному ответу, задавали вопрос посложнее, потом еще сложнее, потом терялись и ставили "хорошо", не в силах преодолеть неверия невесть откуда взявшимся способностям и знаниям.
Встречались обычно у меня, папа-хирург часто дежурил ночами в больнице, но однажды собрались у Штольца на "шахматный турнир и фруктово-ягодный коктейль", как объявил мой друг программу вечера. Я вошел в квартиру и уперся взглядом в большущие почти круглые глаза десятилетней девчонки-худышки в драных джинах и застиранной маечке-топе. Почему Галя-Галчонок среди эрудитов и красавцев выделила большого и неуклюжего меня, бог весть, но девочка не отходила ни на шаг: стояла за плечом или присаживалась на подлокотник кресла.
- Гони этот прилипалу, - в гневе путая падежи, бесновался Штольц. Родители, сохраняя родной язык, говорили с детьми только по-немецки, и у Сашки на всю жизнь сохранился очень заметный акцент. - Иди к свой модельным куклам, гадкая утенок.
- Всегда есть надежда, что гадкие утята округляться в прекрасных лебедей, - неожиданно для себя и компании возразил я, а девочка прижалась плотнее и молча смотрела круглыми глазами.
Удивительно было другое, я вдруг разговорился: сыпал цитатами от известных и великих, вплетал множество смешных, хотя и приличных анекдотов, сказал длинную латинскую фразу и всех обыграл в шахматы. Через пару дней вновь собрались у Штольца. Галя-Галчонок, прислонившись к плечу, уютно сопела в ухо, а друзья-товарищи, распахнув рты, "наслаждались" моим красноречием. Еще через день я впервые за десять лет учебы на уроке поднял руку. Наш класс был выпускной. Штольц и я поступили в училище космолетчиков. Вскоре в Америку подалась Галя. Разбросала судьба.
- Командир. Экипаж американской космошлюпки доставлен на борт, - в интонации Кольки-стажера упрек и неподдельная горечь: не дали вцепиться в горло врага; ракетой не получилось "стрельнуть".
- Молодец, отлично справился с задачей, бери управление. Мы сегодня ужина дождемся?
- Командир, надо было видеть, как они сцепились, и услышать, как рычали, - Сашка Буратино, смеясь до изнеможения, вошел в рубку, цепляясь за переборки добрался до ближайшего кресла и захохотал, размазывая ладонями слезы по веснушчатым щекам. - Кое-как затолкал врагов в каюту, чтоб не загромождали коридор.
- Уверен, сейчас услышим смешную историю, в которой юмор не поднимается выше пояса, - дождавшись окончания приступа, констатировал Гришка Отрепьев. - А у нас дамы.
- Галчонок, тебя дамой обозвали.
- Могу обидеться, - Галя прощающее покосилась на Гришку и улыбнулась, - но не хочу. История вражды и страсти, любви и ненависти чернокожего монарха и белолицей шпионки мне хорошо известна.
- Делись, - я подвинулся в кресле, чтобы девушка уселась поудобнее. - Судя по вздрагивающим переборкам и доносящимся воплям, названные персонажи сейчас заняты ненавистной страстью и не смогут помешать рассказу, а Сашкину версию после ужина послушаем. - Механик, уловив намек, завозился с кухней.
- Джуди Нигерскиллер… - начала рассказ Галя.
- Убийца негров, - торопливо перевел Гришка.
- Это не фамилия, а прозвище, которое Джуди с гордостью носит, - пояснила Галя. - Джуди работала в Москве секс-шпионкой высокого ранга.
- Что в сексе нашпионишь, - удивился Сашка. - Все давным давно известно.
- Как Мата Хари, - сверкнул эрудицией Гришка.
- Вроде того. Регулярно и оперативно отправляла в Белый Дом ценную информацию, добытую в развлечениях с депутатами и министрами. Государственные люди в постели, мягко говоря, не блистали, и девочке приходилось "поддерживать форму" в общаге Университета Дружбы Народов.
- Где и познакомилась с нашим Джумбой, - радостно вклинился Отрепьев.
- Гриша, - пришлось одернуть развеселившегося штурмана. - Дай слово основному докладчику.
- Только реплика с места, подтверждающая неподдельный интерес к рассказу.
- Сначала Джуди встречалась с баскетболистом Черным Бинзо. Как встречалась… они встретились, заперлись в его комнате, а через трое суток мощный центровой Бинзо умер от истощения сил.
- Не слабо, - восхитился Сашка.
- Потом Джуди встретилась с футболистом Стремительным Зензо. Зензо продержался почти пять дней: футболисты традиционно отличаются выносливостью. Джумбо, для которого Бинзо и Зензо были не только соплеменниками, но и друзьями-почти братьями, поклялся отомстить.
- Убить? - поразился бесхитростный Сашка.
- Не совсем, - скажем, довести до смерти, измотав наслаждением.
- По-русски, такое умещается в одно слово…
- Зулусы-звери, - не удержался от комментария Гришка, - месть для них святое, но и секс-шпионки - живое оружие.
- Нашла коса на камень. Рассказывай, Галчонок, дальше.
- За поединком наблюдала вся общага, и знакомые знакомых со всей Москвы. Заключались пари, делались ставки, но тут приехала полиция. Джуди, одетую в золотые сережки с бирюзой, посадили в полицейскую машину, а зулусский царь, голый и возбужденный, до утра бегал по коридорам и лупил воздух пудовыми кулаками. Джуди выслали из страны.
- Помню-помню, - радостно вмешался политически "подкованный" Гришка Отрепьев. - Государства в очередной раз поссорились. Наши отправили через океан десяток секс-шпионок, америкосы объявили персонами нон-грата наших потаскух. Баш на баш.
- Почти, - спокойно возразила Галя. - Ваши востребованы: ведут шоу и программы на ТВ, а нашим - слом карьеры… или в астронавты, на почти верную смерть.
- Это вас ТВ накручивает, гоняет сериалы о космосе под рубрикой ужасы, - поддержал Гришка, - в астронавты идут только безнадежно проштрафившиеся америкосы, а так, сплошь бывшие русские.
- То-то они и задевают нас по поводу и без: то ракета случайно улетела, то за пирата приняли, - припомнил обиды Сашка, - Мстят, а за что? Никто не гнал.
- Бывшие друзья - лучшие враги.
- Командир, форс-мажор, - Гришка "перебросил" на большой экран картинку с эхолота. - Пираты дербанят Австралийского "Попрыгуна".