– Тогда согласен. Новость действует как удар, так что твоё междометие полностью соответствует ситуации.
– А ещё у меня всё болит, как у колобка с похмелья.
– Голова?
– И голова тоже. А ещё руки, ноги, живот. Одно место здоровое осталось и то мне сейчас ни к чему.
– А медкапсула? Аграфы оставили у нас на борту свою медкапсулу. Причём не старую, а нового образца.
– Так я только что из неё вылез.
– Так не бывает, Тоха. Или ты здоров, или искин капсулы тебя не выпустит.
– Вот свяжись с ним и спроси.
– Не могу. Радиошунт у неё до линии сетки не дотягивается. Её бы на локоть влево подвинуть.
– Это на полметра?
Внезапно с места сорвался один из дроидов, подскочил к капсуле и начал её натужно пихать. Пара минут, и всё было сделано. Медкапсула, подарок аграфов, стояла ровно на полметра правее.
И тут в дверь постучали. Даже не так. Замолотили, будто выбить её кто хотел.
– Иду! – прямо как дома ответил я и поплёлся на заплетающихся ногах к шлюзу.
Ну кто там ещё мог быть? Конечно, Трокс.
– Ты не слишком загордился, парень?
Бригадир выглядел не то, чтобы сердитым, так, недовольным. Да и на лице его не читалось ни злости, ни прочего гнева. Было бы – я бы увидел. Морда вон, как альбом для рисования, все эмоции крупными буквами. И сейчас только обида и немного зависти.
– Ты о чём?
– Работать больше совсем не будешь? Можно Икарус твой следующему передавать?
– Э… подожди, Трокс. Я не загордился. Просто что-то со мной эти ушастые сделали, только час назад в себя пришёл.
– Ну и как нейросеть? Мысли уже читаешь? Пятна на солнце разглядеть можешь? Или чёрные дыры?
– Ага, размечтался!
Надо было видеть, как его широкая, не круглая, а наоборот, чуть растянутая скулами по горизонтали физиономия мгновенно вытянулась. Будто кто мячик для регби перевернул и на попа поставил.
– Я же говорю, только очнулся. Эти сволочи старую сеть с меня сняли, а вместо неё какую-то гадость воткнули, такую, что я как с похмелья себя чувствую.
– Так в медкапсулу ложись.
– Блин, я из неё только вылез!
– И что? – он так и не понимал.
– И ничего. Так же хреново. Башка болит, руки-ноги дрожат, живот крутит.
– Да… лететь-то сможешь?
– А куда деваться? Деньги просто так в карман не упадут.
– Да, кстати, насчёт денег. За шлюпку и капсулу тебе дали премию. Пятьдесят тысяч. – Он замялся. – Ну, как – дали. Списали с долга.
– Блин, вот жмоты! А на карточку? Ничего?
– А на карточку, брат, сам зарабатывай. Можешь – лети. Не можешь, я тебя на другой участок перекину. Например, металлолом с рудой в концентратор загружать.
– Эй! Ты чего? Я тебе дроид что ли?
Трокс захохотал так, что, по-моему, задрожали даже стенки Икаруса.
– Нет, не лопатой кидать, – и ржёт, паршивец. – Разумный там нужен, чтобы эти железные болваны по запарке ничего лишнего в приёмник не загрузили.
– Всё равно не хочу. Я бы лучше полетал. Только в себя приду хоть чуть.
– Ну ладно. Но до завтра если в рейс не уйдёшь, у начальства ко мне появятся вопросы. И придётся что-то делать.
– Понял, не дурак.
– Ну, думай, не дурак, думай. Если что, я на месте.
Он как-то ободряюще на меня глянул, и пошёл. Нет, всё-таки нормальный чел, то есть этот, как его, разумный в общем, мой бригадир. Не диктатор.
Дверь шлюза закрылась, я повернулся в сторону пилотского кресла, и стоял, опираясь о стену. Ноги ещё тряслись.
– Что, Герыч? Как дальше жить будем? Из меня сейчас пилот, как из Трокса балерина.
– Я не имею права стартовать, если в пилотском кресле не сидит живой пилот.
– Блин, так я сейчас в лучшем случае полуживой.
– Тоха, а у тебя никого нет из знакомых, кто с нами хотя бы на один рейс согласился слетать?
– Откуда? Все мои знакомые здесь это вон, Трокс, да Ксюха. И та куда-то пропала.
Я на заплетающихся ногах добираюсь до пилотского кресла и растекаюсь по нему как пудинг.
– Минутная готовность, – радостно докладывает Герасим.
– Не понял?
Действительно, в моём состоянии что-то понять и так трудно, а такой кульбит вообще невозможно.
– Герыч, ты решил в беспилотник поиграть?
– Ни в коем разе. Согласно данных, пилот находится в кресле управления, так что я вполне могу приступать к взлёту.
– Тогда я вообще ничего не понимаю. Сам я ничего, значит, не чувствую, ты меня тоже не видишь, а кресло, что, получается, умнее нас обоих? Бред какой-то. Никогда не думал, что я тупее табуретки.
– Подозреваю, что нейросеть у тебя всё-таки есть. Но, возможно, неисправная, или нестандартная.
– И что? – задаю универсальный вопрос.
– Я бы советовал пользоваться случаем и пытаться заработать деньги.
– Да какой "заработать"? Я так хреново себя чувствую, хоть живи в этой чёртовой медкапсуле.
– Ну, поначалу я помогу. Вылетим, а там иди, лечись. Если всё получится, к месту боя прибудешь бодрым.
– Хорошо бы. Ладно, полетели.
Из капсулы меня вышвырнуло как пробку из бутылки, к тому же нашпиговало какими-то стимуляторами настолько, что я сперва добрался до кресла, и только потом пришёл в себя.
– Что случилось?
– Бой в двух орбах от нас.
– Орбы? Это много? Что-то я не помню таких единиц.
– В переводе на привычные тебе, два орба около шестидесяти миллионов километров.
– Вот блин. Никак не привыкну к космическим расстояниям. Это вообще, много?
– Да почти рядом.
– И что? Нам кирдык?
– К счастью, нет. Нас пока не видно, свалка прикрывает.
– А ты сам-то видишь, что там творится?
Над панелью возникли непонятные точки, некоторые двигались, какая быстрее, какая наоборот, чуть шевелится. Некоторые застыли. Я вообще разобрал только наш Икарус, и то потому, что он, как всегда, висел в центре. Плюс снова начала болеть голова.
– Ни фига не понимаю. Что там вообще творится?
– Вот эти трое, – три точки подсветились красным. – Напали на караван аграфов.
Теперь две точки подсветились синим.
– Они что, ещё не уехали?
– Как раз двигались в точку прыжка.
– Ничего не понял, потом расскажешь. А напал-то кто? Наши что ли?
– Судя по всему, агарские пираты. Так называемые "свободные торговцы".
– Блин… Какого чёрта им здесь надо?
– Непонятно. Похоже, охотились именно за аграфами.
И тут над панелью произошла интересная штука. Один синий кораблик превратился в прозрачный шар чуть меньше теннисного, а второй исчез. Да красиво так. В момент открылся портал, точка в него – нырьк – и тут же закрылся. А за ним три красных следом. В свои порталы, понятное дело.
– Блин, я вообще ничего не понимаю, – я помотал головой. Боль чуть отступила. – Что это было?
– Атака, Тоха. Пираты взорвали яхту аграфов, а катер сопровождения ушёл в прыжок.
– И пираты за ним что ли?
– За ним или нет, неизвестно, но что тоже прыгнули, без сомнения.
– Обалдеть. А мы так можем?
– И не надейся! – в голосе искина звучал неприкрытый сарказм. – У нас вообще нет прыжкового двигателя.
– А жаль. Я бы попрыгал. Раз, и уже возле свалки. Не пилить целые сутки.
– Тоха, похоже, работа аграфов плохо отразилась на твоём интеллекте. Прыжок возможен только между системами.
– Чё сразу обзываться? Я-то откуда знал?
– Держись!
Я машинально схватился за что попало, тут же пропало тяготение, Икарус сделал резкий вираж и понёсся вперёд.
– Герасим, ты что творишь?
– Сиди, не мешай. Сейчас уйдём.
На экране, прямо посередине появилась красная окружность. Она вертелась вокруг центра с бешеной скоростью. Несмотря на отсутствие силы тяжести, меня швыряло в кресле, раздался звон. Похоже, что-то незакреплённое билось о стенки. А может, мы во что-то врезались.
– Да что случилось?
– Открылась кротовая нора. Держись, – пояснил Герасим.
И в этот момент в нас ударило что-то тяжёлое. Икарус дёрнуло, несколько раз перевернуло с такой скоростью, будто он и не весил ничего. Потом снова закрутило, и вдруг всё замерло.
Невероятное ощущение. Представьте, что вас растянуло на миллиарды километров. Вот знаю я, что сижу в кресле, и изо всех сил цепляюсь за подлокотники. И в то же время я вижу себя прямо среди свалки. На меня летит какой-то обломок с торчащим стволом, за ним ещё. Впереди тоже такие же обломки, но я в этот момент сам нахожусь в совершенно другой системе. Я вижу, как Икарус выползает из норы. Причём, без всяких радаров.
И время. Это бред какой-то. Одновременно я понимаю, что проходит одно мгновение, не больше, но это мгновение растянулось лет на тысячу. Я жду и жду, когда же оно закончится.
А самое главное – внутри меня. Будто все клетки тела перемешали, разобрали как кусочки пазла, и теперь обратно складывают. Веками, блин! Одно хорошо, головная боль была отдельным кусочком, и её забыли вложить при сборке. Какое облегчение. Вот пройдут тысячелетия, я вылезу из дыры весь, и тогда уже башка болеть не будет.
Но сейчас я какой-то полупрозрачный стал. Наверное, потому, что по длине растянутый. Попробовал поднять руку, но на это нужно время, а его здесь нет. Одно мгновение. Я даже моргнуть не успеваю. Блин, не успеваю моргнуть за тысячи лет. Бред какой-то. Но вот такие в этой чёртовой норе ощущения.
И тут же всё прошло. Я прекрасно понимаю, что объективно по времени всё закончилось в тот же миг, когда началось, но субъективно-то… Блин… никому не пожелаю.
– Герыч, ты живой?
– Здравствуй, Антон. Меня зовут Санир. И да, ты прав. Теперь я живой.
– Стоп. Ни фига не понял. С этого места поподробнее.
– Меня зовут не Герыч, и даже не Герасим. Когда я был разумным, меня звали Санир с’Лант.
– Что значит "был разумным"? А сейчас ты какой?
Герыч, или как там его теперь зовут, рассмеялся.
– Ты прав. Но слово "разумный" означает ещё и существо, принадлежащее к одной из живущих в Содружестве рас.
– Да знаю я. Ты лучше объясни, что произошло.
– О! Это долгая история.
– Да ладно тебе. Давай, не трави душу.
– Меня звали Санир, и я преподавал квантовую математику.
– Подожди. Так ты человек что ли?
– Нет, сейчас у меня вообще нет тела.
– Что-то ты меня совсем запутал. Ты кто вообще? Что не искин, я уже понял. А кто?
– Когда-то я был сполотом.
– Кем-кем?
– Сполоты – одна из рас содружества миров. Гуманоидная раса.
– Так, понятно. И что случилось?
– Раакшасы после войны с архами завладели некоторыми технологиями. Точнее, получили их от архов, как союзники.
– Подожди. Архи, это пауки такие. Я в сети видел. И война была семьсот лет назад. Так раки, что, против наших были?
– Там сложно всё. Правительство раакшасов сотрудничало с захватчиками. Но после войны, на Траминском процессе, ракам удалось доказать, что они делали это под давлением, чтобы сохранить жизнь расы.
– Ага, знаем такое дело. Как у нас французы во время Великой Отечественной. Их, небось, тоже потом даже в список победителей включили?
– У Раакшасов всего одна планета, и после войны её закрыли в карантин.
– Это правильно.
– Может быть, но со временем карантин сам собой сошёл на нет, и раакшасы зажили, как и все остальные. Хотя в содружестве их не очень любят.
– Ну, а с тобой-то что было?
– А меня захватили пираты, продали раакшасам. А те, пользуясь технологиями архов, сделали из моего мозга био-искин.
– Обалдеть! Врагу не пожелаешь. А разве это можно?
– Нет, конечно.
– Тогда почему?
– У карантина оказалась и оборотная сторона. Пользуясь своей изоляцией, ракообразные творили, что хотели, не считаясь с законами содружества. Именно благодаря им пиратство получило настолько мощный толчок к развитию. Контрабанда, работорговля.
– Так мне сказали, нет работорговли?
– Всё правильно, нет. Уже лет сто, как никто не забирает в рабство граждан содружества. А вот с диких планет – запросто. Внушают ложные воспоминания, или стирают реальные, и всё, разумный считает себя обязанным своим якобы спасителям.
– А на самом деле…
– А на самом деле чаще всего никто никого не спасает.
– То есть и мне…
И тут я вспомнил. Не было никакого КАМАЗа! Меня утянули с улицы силовым лучом, и тут же поместили в капсулу. Вот тебе и благодетели…
– Что ж их не перебьют всех?
– Для этого нужно собрать доказательства. То есть, проникнуть на планету. А это сложно. Во-первых, Томут…
– Это что?
– Так называется планета. Так вот, там сложные условия для жизни других рас. Очень высокое давление, благодаря чему раакшасы обходятся без лёгких – они единственные в содружестве двоякодышащие – жабры плюс капиллярное всасывание кислорода. Опять же, внешние различия не позволяют находиться на планете скрыто. Только прямые инспекции.
– Ну да. А инспекторы всегда видят лишь то, что им хотят показать. Это я знаю. В общем, с раками разобрались. А с тобой-то что?
– Я вспомнил.
– Что именно?
– Всё. Понимаешь, при создании искина из памяти разумного стирается личность. Благодаря твоему отношению я и так пытался имитировать разумную деятельность, а после перехода я и в самом деле вспомнил всю свою прошлую жизнь.
– Кстати, а куда мы перешли?
– Понятия не имею. Сейчас попробую свериться с базами, которые в меня загрузили при создании искина. А ты пока займись пробоиной в трюме.
– Какой ещё пробоиной?
– Перед падением в нору в нас что-то врезалось. В трюме инородное тело и дыра в твой рост. Отправь дроидов заделать.
Ага, легко сказать "отправь". Нейросети-то нет. Так они меня и послушают.
Я встал, надел лёгкий скафандр, и через внутренний шлюз прошёл в трюм. Ноги, кстати, почти слушались, хоть и было ощущение, что они не совсем мои. Дроиды уже суетились возле пробоины, накладывая бронелисты, и мастеря какие-то заплатки из сложенных в углу обломков. Всё-таки хорошо быть запасливым. Я пару минут посмотрел на их слаженную работу. Не знаю почему, но мне казалось, что иногда они тихонько матерятся про себя. Когда там, гайка приржавела или шлиц на саморезе сточился. Я глянул на трюм. Дыра потихоньку уменьшается, в углу валяются припасённые мной обломки, которые сейчас отлично пошли в дело.
А посреди трюма стоит очень хорошо знакомая мне конструкция. Та самая, переданная лично мной аграфам, медкапсула. Стоит, уткнувшись углом в противоположную стенку, практически поперёк прохода, как ни в чём не бывало, будто и не отдавал никуда. Вот такое вот дурацкое дежа-вю.
Я дважды обошёл её по кругу, перепрыгивая упёртый в переборку край, и хорошенько разглядел. Жаль, номер не помню, но сомнения нет – именно та. Я со злостью пнул аппарат в бок.
Вот блин! Думал, избавился. А с другой стороны, есть в этом и что-то положительное. Можно будет снова продать капсулу длинноухим и опять получить денежки. А если они будут мне её регулярно подбрасывать, то мы с ними наладим неплохой бизнес. Вот только к ракам я возвращаться больше не собираюсь. Как-то резко у меня к ним после рассказа отношение поменялось. Боюсь, даже пиво теперь буду пить исключительно с сухариками.
Интересно, а девчонка так в капсуле и лежит, или уже вынули? А то ведь пустая-то она, уверен, стоит гораздо меньше.
В этот момент я бросил взгляд на копошащихся дроидов. Они уже закончили, и буквально секунду назад замерли в ожидании дальнейших указаний. Эх, не могу я вам, ребята, теперь приказывать. Сетка не работает. Так что можете расслабиться. Вольно, разойдись.
Тройка механических ремонтников, будто слыша мои мысленные причитания, разбрелась по штатным местам. Причём, ползли неспешно, вяло перебирая конечностями. И вправду расслабились, блин.
Так что там с девчонкой? И, кстати, как в трюме с воздухом? Дышать уже можно?
С воздухом всё оказалось отлично. Как раз тогда, когда я об этом подумал, включился насос, и уже через минуту я смог снять скафандр. Осталось только капсулу открыть.
Но и с этим обошлись без меня. Как я понимаю, в медкапсуле стоял датчик атмосферы, он-то и сообразил, что дышать уже можно. Крышка сама сползла вбок и вниз, открывая вид на обнажённую аграфку. Красивая, блин, хоть и неестественная. И какого чёрта её сюда занесло? Не могла мимо пролететь? Теперь вот думай, что с этой дурой делать.
Ещё и Герасим подкузьмил, блин. Кузьма подгерасимил. Или как там его сейчас зовут? Санитар? Нет, просто Санир. И был он, оказывается, каким-то сполотом. Я про эту расу читал в сети, но там крайне мало информации. Закрытая она какая-то, нелюдимая. К себе стараются никого не пускать, сами в гости не ходят. Кстати, а как же его тогда поймали, если они такие все из себя замкнутые? Надо будет спросить. Он, оказывается, ещё и преподаватель. Квантовая математика. Интересно, что это? И надо ли это что-то мне? А то, может, попросить дать пару уроков?
Я сидел на бортике медкапсулы, болтал ногой и думал. Только сейчас обратил внимание, что состояние организма не то, чтобы нормализовалось, но стало приемлемым. До падения в нору размышлять подобным образом мне не дала бы головная боль. Сколько помню, пытаешься отвлечься от боли мыслями или чтением, фильмом, там, или ещё чем. А получается наоборот – не можешь сосредоточиться, потому что боль отвлекает. И, кстати, понял, какую чушь я порол, пока голова болела. Надеюсь, никуда этот разговор дальше не пойдёт, а то уже стыдно. Хорошо, что теперь…
А теперь всё, можно сказать, в порядке. Наконец-то у меня ничего не болит. Ни голова, ни конечности. Правда, руки и ноги чувствуют себя слабыми, но, надеюсь, это пройдёт. Особенно, пока я разберусь, что же произошло. Главное работают и думать не мешают. А значит, я могу проанализировать, что же со мной случилось.
Итак. Получается, что недалеко от нас группа из трёх агарских пиратских кораблей напала на возвращавшихся домой аграфов. Один корабль, как я понимаю, они взорвали, а второй ушёл в прыжок. Пираты за ним. Странные какие-то пираты. По нормальному взрывать как раз ничего не надо, наоборот, оставить захваченные ништяки максимально целыми. Их же ещё продавать или самим юзать. А эти – бух – и всё, управились. А потом и сами слиняли, типа "это не мы, так оно и было". Но даже такое поведение – не главное. Каким-то невероятным образом при взрыве открылась кротовая нора. Что же за ядрёна боНба была у нападавших, что вывернула на хрен всё пространство-время? Точно что-то с квантами связанное. Только им одним физика по фигу. Хотя, может, это и не пираты вовсе, а сами аграфы. Подстрелили их, к примеру. Всё, кирдык котёнку, в прыжок не уйти. А на корабле принцесса.
Тогда картина немного меняется.
Похоже, что ушастые сами свой кораблик взорвали, чтобы, так сказать, врагу не сдался их гордый Варяг. А снулую принцессу перед этим пульнули в меня. А что? Стандартная медкапсула способна обеспечить жизнедеятельность пациента в открытом космосе, пока батарейка не сядет. Так что, вполне могли. Разглядели дурачка и подумали: "Один раз спас и второй никуда не денется". Ещё и швырнули посильнее, чтобы точно в трюм забросить, а не в космосе оставить.