* * *
Со стороны кладбища послышались приближающиеся бегущие шаги. Она искала меня во тьме, рыская подобно тигрице. Тварь пробегала то в одну сторону, то в другую пока не исчезла из моего поля зрения.
Я старался, не шевелится. Вот прошло пять минут, вот еще десять. Часы шли в обратную сторону, но минуты отсчитывать было можно. В темноте циферблат было не разглядеть. Я считал секундами по тиканью стрелочки. Мне было нужно продержаться до рассвета. А там, я бы мог отыскать дорогу домой.
Вдруг Горлица прыгнула с дерева прямо на меня. Она стала прыгать по мне, вздымая в воздух тучи листьев. Тварь протяжно выла и хохотала. Я даже не мог говорить…
А когда ей надоело прыгать, она прижалась ко мне изо всех сил и стала бить кулаками по голове. Хорошо, что на голове был капюшон. Он немного смягчил удары. Я чувствовал могильный смрад, исходивший из этого существа. Оставаться в таком положении я не мог.
Я попытался сбросить ее с себя, но она держалась слишком крепко, не желая выпускать добычу из лап. Мне пришлось идти с Горлицей на спине. Она молчала и ничего не говорила. Так мы прошли добрую сотню метров. А потом в какой-то момент я почувствовал, что она ослабила хватку, и я сбросил ее на землю, едва не увидев отвратное обличие твари.
В последний момент я успел зажмурить глаза.
ГЛАВА 5. ВЕЧНАЯ НОЧЬ
Всю ночь я пытался выбраться из леса и наконец мне это удалось. Горлицу я больше не видел. После того как я сбросил ее на землю она больше не появлялась. Должно быть, она меня отпустила. Все чего я хотел - это скорее добраться до деревни, собрать вещи и уехать из этого Богом забытого края. Лес закончился. Мне повезло, в темноте я случайно выбрал правильное направление. Знакомая дорога вела к деревенским воротам. При свете поной луны я бежал.
Часы брехливо показывали три часа дня. Стрелки по-прежнему шли обратно. Вот уже впереди показались ворота. В некоторых домах горел свет. В некоторых - было темно. После всего увиденного я решил выпить у Николая. Негоже было в таком взволнованном состоянии возвращаться домой. Еще Зиночку до смерти перепугаю.
Николай жил с дочкой и женой. В их доме часто собиралась вся пьянь с нашей деревни. Обычно мы сидели у него в гараже, потому что у жены Кольки был суровый нрав и в дом она нас не пускала. Нередко Николаю приходилось ночевать в гараже. Нина Антоновна, так звали его жену, на дух не переносила запаха водки.
Я вошел во двор и быстрыми перебежками добежал до гаража. В нем стояла старая волга Николая. Самого хозяина в гараже не было. Валялась гора бутылок. Должно быть, от их попойки с Олегом.
Тогда я подошел к окнам дома и заглянул. Внутри горел свет. За столом пил Олег с Колей.
"Странно" - подумал я. Обычно Нина Антоновна не позволяла такого делать, но видать, случай тут был особый. Все-таки как-никак дочь Николая родила. И внука было грех не обмыть.
Сама хозяйка что-то стряпала возле печи, и отпускала нелестные комментарии в адрес мужа. Их голосов я не слышал, но по жестикуляции было и так все понятно.
Я постучал в окно, желая привлечь к себе внимание. Но мой стук был проигнорирован. Тогда я постучал сильней.
Тоже самое.
- Да что же вы там совсем оглохли?! Открывай Николай! Это же я Серега!
Я постучал так сильно, что стекло едва не треснуло.
Опять никакой реакции.
Тогда я поднялся на веранду и попытался дернуть дверь. Она наглухо была заперта. Я стал прислушиваться, но никаких голосов не услышал.
- Что вы там притихли? - недоумевал я. - Может, не желаете меня видеть?
"Ну, да и черт с вами! - подумал я. - Меня дома Зиночка ждет, пойду к ней"
Я вышел на широкую улицу нашего села. Она была единственной в нашей деревне. По обе стороны от нее стояли дома. Большая часть из них была заколоченной.
Минувшие события в лесу мне казались кошмаром. Все чего я сейчас хотел это выкурить папиросу, опустошить бутылку и прилечь поспать. За эти два дня я немного вымотался.
Вскоре показалась родная калитка. Я ожидал, что меня встретит наша собака Найда, но ее почему-то не было. "Должно быть сорвалась с цепи", - подумал я.
Я зашел в погреб за бутылкой самогона. Спускаясь вниз, я постарался скорее включить свет. После последних событий я еще долго буду бояться темноты. Взяв то, что хотел я, побрел в дом. Свет уже не горел. Должно быть Зина спала.
Не желая ее будить, я прошел в кухню, достал папиросы, налил кружку и в клубах дыма стал обдумывать ближайший отъезд. Вон даже друзья зазнались и не пустили на порог. Теперь уж точно тут ловить нечего.
Опустошив кружку, и затушив бычок, я, устало передвигая ноги, пошел в зал. В нашем доме помимо кухни была всего одна комната, в которой мы спали и смотрели старый телевизор. Других комнат не было. Свет из кухни проникал сквозь дверной проем. Я вдруг понял, что Зины нет.
А ведь действительно! Почему она не встала и не встретила меня? Обычно у жены сон чуткий. Она бы точно услышала, что я пришел. Где же она может быть?
- Так, надо подумать! - я вновь налил кружку и закурил. Я стал ходить с ней из стороны в сторону.
Меня не было около двух дней. Жена полюбому ждала бы моего возвращения. Подруг у нее особо нет. Может быть, она пошла к бабе Прасковье? Я спешно выбежал из дома и направился к дому покойного Степаныча. Свет у них не горел. Должно быть Прасковья спала. Но волнения переполняли меня через край. Я решил всех тут перебудить, но жену найти. Я стучал в окна, ожидая, когда зажжется свет. Но он не зажигался. Словно внутри все померли. На улице становилось зябко.
Тогда я вошел в дом - дверь оказалась не заперта. Свет не работал - наверно выбило пробки в доме. В углу избы я нашел огарок свечи. Он то и стал моим спасением в этой тьме.
Оглядевшись, я понял, что изба пуста.
- Да что тут вообще произошло, пока меня не было? Где все?!
В темноте мне стало не по себе, и я постарался покинуть дом.
Я шумел на всю деревню, но вот странное было дело: ни одна собака не лаяла.
Тогда я пошел к отцу Андрею в надежде его расспросить о пропаже селян. Но церковь оказалась закрыта.
Я несколько раз постучал, но никто не открыл. Из-за своих поломанных часов я не знал сколько времени, но визуально была глубокая ночь.
Тогда я подумал, что должно быть Андрей дома. И впрямь, что ему делать в церкви посреди ночи?
- Точно! - воскликнул я. - Мне нужен дядя Ваня. Уж он-то всегда на месте. Я побежал к его дому. Его собаки тоже как след простыл. Меня терзали самые страшные предположения, и они сбылись - Семеныча в доме так же не оказалось.
Тогда обессиливший я вновь побрел домой. Что тут вообще творится? Куда все пропали? Может жена загуляла? Сбежала от меня? Нет, этого не может быть. Зина бы так не сделала. Хотя кто знает насколько ее достала жизнь в этом убогом месте?
* * *
Я вошел снова в кухню. Выпил с горла самогона. Закурил
- Сереженька ты пришел? Иди ко мне я заждалась! - раздался голос Зиночки из темной комнаты.
Я сперва обрадовался, но потом немного насторожился.
- Где ты была Зина? Я приходил, но тебя не было?! - с недовольством спросил я.
- В погребе Сережа была. В погребе… за компотом ходила. Жажда меня замучила.
Я подошел к дверному проему. В комнате было темно. Голос Зины доносился с кровати. Я краем глаза видел темный силуэт, но не мог его разглядеть.
- Я был в погребе, но тебя там не было! Зачем ты врешь? Говори, где была?! Выйди на свет!!! - гневно прикрикнул я. - Что мы с тобой из-за стены переговариваемся?!
- Не могу Сереженька, - жалобным голосом говорила Зина. - Заболела я. Простудилась. Иди ко мне. Обними, я истосковалась по мужу.
"А вдруг и вправду заболела?" - подумал я.
Я сделал еще глоток и молча вошел в комнату. Я стал осторожно приближаться к кровати. Но когда я к ней подошел - на кровати никого не оказалось.
Мне стало очень страшно.
Я пулей выскочил в кухню, схватил бутылку и побежал прочь.
* * *
Ноги вновь привели меня ко двору Николая. Там по-прежнему горел свет и веселились друзья. Жена Коли так же стояла возле печи и месила тесто. Его же, она месила, и когда я приходил в первый раз.
"Странно" - подумал я.
- За то время пока я отсутствовал, она должна была уже испечь хлеб. Почему она до сих пор месит тесто?
Со злостью я начал стучать в окно. Но реакции по-прежнему не было. Тогда я схватил трубу и разбил окно. Терять мне уже было нечего, потому что я начинал сходить с ума. После того как окно разбилось я увидел что в доме никого нет.
Я влез в окно. На печи лежало замешенное тесто. На столе стояла недопитая бутылка водки и пара стопок. Горел свет. В печи потрескивал уголь.
Но в доме никого не было.
- Что за?..
Теперь я стал понимать, что угодил в какую-то западню. Я знал, что это было как-то связанно с Горлицей. Наверное, она меня околдовала.
Я поднял голову и посмотрел в зеркало шкафа Николая. У меня за спиной стояла высока бледная женщина с перекошенным страшным лицом, с длинными худыми руками и ногами, поймав мой взгляд, она истошно зашипела и бросилась ко мне на спину. Своими зубами она вцепилась мне в шею, и алые струйки крови потекли под одежду.
Я в панике схватил кочергу с печи и попытался от нее отбиться. Не смотря на то, что я видел ее в зеркале, я все равно старался не смотреть, придерживаясь наставлений бабы Прасковьи.
Кочерга угодила чудовищу в голову. Раздался знакомый вой. Тварь метнулась к крышке погреба и запрыгнула под половицы.
Я вне себя от ужаса выпрыгнул в разбитое окно.
* * *
Теперь я бежал в сторону церкви. В душе я надеялся, что смогу укрыться от ведьмы в обители Божьей. Церквушка все так же была закрытой. На ней висел амбарный замок.
Благо возле дверей был пенек с врубленным в него топором.
Я вынул орудие и сбил замок. Мне казалось, что тварь бежит за мной по пятам. Я вслушивался в ночь, но ничего не слышал. Царила глухая тишина. Я забежал в церковь и, припав к алтарю с распятием, долго молился Господу.
Я просил Его выпутать меня из этой передряги, найти Зинку и вообще, чтобы этот кошмар окончился.
Меня перепугал лай собаки. Я обернулся и увидел что со ступеней, ведущих на колокольню, на меня смотрит Найда. Это была моя собака.
Девочка моя! - вне себя от радости закричал я и кинулся к ней. - Как ты сюда попала?
Должно быть Господь услышал мои молитвы и послал мне хоть какую-то живую душу.
Найда побежала наверх. Там на третьем этаже она остановилась и стала лаять на дверь. Собака царапала ее когтями желая проникнуть внутрь.
Я дернул ручку, но было заперто.
Со стороны улицы послышались вопли Горлицы. Она искала меня по всей деревне, бегая как сумасшедшая, от дома к дому. Я не был уверен в том, что она не сможет проникнуть в церковь. Меня вдруг посетили ужасные мысли о том, что это она убила всех жителей села, потому что я пробудил ее в лесной чаще и причинил страдания.
Теперь она собиралась мстить.
ГЛАВА 6. ИСТОРИЯ ПРОСФИРЫ АГАПОВНЫ
Недолго думая я начал рубить топором дверь, на которую указывала моя собака. Другого советчика у меня не было, и я решил довериться ей. Когда полетели щепки, древко топора лопнуло, и железный обух гулко упал на пол.
Ударом ноги я завершил начатое топором. Дверь распахнулась и влипла в стену. Посыпалась штукатурка. Со стены упала икона. Изнутри я запер дверь на засов, включил свет и огляделся. Повсюду лежали свитки и книги. Я повесил икону обратно.
Теперь я понял, чего хотела моя собака. Мы оказались с ней в архивах села. Здесь была вся двухсотлетняя история нашей деревни.
Найда подбежала к стеллажу и ударилась в него лапами. С полки свалилась черная тонкая книжонка. Это был старый журнал священника послереволюционных времен. Здесь были имена и фамилии всех жителей деревни с короткими пояснениями.
На улице стало тихо. Горлица куда-то пропала - от того становилось немного не по себе. Что если она уже в церкви, стоит за дверьми?
Тут же в углу я нашел фонарик, выключил свет чтобы тварь меня не нашла и принялся читать. Среди списков я нашел семью Агафоновых. Это были мои.
"Агафоновы дом номер 7 улица Широкая
Агафонов Геннадий Петрович Дата рождения 1890 г 12 апреля
Агафонова Раиса Даниловна Дата рождения 1901 г 17 июня
Дети:
Агафонова Светлана Геннадьевна дата рождения 1920 г 30 августа
Агафонов Виктор Генадьевич Дата рождения 1925 г 28 февраля
Агафонов Илья Геннадьевич Дата Рождения 1952 г 14 декабря
Примечание: Семья Геннадия Петровича заслуженного красноармейца отличившегося в годы революции на стороне красной армии. Геннадию присвоен орден Георгиевского креста за проявленную храбрость в боях против белого движения буржуазии. В селе Генадий Петрович числится председателем местной ячейки партии, а так же занимается охотничьим промыслом."
Тут речь шла о моем деде Гене. Это он прожил сто лет. Дальше шла моя бабка. Потом первая дочь деда - моя тетка - погибла во время войны при оккупации немцами, мой дядька, погибший на фронте в 1944 году и мой отец Илья. Батя был поздним ребенком, на которого дед решился из-за гибели остальных.
- Надо же, не знал я, что дед в то время председателем местной ячейки партии был. Видать деревней руководил.
Тут я снова вспомнил про Горлицу и про ту ситуацию, в которую я угодил. Ностальгия по деду заставила меня закурить. Помню, любил я его сильно. Это он мне советовал в город уехать, когда уже вся деревня "вымерла". Жизнь у него яркая была - все войны прошел, начиная от революции, первой мировой и заканчивая второй. Наградами весь был увешан. Даже в Москву ездил на парад Красной площади во времена Сталина. Рейхстаг штурмом брал. Одним словом - Герой.
Я стал листать дальше. Пепел от папиросы падал на странички, и я пытался его сдувать. Затем я наткнулся на страшную фамилию: "Горлицины"
"Горлицины
Горлицин Агап Иванович 1844-1917
Горлицина Ольга Павловна 1852-1892
Дети
Горлицина Просфира Агаповна 1867-1934
Примечание:
1865 год (из старых архивов)
Агап Иванович прислан в село после тюремной отсидки, по малолетству участвовал в банде и грабил лавки. Отсидев 5 лет, направлен к нам на полевые работы. Выделен клочок земли под нужды новосельца. Оказана помощь по строительству дома.
1867 год (из старых архивов)
Агап Иванович слыл дурной славой среди селян, много пил, играл в карты, вел разгульный образ жизни. Снасильничал с дочкой конюха Степанченко Димида Васильевича Ольгой Павловной. На казацком собрании было решено Агапа Ивановича не сажать и не стрелять, так как Ольга Павловна, будучи пятнадцати лет понесла от него ребенка. Назначена общественная порка и воспитательные работы.
После рождения дочери Просфиры Агаповны поведение Агапа Петровича стало лучше. Занял должность помощника кузнеца, а впоследствии стал главным кузнецом на деревне.
1892 г (из старых архивов)
От тифа умирает Ольга Павловна
1917 г
Агап Петрович раскулачен и убит.
1918 г
Всей деревне нет покоя от дочери раскулаченного Агапа Петровича Просфиры Агаповны. Всех грозится извести, всем отомстить, и навести чары. Поймана неоднократно за занятием колдовством.
1920 г
Поросфира Агаповна выселена за пределы деревни к речной балке после попытки убийства селянина Сергея Петровича. Живет там в затворничестве и не работает.
1930 г
Массовый падеж скота на пастбище по причине отравления водой. По слухам всему виной действия гражданки Горлициной Просфиры Агаповны. Местные зовут ее "Горлицей". Очень боятся. Говорят что ведьма. Да защитит нас всех Господь.
1934 г
Ударом вилами в живот убита местными Горлицина Просфира Агаповна. Упокоил ее душу местный рыбак Сергей Петрович. После разбирательств, делу об убийстве, принято решение, хода не давать.
Похоронена на заброшенном лесном кладбище подальше от деревни."
На этом все записи кончаются.
Я полистал еще немного журнал и нашел убийцу Горлицы. Им стал некий Вавилов Сергей Петрович 1890 года рождения. В деревне был известен как полевой рабочий и рыбак. Внутри журнала было несколько писем. Я был потрясен, когда прочитал их. Священник пишет, что эти письма с жалобами принес сам Сергей и просил помолиться за него, и защитить от нападок Просфиры Агаповны
Послания датировались 1920–1934 годами.
В них больная женщина грозилась извести на тот свет молодого парня Сергея, если тот не ответит на ее чувства взаимностью. На тот момент Горлице было пятьдесят три года, в то время как Вавилову всего тридцать.
Я приведу несколько фрагментов из писем ниже:
"1920 год
Сереженька я за тобой каждый день наблюдаю. Ты меня не видишь, но я наблюдаю. Люб ты мне очень. Будешь моим навеки. А если перечить станешь, изведу тебя в могилу так и знай."
" 1930 год (массовый падеж скота)
Ты Сережа зря от меня свое лицо воротишь, все равно будешь со мной, жизни мне нет без тебя. И, скотину я не травила, потому что в деревню меня не пускают и камнями бьют, а я к тебе хочу, а меня не пускают. Как бы я ее потравила-то? Пусть не думают, что я колдую, хотя и рада я, что они терпят убыток все. Только не думай что ведьма я. Я люблю тебя и в церковь хочу ходить."
Пометки священника: "По заверению Сергея Петровича в этом письме Просфира всячески лживо выгораживает себя и свои злые деяния".
"1934 год (год смерти Горлицы)
Думаешь, я не знаю Сереженька, кто про меня слухи гадкие распускает, что я со скотиной сношаюсь, что ведьма я и что из-за меня на пастбище все коровы издохли, и деревне всей зла желаю? Признаю что все правда это и что колдую я правда, но все ради тебя. Я тебя одного лишь люблю. Ты эти слухи не распускай больше… ненужно. Иначе люди худо против меня задумают и не быть нам вместе"
Под церковью раздался дикий крик. Собака стала скулить. Горлица бегала вокруг здания и вопила как оглашенная:
- Выходи Сережа!!! Выходи, люб ты мне!!! За что убил меня милый?! За что предал?! Я пришла за тобой!!! Выходи!!!
Эти крики походили на крики бесов. Мороз бежал по спине, когда я их слышал.
Внезапно в окно церкви влетел камень и разбил витражное цветное стекло с образами. Я так испугался, что едва не упал в обморок. В панике я бросился к иконе и закрепил ее на окне, чтобы проклятая тварь не проникла в церковь.
- Выходи!!! - закричала еще раз Горлица, а потом затихла.
- Чур меня! Раз сама зовет, значит в церковь войти не может. Хотя кто ее знает.
(Тяжело выдохнул)
Похоже, что бабка и вправду была ведьмой. Много она пакостей селянам устроила. Хотя как по мне, то она просто влюбленной бабой была. Возлюбленный то ее и укокошил вилами, чтобы избавится от назойливой старой воздыхательницы. Оно-то и понятно - 15 лет его сердца добивалась, да все тщетно. Измучила мужика своими нападками. Житья пареньку не давала. Но не убивать же?
Наверняка бабку никто не отпевал. Ведьм не отпевают. Склеп свободный откупорили, забросили тело туда, да и заперли, начертав надписи обидные на дверях.
Вот она и воскресла, чтобы всем мстить.