- Конечно, - Жюстин попыталась отыскать взглядом в толпе Марка Скинто.
- Почему же тогда вы не с ними?
- Что значит, почему? Вы сами привели меня сюда.
- А утром? Когда я только приехал?
- Я была здесь с Марком, - она наконец-то увидела Скинто, улыбнулась ему, чувствуя за собой вину, что ушла из столовой с Хейнцем, желая показать, что думает только о нём - о Марке, даже сейчас, но Марк не заметил её, не отреагировал на её улыбку.
- Думаю, он вас не видит, - сказал Хейнц.
- Кто?
- Ваш мужчина.
- Я даже не думала о нём, - Жюстин заглянула Хейнцу в глаза, желая подтвердить свои слова, но Хейнц не взглянул на неё. Вместо этого он поднял высоко вверх руку и приветственно помахал собравшимся внизу людям. Они все помахали ему в ответ.
- Как вы думаете, если я сейчас начну хлопать в ладоши, они тоже начнут хлопать в ладоши? - спросил Хейнц.
- Я не знаю, - Жюстин почувствовала, что начинает злиться. Злиться на Хейнца. Всё, что он говорил, всё, что он делал, казалось, несло в своей базе лишь одно желание - унизить её друзей, унизить её саму. Даже эта чёртова куртка из настоящей кожи! Почему он надел эту куртку ей на плечи? Зачем? Снова хотел подчеркнуть лежащую между ними пропасть? - Вы задали мне все вопросы, которые хотели задать? - резко спросила Жюстин. По крайней мере, ей показалось, что спросила резко. Она хотела, чтобы это выглядело резко, возможно, даже грубо.
- Вы снова замёрзли?
- Нет.
- Тогда… - Хейнц заглянул ей в глаза и неожиданно улыбнулся.
Эта улыбка смутила Жюстин, заставила почувствовать свою вину, особенно, когда Хейнц жестом указал на выход с крыши.
- Вы обиделись? - растерянно спросила она. Вместо ответа Хейнц снова улыбнулся. - Я не хотела вас обижать. Просто… Просто…
Хейнц взял её за локоть, мягко направляя к выходу. Жюстин хотела возразить, но решила, что так сделает только хуже. Они покинули крышу. Зимнее солнце осталось за закрытой дверью.
Теперь спуститься по лестнице в цех. Рабочее место ждёт. Разбитый репликатор ждёт.
- Было приятно пообщаться, - сказала Жюстин, останавливаясь возле своего станка. Хейнц кивнул, но продолжил стоять рядом. - Что-то ещё? - растерялась Жюстин.
- Моя куртка.
- Ах! - она натянуто рассмеялась, спешно сняла тяжёлую куртку, вес которой не замечала, пока не рассталась с ней. И ещё запах. Запах настоящей кожи. Казалось, она вся пропиталась этим запахом.
- Вам ещё холодно? - спросил Хейнц.
- Нет, - Жюстин спешно тряхнула головой.
- Но вы дрожите.
- Вот как?
- Можете оставить куртку себе.
- Это лишнее.
- Она подходит вам к лицу. Правда, размер не ваш, но…
- Что? - Жюстин растерялась, не зная, флиртует с ней Хейнц или просто говорит очередную странность.
- Попробуйте нечто подобное получить из репликатора, когда вернётесь домой. Задайте свой размер. Задайте материал. Не мне вам говорить, как хорошо научились машины делать подделки, - и снова Хейнц улыбнулся, стирая грань, благодаря которой можно было понять, говорит он правду или просто играет, несёт очередную чушь, как прежде о морге и писателе классике, который давно мёртв.
- Не думаю, что мне это интересно, - честно сказала Жюстин.
- Не надо думать. Просто попробуйте, и всё. Это как выйти на крышу, когда внизу встречают почётного гостя. Вы не отделяетесь от них, не бросаете их. Вы просто делаете то, что считаете верным. Просто становитесь собой, - Хейнц ещё раз улыбнулся. Жюстин хотела улыбнуться в ответ, думала о том, что должна улыбнуться, но лишь смотрела ему в глаза и хмурилась. - Ещё увидимся, - сказал Хейнц.
Жюстин вздрогнула, поняв, что коллеги давно вернулись и стоят возле её стола, терпеливо дожидаясь, когда писатель обратит на них внимание. Сейчас река лиц и слов окружит его, утащит прочь. Жюстин видела, как Хейнц поворачивается к её коллегам, улыбается. Они улыбаются в ответ. Толпа оживляется, перетекает к следующему станку.
Жюстин шумно выдохнула, только сейчас поняв, что вспотела. Вспотела не из-за тёплой кожаной куртки Хейнца. Нет. Вспотела из-за самого Хейнца.
Глава вторая
- Чем вы занимались на крыше? - спросил вечером Марк Скинто.
Жюстин ждала этого вопроса весь день, готовился к этому вопросу. Сначала думала, что Марк поговорит об этом ещё на работе, затем по дороге домой, за ужином… Но он спросил лишь поздним вечером, когда нужно было ложиться спать. Спросил, когда Жюстин уже и не ждала вопроса, надеялась, что Марк забудет о нём.
- Так ты ревнуешь? - спросила Жюстин, желая выиграть время и собраться с мыслями.
- Вы были на крыше достаточно долго. О чём он спрашивал тебя? - Марк Скинто смотрел ей в глаза, но по взгляду Жюстин не могла понять, что у него на уме. - Он бы наедине только с тобой.
- Он гей, - сказала Жюстин, надеясь, что совет Хейнца на крыше не был шуткой, и он не обидится на неё за эту клевету.
- Причём тут это? - растерялся Скинто.
- Ему не нравятся женщины.
- Я спросил тебя не о том, нравятся ему женщины или нет. Я спросил, о чём вы говорили.
- Так тебе не важно, как он себя вёл?
- Лари Эншо хотел просто знать, что Хейнц думает о нашей фабрике.
- Я не знаю.
- Он не говорил о фабрике? - Скинто растерялся ещё больше. - Но разве он приехал не для того, чтобы написать книгу о репликаторах?
- Кажется, он сказал, что хочет написать о людях, которые делают репликаторы. О нас.
- О нас? - Скинто уставился в пустоту, пытаясь понять то, что услышал. - Это нехорошо, - наконец решил он.
- Почему нехорошо?
- Весь день мы водили его по фабрике, рассказывая о репликаторах. Он мог решить, что мы горстка идиотов, которые не думают ни о чём другом, кроме работы.
- Разве это плохо?
- Я не знаю, - Хейнц шагнул к телефону, чтобы позвонить управляющему фабрикой, замер, пытаясь решить, что сказать. - о чём ещё Хейнц говорил с тобой?
- Да ни о чём, в принципе.
- Что, просто стояли и молчали?
- Нет.
- Тогда, о чём говорили?
- Кажется… - Жюстин нахмурилась. Она могла рассказать Скинто обо всех своих мыслях и чувствах, которые испытывала на крыше с Хейнцем, но вот о чём они говорили… - Он рассказывал мне о своей куртке.
- О своей куртке?!
- Она сделана из настоящей кожи. Представляешь? Когда-то это было животное, а теперь Хейнц носит его на своих плечах. И от неё так странно пахнет… Я до сих пор помню этот запах…
- Он же приехал, чтобы написать книгу. При чём тут его куртка?
- Я не знаю.
- Да как вообще вы стали разговаривать о куртке?
- Я замёрзла, он снял куртку и дал мне. Вот, как-то так и… - Жюстин замолчала, услышав, как выругался сквозь зубы Скинто. - Если ты не против, я пойду спать, - сказала она, решив, что сейчас лучше оставить его одного. - Просто безумный выдался день.
Жюстин не дождалась ответа, да Скинто, казалось, и не слышал её. Она прошла в спальню, оставив дверь открытой, легла на кровать, укрылась одеялом. Сон пришёл почти сразу, но потом её разбудил Скинто. Он лёг за полночь, долго ворочался, затем задремал, начал негромко сопеть. Но сон Жюстин прошёл. На его месте появилось раздражение. Жюстин осторожно поднялась с кровати и вышла на кухню.
- О чём мы разговаривали с Хейнцем?! - ворчала она. - Почему я, чёрт возьми, должна помнить, о чём мы разговаривали?! - Жюстин улыбнулась, вспомнив, как Хейнц рассказывал о том, как разбирал репликатор. Затем вспомнила его кожаную куртку, его слова о том, что кожаная одежда подходит её лицу. - Почему бы и нет? - спросила себя Жюстин, подошла к установленному в гостиной репликатору, выбрала голосовым набором раздел женской одежды, долго разглядывала кожаные куртки. Она не планировала ходить в одной из этих курток на работу, нет, мода на такую одежду давно осталась в прошлом, ей просто хотелось увидеть себя в такой куртке, проверить был ли прав Хейнц, сказав, что это будет ей к лицу.
- Ты что делаешь? - сонно спросил её Марк Скинто, выходя из спальной, прищурился, разглядывая модельный ряд женских кожаных курток, предлагаемых репликатором.
- Зима холодная… - смущённо сказала Жюстин.
- Зима? - Скинто нахмурился. - Это из-за Хейнца, да?
- Что? Нет, конечно! - Жюстин покраснела, спешно выключила репликатор, пошла на кухню, вспомнила, что сейчас ночь, резко крутанулась на месте, направилась в спальню, легла.
Скинто пришёл пару минут спустя, долго лежал рядом, лишившись сна.
- А в этом есть смысл, - неожиданно сказал он. - Завтра нужно поговорить с Эншо.
- О чём поговорить? - чуть не заикаясь спросила Жюстин.
- Если Хейнц хочет написать книгу о нас, будет неплохо показать, что мы похожи на него.
- Одевшись в кожаные куртки? - растерянно спросила Жюстин, решив, что недопоняла Марка.
- Почему бы и нет? - спросил он, повернулся на бок и засопел почти сразу, довольный своим решением.
Жюстин долго лежала на спине, глядя в потолок. Сначала она о чём-то думала, потом думала, что думает. Наконец, пришёл сон. Сон, который вернул её в прошлое, вернул в эру, когда миром правили врачи. Она лежала на холодном операционном столе, а высокий седовласый хирург с жёсткими голубыми глазами нависал над ней. В ярком свете сверкал его скальпель. Высокие окна были закрыты. Возле одного стояло белое, под цвет стерильных стен, пианино, за которым сидел чернокожий старик. Глаза его были закрыты. Толстые, неуклюжие на вид пальцы, порхали над клавишами. Мелодия была бодрой и какой-то грустной одновременно.
- Тихо, тихо, - успокаивающе сказал хирург, когда Жюстин попыталась подняться.
Он опустил скальпель. Жюстин не видела, что он режет, лишь чувствовала, как что-то холодное касается её кожи, её тела. Музыка чернокожего пианиста стала тихой, далёкой. На первый план вышел звук падающих капель крови, стекавшей со стола в дренаж. Её крови.
- Ну, вот и всё, - сказал хирург, поднял снятую с Жюстин кожу и показал ей.
Жюстин закричала, открыла глаза, поняла, что это был сон и тихо выругалась.
- С тобой всё в порядке? - спросил её Скинто. Он был уже одет, стоял перед зеркалом и завязывал галстук.
- Я что, проспала? - растерянно спросила Жюстин.
- Нет, просто мы с Эншо решили встретиться раньше и выбрать новую одежду для инженеров.
- Только не кожаную, - сказала Жюстин.
- Почему нет?
- Забудь.
Она снова закрыла глаза, но заснуть не смогла.
- Чёртовы сны, - ворчала она, собираясь на работу. - Чёртовы писатели, - ворчала по дороге на фабрику. - Твою мать! - сказала Жюстин, когда увидела, что все инженеры, все коллеги, одеты в чёрные кожаные куртки из репликаторов. - Вы что, все спятили? - спросила она Марка Скинто.
- Почему спятили? - растерялся он. В руках он держал пакет с ещё одной кожаной курткой. Пакет, который протянул Жюстин. - Вот. Возьми. Наденешь, если будет холодно или если будешь выходить на улицу. Хотя можешь носить и на рабочем месте. Мы с Эншо так, например, и делаем. - Скинто дождался, когда Жюстин заглянет в пакет. - Нравится? Кажется твой размер. Мы старались выбрать модель, похожую на модель куртки Билли Хейнца. - Он ещё что-то хотел сказать, но Жюстин уже шла прочь. - Обязательно надень её! - крикнул ей вслед Скинто.
Жюстин хотела послать его к чёрту, но вокруг было слишком много людей, слишком много знакомых, коллег. Коллег, которые все были одеты в чёрные кожаные куртки из репликаторов. Жюстин хлопнула дверью, закрывшись в комнате отдыха, бросила пакет с курткой на диван. В груди кипело что-то похожее на гнев. Вот только на кого злиться, Жюстин не знала. Все эти люди вокруг, одетые в кожаные куртки, раздражали, но разве ещё ночью она не хотела примерить одну из этих курток? Жюстин взяла с дивана пакет, заглянула внутрь. Чёрная кожа ничем не пахла. Жюстин попыталась вспомнить запах куртки Хейнца, но не смогла. Помнила, что запах был, но вот какой? Интерес вспыхнул, разгорелся. Она достала куртку из пакета, развернула. Классическая прямая модель, строгие линии, ничего лишнего. Жюстин накинула куртку на плечи - лёгкую, почти воздушную. Подошла к зеркалу, долго разглядывала своё отражение, призналась, что Хейнц, кажется, оказался прав - чёрная кожа действительно хорошо подходит к её лицу. Да и Скинто не сплоховал - сложно найти модель лучше. Жюстин крутанулась перед зеркалом, посмотрела, как куртка смотрится со спины, затем вспомнила, что в таких куртках сейчас ходят все коллеги, снова разозлилась, сняла куртку, хотела уже уйти, открыла дверь, увидела коллег, увидела, что все одеты в чёрные кожаные куртки, выругалась, опять закрылась в комнате отдыха. "Когда же уедет этот чёртов писатель?" Жюстин попыталась вспомнить Хейнца, его лицо, его слова, но в памяти ничего не осталось, он был, как запах его куртки, который она помнила, но каким именно был этот запах - забыла.
- Да и наплевать! - сказала Жюстин, надела чёрную кожаную куртку из репликатора, прошла к рабочему месту.
Ещё один бракованный репликатор лежал на её столе. Репликатор, который она вчера разбила, отправили в утиль. Жюстин прочитала отчёт о бракованном репликаторе, попыталась сосредоточиться на работе. Изредка она поднимала глаза и пыталась отыскать взглядом Хейнца. Он опаздывал или просто решил не приходить. Жюстин подумала, что если он больше никогда не появится здесь, то от этого всем станет только лучше. Но Хейнц появился. Пришёл с опозданием в час. Не свежий, помятый, словно не спал всю ночь. Жюстин отметила, что он не брился. Отметила потому, что Скинто брился каждое утро, а если на вечер была намечена встреча, то брился и вечером. Все мужчины на фабрике следили за собой. Все люди следили за собой, хотели выглядеть достойно. Но сейчас, казалось, что Хейнц не потрудился даже причесаться: лишь пригладил короткие волосы - и всё. Жюстин услышала его голос. Он разговаривал не то с управляющим, не то с Марком Скинто, не то вообще обращался ко всем сразу. Шёл с чашкой кофе в руках и оправдывался за свой внешний вид. Жюстин хотелось верить, что оправдывался. Иначе зачем рассказывать, что не спал всю ночь? Зачем пенять на свою работу? Разве так сложно побриться и причесать волосы? Жюстин услышала, как Скинто говорит, что тоже мало спал в эту ночь.
- Можно сказать, тоже работал, - хихикнул он.
Лари Эншо поддержал его глуповатый смешок. Жюстин показалось, что хихикнули все. Все, кроме Хейнца. Потягивая кофе, он смотрел на неё, шёл к ней. Она могла поклясться, что шёл. Теперь опустить глаза, окунуться в работу. Руки дрогнули, Жюстин едва снова не уронила репликатор, выругалась сквозь зубы.
- Вижу, вы прислушались к моему совету? - спросил её Хейнц. Жюстин опять вздрогнула - ей показалось, что он появился, словно призрак, вырос из пустоты. Вот он идёт в окружении коллег где-то далеко, а вот уже стоит здесь, смотрит на неё. Жюстин даже чувствовала запах его кофе. - Ваша куртка, - сказал Хейнц, решив, что Жюстин не поняла его вопрос и поэтому молчит. - Я говорил вчера, что вам к лицу…
- Я помню… - Жюстин заставила себя не смотреть на Марка.
- Хорошая модель.
- Да. Наверно…
- У вас есть вкус…
- Не у меня, - Жюстин снова заставила себя не смотреть на Марка Скинто.
- Но… - Хейнц растерянно нахмурился, словно только сейчас понял, что недавно проснулся, что это не сон, что он не брит, не причёсан.
- Оглядитесь вокруг, - тихо сказала ему Жюстин. - Мы все одеты в эти чёртовые куртки.
- Вот как?
- Нам всем велели их надеть.
- Почему?
- Потому что такая же куртка у вас, - Жюстин знала, что сейчас на неё смотрят все коллеги, смотрят неодобрительно, но она не могла остановиться, не могла замолчать.
- Потому что у меня такая же куртка? - переспросил растерянно Хейнц, огляделся, даже потрогал материал куртки Жюстин. - У меня не такая куртка, - сказал он. - Все эти куртки из репликатора, а моя из настоящей кожи, - в его глазах не было ничего кроме пустоты, смущения. - Да и пахнет моя куртка совсем не так.
- Да, запах я тоже отметила, - улыбнулась Жюстин. Хейнц кивнул, снова огляделся.
- Так это… они все… вы все… вы так оделись из-за меня? - он увидел, как Жюстин кивнула и выругался. Окружившая его толпа переглянулась. - Нет, так не пойдёт, - сказал им Хейнц. - Я здесь для того, чтобы писать о вас, а не о себе. Понимаете? Мне, конечно, льстит, что вы хотите одеваться, как я, но… Чёрт возьми, вы ведь так не одеваетесь, когда меня нет! - он заглянул в глаза Лари Эншо, не особенно понимая, кто стоит перед ним, просто выбрал того, кто был ближе других. - И что, по-вашему, я должен написать теперь? Назвать вас приспособленцами?
- Хотите, чтобы мы сняли куртки? - спросил его Лари Эншо…
Никто не заметил, как ушла Жюстин. Лишь голоса эхом раздавались за её спиной. Она не знала, почему снова идёт на крышу фабрики, бежит на крышу. Захлопнув дверь, Жюстин прижалась к ней спиной. Морозный воздух коснулся раскрасневшихся щёк. Жюстин закрыла глаза, отдышалась, попробовала успокоиться. Воображение рисовало голоса коллег. Коллег, которые остались где-то далеко-далеко. Казалось, весь мир остался где-то далеко. Жюстин хотела, чтобы так оно и было. Но она слышала этот мир. Слышала далёкие голоса. Слышала шум жизни. Шум чужой, незнакомый. Жюстин даже не сразу поняла это - просто стояла и пыталась понять, откуда исходят эти странные звуки, что их рождает. Но ничто в мире не могло стать хозяином этих звуков. Жюстин слышала приглушённый, скомканный голос людей, музыку. Но это было где-то далеко. Главным звуком был звук льющейся из крана воды. Он эхом разносился в пустом помещении. Помещении, которого не существовало. Или нет? Жюстин зажмурилась, тряхнула головой, осторожно, недоверчиво открыла глаза. Мир, который был ей знаком, мир, где с неба падал редкий тяжёлый снег, и кожу обжигал холод, смещался, бледнел, смешивался с миром, который она слышала. Жюстин видела кран, из которого течёт вода, видела писсуары в мужском туалете. Видела так, как если бы кто-то невидимый, некий прибор, спроектировал из пустоты картинку на реальный мир. Но картинка не была статичной. Сначала Жюстин увидела, как вода течёт из крана, разбивается о поверхность белой раковины. Эта раковина находилась за пределами крыши, но под ней не было пустоты. Нет. Под ней был бледно-синий кафельный пол. За ней - большое зеркало. Жюстин не хотела верить глазам, но теперь какой-то незримый, мистический проектор показал ей мужчину. Мужчину у раковины. Сначала это был лишь силуэт, но затем реальность окрепла. Она искрилась, теряла краски, становясь чёрно-белой, дрожала, словно флаг на шквальном ветру, но была. Была здесь и сейчас.
- Я спятила. Я определённо спятила, - тихо сказала Жюстин, но мужчина у раковины, казалось, услышал её.
Он вздрогнул, обернулся, вглядываясь в пустоту перед собой, в пустоту, где стояла Жюстин, но стояла в другом мире. Для него в другом. Жюстин видела это в его глазах - растерянность, сомнения, удивление.
- Кто здесь? - спросил незнакомец.
Его голос долетел откуда-то издалека, и проник, казалось, в самый мозг. Жюстин вздрогнула, вжалась ещё сильнее в закрытую дверь за спиной. Незнакомец прищурился, сделал шаг в направлении Жюстин, в направлении миража, который прорезал его мир.
- Стой, где стоишь! - сказала Жюстин.