Мэтью нахмурился. То, что он подслушал вчера вечером, не совпадало с тем, что он видел собственными глазами. Две ведьмы сплетничали о третьей, заказавшей "Ашмол-782". "Эта американка не пользуется своей магической силой", - говорила одна из них, но Мэтью наблюдал эту силу как в библиотеке, так и теперь - она буквально сочилась из пор спящей Бишоп. Женщина скорее всего вкладывала магию и в научную деятельность. Многие, о ком она писала, были друзьями Мэтью: Корнелиус Дреббель, Андреас Либавиус, Исаак Ньютон. Бишоп хорошо знала все их мании и чудачества - разве способен современный историк без помощи магии так понимать людей, живших давным-давно? Быть может, она и его, Мэтью, видит с той же дьявольской зоркостью?
Часы, пробив трижды, заставили его вздрогнуть. В горле у него пересохло. Он осознал, что уже несколько часов стоит неподвижно, глядя, как вздымаются и опадают волны колдовской силы. Не отведать ли ведьминой крови? Это может навести его на след книги и раскрыть прочие ее тайны. Нет, не стоит, пожалуй. "Ашмол-782" - больше ему ничего от этой загадочной Бишоп не нужно.
Раз книга не у нее - значит, в библиотеке.
Вампир выскользнул в кухонное окно и растворился в ночи.
ГЛАВА 4
Так я и проснулась четыре часа спустя - на застланной кровати, с телефоном в руке. Правая нога свесилась, тапок с нее упал. Бросив взгляд на часы, я ахнула. Придется отменить греблю, а заодно и пробежку.
Я наскоро приняла душ и, прихлебывая очень горячий чай, стала сушить свои соломенные, длиной до плеч, волосы. Они у меня непослушные, как у большинства ведьм. Сара винит в этом избыток магии в организме и твердит, что регулярное ее применение способствует понижению статического электричества.
Почистив зубы, я влезла в джинсы, свежую белую блузку, черный жакет. Знакомый ритуал, привычная одежда - почему же сегодня мне кажется, что все сидит на мне как-то не так? Я одернула жакет. Ну, не на заказ шито, что ж тут поделаешь.
Из зеркала на меня смотрело лицо моей матери. Не помню, когда это сходство установилось полностью - в колледже, что ли? Никто его не замечал, пока я не приехала домой с первого курса на День Благодарения, но с тех пор от всех, знавших Ребекку Бишоп, я только о нем и слышу.
Какая я бледная - это от недосыпа. Веснушки, унаследованные от отца, виднелись предельно четко, но темные круги под глазами их перешибли. Даже нос с подбородком как-то выдались и удлинились. Интересно, как безупречный профессор Клермонт выглядит по утрам? Вероятно, не хуже, чем ночью, поганый монстр. Я скорчила зеркалу рожицу.
На пути к выходу я оглядела квартиру. Что-то не переставало меня беспокоить. Забытая встреча? Невыполненное задание? Проверив ежедневник и скопившуюся на столе почту, я приписала дискомфорт в желудке голоду и вышла на лестницу. По дороге любезные дамы с кухни дали мне тост. Они помнили меня еще аспиранткой и каждый раз, когда я выглядела расстроенной, пытались накормить заварным кремом и яблочным пирогом.
Тост и булыжник на Нью-колледж-лейн убедили меня в том, что события прошлой ночи мне просто приснились. Волосы лежали пышной волной, дыхание слегка белело на холодке. Утренний Оксфорд с его мокрыми мостовыми, косыми лучами солнца в тумане, доставочными фургонами и запахом пережженных кофейных зерен воплощает собой все, что есть на свете нормального. Вампиры здесь по определению не могут водиться.
Служитель Бодлианской библиотеки в синем форменном пиджаке рассматривал мой читательский билет так, словно видел меня впервые и подозревал во мне прославленную книжную воровку, но наконец пропустил. Достав бумажник, блокнот и компьютер, я поставила сумку в одну из клетушек у двери и поднялась по винтовой деревянной лестнице на третий этаж.
Библиотечный запах - смесь древнего камня, пыли, жуков-древоточцев и старой тряпичной бумаги - каждый раз поднимает мне настроение. Солнце, льющееся в окна на лестнице, освещало пляшущие пылинки и прошлогодние расписания лекций. Очень скоро, когда шлюзы откроются и орды студентов затопят город, здесь появятся свежие объявления.
Тихонько напевая, я кивнула бюстам Томаса Бодли и короля Карла I у входа в читальный зал, вошла и тут же услышала голос заведующего:
- Придется посадить его в Селден-Энде.
Библиотека только что открылась, но у персонала уже возникли проблемы. Раньше я наблюдала подобную суету лишь в случае визита особо именитых ученых.
- Он уже там. Сделал заказ и ждет. - Вчерашняя девушка-библиотекарь держала в руках стопку книг. - Это тоже его - принесли из зала Нью-Бодлиан.
Там хранилась восточно-азиатская литература - не моя тематика.
- Отнесите ему и скажите, что заказанные рукописи поступят в течение часа. - С этими словами взбудораженный мистер Джонсон скрылся в своем кабинете.
- Привет, Диана, - приветствовал меня Шон, возведя глаза к потолку. - Выдать то, что оставлено за тобой?
- Да, пожалуйста. - Хорошо, что ждать не придется. - Похоже, у вас великий день?
- Да уж. - Шон исчез в кладовой, где книги запирались на одну ночь, и вернулся с моими сокровищами. - Номер места?
- А4. - Я всегда сидела там, в юго-восточном углу Селден-Энда, где естественное освещение было лучше всего.
- Видите ли, доктор Бишоп, - тут же подскочил мистер Джонсон, - место А3 занял профессор Клермонт. Возможно, вам будет удобнее на А1 или А6. - Заведующий нервно переминался с ноги на ногу, глаза моргали за толстыми стеклами.
- Профессор Клермонт?!
- Да. Он работает с записями Нидема - ему нужен хороший свет и пространство, чтобы их разложить.
- Джозеф Нидем, историк китайской науки? - В области моего солнечного сплетения возникла горячая точка.
- Да. Он тоже был биохимиком, отсюда интерес профессора Клермонта. - Озабоченность мистера Джонсона возрастала с каждой секундой. - Ну так как же? Вы согласны занять А1?
- Лучше А6. - Сидеть рядом с вампиром, хотя бы и через одно место, мне как-то не улыбалось, а сидеть напротив на А4 было и вовсе немыслимо. Попробуй сосредоточиться под таким взглядом. Будь столы в средневековом крыле поудобнее, я уселась бы под одной из горгулий, стерегущих узкие окна, и уж как-нибудь вытерпела неодобрение Джилиан Чемберлен.
- Превосходно. Спасибо, что отнеслись с пониманием, - облегченно вздохнул мистер Джонсон.
Войдя в светлый Селден-Энд, я прищурилась. Клермонт выглядел ничуть не хуже вчерашнего, но его кожа поражала бледностью по контрасту с черными волосами. Сегодня на нем был серый пуловер в зеленую крапинку, а также - как обнаружилось при взгляде под стол - брюки цвета асфальта, носки в тон и черные ботинки, стоившие больше, чем весь гардероб среднего преподавателя.
Ощущение беспокойства вернулось. Почему он сидит в библиотеке, а не у себя в лаборатории?
Я даже не думала ступать тише обыкновенного, но вампир, углубившийся в чтение, меня как будто не замечал. Он сидел по диагонали, за много пустых столов от меня. Я положила свой пластиковый пакет и книги на место А5, обозначив границы своей территории - лишь тогда он с явным удивлением вскинул брови.
- Доктор Бишоп! Доброе утро.
- Профессор Клермонт. - Он, вероятно, слышал все, что говорилось на выдаче - слух у них, как у летучих мышей. Не глядя ему в глаза, я начала вынимать из пакета свое имущество и воздвигла между нами целую крепостную стену. Клермонт дождался, когда я закончу, и вновь углубился в чтение.
Я присоединила к компьютеру шнур, воткнула его под столом в розетку. Когда я выпрямилась, вампир все так же читал, старательно сдерживая улыбку.
- Сел бы лучше на северной стороне, - пробурчала я, отыскивая свой книжный список.
Клермонт поднял на меня расширенные зрачки.
- Я вам мешаю, доктор Бишоп?
- Нет, что вы. - У меня свело горло от внезапного резкого аромата гвоздики. - Я просто удивляюсь, как это вы сидите на солнце.
- Неужели вы верите всему, что читаете в книгах? - Черная бровь выгнулась вопросительным знаком.
- То есть, думаю ли я, что вы вот-вот загоритесь? Нет, так я не думаю. - Вампиры не сгорают на солнце, и клыков у них тоже нет. Все это мифы, придуманные людьми. - Но я ни разу не видела, чтобы кому-то из вас нравилось греться на солнышке.
Клермонт не шелохнулся, но я могла бы поклясться, что он подавил смех.
- У вас большой опыт общения с такими, как я, доктор Бишоп?
Откуда он знает? Чувства у вампиров, конечно, острые, но ничем сверхъестественным вроде чтения мыслей они не владеют. Это встречается только у чародеев и редко - у демонов. "Так в природе устроено", - объясняла мне тетя, когда я в детстве не засыпала от страха, что вампир украдет мои мысли и вылетит с ними в окно.
- Мне кажется, профессор Клермонт, что даже многолетний опыт не дал бы ответа на вопрос, который я себе сейчас задаю.
- Буду счастлив ответить, если смогу. - Клермонт закрыл свою книгу. Он вел себя терпеливо, как учитель с агрессивным и не слишком способным учеником.
- А вы какой вопрос себе задаете?
Он непринужденно откинулся на спинку стула.
- Хочу понять, как развивались взгляды доктора Нидема на морфогенез.
- Морфогенез?
- Изменения зародышевых клеток, приводящие к дифференциации…
- Я знаю, что такое морфогенез, профессор Клермонт. Я не об этом спрашивала.
Он скривил губы. Я защитным жестом скрестила на груди руки.
- Понимаю. - Опершись локтями на стол, он сложил длинные пальцы домиком. - Вчера я пришел в Бодлианскую библиотеку посмотреть кое-какие рукописи и решил заодно сориентироваться на местности - я ведь здесь не часто бываю. Потом увидел на галерее вас и открыл нечто для себя неожиданное. - Уголок его рта снова дернулся.
Я покраснела, вспомнив о своем колдовстве - и чего ради? Чтобы снять книгу с полки. То, что он титуловал библиотеку ее полным именем, показалось мне очень милым, но я постаралась не подавать виду.
"Осторожней, Диана, - сказала я себе. - Он тебя охмуряет".
- Вы хотите сказать, что вампир и ведьма, чинно сидящие над рукописями, как самые обыкновенные читатели, - это всего лишь странное стечение обстоятельств?
- За обыкновенного читателя я вряд ли могу сойти. - Клермонт подался немного вперед: его бледное лицо на свету излучало слабое, но явственное сияние. - Но в целом вы правы. Это всего лишь серия совпадений, вполне объяснимых.
- Я думала, что ученые в совпадения больше не верят.
- Некоторым поневоле приходится, - с тихим смехом ответил Клермонт. Он смотрел прямо на меня, и мне это действовало на нервы. Девушка-библиотекарь подкатила к его столу старинную деревянную тележку с кипами рукописей. - Спасибо, Валери. - Вампир перевел взгляд на нее. - Я высоко ценю вашу помощь.
- Всегда рада помочь вам, профессор Клермонт, - порозовела смущенная Валери. Ее вампир очаровал без особых усилий. - Если понадобится что-то еще, обращайтесь, пожалуйста, - пролепетала она и удалилась в свою комнатушку у входа.
Клермонт взял с тележки верхнюю папку, развязал тесемки.
- Не хочу больше вас отвлекать…
Вот так. Я достаточно имела дело со старшими коллегами, чтобы смолчать: мой ответ только ухудшил бы ситуацию. Я открыла свой ноутбук, включила его, нажав на кнопку с избыточной силой, развязала по примеру вампира первую папку и поместила книгу в лоток для чтения.
Следующие полтора часа я провела, перечитывая первую страницу. Книга начиналась стихами, приписываемыми Джорджу Рипли - они сулили раскрыть тайны философского камня. На фоне сюрпризов этого утра описания того, как создать Черного Дракона, Зеленого Льва и смешать из химических ингредиентов мистическую кровь, казались мне еще более туманными, чем обычно.
Зато Клермонт показывал хорошие результаты - его механический карандаш "Монблан-майстерштюк" так и летал по бумаге. Слыша шорох переворачиваемых им страниц, я стискивала зубы и сызнова начинала чтение.
Мистер Джонсон иногда прогуливался по залу - посмотреть, не портим ли мы, часом, книги. Вампир продолжал строчить, я гневно зыркала на обоих.
В 10.45 знакомая щекотка предупредила меня о появлении Джиллиан Чемберлен. Она шпарила прямо ко мне - поделиться впечатлениями от Мейбона. При виде вампира она уронила пакет с бумагой и карандашами, а он смотрел на нее, пока она не ретировалась обратно в средневековое отделение.
В 11.10 я ощутила легкий поцелуй на затылке - сзади подкрался демон-кофеман из музыкального зала. Скинув белые пластиковые наушники, он кивнул Мэтью и сел за один из библиотечных компьютеров. "НЕИСПРАВЕН. ВЫЗВАТЬ ТЕХНИКА", значилось на экране, но демон продолжал сидеть как ни в чем не бывало. Временами он оглядывался через плечо или смотрел в потолок, точно не мог понять, как, собственно, здесь оказался.
Я зарылась в Рипли, чувствуя макушкой холодный взгляд Клермонта.
В 11.40 такой же ледяной взгляд уперся мне в спину.
Это было уж слишком. Сара всегда говорила, что на десять человек обязательно приходится один иной, но сегодня в зале Герцога Хамфри иных собралось впятеро больше, чем следовало. И откуда они только взялись?
Резко вскочив с места, я обернулась. Пухлощекий вампир с тонзурой и охапкой средневековых служебников как раз усаживался на стул, слишком маленький для него. Под моим яростным взглядом он испуганно пискнул. Потом увидел Клермонта, стал на порядок белее (выходит, вампиры тоже бледнеют), суетливо откланялся и улизнул в темный угол.
За день Селден-Энд посетили несколько человек и еще трое иных.
Две вампирши, по виду сестры, прошли мимо Клермонта к полкам с литературой по местной истории. Взяли по книжке о первобытных жителях Бедфордшира и Дорсета и стали что-то для виду калякать в блокнотах. Клермонт так вывернул шею на шепот одной из них, что у нормального существа она бы сразу сломалась. От его тихого шипения у меня волосы на затылке встали дыбом. Вампирши переглянулись и удалились столь же неслышно, как и вошли.
Третьим был пожилой мужчина. Он долго стоял на ярком солнце и восхищенно рассматривал свинцовые переплеты окон, прежде чем взглянуть на меня. Одет он был в обычном академическом стиле - коричневый твидовый пиджак с замшевыми заплатами на локтях, болотно-зеленые вельветовые брюки, рубашка из чистого хлопка с воротником-стойкой и кляксой на кармане. Покрывшаяся мурашками кожа сказала мне, что это колдун, но раньше я его не встречала.
Я вернулась к чтению, однако легкое давление в области затылка мешало мне продолжать. Когда оно переместилось на уши и лоб, меня охватила паника. Это уже не приветствие, а угроза, но с какой стати мне угрожает незнакомый колдун?
С показной непринужденностью он подошел к моему столу, и в моей разболевшейся голове послышался шепот. Слов я не разбирала. Ясно было, что шепчет колдун - знать бы еще, кто он.
Уйди из моей головы, произнесла я мысленно, взявшись за лоб.
Клермонт в одно мгновение переместился и оказался рядом - одна рука на спинке моего стула, другая плашмя на столе. Его широкие плечи нависли надо мной, как крылья ястреба над добычей.
- У вас все в порядке?
- В полном, - пробормотала я, окончательно сбитая с толку. Зачем вампир защищает меня от такого же, как я, чародея?
Читательница на антресолях вытянула шею посмотреть, что тут за шум. Она нахмурилась - любой человек обратит внимание на ведьму, колдуна и вампира, если они соберутся вместе.
- Оставьте меня, люди смотрят, - прошипела я.
Клермонт, выпрямившись во весь рост спиной к колдуну, загораживал меня от него, как ангел-хранитель.
- Извините, - сказал колдун, - я думал, это место свободно… - Его шаги начали удаляться, и давление в моей голове постепенно прошло.
Рука вампира, помедлив над моим плечом, вернулась на спинку стула. На меня повеяло прохладным ветерком.
- Вы так бледны, - тихо промолвил Клермонт. - Хотите, я провожу вас домой?
- Нет. - Я потрясла головой, надеясь, что он уйдет и даст мне собраться. Читательница с антресолей подозрительно наблюдала за нами.
- Позвольте мне, доктор Бишоп.
- Нет! - повторила я громче, чем нужно. - Я не дам себя выжить из этой библиотеки - ни вам, ни кому-либо другому.
Клермонт, дыша гвоздикой и корицей, склонился надо мной, убедился, что я не шучу, сжал губы и вернулся на свое место.
Напряжение разрядилось. Я с грехом пополам добралась до второй страницы, Клермонт заполнял один блокнот за другим с видом судьи, выносящего приговор по крайне сложному делу.
К трем часам нервы у меня сдали окончательно. День пропал впустую.
Я собрала вещи, уложила рукопись в папку.
- Домой идете, доктор Бишоп? - мягко, но с огоньком в глазах спросил Клермонт.
- Да, - отрезала я.
Вампир принял невозмутимый вид.
Вся нечисть проводила меня глазами - загадочный колдун, Джиллиан, вампир-монах, даже демон. Библиотекаря, работавшего после обеда, я не знала, поскольку никогда в это время не уходила. Мистер Джонсон слегка отодвинул стул, увидел, что это я, и удивленно посмотрел на часы.
Распахнув стеклянные двери библиотеки, я вышла вон - но чтобы прийти в себя, мне требовалось нечто большее, чем свежий воздух.
Четверть часа спустя, облачившись в растянутые леггинсы, футболку с надписью "Лодочный клуб Нью-колледжа", пуловер и кроссовки, я отправилась на пробежку.
У реки мне стало несколько легче. Один из врачей, пользовавших меня в детстве и юности, называл мои тревожные приступы адреналиновым отравлением. Мой организм, объяснял он, по каким-то непонятным причинам все время пребывает в настороженном состоянии. Другой специалист на полном серьезе сказал тете Саре, что это наследие предков, охотников-собирателей. Излишек адреналина в крови следует понижать с помощью бега по примеру убегающей от льва антилопы.
К несчастью для того доктора, я была с родителями в Серенгети и видела, как это происходит в реальности. Участь, постигшая антилопу, произвела на меня весьма сильное впечатление.
С тех пор я перепробовала и лекарства, и медитацию, но лучше всего снимала панику именно физическая активность. В Оксфорде я занималась греблей - по утрам, пока на узкую речку не вышли лодочные команды. Сейчас период тоже был подходящий.
Хрустя по гравию, я помахала лодочнику Питу - он возился с домкратом и смазкой, исправляя причиненный спортсменами ущерб. Остановилась у седьмого причала, отдышалась, взяла ключ с верхушки фонаря у сарая.
Внутри на подставках стояли лодки, белые с желтым: большие восьмерки для мужчин, чуть поуже для девушек и прочие, всевозможных форм и размеров. На носу совсем новой, не оснащенной пока лодки висела табличка: ""ЛЮБОВНИЦУ ФРАНЦУЗСКОГО ЛЕЙТЕНАНТА" БРАТЬ ТОЛЬКО С РАЗРЕШЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТА КЛУБА". Имя лодки, названной в честь выпускника Нью-колледжа, создавшего упомянутый персонаж, аккуратно вывели на борту викторианским шрифтом.