Наконец мне удалось встать. Фигура в синем бронекостюме махала в сторону птиц белым лучом лазера и постепенно подходила все ближе к дому. Я почти обрадовалась, но тут сверху упал кусок бетона. Незнакомец задрал голову и торопливо повернул в сторону зазора. Ядрить, значит, понял, что в руинах опасно. Придется все-таки отбирать резак.
Внезапно мне в правую руку впились когти, а по голове забили огромные крылья. Какое-то время пришлось отбиваться от птицы, ничего не видя. Когда я освободилась, злоумышленник с резаком направлялся к Фиану. Я ринулась в ту же сторону, но почти сразу упала, когда земля под ногами снова затряслась. Хаос побери идиотов, построивших Сан-Анджелес на геологическом разломе!
Вновь поднявшись, я поняла, что при толчке все птицы взлетели. Фиан оказался в западне – впереди луч лазера, за спиной обрыв. Я не успевала до него добежать, и камней не осталось. Я схватила неработающий пистолет, чтобы швырнуть хотя бы его, но на нем вдруг загорелся зеленый индикатор! Оружие заговорило:
– Телл Моррат, третий уровень мощности, одиночные...
Я не стала медлить и раздумывать, как и почему пистолет работает, просто сняла с предохранителя и выстрелила. Фигура в бронекостюме повалилась вперед, все еще держа в руке включенный резак. Его сияющий луч приближался к Фиану!
Я завопила, но Фиан уже бросился вниз и в сторону. Лазер прошел прямо над светлыми волосами, прорезав, к счастью, лишь стену. Стену, которая и до того уже шаталась. Кусок ее, отсеченный лучом, полетел с острова, а за ним и фигура в бронекостюме.
Я понеслась к краю в ужасе, что и Фиан упал следом, но он уже отползал от обрыва на четвереньках. Я сунула пистолет обратно в кобуру, помогла жениху подняться на ноги и крепко обняла. Мы спаслись!
Тут земля под ногами затряслась, напоминая, что еще не совсем спаслись. Оставалась "маленькая" проблема с землетрясением. Надо было добраться до куполов и спорталиться отсюда.
Мы повернулись, намереваясь рвануть к центру острова, но внезапный сильный толчок опрокинул нас на бок, заставив вцепиться в землю руками, чтобы не откатиться к зданиям, с которых сыпались бетонные глыбы.
Я ждала, что земля выровняется, но этого не произошло.
– Ядрить! – Я пыталась перекричать скрежет рвущейся арматуры. – Опоры острова не выдержали!
Ответ Фиана заглушил грохочущий гром. Десант-портал! Потом раздался рев, становившийся все громче, и, подняв голову, я увидела самолет. Летя безумно низко, быстро проскакивая между клонящимися зданиями, он направлялся прямо ко мне.
Я инстинктивно прикрыла голову руками, а потом, когда он пролетел, перевернулась, чтобы посмотреть вслед. Пилот выполнил умопомрачительно рискованный маневр, видимо, на полную мощность включив двигатели заднего хода: на мгновение самолет завис в воздухе над самой землей, дав возможность спрыгнуть двум фигурам в бронекостюмах, и тут же взвился почти вертикально вверх.
Спрыгнувшие, как только обрели равновесие, помчались к нам с Фианом. На секунду я, как идиотка, застыла, стоя на четвереньках, а потом опомнилась, схватила пистолет и направила на них.
– Джарра, это я, Драго, – сказал один из военных.
– Врешь, Драго наверняка пилотирует тот самолет.
Он отстегнул и снял капюшон, показав спутанную черную гриву и невозможно красивое лицо.
– Там Марлиз.
До этого я почти не чувствовала ран, нанесенных птицами, но теперь все почему-то хаос как заболело и мешало думать.
– Марлиз не стала бы летать как сумасшедшая.
– Конечно, стала бы, и летает, – рассмеялся Драго. – Почему, по-твоему, я в нее влюбился? Если это поможет тебя убедить, я мог бы и обнажиться, но нам надо выбираться отсюда, пока остров не развалился окончательно.
Это действительно был Драго Телл Драмис. Только он способен шутить о наготе посреди землетрясения. Я вернула оружие в кобуру:
– Извини.
– Естественно, что ты не знала, можно ли нам доверять. Дай, я надену на тебя обвязку.
Он закрепил ремни вокруг моих плеч и талии. Взглянув в сторону Фиана, я обнаружила, что и он уже в обвязке.
– А это зачем? – спросила я.
Драго ухмыльнулся:
– У вас нет брони, поэтому нас поднимут парами. Обними меня, кузина!
Как раз в эту секунду земля решила затрястись снова, поэтому я без споров послушалась. Драго прицепил обвязку к своему костюму, обхватил меня одной рукой и сказал в никуда:
– Марлиз, мы готовы.
– Идем, – отозвался голос Марлиз.
Я стояла, обнимая Драго и чувствуя себя ужасно смущенной, а потом остров снова сильно пошатнулся, и смущение уступило место ужасному испугу. Но тут над нами раздался рев самолета, подъемный луч подцепил Драго за метку на бронекостюме и потащил наверх, а вместе с ним и меня. Я крутила головой, пытаясь понять, где же Фиан, и увидела второй самолет, на луче которого тоже болтались две фигуры. Я с облегчением всхлипнула.
– Лорин все еще там? – заорал Драго, перекрикивая ветер и гул самолета. – Он отключил телеметрию своего костюма, чтобы мы не могли его отследить.
– Кто? – проорала я в ответ. – Кто такой Лорин?
– Тот, кто на вас напал. Капитан Лорин.
– Он, наверное, мертв. Я выстрелила в него, и он упал с острова вниз. Мое оружие было отключено, не знаю, почему оно снова заработало.
– Ваши пистолеты заработали, потому что Отдел безопасности снова их активировал.
– А, понятно. – Я вспомнила, откуда мне знакомо имя Лорина. – Капитан Лорин был заместителем Рейн Тар Кэмерон, да? Я думала, что в костюме Квин Марстон. Глупая.
– Квин Марстон тоже замешан. Клан Мариус подкупил его и Лорина, чтобы они попытались помешать тебе присоединиться к клану. Марстон арестован за убийство Рейн Тар Кэмерон. Он как-то добыл ее код. Похоже, она застала Марстона, когда он от ее имени авторизовал переход Лорина сюда, и была убита.
– Ох. – Мой бедный отупевший мозг пытался осознать услышанное. Безупречная Рейн Тар Кэмерон в конце концов допустила ошибку. Поверила, что Квин Марстон ее любит, а он хотел лишь перевода на базу Зулу и доступа к ее коду командира. – Но зачем убивать нас с Фианом сейчас, когда я уже член клана?
– Оба, Марстон и Лорин, еще и изоляционисты, – прокричал Драго. – Они знали, что только вы с Фианом можете отключить защиту Фортуны и дать нам доступ к ней, и желали остановить "загрязнение культуры человечества инопланетным влиянием".
Я прикусила губу. Решив в начале этого года внедриться на курс нормалов, я и предположить не могла, что все кончится этим. Я только что убила человека, а майор Рейн Тар Кэмерон и его превосходительство капитан Дрейвен Федоров Сэти Ворон, рыцарь Адониса, пожертвовали ради меня жизнью. Хаос побери, Рейн я даже не нравилась!
Я утерла залитые кровью и слезами глаза. Шатающийся обреченный остров Плота Земли постепенно исчезал вдалеке, а мы с Драго уносились на луче к безопасности.
Глава 34
Вернувшись на базу "Зулу", мы с Фианом засели в наших апартаментах в мучительном ожидании моей операции. Я боялась до смерти: и провала, и успеха. Если все сработает, мне придется до конца дней существовать с искусственной сетью, контролирующей мою иммунную систему.
Всю жизнь я ненавидела судьбу за то, какой меня сотворили, и мечтала лишь о двух вещах. Полететь к звездам и доказать, что я такой же человек, как нормалы. Общество наконец готово принять инвалидов, признать их людьми, а не выродками, но после операции я уже не буду ни нормалом, ни инвалидом. Я получу вожделенные звезды, но останусь ли человеком?
Проходить через это "лечение" не хотелось, но надо. Слишком многое поставлено на карту, и выбора буквально нет. Если я передумаю, скажу, что не могу…
Вскоре генерал Торрек вернется к командованию "Инопланетным контактом". Он питал нежные чувства к моей бабушке. Я наследница ее славы, ношу ее имя, так что тоже ему небезразлична. Генерал никогда не воспользуется своими полномочиями и не велит сделать операцию без моего согласия, так что вынужден будет уйти с поста руководителя программы. Но занявшей его место Стоун придется отдать приказ и затем с этим жить.
Я никого из них не желала подвергать подобному кошмару, потому решила выдержать пытку многочасовым ожиданием и пройти через все добровольно. Фиан о своих чувствах не распространялся, но я по глазам видела, что ему еще тяжелее, чем мне. И пыталась занять время решением насущных проблем, чтобы ему было меньше мороки, если все закончится скверно.
Военным полагается записывать прощальное сообщение, которое в случае их гибели на действующей службе пошлют близким. Похоже, настало время записать мое. Я сомневалась, есть ли в этом смысл, ведь из-за секретности многого не могла раскрыть, но так хоть Фиану не придется всех обзванивать и сообщать дурную весть.
Я отправила запись в отдел военной канцелярии, который официально назывался "Моменты жизни", а неофициально – "Моменты смерти", ибо именно с ней-то сотрудники в основном и сталкивались. Затем прогнала Фиана в другую комнату и записала еще одно сообщение. Только для него.
– Это для майора Фиана Андрея Эклунда, так что, если вы не он, выключите немедленно. – Я подождала немного и продолжила: – Фиан, я плохо умею выражать эмоции, потому кое-чего тебе так и не сказала. Да и сейчас не могу сказать, просто не знаю, как это выразить словами. Действия даются мне лучше, и… Я помню каждое объятие. Каждую ночь. Помню каждый раз, когда мы смотрели наши дурацкие сериалы, а потом веселились, разыгрывая некоторые сцены. Я люблю тебя, и может, мы недолго пробыли вместе, но каждая секунда с тобой абсолютно, невероятно потрясна!
Я замялась. Будь я такой же хорошей, как Кэндис или Далмора, то сейчас добавила бы что-нибудь еще. Вроде: "Надеюсь, однажды ты встретишь другую и обретешь с ней счастье". Но я не хорошая. Я не хотела, чтобы Фиан обрел счастье с другой, даже с моим собственным клоном. Я хотела, чтобы он был счастлив со мной.
Нет, я еще не сдалась. Я собиралась бороться, и если выживу… Фиану хватило упрямства остаться рядом, когда он выяснил, что я инвалид. Может, хватит, и когда я стану… чем бы там ни было.
Так что я остановила запись, пометила сообщение как личное для Фиана и отправила в "Моменты жизни". Затем позвала Фиана обратно в комнату.
– Помнишь, я получила звонок от родителей прямо перед их гибелью?
Он кивнул:
– На нью-йоркском раскопе.
– Я сама мало что помню, сплошь размытое пятно, но все записала и, кажется, наконец готова посмотреть…
– Хочешь, чтобы я тоже это увидел?
– Мы уже миновали ту стадию, когда я что-то от тебя скрывала.
Мы устроились на диване, и Фиан меня обнял. Экран телика разделился на две части: с одной стороны мы увидели мужчину и женщину в военной форме, а с другой – девушку в черном бронекостюме со спущенным капюшоном. Ее волосы растрепались, на заплаканном лице застыло что-то среднее между страстным гневом и восторгом.
– Мы попали в сложную ситуацию, когда ты родилась, – говорила женщина с волосами, похожими на мои, только длиннее. – Тебя сразу спорталили в реанимацию Земной Больницы, а я осталась на лечении на военной базе в секторе Каппа. Твой отец…
– Меня срочно вызвали на задание в качестве замены командира неопланетного отряда, – подхватил мужчина. Его кожа была темнее, но лицо – мужская версия моего. – Они угодили в серьезные неприятности и уже потеряли одного командира, я не мог их бросить.
Я вновь поддалась тем же эмоциям, что испытывала тогда, но в то же время улавливала новые детали, которые в прошлый раз упустила. Теперь я знала о военных гораздо больше и поняла, что, судя по знакам отличия, мои родители – оба полковники. Когда я родилась, они были вместе, но затем отца отправили на срочное задание. И если неопланетники лишились командира, то это и впрямь нешуточная проблема. Нет, мой отец не мог их бросить.
– В правилах Земной Больницы сказано, что хотя бы один родитель должен жить на Земле, иначе ты попадаешь под ее опеку, – продолжила мама. – Когда я предложила перебраться на Землю, твоя сестра Джемелла была потрясена, но твой брат… Джексон заявил, что скорее покончит с собой, и я боялась, что он не шутит.
Я вспомнила, как Джексон убивался чувством вины на церемонии обручения. Он описал свое поведение в прошлом чем-то вроде детской истерики, но на самом деле все обстояло куда хуже.
– Я не знала, что делать. Никто не мог нас заменить, переехать должен был именно генетический родитель. Мы консультировались с юристами, но нам сказали, мол, Земная Больница руководствуется земными законами, так что…
Конец разговора – единственное, что я четко помнила. И я заплакала, услышав его вновь.
– В теории мы на задании еще по крайней мере месяца три, – сообщила мама, – но на этой планете возникли сложности, так что нам, скорее всего, придется убраться отсюда. Если так случится, может, позволишь нам навестить тебя на Земле?
Возникшие "сложности" на этой планете в отдаленном секторе Каппа переросли в настоящую катастрофу, убившую моих родителей. Запись закончилась, и грудь сдавила боль – не от крушения детской мечты о выдуманных родителях и счастливом финале, но от смерти двух настоящих и по-человечески несовершенных людей. Они бросили своего новорожденного ребенка, и это не назовешь правильным поступком, но иногда жизнь – сплошная неразбериха, и ты просто не в силах поступить правильно. Остается делать лучшее из возможного.
– Что теперь? – спросил Фиан.
– Я должна написать книгу. Лечение может… повлиять на мою память. Если так случится, я хочу знать, как и почему на это пошла. Конечно, времени на нормальную книгу не хватит, но я по крайней мере в силах рассказать историю под запись. – Я помолчала, тщательно подбирая слова. – Возможно, позже один из нас приведет все в должный вид и добавит окончание.
Фиан дал столь необходимое мне обещание, избежав слов, которые я слышать не хотела:
– Да, один из нас точно это сделает.
Следующие несколько часов мы обнимались, пока я наговаривала текст на свой глядильник, а если забывала что-то важное – Фиан меня прерывал. Иногда мы хохотали над какой-нибудь ерундой, вроде того, как Ворон застукал нас за разыгрыванием сцен из "Сталеи из Джунглей", или как я приперлась на церемонию обручения с коробкой сырного фуфле.
Наконец мы закончили с историей и оставшееся время провели в объятиях друг друга, не желая тратить драгоценные часы на сон. А потом… безопасники проводили нас в медицинский центр, в безликой белой комнате меня встретил врач и попросил прилечь на кушетку.
– Еще кое-что, – сказала я. – Если я справлюсь, то хочу первой увидеть, в кого превращусь. А до этого – никаких посетителей. Я не имею в виду врачей, но никого другого.
– Я вас понял, подполковник.
Врач что-то впрыснул мне в шею, отправляя в небытие.
Глава 35
Невыносимая боль сжимала грудь и стекала вниз по рукам. Я уже давно решила, что, когда мне стукнет четырнадцать, воспользуюсь шансом попробовать спорталиться в другой мир. Меня называли идиоткой, убеждали, что Земная Больница не совершает ошибок при диагностике инвалидов. Об этом говорила Иссетт и все мои друзья. Об этом говорила Кэндис. И директор следующего шага, и учителя. И даже про-папа потребовал встречи со мной и официальной записи, дескать, он тоже говорил.
Они все предупреждали, но я все равно настояла на своем, даже не подозревая, что будет настолько больно. Почему врачи не вернут меня на Землю? Хотят, чтобы я тут померла?
Я пыталась открыть глаза, пыталась крикнуть, чтобы они отправили меня домой, но боль парализовала. Затем послышался отдаленный шум голосов. Слов не разобрать, но вдруг один из них рявкнул:
– Ничего не выходит! Она близка к смерти мозга. Верните ее в бак!
Бак? Регенерационный бак? Мозг справился с болью – ненадолго, но мне хватило времени осознать, что к чему. Мне восемнадцать, не четырнадцать. Отправка на Землю меня не спасет, потому что я и так на Земле. И я умираю.
Я не хотела умереть в одиночестве в баке. Я хотела к Фиану! И попыталась сказать об этом, но не смогла пошевелить губами. Боль достигла крещендо чистой агонии, затем резко прекратилась, и мир исчез.
Глава 36
Кто-то звал меня по имени, а значит, я выбралась из бака. Я инстинктивно напряглась, готовясь к возвращению сокрушительной боли, но ничего не почувствовала.
– Подполковник Телл Морат, вы меня слышите? – раздался голос полковника Левека.
– Да, сэр. – Я открыла глаза и увидела над собой его лицо.
Боли нет, я жива и узнала Левека. Я – это все еще я!
– Прошу, лежите абсолютно неподвижно.
На смену ликованию пришла тревога.
– Что случилось? Почему нельзя шевелиться, и почему здесь вы вместо врача?
– Шевелиться нельзя, потому что имплантированная сеть сейчас в стадии запуска, подполковник. А я здесь, потому что на нас давит время, и я решил сообщить вам о последних событиях, пока процесс завершается.
Менее тревожно от такого заявления не стало. Что происходит? Я украдкой попыталась подвигать пальцами и ступнями и с облегчением поняла, что, похоже, все на месте, работает и кажется по-человечески теплым.
– Мы наткнулись на ряд проблем с искусственным контролем над вашей иммунной системой, – продолжал Левек.
– Я помню, что меня вернули в бак.
Он кивнул:
– Ваша иммунная система не отвечала на сигналы вживленной сети. Наступила смерть мозга, так что врачи поместили ваше тело в бак, пока работали над решением проблемы.
– Смерть мозга? Есть какие-то нарушения?
– Благодаря значительному наращиванию мозговой ткани, функции полностью восстановлены.
– Они не могли вырастить заново мой мозг. Это влияет на воспоминания и...
Я закопалась в свои воспоминания о яслях, доме, следующем шаге и событиях прошедшего года. Конечно, детство в яслях казалось немного туманными, но остальное определенно на месте.
– Ваши воспоминания и личность уже были записаны по технологии "Подмастерьев Чиони" и восстановлены после наращивания мозга, – объяснил Левек. – Эта технология запрещена законами защиты человечества после инцидента на Персефоне, потому желательно, чтобы история о повреждении мозга не стала достоянием общественности.
– Персефона! Как могли военные использовать технологию Персефоны?
– Нам помогли подмастерья, – повторил Левек. – И вновь, желательно, чтобы это не стало достоянием общественности.
– Что?! Подмастерья до сих пор существуют? Как они оказались в этом замешаны?
– Вы провели в баке гораздо дольше, чем ожидалось, подполковник.
– Дольше, чем?.. Насколько?
Годы, десятилетия? Я подумала, что Фиан стал старше, оставил надежду, нашел кого-то. Возможно, у него уже жена и дети, и...
– Сегодня десятое ноября две тысячи семьсот восемьдесят девятого.
Значит, не годы, всего три месяца. На секунду я расслабилась, затем нашла новую причину для паники.
– Три месяца! Значит, голосование по неопланетам уже прошло. Что?..