Гибель "Кондора" случилась будто совсем в другой реальности. Проблема заключалась в том, что, несмотря на все, контактеры привыкли к безопасной окружающей среде. Мысли о том, что можно получить "на орехи", они не допускали. Все эти люди вели тихую, спокойную жизнь. А Хатч доводилось видеть, как совершаются фатальные ошибки. Ричард Вальд чересчур задержался на Каракуа. Джордж Хакет недооценил крабов на Бете Пасифика-3. Грегори Макаллистер сейчас на всех углах рассказывал про свое путешествие по Обреченной в посадочном модуле. Тогда она сама многого не сделала, и погибли люди. Сейчас она была куда осторожнее и уже не так уверена, что непременно хочет выяснить, что именно случилось с Пастором. Он погиб, и этого ничто не могло изменить.
- У нас хватит топлива и припасов на этот полет, - заметила Хатч. - Но риск очень велик.
- Какой риск? - снисходительно спросил Джордж.
- Мы до сих пор не знаем, что уничтожило "Кондор".
Но Пит тут же отмахнулся от этого.
- Получается так, что причиной был неисправный двигатель. Насколько я понимаю, "Кондор" не принадлежал Академии.
- Верно, - сказала Хатч.
- Вероятно, он не соответствовал вашим стандартам эксплуатации. Независимый владелец-капитан. Чего тут можно было ожидать?
- Броули был очень квалифицированным профессионалом, - отрезала она.
- Извини. Не хотел тебя обидеть.
- Ну, - проговорил Джордж, - пора принять решение. Думаю, что если сейчас мы развернемся и отправимся домой, то будем жалеть об этом. Всю оставшуюся жизнь .
Они согласно кивнули. Пит и Хатч обменялись рукопожатием, а Тор ослепительно улыбнулся ей.
- Во что бы то ни стало! - воскликнул он.
Хатч спустилась в отсек управления и отвела Джорджа в сторону.
- Мне придется внести в бортовой журнал формальную запись о моем возражении против продолжения полета.
Он откровенно изумился. Наступил момент каждому проявить жизненную зрелость.
- Хатч, - произнес Джордж, - ты должна понимать, что это значит.
- Мне это известно. Меня беспокоит лишь безопасность. И ответственность. Необходимо понимать, что мы гонимся за неизведанным. Мы даже не представляем себе, что именно ищем или каковы могут быть возможности этого неизвестного. Гибель второго корабля дала нам неплохое представление о характере объекта наших поисков.
- Хатч, ты себя не слышишь. Взорвался двигательный отсек. Виноваты не гремлины .
- Что бы там ни было - или не было - прежде чем мы продолжим экспедицию, я составлю официальное заявление, которое нужно будет подписать каждому члену вашей группы. Оно станет доказательством того, что каждый из вас осознает риск и тем не менее намерен продолжать полет. И что Академия и капитан не должны нести за него ответственность.
Джордж слегка побледнел.
- Разумеется. Раз ты настаиваешь. Но на самом деле это не обязательно.
- Мы сделаем это в любом случае. И должна добавить, что если кто-нибудь откажется или заявит, что не хочет продолжения экспедиции, мы никуда не полетим.
- Не дождешься. - Он разозлился и готов был перейти к обороне. - Ты слишком остро реагируешь, Хатч.
* * *
"Мемфис" завершил последний виток по орбите вокруг Тихой Гавани. Все смотрели вниз, на затянутую облаками планету, и Герман задался вопросом, какое имя ей дали ее обитатели.
- Земля, - сказала Аликс.
- Почему ты так думаешь?
- Каким бы в действительности ни было это имя, переводится оно как "Земля". Дом.
"Мемфису", по грубым подсчетам, требовалось около сорока пяти минут, чтобы на ускорении чуть выше 3 g выйти на готовность к "прыжку". В корабле без специальных защитных полей это было бы крайне неприятной процедурой, но та же технология, что обеспечивала искусственную гравитацию на борту, позволяла погасить на 85 процентов воздействие на организм разгона и торможения. Это нормально укладывалось в диапазон переносимых людьми ускорений и даже не вызывало особых неудобств, однако без устройств для фиксации положения пассажиров и экипажа в моменты перепадов ускорений все равно было не обойтись. В такие моменты вряд ли кому-то пришла бы охота выпить одним глотком пиво или одним махом проглотить сэндвич. Следовательно, набор ускорения для "прыжка" всегда намечался на промежуток между приемами пищи, а также не происходил во время сна. И пассажиров заранее предупреждали, что стоит озаботиться посещением туалета. Через несколько минут после того как Хатч объявила, что они готовы к путешествию в 97-ю систему, а значит, вскоре начнется перепад ускорения, на мостике появилась Аликс.
С момента гибели "Кондора" у Джорджа и его людей, казалось, развилось чувство, что не следует оставлять Хатч одну. Поэтому они по очереди составляли ей компанию. Не для соболезнований, не для утешения, а просто для легкой болтовни и "единения душ".
Хатч, человек замкнутый, предпочитала общество Билла, а не тех, кто вел беседу из чувства долга. Но она высоко ценила их усилия и скрывала свои чувства.
Аликс объясняла, что это ее первый полет за пределы Земли.
- Ужасный опыт.
- Ты хорошо скрывала это, - заметила Хатч. Тут она отчасти покривила душой, но такое утверждение казалось очень подходящим для этого разговора.
- Спасибо. Но правда в том, что с тех пор, как мы покинули дом, я в полном оцепенении. На самом деле я не люблю бывать нигде, где нельзя, шагнув за дверь, ступить на землю.
Когда Хатч вежливо рассмеялась, ее собеседница стала настаивать, что по-прежнему вполне серьезна.
- Я хочу умереть в постели, - заявила она с озорной улыбкой. - Лежа.
Как большинство женщин, Хатч никогда не чувствовала себя уютно в присутствии красивой соперницы. Однако ее отношение к Аликс было по-женски мудрым и теплым - может быть, из-за ее хрупкости. Было трудно не любить ее.
- Как ты оказалась в Обществе контактеров? - спросила Хатч. - Ты не того типа, как ни крути.
- О-о? - С губ Аликс сорвался протяжный звук. - А какого же мы типа?
Хатч усмехнулась. Пока она подыскивала невинный ответ, Аликс сказала:
- Берегитесь, на мостике объявился психиатр. - Она медленно прикрыла глаза. - Ну, я думаю, мы представляем в известной степени очень странную компанию, не так ли?
- Ну, гм…
- Поиск маленьких зеленых человечков - не самое странное людское занятие.
- Нет.
- Знаю. Ты ведь и сама занимаешься чем-то подобным.
- Что ты хочешь этим сказать? Я просто развожу людей и продовольствие по исследовательским станциям. Туда-сюда.
- Где эти люди проводят большую часть времени, копаясь в развалинах.
- И?…
- Зачем они это делают? Ради возможности что-то узнать о культуре, которая когда-то существовала там, верно?
- Да, это так. Но ведь это обычное занятие археологов.
- Таким путем формируется наше представление об инопланетянах? Ведь их нет. Они умерли давным-давно.
- За исключением ноков.
- Верно. За исключением этих недоумков. Что касается тех, которые уже исчезли, то нам хотелось бы знать, что они думали об искусстве, устраивали ли игры, каким был их семейный уклад и вообще имели ли они семьи. Мы хотим знать, как они управляли своим обществом, верили ли в сверхъестественное и как относились к творчеству. Существовала ли у них музыка. У этих ноков есть музыка?
- Нет.
- Нет даже барабанов?
- Нет. Нет никакой музыки. Нет барабанов. Нет танцев.
- Нечего удивляться, что они все время воюют.
Женщины дружно рассмеялись. Аликс сменила позу, закинув ногу на ногу.
- Ты, наверное, думаешь, что я просто очередная фанатичка, да?
- Нет, хотя и считаю, что ты несколько необычна.
- Признайся честно, Хатч. Я стала в своем роде помешанной. И я знаю это.
- Я никогда не соглашусь с тем, - заметила Хатч, - что попытка установить контакт с настоящим незаурядным разумным существом бесполезна. Вероятно, во все времена это было бы одним из главных событий. Но такая вероятность очень мала. За много лет мы обследовали все доступные места, а отыскали лишь ноков и различные руины.
- Итак, единственный способ пообщаться с инопланетным разумом - это откапывать по кусочкам то, что от него осталось.
- Я этого не говорила.
- Но подразумевала.
- Нет, - сказала Хатч. - Я говорила, что шанс отыскать живых инопланетян очень мал. Все равно, что в лотерею выиграть. - Она глубоко вздохнула. - Цивилизации, похоже, появляются очень редко. И к тому же они недолговечны.
Аликс кивнула.
- Я знаю. Но ведь мы нашли доказательства существования других подобных нам. Эти создатели Монументов. Эти ястребы. Ведь все они переселились куда-то.
- Возможно. А может быть, создатели Монументов сейчас - всего-навсего кучка дикарей, мечущихся по лесам на Бете Пасифика-3 в поисках пропитания. О людях-ястребах мы просто ничего не знаем.
Доказательства их существования были найдены на Обреченной и возле нее. Но эта раса так и осталась загадкой. Просто мне кажется, что в этих поисках можно провести всю жизнь и так ничего и не найти.
- Но удовольствие, Хатч, заключено именно в поиске.
- Этого я не исключаю.
- А если мы не будем искать, то никогда их и не найдем.
Хатч сомневалась. "Когда мы встретим своих первых "настоящих инопланетян", - подумала она, - это произойдет случайно. Однажды мы завернем за угол, а они окажутся там, и мы будем пожимать руки или как-то еще приветствовать друг друга, и вот так будет осуществлен первый контакт". Хатч не допускала мысли, что какие-то целенаправленные старания в этой области увенчаются успехом. Такие люди, как Джордж и Аликс, просто состарятся и умрут, преследуя свою мечту, вот что произойдет. Хотя вполне вероятно, что в чьей-нибудь жизни случались и гораздо худшие вещи.
- Вижу, ты не согласна со мной, - произнесла Аликс.
- Это не для меня. Но тебе лучше пристегнуться. Мы готовы к походу.
Аликс расслабилась, нажала кнопку, и ремни безопасности обхватили ее.
- Надеюсь, - сказала Хатч, - ты найдешь то, что ищешь.
Тор по-прежнему любил ее. Хатч с самого начала поняла, что появление Тора в экспедиции, где она была пилотом, не случайно. Но он вел себя прилично и ждал от нее знака, что его внимание было бы желанным и приятным, старательно воздерживаясь от поступков, которые поставили бы ее в неловкое положение. За это она была ему благодарна.
А может быть и нет. При других обстоятельствах, если бы можно было хоть ненадолго уединиться, скрыть личную жизнь от чужих глаз и бывать порознь столько же, сколько вместе, тогда , может быть, она бы и дала ему надежду.
Ей нравилось проводить с ним время. Вспоминая об этих минутах, она задумывалась, не слишком ли поспешно рассталась с ним.
Когда они познакомились несколько лет назад в Арлингтоне, Тор был чудовищно честолюбивым горе-художником, как ей казалось, весьма скромного таланта. Это не был роман в полном смысле. Несколько обедов, два похода в театр - не больше. Он был спокойным и скромным. И нисколько не напоминал энергичных и настойчивых мужчин, прошедших через ее жизнь за последние несколько лет.
В то время она занималась карьерой и была увлечена двумя приятными сильными мужчинами. В одном она разочаровалась, другой погиб. В общем, у нее не осталось на Тора ни страсти, ни времени. Теперь же она задумалась.
Однажды вечером у них состоялся откровенный разговор; Хатч оправдывалась, ссылаясь на обычные причины. Ужасно занята. Плотный график. Постоянные отъезды из города. Знаешь, как это бывает . После этого Тор прислал цветы с открыткой, которую она сохранила. "Люблю тебя", - было написано там. Единственный раз, когда он воспользовался этим словом. И личным местоимением "тебя", что в общем-то сводило на нет всякую сентиментальность. И шансы на успех.
С тех пор Хатч не видела его, пока он не появился на борту корабля.
Разумеется, сейчас он пытался сделать очередной шаг, но выбрал для этого самое неудачное время. Он часто бледнел в ее присутствии, а его голос менял тембр. Но было что-то невыразимо привлекательное в застенчивости Тора и в невозможности в условиях корабля попробовать воспользоваться таким излюбленным развлечением, как обычная прогулка или обед в соседнем бистро. Здесь нельзя было пригласить Хатч куда-то (о чем ему следовало догадаться прежде, чем попал на корабль). Более того, Хатч не могла не сравнивать его с Пастором.
Тор, очевидно, пытался найти способ провести какое-то время с ней наедине, желательно не на мостике (где была неподходящая обстановка). Но реализация принятого решения удивила даже Хатч.
- А нельзя ли, - спросил он, - выйти на корпус корабля? Я имею в виду, это не нарушает никаких инструкций?
- На корпус?
Они коротали время в общем отсеке, в присутствии еще нескольких человек.
- Нет, - сказала Хатч, растягивая слова, - это ничего не нарушает. Но зачем тебе выходить наружу? Ведь там ничего нет.
Ей приходилось и раньше слышать подобный вопрос от безрассудных и склонных к приключениям пассажиров, но еще ни разу во время полета в гиперпространстве.
- Именно это мне всегда и хотелось увидеть, - сознался он.
Тор смотрел ей прямо в глаза, а ей было любопытно, что он там видит.
- Не вижу, почему бы нет, - заявила она, - если ты действительно этого хочешь. Но в таком случае мне придется отправиться с тобой.
Он кивнул, как будто соглашаясь терпеть обузу.
- Мне неприятно доставлять тебе неудобство, Хатч.
Ей пришлось выставить ему высший балл. Казалось, никто из сидевших за столом не осознавал, что происходит нечто необычное.
- Когда ты хотел бы отправиться туда?
Он произнес, скрывая улыбку:
- Сейчас я совершенно свободен. Если только это удобно…
- Ладно, - согласилась она.
Аликс поинтересовалась, не опасно ли это, и Хатч успокоила ее. Затем они с Тором отправились к грузовому воздушному шлюзу.
На художнике были мягкие мокасины, шорты и мягкая синяя рубашка без застежки, свободная в плечах и в груди. Он задержался на минуту, чтобы прихватить мольберт и блокнот.
- Но там почти ничего нет, - заметила Хатч.
Он уже примерял защитный костюм.
- Потому-то это и интересно.
Она протянула Тору пару ботинок-захватов, и он сбросил мокасины. Когда Тор был окончательно готов, Хатч открыла люк, и они вышли через воздушный шлюз на корпус. Мгла окутала их.
Искусственная гравитация корабля исчезла, и Хатч ощутила, как желудок подкатил к горлу.
- Ты сама первый раз выходишь здесь? - спросил Тор, разглядывая окружавший их туман. - Вот в это ?
Он угадал. Хатч никогда раньше не выходила из корабля в "туманный шлейф", обусловленный полетом в гиперпространстве. И не знала никого, кто бы делал это.
- Мы могли бы войти в историю, - сказала она.
Тор прищурился и взглянул куда-то в сторону, через ее плечо.
- Кажется, будто там что-то движется, - поговорил он, показывая. - В той гряде облаков.
- Это всего лишь иллюзия. Именно по этой причине во время таких перелетов мы обычно не включаем обзорные экраны и закрываем иллюминаторы. Людям видится там все что угодно. И это лишает их покоя.
- Я никакого беспокойства не ощущаю. - Он начал устанавливать мольберт: на ножках были магнитные захваты.
Хатч рассматривала окружавший их туман, медленно перемещаясь вдоль корпуса корабля от носа к корме.
- И все это возможно даст тебе - что?…
Он слегка покачивался вперед-назад, делая полутанцевальные движения, пристально разглядывая ее, изучая туманную мглу.
- Тут требуется лишь капля таланта. Этот туман всегда такой? Он всегда такой плотный?
- Да, - сказала Хатч. - Везде одинаковый.
Тор извлек свой особый уголек для рисунков в вакууме и одним движением набросал секцию корпуса корабля. Несколько секунд он изучал Хатч, затем нарисовал ее глаза, контур нижней части овала лица, очертания волос и добавил немного легкой дымки.
- Сделано с большим вкусом, - оценила Хатч. Тор серьезно продвинулся с тех давних дней в Арлингтоне.
Он улыбнулся: да, получилось очень здорово, верно? И продолжил работу, наполняя рисунок деталями. Туман на его наброске "пропитывался влагой", корабль становился более плотным, глаза сияли. Когда работа была закончена, он вывел имя "Тор" и отступил, чтобы взглянуть, не добавить ли еще что-то. Чтобы улучшить перспективу.
Хатч подумала, что он сейчас вырвет лист из альбома и вручит ей. Но Тор просто стоял, любуясь своей работой, а затем достал из жилета чехол и накрыл им рисунок.
- Мы закончили? - спросила она.
- Я думаю, так сойдет. - Он отсоединил мольберт и взглянул в сторону воздушного шлюза.
Разочарованная Хатч колебалась. В эту минуту ей хотелось обнять его. Но Тор отвернулся, и минута ушла.
Свободной рукой он порылся в карманах жилета и достал монету. Древний никелированный доллар. Он посмотрел на Хатч, затем вновь вгляделся в туман, и она поняла, что он сейчас сделает.
- Загадай желание, - сказала она.
Он кивнул.
- Уже загадал. - И высоко подбросил монету в туман.
Хатч проводила ее взглядом, испытывая необъяснимое чувство утраты чего-то.
- Знаешь, Тор, - заметила она, - мы будем двигаться чуть быстрее обычного, когда выйдем из гиперпространства.
Он удивился. Хатч разыгрывает его?
- Нет. Я говорю серьезно.
- Почему?
- Ты когда-нибудь слышал про эффект Гринуотера?
- Нет. Ничего такого никогда не слышал.
- Но ты знаешь, кто такой был Жюль Гринуотер?
- Имел какое-то отношение к путешествиям в трансмерном пространстве.
- Он был одним из пионеров и установил главный принцип таких перемещений: линейная инерция движущегося тела во время гиперполета всегда сохраняется. Какое бы количество движения вы ни сообщили в его процессе, то же количество движения вы получите и при выходе из гиперрежима.
Тор бросил взгляд в сторону исчезнувшей монеты.
- Я не уверен, что хорошо понял.
- Количество движения монеты сохраняется. И преобразуется в дополнительное количество движения "Мемфиса". Так что, вернувшись в субсветовое пространство, корабль будет двигаться быстрее.
- За счет монетки?
- Да.
- Как велик будет этот прирост?
- Сомневаюсь, что имеет смысл это высчитывать.