- Для американских производителей главное, чтобы избиратели покупали товары. И все равно промышленность вылетает в… прошу прощения, черт знает что в голову лезет. Но мне сегодня нужно напиться, Чарли, и вы должны меня простить. Да, система вылетает в трубу. Для того и война - чтобы сдержать падение производства, объяснить нехватку разных вещей, скрыть инфляцию, избавиться от критики, завинтить гайки… Мы живем в адском мире, Чарли! Посмотрите на этих парней - они все покупают смерть в кредит и прекрасно понимают, что делают…
Чарли огляделся по сторонам: пестрое помещение, бар и группы улыбавшихся солдат производили не такое уж мрачное впечатление. И все-таки, похоже, каждый из присутствующих в глубине души знал о существовании ненасытного чудовища, которое уже вылезло из своего логова и пожрало следующее поколение. И по странной иронии судьбы этим бесплодным солдатам не грозила ядерная война. Большие бомбы утратили свое значение через полвека после их изобретения; после Катастрофы 1981 года биосфера стала настолько радиоактивной, что никто уже не мог повысить в ней уровень радиации. Конечно, самые большие армии сохраняли свое стратегическое ядерное оружие, в связи с чем нейтральные страны постоянно выражали протесты. Но воевать чем-то надо было, и поскольку легкое ядерное оружие еще производилось, оно и пошло в ход. Что значит исчезновение еще нескольких видов животных в сравнении с продвижением на сотню миль в глубь территории противника и новой медалью на генеральском мундире?
Чарли отбросил эти мысли, устыдившись их циничности. О Господи, хотя я умираю, позволь мне жить!
Он уже перестал понимать Пилбима и обрадовался, увидев Олджи Тимберлейна.
- Извините, что опоздал, - сказал Тимберлейн, с благодарностью принимая виски с имбирем и льдом. - Я ходил в больницу взглянуть на того ребенка из Мокачандпура. У него сильная лихорадка, и он без сознания. Полковник Хадсон накачал его мицетинином; говорит, все будет ясно к утру. У малыша тяжелое ранение, возможно, придется ампутировать ногу.
- А в остальном он как? - спросил Пилбим. - Я имею в виду: не мутант?
- Вполне нормальный. Тем более жаль, если умрет. А ведь мы ради него потеряли Фрэнка, Алана и Фрогги. Так обидно, что тех двух девочек разорвало снарядом.
- Может, у них еще было не все в порядке с наследственностью, - заметил Пилбим. Он предложил своим собеседникам манильские сигары, но когда оба англичанина отказались, закурил сам. С появлением Тимберлейна Пилбим немного взбодрился и лучше стал следить за своей речью.
- Из всех детей, которых мы находим, девяносто шесть и четыре десятых процента - с разными аномалиями, внешними и внутренними. До вашего прихода мы тут с Чарли мусолили старую тему: безумие нашего мира. Самый яркий пример - два последних десятилетия. Первые пятнадцать лет в Западном мире уничтожались все маленькие уродцы, которые еще рождались у нестерилизованных женщин. Потом наши "великие мыслители" сочли, что уродцы все-таки способны давать потомство и через одно поколение может восстановиться нормальное человечество. И вот теперь мы, как гангстеры, охотимся за детьми по всему миру.
- Нет, нет, так нельзя говорить, - возразил Чарли. - Я согласен, что узаконенное убийство этих… ну даже если их назвать уродцами…
- А как их еще называть? Без рук, без ног, без глаз, с какими-то корявыми конечностями - прямо как на картинах Сальвадора Дали.
- Но они принадлежали к роду людскому, их души бессмертны так же, как и наши. Их убийство - хуже, чем безумие. Но потом мы все же одумались и стали устраивать клиники для детей отсталых народов. Теперь несчастные крошки получают медицинскую помощь, о них заботятся…
Пилбим рассмеялся.
- Извините, Чарли, но вы мне рассказываете о том, чем я сам занимался. Похоже, вы хорошо усвоили официальную пропаганду. Но эти так называемые отсталые народы просто не совершали узаконенных убийств. Они любили своих чудовищ и оставили их в живых. И тогда мы решили воспользоваться их чудовищами, чтобы обеспечить свое собственное будущее. Я уже говорил: это экономическая война. Демократические страны - так же, как и наши приятели-коммунисты, - пытаются любыми средствами создать новое поколение, чтобы кто-то работал на их конвейерах и потреблял их товары… Вот и вся причина этой вонючей войны - мы просто деремся из-за остатков! Черт возьми, безумный мир, господа! Выпьем, сержант! За будущее поколение потребителей - сколько бы у них ни было голов и задниц!
Тимберлейн и Пилбим засмеялись. Чарли встал.
- Мне пора. Завтра мне в караул в восемь утра. Надо еще почистить мундир. Доброй ночи, джентльмены.
Когда он ушел, остальные двое наполнили стаканы и придвинулись ближе друг к другу.
- Похоже, он вроде плачущего Иисуса, - заметил Пилбим.
- Он спокойный парень. В трудную минуту на него можно рассчитывать - я уже сегодня убедился. Вообще, сколько я ни встречал религиозных людей они все твердо знают одну вещь: если они на стороне Бога, значит, их враги на стороне дьявола, и их можно преспокойно к нему отправить.
Пилбим осклабился и взглянул на Тимберлейна сквозь облако табачного дыма.
- А вы не такой.
- Кое в чем да. Я стараюсь забыть, что наших ребят завтра будут отпевать, а Чарли старается это помнить.
- У нас будут хоронить моего напарника и шофера. Мне придется задержаться с отъездом.
Уезжаете?
- Возвращаюсь в Штаты. Доберусь на машине до Кохимы, а там сяду в самолет - и домой, в Вашингтон. Тут моя работа закончена.
- Что у вас за работа, Джек, если не секрет?
- Сейчас я в специальном подразделении Поиска Детей, набираю людей для нового международного проекта. - Он умолк и более пристально посмотрел на Тимберлейна. - Олджи, что, если мы выйдем и подышим свежим воздухом Ассама?
- Я не против.
Снаружи температура резко упала: гарнизон находился на высоте почти десять тысяч футов над уровнем моря. Они инстинктивно ускорили шаг. Пилбим выбросил окурок манильской сигары и втоптал его в землю. Луна висела низко на брюхе неба, словно неопустившееся яичко. Голос единственной ночной птицы подчеркивал безмолвие остальной части мироздания.
- Жаль, из-за этой Катастрофы теперь и в космос почти невозможно полететь, - сказал Пилбим. - Наверно, где-нибудь среди звезд есть лекарство от нашего земного безумия. Мой старик очень надеялся на космос, интересовался всякой литературой. По натуре он оптимист был, поэтому так тяжело воспринял крах. Я рассказывал вашему другу Чарли: мой отец покончил с собой месяц назад. Мне все никак к этому не привыкнуть.
- Смерть отца всегда трудно пережить. Будто теряешь часть самого себя. И так обидно, когда это близкий человек и он еще полон сил.
- Похоже, вы кое-что об этом знаете.
- Да, кое-что. Мой отец тоже совершил самоубийство - как тысячи других людей. Я был тогда ребенком. Не знаю, лучше это или хуже… Вы были в хороших отношениях с отцом?
- Нет. Может, оттого мне так скверно. Я мог сблизиться с ним, но не захотел… Ладно, к черту все это!
Ветер, дувший с более высоких горных склонов, нарастал. Англичанин и американец шагали засунув руки в карманы.
Пилбим молча вспоминал, как отец поощрял его идеализм.
- "Не связывайся с аудиобизнесом, сынок, - говорил он. - Я обойдусь и без тебя. Вступай в Поиск Детей, если хочешь".
Пилбим вступил в эту организацию в шестнадцать лет, когда она только начинала разворачиваться. Самым большим достижением Поиска Детей было устройство трех Детских Центров, в окрестностях Вашингтона, Карачи и Сингапура. Туда с согласия родителей доставляли всех детей, родившихся после Катастрофы, чтобы научить их жить со своими аномалиями и в пораженном кризисом обществе.
Эксперимент проходил не очень удачно. Детей не хватало - одно время на каждого ребенка приходилось по три психиатра. Но все-таки люди прилагали силы и надеялись улучшить ситуацию. Пилбим работал в Карачи и был почти счастлив. Потом дети стали предметом международного спора. В конце концов разразилась война. Когда она достигла самого напряженного момента, Центры в Сингапуре и в Карачи были уничтожены бомбами с орбитальных автоматических станций. Пилбим спасся, получив лишь легкое ранение в ногу, и вернулся в Вашингтон - там он узнал о смерти отца.
После минутного молчания Пилбим сказал:
- Я позвал вас сюда не для того, чтобы предаваться воспоминаниям. Я хочу вам кое-что предложить. Есть одна работа. Настоящая работа, на всю жизнь. Если вы согласитесь, я берусь уладить все дела с вашим командиром.
- Эй, не так быстро! - запротестовал Тимберлейн, разводя руки. - Мне не нужна работа. Я и так работаю - разыскиваю и спасаю детей в этих горах.
- Это настоящая работа - не то, что быть нянькой с пулеметом. Самое ответственное дело, какое только можно вообразить. У меня неплохая интуиция, и я уверен, вы подойдете. Можно устроить так, что завтра вы полетите со мной в Штаты.
- О нет, у меня в Англии осталась одна девушка, и через две недели я должен туда вернуться. Так что не выйдет, спасибо, конечно, за предложение.
Пилбим остановился и повернулся к Тимберлейну.
- Мы доставим вашу девушку в Вашингтон. Деньги - не проблема, можете мне поверить. Послушайте, по крайней мере, в чем суть. Видите ли, с точки зрения социологии и экономики мы живем в очень интересное время, если отнестись к нему беспристрастно. Поэтому одна исследовательская группа заручилась поддержкой корпораций и правительства и взялась изучать и регистрировать все происходящее. Вы вряд ли слышали об этой группе, она образовалась недавно и неизвестна даже прессе. Называется: "Документация Всеобщей Современной Истории - ДВСИ". Нам нужны люди во всех странах. Зайдите к нам и познакомьтесь с Биллом Дайсоном - он руководит проектом в Юго-Восточной Азии, - а потом мы сообщим вам подробности.
- Это же сумасшествие. Я не могу. Вы что, доставите ко мне Марту из Англии?
- А почему бы и нет? Вы знаете, к чему идет Англия с этим новым правительством и военными законами. Вам обоим лучше будет пожить немного в Америке, и вы тем временем пройдете там подготовку. Это серьезный довод, не так ли? - Заметив выражение лица Тимберлейна, он добавил: - Необязательно принимать решение сию секунду.
- Я не могу… А сколько времени мне можно подумать?
Пилбим взглянул на свои часы и почесал в затылке.
- Скажем, до тех пор, пока мы не пропустим еще по одному стаканчику.
Тимберлейн в смущении поднялся по трапу и обернулся, чтобы помахать рукой. Они в последний раз взглянули друг на друга, и Олджи скрылся в салоне самолета.
* * *
Реактивная машина оторвалась от взлетной полосы лиловато-синим вечером и по гигантской параболе устремилась к противоположному концу Земли. Западный край планеты заливали солнечные лучи, а далеко внизу тьма смешалась с сиянием множества огней.
Джек Пилбим, Олджи Тимберлейн и Билл Дайсон сидели рядом и говорили сначала очень мало. Дайсон, плотный, коренастый и плешивый, с неизменной добродушной улыбкой, казался полной противоположностью высокому худощавому Пилбиму. Один держался легко и расслабленно, другой пребывал в постоянном напряжении. Дайсон, хотя был от силы лет на десять старше Тимберлейна, производил впечатление зрелого, едва ли не пожилого человека.
- Наша задача, мистер Тимберлейн, быть профессиональными пессимистами, - говорил он. - Думая о будущем, мы не можем позволить себе никаких эмоций. Вам, по-видимому, придется столкнуться с суровыми фактами: если в генетической системе человека повреждены важнейшие элементы, остальная часть системы не сможет их восстановить. И в таком случае молодые люди, вроде вас и этого разгильдяя Пилбима, окажутся последним поколением. Вот почему вы нам нужны: вы опишете предсмертные судороги рода людского.
- Вам как будто нужны журналисты.
- Нет, сэр, нам нужны честные люди. Это не погоня за сенсациями, это образ жизни.
- Скорее, образ смерти, Билл, - заметил Пилбим.
- И того и другого понемногу. Ибо среди жизни мы встречаем смерть, как говорит Вечная Книга.
- Я все еще не понимаю цель проекта. Если люди вымрут, кому он будет нужен? - спросил Тимберлейн.
- Хороший вопрос. Ответ на него есть, и надеюсь, тоже хороший. Наш проект поможет людям двух групп - правда, обе они чисто гипотетические. Одна небольшая группа, вероятно, появится, скажем, в Америке лет через тридцать-сорок, когда в стране воцарится хаос; допустим, они создадут небольшое поселение и обнаружат у себя способность к деторождению. Их дети будут, конечно, почти дикарями; они окажутся оторванными от цивилизации, к которой по праву принадлежат. Записи ДВСИ помогут им связать прошлое и будущее, дадут шанс построить новое разумное общество.
- А вторая группа?
- Похоже, вы не склонны к теоретическим рассуждениям, мистер Тимберлейн. Вам никогда не приходило в голову, что мы не одиноки во вселенной?
Я имею в виду не Творца, после Адама с Евой он едва ли сотворит кого-нибудь еще. Я говорю об обитателях других миров. В один прекрасный день они могут посетить Землю, как мы посещали Луну и Марс. Они станут искать причины "гибели цивилизации" - ведь мы тоже размышляли о погибшей цивилизации марсиан, когда экспедиция Лезерби нашла ее следы. ДВСИ даст пришельцам ответ. И если они извлекут из него полезный урок, тем лучше.
- Есть еще третья гипотетическая группа, - добавил Пилбим, наклоняясь вперед. - Как подумаю о ней, мурашки по спине бегут. Может, конечно, я начитался в раннем возрасте фантастики из отцовской библиотеки. Но если экологическая ниша человека освободится, как бы его место не заняла другая тварь. Сейчас она где-то притаилась, а лет этак через двести возьмет и завоюет планету. - Пилбим рассмеялся.
- Не исключено, Джек, - спокойно кивнул Дайсон. - Есть любопытные данные о воздействии Большой Катастрофы на крупных приматов и других животных. Возможно, гризли или гориллы уже начали ускоренно развиваться.
Тимберлейн молчал. Он не знал, что сказать по этому поводу. Все дело по-прежнему представлялось ему нереальным. Прощаясь с Чарли Сэмюелсом, он был потрясен отчаянием своего друга не меньше, чем внезапной сговорчивостью командира. Тимберлейн выглянул в окно. Кучевые облака скрыли Землю, он находился в Заоблачном Мире Грез…
Там внизу, в темном мире, заканчивалась древняя сомнительная династия: царствующий дом принес самого себя в жертву. Тимберлейн еще не знал, какие чувства может вызвать у него та агония, которую ему предстояло наблюдать.
* * *
В аэропорту Боллинг Филд их встретили мягкие лучи осеннего солнца и военный эскорт. Около получаса - к чрезвычайному раздражению Пилбима - заняли медицинский осмотр и проверка документов. Затем электромобиль доставил всех троих вместе с вещами к небольшому серому автобусу с буквами "ДВСИ", который ожидал снаружи.
- Выглядит неплохо, - заявил Тимберлейн. - Я только теперь могу поверить, что все это не какая-то хитроумная ловушка.
- Вы думали, очутитесь где-нибудь в Пекине? - усмехнулся Дайсон.
- И никогда не садитесь в автобус с надписью "ВИКО" или "ОУПД", - предупредил военный охранник, помогая Тимберлейну переносить вещи. - Первое - это что-то вроде "Восточная Интеграция и Культурный Обмен", а ОУПД - несусветная организация под крылом "Вашингтон Пост". Означает "Отдел Унифицированной Помощи Детям". Они развили бурную деятельность, хотя помогать уж некому - детей почти не осталось. В Вашингтоне теперь на каждом углу организация и дезорганизация. Живем тут как в каше из букв. Полезайте, ребята, полюбуемся на дорожные пробки.
Однако, к некоторому разочарованию Тимберлейна, они поехали вдоль восточного берега реки - она была хорошо видна при посадке самолета - и оказались в районе, который, по словам Пилбима, назывался "Анакостиа". Автобус свернул на довольно опрятную улицу и остановился возле одного из новых белых домов, где, судя по звукам, шли отделочные работы.
- Новое помещение, - пояснил Пилбим. - Еще месяц назад тут был дом для малолетних преступников с психическими расстройствами. Но пресловутая Катастрофа полностью устранила эту проблему. Мы избавились от правонарушителей! Теперь здесь будет наша резиденция. Когда увидите плавательный бассейн, сразу поймете, почему в Америке правонарушение было почти профессией! - Он открыл дверь просторного помещения. - Ваша спальня и туалет - за той дверью. Душевая у вас общая с парнем из соседней комнаты, то есть со мной. В конце коридора должен быть бар - и если там еще не полный порядок, ей-богу, будет скандал. Неплохо бы отметить наше прибытие. Встретимся минут через десять, идет?