- Радио, - сказала Марго. - Это тебе ничего не напоминает?
- Так вот это… и есть радио? - спросила Джуни Блэк.
- Да, примитивное радио. Первобытное, - засмеялся Рэгл.
- А его не ударит током? - забеспокоилась Марго.
- Никогда в жизни, - ответил Рэгл. - Оно работает не на электричестве.
- Ну что, давай глянем, - сказал Вик.
Он приподнял металлическую рамку и осмотрел ее, жалея, что недостаточно разбирается в технике, чтобы помочь сыну. Если же говорить начистоту, он вообще ничего не понимал в электронике. И это было видно.
- Знаешь, - сказал он, запинаясь, - может, у тебя тут где-то короткое замыкание?
- А помните довоенные радиопрограммы? - сказала Джуни. - "Дорога жизни"… или эти дневные передачи "Для тех, кто дома", "Мэри Мартин"…
- "Мэри Марлин", - поправила ее Марго. - Это было… Господи мой боже! Это было двадцать лет назад. Жуть какая!
Напевая мелодию "Свет луны" из передачи "Мэри Марлин", Джуни увеличила ставку.
- Иногда мне не хватает радио, - сказала она.
- Ну, теперь у тебя есть радио плюс изображение, - заметил Билл Блэк. - Радио - звуковая часть телевидения.
- А что ты можешь поймать на свой детекторный приемник? - спросил Вик. - Неужели еще существуют передающие станции?
У него было такое ощущение, что все радиостанции свернули свою работу несколько лет назад.
- Может быть, удастся поймать какие-нибудь сигналы с кораблей, - предположил Рэгл. - Команды авиадиспетчеров при посадке самолетов.
- Разговоры полицейских, - добавил Сэмми.
- Это точно, - согласился Рэгл. - Полицейские до сих пор пользуются радиопередатчиками в машинах.
Он взял приемник.
- Сэмми, давай я гляну насчет короткого замыкания попозже. Сейчас мне карта привалила. Давай завтра?
- Может, он засечет летающие тарелки, - сказала Джуни.
- Верно, - откликнулась Марго. - Настраивайся на них.
- Я как-то об этом не думал, - засомневался Сэмми.
- Не существует никаких летающих тарелок, - безапелляционно заявил Билл Блэк, вертя карты в руках.
- Да ну? - запротестовала Джуни. - Не изображай из себя младенца. Слишком многие видели, чтобы отрицать их существование. Или ты не признаешь даже письменных свидетельств?
- Метеорологические воздушные шары, - сказал Билл Блэк. Вик склонялся к такому же мнению, да и Рэгл согласно кивал головой. - Атмосферные явления.
- А я читала, что люди даже катались на этих тарелках, - настаивала Марго.
Засмеялись все, кроме Джуни.
- Ну правда же, - обиделась Марго. - Я сама слышала по телевизору.
Вик кое-что вспомнил и решил поддержать жену:
- Я, пожалуй, могу согласиться, что какие-то непонятные шарообразные штуковины все же летают.
А вспомнил он случай из собственной жизни. Позапрошлым летом, во время загородной прогулки, он видел яркий предмет, пронесшийся по небу с такой скоростью, что ни один самолет, даже реактивный, не смог бы за ним угнаться. Эта штука вела себя скорее наподобие снаряда. Через секунду она исчезла за горизонтом. И так уж случилось, что в ту же ночь Вик услышал какое-то громыхание, словно летели самолеты или вертолеты на малой скорости. От этого звука дрожали стекла, значит, это не могло быть звоном в ушах, как предположила Марго. Как раз незадолго до того она прочитала в медицинском журнале статью, что звон в ушах указывает на высокое артериальное давление. После этого она потребовала, чтобы Вик пошел на прием к врачу.
Вик отдал недоделанный приемник сыну и вернулся к игре. Карты сданы, и ему пора было делать ставку.
- Мы хотим установить этот детекторный приемник как официальное клубное оборудование, - с серьезным видом сообщил Сэмми. - Он будет заперт в помещении клуба, и никто не будет иметь права пользоваться им, кроме специальных уполномоченных.
На заднем дворе их дома пацаны со всего микрорайона, подчиняясь стадному чувству, собрались и построили жуткого вида сарай из досок, проволочной сетки и листов толя. Великое строительство велось несколько раз в неделю.
- Отлично, - сказал Вик, изучая свои карты.
- Когда он говорит "отлично", - ухмыльнулся Рэгл, - значит, у него ничего нет.
- Я уже заметила, - подтвердила Джуни. - А когда он бросает карты и выходит из-за стола, у него по крайней мере четыре карты одной масти.
Именно в этот момент Вик почувствовал, что ему надо выйти из-за стола: смесь лазаньи и кофе эспрессо была не для его желудка. Она наложилась на съеденный перед тем ужин - и процесс пошел.
- Кажется, у меня на руках четыре карты одной масти, - сказал Вик.
- Ты даже побледнел, - подколола его Марго. И, обращаясь к Рэглу: - Похоже, у него действительно что-то есть.
- Что-то очень похожее на азиатский грипп, - сказал Вик. - Он отодвинул стул и поднялся. - Сейчас вернусь и продолжу игру. Только приму что-нибудь от желудка.
- О, Господи! - воскликнула Джуни. - Он таки переел! Вы были правы, Марго. Если он умрет, во всем виновата буду я.
- Да не умру я, - огрызнулся Вик. - Что мне принять? - спросил он жену. Она вела хозяйство и, значит, отвечала за медицину.
- В аптечке есть немного драмамина, - ответила она, сбрасывая две карты. - Аптечка в ванной.
- Я надеюсь, вы не пользуетесь транквилизаторами при желудочных расстройствах? - крикнул ему вдогонку Билл Блэк. - Это может иметь дурные последствия.
- Драмамин не транквилизатор, - пробормотал на ходу Вик, адресуя ответ скорее себе. - Обычное болеутоляющее.
Наконец он добрался до ванной.
- Все одно, - донесся до него из коридорной дали голос Блэка.
"Шел бы ты со своим "все одно"", - пробурчал про себя Вик, шаря вокруг в поисках шнура от выключателя. Расстройство желудка делало его агрессивным.
- Дорогой, давай побыстрей, - крикнула Марго. - Сколько тебе карт? Мы хотим играть. Ты нас задерживаешь.
- Да ладно, - промычал Вик, продолжая поиски шнура. И им, громко: - Три карты. Смените мои три верхние.
- Нет уж, - прокричал Рэгл. - Возвращайся и сам меняй. Иначе ты скажешь, что мы сделали не то.
Вик все никак не мог найти шнур, который свисал где-то здесь, в темноте ванной. Его все больше мутило, и он все больше раздражался. Он размахивал вокруг себя поднятыми вверх руками, разжимая и сжимая ладони, хватая темноту. В результате он стукнулся головой об аптечку и крепко ругнулся.
- Все нормально? - окликнула из комнаты Марго. - Что случилось?
- Шнур не могу найти, - осатанело прорычал Вик. Теперь он только хотел принять таблетку и доиграть партию. "Эта прирожденная страсть предметов исчезать", - подумал Вик. И тут вдруг понял, что никакого шнура и быть не может. Его не существует в природе. А выключатель находится где ему и положено: на стене, у двери, на уровне плеча. Он сразу же его нашел. Включил свет. Достал из аптечки баночку с таблетками. Налил воду в стакан. Принял таблетку. Вышел из ванной.
"Откуда у меня в голове возник этот шнур? - недоумевал Вик. - Конкретный шнур, свисающий на определенную высоту, находящийся в определенном месте… Я ведь не наобум шарил, как если б это была чужая, незнакомая ванная. Я искал шнур, которым пользовался часто. Достаточно часто, чтобы у меня выработался на него условный рефлекс".
- Случалось с вами когда-нибудь, что вы… - начал Вик, усаживаясь за стол.
- Давай играй, - перебила его Марго.
Он сменил три карты, сделал ставку, когда до него дошла очередь, - увеличил, проиграл, откинулся назад и закурил.
Джуни Блэк сгребала выигрыш, улыбаясь своей бессмысленной улыбкой.
- Что у вас стряслось? - спросил Билл Блэк.
- Пытался найти несуществующий выключатель, - хмыкнул Вик.
- Именно этим ты так долго занимался? - спросила Марго, раздраженная проигрышем.
- Где я мог пользоваться этим свисающим с потолка выключателем? - спросил ее Вик.
- Не знаю, - ответила Марго.
Он перебрал в памяти все знакомые ему выключатели: в доме, в супермаркете, у друзей. Все они крепились прямо к стене.
- Теперь вряд ли можно встретить свисающий шнур от выключателя, - сказал он вслух. - Такие были только в старые времена у старинных ламп, крепившихся к потолку.
- Все очень просто, - сказала Джун. - Это было в вашем детстве, много-много лет назад. В середине тридцатых люди жили в очень старомодных домах. Ну, тогда-то они не были старомодными.
- Но почему это вспомнилось сейчас? - пытался добраться до истины Вик.
- Действительно интересно, - поддакнул Билл.
- Конечно, - согласился Вик.
Все были озадачены.
- А что, если так? - сказал Билл. Он интересовался психоанализом, и в его разговоре постоянно проскальзывали фрейдистские словечки, свидетельствовавшие о знакомстве с вопросом. - Возврат в раннее детство в связи с каким-нибудь стрессом. Болезненное воображение. Чрезмерное воздействие подкорковых процессов на работу мозга, говорящее о внутреннем разладе. Многие взрослые во время болезни возвращаются в детское состояние.
- Какая чушь! - фыркнул Вик.
- Есть просто какой-то выключатель, который вылетел из вашего сознания, - сказала Джуни. - Допустим, на бензозаправочной станции, на которой вы обычно заправлялись, когда у вас был - помните? - тот старый "додж". Он еще так много потреблял бензина. А может быть, в каком-то месте, куда вы приезжали по нескольку раз в неделю, из года в год, в прачечной или баре… Но это было что-то для вас второстепенное, не так, как дом или супермаркет.
- Все это меня беспокоит, - сказал Вик. У него пропало всякое желание продолжать игру, и он вышел из-за стола.
- А как животик? - спросила Марго.
- Кланяться велел, - отозвался Вик.
Все явно потеряли интерес к случившемуся. Все, кроме, пожалуй, Рэгла. Он посматривал на Вика, что называется, с осторожным любопытством. Словно хотел спросить о чем-то, но по непонятным причинам воздерживался.
- Играем! - потребовала Джуни. - Кто сдает?
Сдавал Билл Блэк. Фишки побросали в вазочку. Из телевизора раздалась танцевальная музыка, и экран погас.
В комнате наверху Сэмми трудился над детекторным приемником.
В доме было тепло и спокойно.
"Что ж это было? - мучился Вик. - Что на меня нашло? Где ж это я был - и не помню?"
ГЛАВА III
Бреясь перед зеркалом в ванной, Рэгл Гамм слышал, как почтальон бросил на порог утреннюю газету. Рука дернулась от мышечного спазма, и на шее появилась царапина. Рэгл быстро отвел бритву в сторону, закрыл на момент глаза, сделал глубокий вздох и продолжил бритье.
- Ты заканчиваешь? - услышал он голос сестры.
- Да, - ответил Рэгл.
Он сполоснул лицо, вытерся и открыл дверь.
Тут же появилась Марго в купальном халате и прошмыгнула мимо в ванную.
- Кажется, я слышала, как принесли твою газету, - бросила она на ходу, закрывая дверь. - Мне надо подвезти Вика в супермаркет. Ты не поможешь Сэмми открыть дверь, когда он будет уходить? Он в кухне…
Последних слов Марго Рэгл уже не расслышал - она включила душ.
"Пойдем за газетой", - подумал Рэгл.
Но прежде он достал справочники, подшивки, чертежи, схемы, прибор считывания. Занимаясь этим, он выиграл одиннадцать минут. Сегодня хотелось как можно дольше не брать в руки газету. Он раздвинул стол в гостиной - после ночи в ней было прохладно и чувствовалась сырость, - закурил сигарету. И только после этого открыл входную дверь.
На бетонном пороге лежал "Вестник", свернутый трубкой и перехваченный резинкой.
Он поднял газету и сорвал резинку. Она отлетела в кусты возле крыльца.
Несколько минут он читал новости, напечатанные на первой странице. Прочитал про здоровье президента Эйзенхауэра, про национальный долг, про козни коварных ближневосточных руководителей. Потом он перевернул газету и просмотрел комиксы. Потом прочел письма к редактору. Пока он занимался этим, мимо пронесся Сэмми.
- До свидания, - крикнул Сэмми. - Увидимся после обеда.
- Ага, - машинально отозвался Рэгл.
Потом появилась Марго. Она быстро прошла мимо. Пробежала по тротуару. В вытянутой руке держала ключи от машины. Открыла дверцу, нырнула в "фольксваген" и включила мотор. Пока он грелся, Марго протерла лобовое стекло. Утро было свежим. По улице промчались несколько подростков, направляясь в школу. От поребрика отъезжали машины.
- Я совсем забыл про Сэмми, - сказал Рэгл Вику, когда тот вышел на крыльцо. - Но он сам справился.
- Ерунда, - откликнулся Вик. - Смотри не переутомись со своим конкурсом.
В накинутом на плечи пальто Вик спустился вниз и пошел по дорожке. Марго нажала на газ, машина взревела и выехала на шоссе, ведущее в центр города.
"Сколько шума от этих маленьких машин", - подумал Рэгл.
Он оставался на крыльце, читая газету, пока совсем не замерз. Но холодный утренний воздух прибавил ему сил. Рэгл повернулся, вошел в дом и отправился в кухню.
Он так еще и не открывал шестнадцатую страницу, на которой печаталась схема для конкурса "Куда дальше направится Зеленый Человечек?". Схеме отводилась почти вся страница. Кроме того, там помещались указания и комментарии к конкурсу и сообщения о победителях прошедших туров. И самым мелким шрифтом, какой только можно придумать, - рейтинг участников, всех, кто еще продолжал бороться. Его имя было, конечно, напечатано крупными буквами. Единственное. Отдельно от всех. И так было каждый день. Все имена, напечатанные под его именем, были "временными жильцами" и никем не воспринимались всерьез.
Каждый день газета предоставляла несколько ключей для решения. Рэгл всегда рассматривал чтение их как предварительный шаг в ознакомлении с самой задачей. Главная проблема, естественно, заключалась в том, чтобы правильно выбрать один из 1208 квадратиков схемы. Напрямую ключи помочь в этом никак не могли, но он допускал, что они содержали в себе косвенные данные, и по привычке запоминал их, надеясь, что необходимая информация в случае чего всплывет подсознательно.
Пока он просматривал ключи, на дорожке перед домом послышались шаги. Положив газету на стол, Рэгл скользнул в гостиную, чтобы посмотреть, кто это был.
К дому приближался высокий, худой, средних лет мужчина, одетый в мешковатый твидовый костюм. Он курил сигару. У него был непринужденный вид, какой бывает у министров или канализационных инспекторов. Под мышкой он нес папку из плотной бумаги. Рэгл узнал его. Это один из сотрудников "Вестника". Он приходил уже несколько раз и раньше: то занесет Рэглу чек - обычно их присылали по почте, - то задаст несколько вопросов по поводу присланных на конкурс схем.
Рэгл почувствовал смутное беспокойство. Что нужно Лоуэри?
Лоуэри неторопливо поднялся на крыльцо, протянул руку и позвонил.
- Привет, мистер Лоуэри, - сказал Рэгл, открывая дверь.
- Здравствуйте, мистер Гамм. - Лицо Лоуэри озарилось простодушной улыбкой. В его поведении не было ничего настораживающего, ничего, что бы говорило, что он принес неприятную новость.
- С чем пожаловали? - спросил Рэгл, принося правила приличия в жертву жестокой необходимости.
Продолжая жевать свою великолепную сигару, Лоуэри пристально посмотрел на него и произнес:
- Я принес вам несколько чеков… Руководство газеты решило, что лучше вручить их вам лично. Тем более они знали, что я еду в эту сторону.
Он прошелся по гостиной.
- Кроме того, мне надо кое о чем спросить вас. Во избежание недоразумений. По поводу ваших вчерашних схем.
- Я послал шесть штук, - сказал Рэгл.
- Да, мы получили все шесть. - Лоуэри многозначительно подмигнул. - Но вы забыли указать их порядок.
Он открыл бумажную папку и достал шесть фотокопий. Подавая Рэглу карандаш, Лоуэри сказал:
- Я понимаю, что это всего лишь ваша забывчивость, но нужно, чтобы они были пронумерованы.
- Вот черт! - пробормотал Рэгл.
Как он мог забыть об этом в спешке? Он быстро проставил на схемах номера, от одного до шести.
- Ну вот, - сказал Рэгл, возвращая фотографии.
Идиотская забывчивость! Она могла обойтись очень дорого.
Лоуэри сел, выбрал схему под номером один и на удивление долго ее изучал.
- Все правильно? - спросил Рэгл, хотя понимал, что Лоуэри не мог этого знать. Схемы пересылались для окончательного решения в штаб-квартиру конкурса в Нью-Йорк или Чикаго, независимо от того, где они были заполнены.
- Поживем - увидим, - ответил Лоуэри. - Именно эту схему вы считаете первой, главной?
- Да, - сказал Рэгл.
Это была их маленькая тайна - его и руководителей конкурса: Рэглу было разрешено представлять ежедневно не один, а несколько вариантов решения. Можно было посылать до десяти, с тем, однако, условием, что они будут пронумерованы: увеличение порядкового номера означало уменьшение, с точки зрения Рэгла, вероятности того, что ответ правилен. Если схема номер один оказывалась неверна, она уничтожалась, как будто ее никогда и не существовало, и рассматривалась схема под номером два. И так вплоть до последней. Обычно Рэгл был настолько уверен в правильности решения, что ограничивал количество схем тремя-четырьмя. Чем меньше их было, тем, естественно, спокойнее себя чувствовали руководители конкурса. Насколько Рэглу было известно, никто больше такой привилегией не пользовался. И делалось это с единственной целью - гарантировать его постоянное участие в конкурсе.
Они сами предложили такой ход, когда он однажды ошибся всего на несколько клеток. Его возможные решения группировались обычно в примыкающих друг к другу квадратах. Но бывало, что он не мог сделать однозначного выбора между квадратами, находившимися в разных концах схемы. В таких случаях он сильно рисковал: у него была слабая интуиция. Но когда Рэгл чувствовал, что искомая точка находится где-то рядом, он был спокоен. Не тот, так другой вариант решения оказывался верным. За все два с половиной года его участия в конкурсе он ошибался всего восемь раз. Тогда все присланные были неверными. Тем не менее ему каждый раз позволяли продолжать. В правилах проведения конкурса было одно льготное положение: на каждые тридцать верно помеченных схем конкурсант имел право сделать одну ошибку. Так все и выходило. Благодаря этой лазейке Рэгл продолжал участвовать в конкурсе. Никто из посторонних не знал, что он иногда ошибается. Это была тайна - его и руководителей конкурса. И никто из них не видел смысла в ее афишировании.
Несомненно, с точки зрения рекламы он представлял собой большую ценность. Он не знал, для чего публике нужно, чтобы один и тот же человек постоянно выигрывал. Ведь его выигрыш означал проигрыш для других. Но такова уж характерная особенность общественного мнения. Его имя узнавали. А социология учит, что людям нравится видеть знакомые имена. Публика противится изменениям. Тут вступает в силу закон инерции: как только герой исчезает, публика требует, чтобы он был, а все остальные исчезли; когда же он есть, это воспринимается как само собой разумеющееся. Закон равновесия был на его стороне. Требование стабильности играло на него, а не против. "Плавание по течению", как окрестил такую ситуацию Билл Блэк.
Лоуэри сидел нога на ногу, курил, щурился. Потом спросил:
- Вы видели сегодняшнюю головоломку?
- Нет, - ответил Рэгл. - Только ключи. Они что-нибудь значат?
- Ну, не буквально.