Он анализирует Дендерский зодиак (одна из первых известных человечеству астрономических карт), открывает текст египетской Книги мертвых и понимает, что это описание путешествия в Страну мертвых, которое ведет к реинкарнации.
Он понимает даже, что это путешествие навеяно наблюдением за мутацией насекомых (отсюда, в частности, ленточки, которые делают человеческое тело похожим на личинку муравья, и могила в пирамиде на месте царской камеры в муравейнике).
Он открывает также символику священного скарабея (его иероглиф произносится "хепер"). Поклонение египтян скарабеям связано с тем, что этот жук толкает шарик – символ солнца. В текстах, найденных в могилах и на стенах храмов, слово "хепер" означает в зависимости от контекста: трансформация, эволюция, метаморфоза.
После перевода старинных текстов во Франции перешли от египтомании к египтологии, то есть от моды среди продвинутой буржуазии к настоящей науке, которая через наблюдение за превращением насекомых связывает современную цивилизацию с цивилизацией исчезнувшей, основанной на культе возрождения.
Энциклопедия относительного
и абсолютного знания.
Эдмонд Уэллс. Том VII.
109.
Дорогие женщины! Вы работаете, готовите, убираете, вам надо всюду успеть, и у вас нет времени самим высиживать свои яйца? Приобретите индивидуальный инкубатор с регулируемым термостатом "Куви".
С "Куви" вы с помощью УЗИ сможете наблюдать за развитием зародыша. С "Куви" – прощай, геморрой, потому что вам не надо неподвижно сидеть вашими чувствительными ягодицами на яйцах. "Куви" – это прибор для матерей современных, ответственных и требовательных, которых удовлетворит только качественное высиживание.
110.
Желтый батискаф под названием "Дафния" поднимается носовым краном с "Победы лилипутов". Стрела поворачивается и опускает аппарат глубоководного исследования на водную поверхность.
По верхнему трапу, один за другим, четверо Великих проникают в гондолу.
Капитан 103 и две исследовательницы тоже спускаются по узкой лестнице в подводный аппарат, полностью сделанный из титана, чтобы выдерживать огромное давление воды.
Внутри довольно тесно, каждый занимает отведенное ему место.
Аврора шепчет на ухо своему другу:
– Ты думаешь, мы узнаем места, где когда-то встречались?
Закрывается верхняя камера.
Все пристегиваются ремнями к креслам.
Большие полусферические иллюминаторы позволяют им видеть, что происходит снаружи.
Капитан 103 отдает команды, проводит все контрольные проверки, затем зажигается потолочный экран, позволяющий держать связь с кораблем.
– К спуску готовы? – спрашивает капитан.
– Готовы, – тотчас отзывается помощник капитана, которая заменяет Эмму 103 на "Победе лилипутов" и зовется Эммой 555 372.
– Прошу разрешения на спуск.
– Даю разрешение. Спуск на воду. Освободить "Дафнию".
Слышится звяканье крюков, отпускающих батискаф.
И глубоководный аппарат отделяется от корабля.
– Наполнить камеры. Проверить балластные цистерны.
Капитан выпускает воздух из цистерн балласта и наблюдает, как происходит их наполнение морской водой. Батискаф начинает медленно опускаться.
Затем капитан 103 включает электромоторы системы управления, и "Дафния" поворачивается немного вбок.
Сначала не включают передние прожекторы, капитан 103 объясняет:
– Надо максимально экономить электричество.
Боковой экран показывает:
Глубина 200 метров.
Вода, вначале голубая, постепенно темнеет, а потом вокруг воцаряется только морской сумрак.
Глубина 500 метров.
– Мы долгое время считали, что на глубине ниже 200 метров давление, темнота и холод препятствуют размножению любой формы жизни… – замечает Наталья Овиц.
Они видят небольших светящихся рыб с огромными выпуклыми глазами.
– …но природа всегда находит решение, – заключает она.
Они различают через иллюминатор какую-то странную форму.
– Что это за животное в несколько десятков метров длиной? – спрашивает Мартен Жанико.
– Это сифонофор, – заявляет Давид с видом знатока.
– Как будто плавающий пшеничный колос. В нем метров 40 длины…
– Это суперорганизм. Сифонофор – это колония из нескольких тысяч особей, сцепленных друг с другом как вагоны поезда.
– Животное-колония? – с любопытством спрашивает Наталья.
– Интересно, что когда они вместе, то каждый "вагончик" этого "поезда" выполняет свою функцию: размножения, охоты, движения… Те, кто сзади, толкают, те, кто впереди, кусают, те, кто сбоку, вырабатывают яд. Они связаны между собой еще больше, чем муравьи, термиты или пчелы, – говорит Давид.
– Забегая вперед, представляете себе человеческий суперорганизм, состоящий из тысяч человек, которые постоянно держатся за руки, никогда не отрываясь друг от друга, и специализируются каждый в своей области, дополняя друг друга, – мечтательно произносит Аврора.
– Своего рода семья, постоянно сцепленная друг с другом, – настоящий кошмар. Я тяжело перенес даже разрыв пуповины с матерью! – признается Давид.
Батискаф продолжает погружаться.
Глубина 1000 метров.
Свет становится слабее.
Глубина 1200 метров.
Свет постепенно исчезает.
Глубина 1500 метров.
Они уже в полной темноте. Капитан 103 все же включает прожекторы.
Рыбы, которых можно видеть в иллюминаторы, становятся все светлее, глаза у них все более выпучены, так что они походят на карикатуры чудовищ. Давид, всегда увлекавшийся зоологией, узнает белых морских угрей, большеротов, серебристых мурен, рыб-лент.
– Посмотрите на эту рыбу, кто это? – спрашивает Наталья.
– Кальмар-вампир, его легко узнать по голубым сапфировым глазам.
– А вот эта? – интересуется карлица.
– Рыба-фонарь. У нее на лбу выпуклость, на конце которой небольшая "лампа". Посмотрите, она может менять интенсивность света и даже мигать, чтобы привлечь добычу.
– Мне кажется, я видела рыбу, которая то появляется, то исчезает. Это возможно?
– Кроме колоний и свечения, третья стратегия выживания в экстремальной среде – транспарентность. Это кальмар Vitronella, при желании он может стать практически невидимым.
– Представляете себе человека с такой прозрачной кожей, что через нее можно видеть, как внутри бьется сердце или легкие наполняются воздухом… – мечтает Мартен.
Они продолжают погружаться в черные воды.
– Включаем панорамный сонар! – объявляет капитан Эмма 103, не отвлекаясь на разговоры своих попутчиков.
Она нажимает на клавиши, и на нескольких экранах появляется информация, которая занимает все ее внимание.
Спуск продолжается.
Глубина 1900 метров.
Вокруг них – белые хлопья, похожие на снег. При ближайшем рассмотрении это оказываются креветки.
Глубина 2600 метров.
Огромное количество светящихся рыб плавает среди трубчатых форм, покрытых белыми крабами.
– Там же полная темнота, но видно, что и фауна, и флора прекрасно себя чувствуют, – замечает Наталья. – До сих пор я считала, что все формы жизни прямо или косвенно нуждаются в солнечном свете.
По мере спуска они оказываются в еще более странной среде.
Капитан увеличивает мощность передних и боковых прожекторов. И сразу же высвечивается множество трупов китов.
– Они приходят сюда умирать, – произносит Давид.
– Как кладбище слонов. Как угри в Саргассовом море, эти виды приплывают в определенные места по непонятным причинам.
– А что это за маленькие кровососы на них?
– Это рыбы-гренадеры, они пожирают трупы китов, – комментирует Давид. – Все кончается погружением на дно океана, чтобы начался новый цикл. Гренадеры – первые "дворники", но, смотрите, вот еще мурены с ротовой присоской.
– Представляете, если бы все люди при приближении смерти чувствовали неосознанный позыв и собирались бы в одном месте планеты? – снова заводит любящий антропоморфизм Мартен.
– Почему ты все время сравниваешь человека с этими странными существами? – спрашивает его Аврора.
– Потому что они находятся в трудной для жизни среде и удивительным образом к ней приспособились. Может быть, нам тоже придется это сделать…
– Ах, да! Я забыла законы Мерфи: "Все пойдет хуже и хуже, придется стать прозрачными, жить колонией, держась за руки, а потом оказаться в одном месте, чтобы сдохнуть…"
Лейтенант пытается найти более удобное положение для своего большого тела в этом тесном помещении, что не так-то просто:
– Да, надо подумать, это тоже возможные эволюции…
Глубина 3200 метров.
Вокруг них снуют всевозможные белые или светящиеся рыбы с мордами, будто сошедшими с полотен Иеронима Босха.
– Фантастика, – комментирует Давид, доставая фотоаппарат. – Судя по этому экрану, здесь давление 300 атмосфер, а температура 1 °C. Нет света, тепла, мало кислорода, однако каждый из этих видов нашел способ выжить в этом аду.
– Адаптационные процессы привели к тому, что они похожи на монстров, – констатирует Наталья. – А это кто? – спрашивает она, показывая на рыбу с "лампой".
– Это такая камбала, бычок-кнут, у нее на лбу вырост как проволочка. И она, как и рыба-фонарь, использует световую приманку для привлечения добычи, – с восхищением объясняет Давид.
Одна рыба приближается к иллюминатору.
– А этой рыбе плавательный пузырь позволяет ускорять движение, как будто у нее реактивный двигатель.
– А вот эта, со страшной головой, это кто? – спрашивает Аврора, показывая на рыбу с длинными, тонкими, как спицы, зубами.
– Это рыба – людоед. У нее такие длинные зубы, что она не может полностью закрыть рот.
– Значит, она все время с открытым ртом?
– У них у всех такие огромные глотки. Это тоже адаптация?
– Здесь мало добычи, поэтому, когда они все же ее находят, ее нельзя упустить. У большерота или рыбы-пеликана рот размером в половину тела.
– У природы другое понятие об эстетике, чем у нас, – признает Наталья.
– А вот посмотрите на эту, с прозрачной кожей, у нее кишечник матово-черного цвета, чтобы не было видно, когда она ест люминесцентную добычу, – комментирует Давид.
Пока они разглядывают эти странные создания, перед ними вдруг возникает огромная рыба.
– Это же акула! Что же она делает на такой глубине?! – восклицает Мартен.
– Это серая акула, в ней, наверное, метров 8 длины. Настоящее живое ископаемое. Эти акулы настолько совершенны, что уже 180 миллионов лет не эволюционируют. Они могут погружаться на 3000 метров и находиться там, где все рыбы должны были изменить свою морфологию, чтобы выдержать давление. Но этим акулам не нужны никакие модификации.
Попробовав несколько раз куснуть батискаф и убедившись, что он несъедобный, мощный хищник спокойно удаляется.
Спуск продолжается.
Глубина 3400 метров.
Все более широкие полосы растительности образуют густые бамбуковые заросли, где снуют белые угри и крабы.
Этот декор вызывает у них ощущение, что они открывают другую планету, с неизвестными фауной и флорой, несравнимыми по форме и цвету с тем, что существует на поверхности.
– А если какому-нибудь человеку удалось бы адаптироваться к этой враждебной среде? – задается вопросом Мартен.
Каждый делает свои предположения и пытается представить такую вероятность.
– Это был бы человек с прозрачной кожей, – предполагает Аврора.
– Или с фонарем на лбу, – дополняет Наталья.
– У него были бы люминесцентные мускулы под прозрачной кожей.
– Он жил бы в колонии неотделимо от других.
– С пузырем-двигателем в заду.
– С длинными зубами, которые не давали бы ему закрыть рот.
Погружение продолжается, и они обнаруживают, что природа нашла гораздо больше способов продолжить жизнь, чем человек может себе вообразить.
111. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: МЕДУЗА TURRITOPSIS NUTRICULA
В природе есть существо, способное помолодеть, как только достигнет зрелого возраста. Это медуза Turritopsis nutricula.
Размер ее – 5 миллиметров, впервые ее обнаружили в Карибском море.
Она обладает следующей особенностью: тогда как все животные клетки запрограммированы на старение и умирание, клетки этой медузы способны противостоять процессу изнашивания временем. Достигнув половой зрелости, Turritopsis репрограммирует свои клетки и начинает молодеть, пока не становится… подростком. Вернувшись в подростковую для себя стадию (тогда она похожа на простой полип), медуза снова начинает стареть. Затем снова молодеть. И так безграничное число раз. Этот процесс называется "трансдифференциацией".
До сих пор похожее явление наблюдалось только у саламандр, у которых может отрасти новый хвост, но эта медуза умеет бесконечно обновлять все свои клетки.
Теоретически Turritopsis nutricula бессмертна.
Однако ее можно уничтожить – она может умереть от болезни, стать добычей хищника, – как любое другое живое существо.
Уже в течение нескольких лет наблюдается увеличение ее численности, связанное, по всей видимости, с глобальным потеплением, а также с исчезновением ее естественных врагов – тунца и акулы – из-за чрезмерной охоты человека на эти виды. Распространение этой маленькой бессмертной медузы по всем океанам происходит субмаринами, которые затягивают медуз в одном море, а выбрасывают в другом.
Энциклопедия относительного
и абсолютного знания.
Эдмонд Уэллс. Том VII.
112.
"Дафния" погружается в пучину.
Наконец, обшарив темноту передними фонарями, капитан 103 заявляет:
– Обнаружена цель, 12° по левому борту.
Через иллюминаторы они могут различить что-то похожее на складку в земле, как будто приподняли старый ковер.
– Смотрите туда! – командует капитан.
Вокруг скалистого возвышения плавают предметы: вазы, тарелки, амфоры – все огромного размера.
Экран показывает:
Глубина 3442 метра.
Капитан 103 направляет "Дафнию" так, чтобы прожекторы осветили складку, приоткрывающую темное отверстие, в глубине которого мерцает свет.
– Надо проникнуть в эту щель, но батискаф слишком большой для этого.
– А если взорвать вход? – предлагает Наталья.
– Но мы не знаем, что там скрывается.
– Она кажется глубокой. Наши друзья Эмма 678 912 и Эмма 453 223 исследуют эту скальную щель.
Давид должен признать, что ни один человек нормального роста не смог бы туда проникнуть, даже Наталья, потому что края складки разошлись не более чем на десять сантиметров.
Ныряльщицы быстро натягивают гидрокостюмы для выхода из батискафа. Они тщательно застегивают шлемы, которые окружают их головы, как стеклянные шары.
Привязывают свинцовый балласт к поясу, затягивают ремни гидравлического двигателя за спиной. Надевают ласты.
Затем проникают в первую декомпрессионную камеру, которая ведет во вторую, переходную, и вода начинает медленно подниматься вокруг них.
Когда обе пловчихи уже полностью погрузились, капитан 103 включает открывающую систему "Дафнии", и маленьких исследовательниц выбрасывает в темный мир морских глубин.
Они включают двигатели и работают ластами, выбирая направление. К их прозрачным шлемам прикреплены светящиеся фонари и видеокамеры. Они могут одновременно двигаться, светить и снимать.
И маленькие Эмчи превращаются в светящихся рыб среди других им подобных.
Вдруг появляется огромный глубоководный морской черт с острыми длинными зубами. Он в два раза крупнее Эмчей и у него, как и у них, на лбу фонарик.
– Черт! Надо было дать им гарпунное ружье! – сокрушается Наталья.
– Не беспокойтесь, – говорит капитан 103, – они не прозрачные, но находчивые, сумеют найти решение.
Монстр ведет себя агрессивно. Открывает огромную глотку с длинными зубами, похожими на иглы. И перед иллюминаторами "Дафнии" разыгрывается игра в догонялки между исследовательницами и морским чудовищем, пытающимся их проглотить.
После нескольких бросков и уверток Эмчи расплываются в разные стороны, морской черт гонится за одной из них, а вторая прячется в щель китового черепа.
Она ждет, когда рыба приблизится, затем с кинжалом в руке запрыгивает ей на спину, некоторое время едет на ней верхом, пытаясь воткнуть свое оружие ей в лоб, прямо в светящийся отросток.
Но морской черт сбрасывает ее и снова пускается в погоню, как вдруг что-то другое привлекает его внимание. Это самец. Он в десять раз меньше самки, у него нет ни устрашающей челюсти, ни фронтальной лампы, но он посылает в воду химические призывы, которые ее возбуждают.
Как только она приближается на достаточное расстояние, он как ракета устремляется на нее и впивается зубами в спину.
– Спасенные любовью, – шепчет Мартен.
– Какой странный у них способ спаривания, – замечает Наталья.
– Морской черт действительно размножается специфическим способом. Самец входит в тело самки, сливается с ней и уже никогда больше ее не отпускает, – объясняет Давид, прочитавший об этом статью в "Энциклопедии относительного и абсолютного знания".
Заинтригованная таким оборотом дела, Аврора не может оторвать глаз от чудовищной рыбы, которая чуть не сорвала их планы, а теперь, кажется, переживает момент экстаза.
Она наблюдает и за действиями пловчих, пересекающих пустынную зону, и с любопытством просит Давида:
– Расскажи.
– Извини, сейчас не время, посмотрим за нашими авантюристками.