- Вы ищете позиционные референты для помещения порки, это начало разговора, - сказал Калебанец.
- Помещения… да.
- Вы понимаете эффект глаза С? - спросил Калебанец. Маккай медленно выдохнул. Из всего, что он знал о Калебанцах, ни один Калебанец не заводил разговор об эффекте глаза С добровольно. Как использовать механизм дверей для прыжка - "раз-два-три" - это да, это все, что они могут объяснить. Но не эффект, не теорию.
- Я… ух, пользуюсь дверью для прыжков, - сказал Маккай. - Я знаю кое-что о том, как собирается и настраивается механизм контроля…
- Механизм не совпадает с эффектом.
- У-уф, конечно, - согласился Маккай. - Слово не есть явление.
- Точность! Мы говорим - Я перевожу, вы понимаете? - мы говорим: "Термин избегает узла." Вы улавливаете неточность термина, собственное я думает.
- Я… уф, улавливаю неточность его, - согласился Маккай.
- Рекомендую линию неточности как хорошую мысль, - сказал Калебанец. - Собственное я, мне кажется, мы приближаемся к истинной коммуникации. Это меня удивляет.
- Вы удивляетесь этому?
- Отрицательно. Это удивляться обо мне.
- Великолепно, - сказал Маккай, упавший духом. - И это вы называете коммуникацией?
- Понимание расплывается… уходит? Да - понимание уходит, когда мы обсуждаем соединительные ткани. Я наблюдаю соединительные ткани вашей… психики. Под психикой я понимаю "другое собственное я". Правильно?
- Почему бы нет? - спросил Маккай.
- Я вижу, - сказал Калебанец, не обращая внимания на упавшее настроение Маккая, - рисунок психики, можно сказать, ее цвет. Подходы и продолжения касаются моего осведомления. Я иду через это к развитию разума и, возможно, понимаю, что вы имеете в виду под термином "звездная масса". Мое я понимает, что у вас не точное понимание явления звездной массы, Маккай.
- Неточное понимание этого? Ох, конечно… конечно.
- Хорошо! Сейчас идет понимание ваших… странствий? Трудное слово, Маккай. Очень вероятно, что это неопределенный обмен. Странствие означает движение вдоль одной линии для вас. Оно не существует для нас. Один движется, все движется на собственной плоскости Калебанца. Эффект глаза С сочетает эти движения и видения. Я вижу вас в другом месте вашего желаемого странствия.
Интерес Маккая снова возрос при этой странной прогулке, и он сказал:
- Вы видите нас… то, что двигает нас с одного места на другое?
- Я слышу, сенс вашей плоскости говорит сходство, Маккай. Сенс говорит: Я увижу вас в двери. Так? Видение движений.
"Видение движений? - размышлял Маккай. Он вытер пот со лба, с носа. - Как чертовски жарко! Какое это имеет отношение к "обмену сохранения"? Чем бы оно там не являлось!"
- Звездная масса сохраняется и изменяется, - сказал Калебанец. - Но вы не видите через свое я. Соединительная ткань глаза С прерывает длительность. Вы называете это… уединение? Этот Калебанец существует один, собственное я на своей плоскости. Одиноко.
"Все мы одиноки," - думал Маккай.
И эта вселенная скоро будет одинокой, если он не сможет найти путь, чтобы избежать этой общей могилы. Почему эта проблема действительно должна зависеть от такой запутанной коммуникации?
Разговаривать с Калебанцем в условиях такого напряжения, было особого рода пыткой. Он хотел ускорить процесс понимания. Он чувствовал, как время летит мимо него. Скорость выворачивала его желудок. Он шел со временем, возвращался с ним - и начал он, кажется, идти не с той ноги.
Он думал о судьбе только одного ребенка, который никогда не пользовался дверью для прыжка. Этот младенец буде плакать… и некому будет откликнуться на его зов.
Ужасающая всеобщность угрозы висела над ним.
Все исчезнет!
Он подавил вспышку раздражения при ж-ж-жужжании инструкций Тапризиота. Это, по крайней мере, было товариществом.
- Тапризиоты посылают нам вести через пространство таким же способом? - спросил он. - Они видят вызов?
- Тапризиот очень слабый, - сказал Калебанец. - Тапризиот не обладает энергией Калебанцев. Энергией собственного я, вы понимаете?
- Нет. Хотя может быть.
- Тапризиот видит слабо, на короткое расстояние, - сказал Калебанец. - Тапризиот не видит через звездную масс собственного я. Иногда Тапризиот просит… подкрепления Усилия! Калебанец оказывает услуги. Обмен сохранения, вы неточно понимаете? Тапризиот тратит, мы тратим, вы тратите. Все тратят энергию. Вы называете требование энергией вызова… голод, не так?
- О-ох, чертовщина! - сказал Маккай. - Я не понимав половину того…
Мускулистая рука Паленки, держащая кнут, просунулась в пространство над гигантской чашей. Кнут щелкнул, послал фонтан зеленых искр в пурпурную полутьму. Рука и кнут исчезли прежде, чем Маккай смог пошевелиться.
- Фанни Мэ, - прошептал Маккай, - вы еще там?
Молчание… затем:
- Не смех, Маккай. Вещь, которую вы называете удивление, но не смех. Я прерываю там линию. Внезапность, это порка.
Маккай выдохнул, сделал заметку на биологических часах о времени инцидента, передал координаты для следующего контакта Тапризиота.
"Нет смысла говорить о боли, - думал Маккай. - Так же бесполезно исследовать вдох кнута или выдох субстанции… или обмены сохранения, или голод, или звездные массы, или передачу энергии видения Калебанцами другим сенсам. Коммуникация была нарушена."
Они уже добились кое-чего, хотя в одном Тулук прав. Контакты глаза С для порки требовали расчета по времени или периодичности, которую можно было идентифицировать. Вероятно, здесь была вовлечена линия видения. С уверенностью можно было сказать лишь одно: нога Абнетт ступает где-то на реальной планете. Она и толпа ее психодрузей - ее психо-фанатов! - у всех у них было расположение в пространстве, которое можно было определить. У нее были Паленки, ренегаты Ривы, отщепенец Пан Спечи - и только богам известно кто еще. У нее также были парикмахеры Красоты, Тапризиоты, а этот Калебанец использовал тот же вид энергии, чтобы делать их работу.
- Могли бы мы снова попытаться, - спросил Маккай, - установить место, где находится планета Абнетт?
- Контракт запрещает.
- Вы должны выполнять его, да? Даже до смерти?
- Выполнять до окончательной разъединенности, да!
- А это довольно близко, не так ли?
- Положение окончательной разъединенности становится видимым для собственного я, - сказал Калебанец. - Вероятно, это означает близко.
И опять рука с бичом вошла внутрь, и опять озарила воздух дождем зеленых брызг и исчезла.
Маккай ринулся вперед, встал рядом с огромной чашей. Он никогда еще раньше не подходил так близко к Калебанцу. Возле чаши было жарче, и он чувствовал пощипывание вдоль рук. Дождь зеленых брызг не оставлял следов на ковровом покрытии никакого вещества, ничего. Маккай чувствовал нескончаемое влечение к отсутствию Калебанца, тревожную напряженность этой близости. Он заставил себя отвернуться. Ладони его были мокры от страха.
"Чего еще мне здесь бояться?" - спрашивал он себя.
- Эти два нападения последовали довольно близко к друг ДРУГУ" - сказал Маккай.
- Позиционная приближенность заметна, - сказал Калебанец. - Следующая связанность более отдаленная. Вы говорите "дальше". Правильно?
- Да. Следующая порка будет последней?
- Собственное я не знает, - сказал Калебанец. - Ваше присутствие уменьшает интенсивность порки. Вы… отражаете? Ах, отталкиваете!
- Несомненно, - сказал Маккай. - Хотел бы я знать, почему ваш конец означает конец всех.
- Вы переносите собственное "я" с глазом С, - сказал Калебанец. - Так?
- Так. И это породило всю нашу систему.
- Почему? Вы обучаете с объяснения этого?
- Она охватила всю чертову вселенную. Она… она создала специализированные планеты - планеты медового месяца, планеты гинекологии, планеты педиатрии, планеты видов спорта, планеты библиотек… Даже Бюро Саботажа имеет почти целую собственную планету. Без этой системы сейчас уже никто не обходится. Последние цифры, которые я видел, говорят, что только доля процента населения сенсов никогда не пользовалась дверью для прыжка глаза С.
- Правда. Такое использование создает соединительные ткани, Маккай. Ты должно быть неправильно понимаешь это. Соединительные ткани должны разрушаться с моей разъединенностью. Разрушение ведет к окончательной разъединенности для всех, кто пользовался дверью для прыжка глаза С.
- Если вы так говорите… Я все равно до сих пор ничего не понимаю.
- Получается, Маккай, что мои товарищи выбрали меня для… координатор? Неточный термин. Воронка? Вероятно, распределитель. Нет, это тоже неточный термин. А! Я, собственное я, являюсь глазом С!
Маккай пошатнулся от такой волны отчаяния, которую не мог сдержать. Он хотел криком выразить свой протест. Слезы катились по его щекам, он не сдерживал их. Рыдания душили его. Печаль! Тело его тянулось к ней, но эмоция выходила не из него.
Она медленно уходила.
Маккай бесшумно выпустил струю воздуха через рот. Он все еще дрожал от прохождения этой эмоции. Это была эмоция Калебанца, он понял это. Но она вышла, как волна жара в комнату, смела и затронула все нервные рецепторы на своем пути.
Печаль.
Ответственность за все те надвигающиеся смерти. В этом не было сомнения.
Я есть глаз С.
Во имя всего святого, что же Калебанец имел в виду, делая такое странное утверждение? - он думал о прохождении каждой двери для прыжка. - Соединительные ткани? Вероятно, нити. Каждый, кто попадал под эффект глаза С, тянул за собой свои собственные нити через двери для прыжка. Так ли это? Фанни Мэ использовала слово "воронка". Каждый путешественник проходил через ее… руки? Ну или что там еще. И когда она прекратит существование, нити порвутся. Все умрут."
- Почему нас не предупредили об этом, когда вы предложили нам эффект глаза С? - спросил Маккай.
- Предупредили?
- Да! Вы предложили…
- Не предложили. Товарищи объясняли эффект. Сенсы вашей волны выражали великую радость. Они предложили обмен сохранения. Вы называете это плата, не так?
- Нас должны были бы предупредить.
- Зачем?
- Ну да, вы же не живете вечно, не так ли?
- Объясните термин "вечно".
- Вечно… всегда. Бесконечность!
- Сенсы вашей волны ищут бесконечность?
- Не для каждого отдельного индивидуума, но для…
- Вида сенсов, они ищут бесконечность?
- Конечно.
- Почему?
- А разве не все так?
- А как относительно других видов, которым ваши должны дать дорогу? Вы не верите в эволюцию?
- Эво… - Маккай резко затряс головой. - А какое отношение она имеет к вашему этому?
- Все существа приходят и уходят, - сказал Калебанец.
- Имеют день прихода и день ухода. День правильный термин? День - единица времени, отпущенная линейность, нормальная продолжительность существования - понимаешь?
Рот Маккая двигался, но слова не выходили.
- Длина линии, время существования, - сказал Калебанец. - Приблизительный перевод, правильно?
- Но что дает вам право… положить нам конец? - обретя голос, спросил Маккай.
- Право не предполагает, Маккай, - сказал Калебанец.
- Данные условия должных соединительных тканей, другой из моих приятелей возьмет глаз С… контроль над глазом С до того, как достигнет окончательной разъединенности. Необычные… обстоятельства отвергают такое решение здесь. Млисс Абнетт и… союзники укорачивают вашу дорогу из одной линии. Мои друзья ушли.
- Они убежали за ней, пока у них было время. Я понимаю, - сказал Маккай.
- Время… да, ваша линия одиночной дороги. Это сравнение дает подходящую концепцию. Неадекватную, но достаточную.
- И вы уверены, что вы последний из Калебанцев на нашей… волне?
- Собственное я одинокое, - сказал Калебанец. - Окончательный конечный Калебанец. Да. Собственное я подтверждает описание.
- Разве не было никакого способа спастись? - спросил Маккай.
- Спасти? А-ах… избежать? Ускользнуть! Ускользнуть от окончательного разъединения. Вы это предлагаете?
- Я спрашиваю, разве у вас не было пути убежать, так, как ваши… как сделали ваши товарищи?
- Путь существует, но для вашей волны результат тот же.
- Вы могли спастись, но это означало бы наш конец, не так ли?
- Вы не обладаете концепцией чести? - спросил Калебанец. - Спасти себя, потерять честь.
- Туше, - сказал Маккай.
- Объясните "туше", - сказал Калебанец. - Новый термин.
- А-а, это очень древний термин.
- Термин линейного начала, вы говорите? Да, эти лучше с узловой частотностью.
- Узловой частотностью?
- Вы говорите - часто. Узловая частотность содержит часто.
- Вы имеете в виду то же самое, понятно.
- Не то же самое, похожее.
- Принимаю исправление.
- Объясните "туше". Какое значение передает этот термин?
- Значение передает… да. Это термин в фехтовании.
- Фехтование? Вы подразумеваете ограждение?
Маккай объяснил фехтование, как только мог, уходя в историческое прошлое владения мечом, концепцию единоборства, соревнования.
- Эффективное касание! - перевел Калебанец, произнеся слова, выразил определенное удивление. - Узловое пересечение! Туше! Ах-ах! Этот термин содержит то понятие, за что мы находим ваш вид таким привлекательным. Это понятно! Линия удара: туше! Поражена значением "туше"!
- Окончательное разъединение, - огрызнулся Маккай.
- Туше! Как далеко ваше следующее туше хлыстом?
- Пересечение туше бича! - сказал Калебанец. - Вы ищете позицию линейного перемещения, да. Оно двигает меня. Мы еще пока занимаем, вероятно, наши линейности; но собственное я предполагает, что другому виду нужны эти размеры. Тогда мы уходим, покидаем наше существование. Не так?
когда Маккай не ответил, Калебанец сказал:
- Маккай, вы неправильно поняли значение?
- Думаю, что собираюсь саботировать вас, - пробормотал Маккай.
Чео, замороженный эго Пан Спечи, уставился вдаль через лес, на заход солнца за морем. "Хорошо, - думал он, - что идеальный мир имеет такое море." Эта башня, которую Млисс приказала построить в городе с меньшими зданиями и шпилями, имела вид, который включал также далекую долину и горы.
Постоянный ветер дул ему в левую щеку, шевелил белые волосы. На нем были зеленые брюки и рубашка из сетки тусклого золотисто-серебряного цвета. Одежда придавала утонченный вид его гуманоидной внешности, открывая странный рельеф инородных мышц то тут, то там по всему телу.
Улыбка изумления была на губах, но не в глазах. Глаза его были, как у Пан Спечи, многофасетные, блестящие - хотя фасеты были со сглаженными углами после операции по изменению внешности. Глаза его следили за движениями различных сенсов на улицах и мостах внизу под ним. в то же самое время они сообщали ему о небе над головой (отдаленная стая птиц, потоки облаков на закате солнца), они говорили ему о виде на море и близлежащей балюстраде. "Надо, наконец, снести ее," - подумал он.
Он взглянул на античный хронограф, который дала ему Млисс. Грубая вещь, но она показывала ему час захода. Они должны были отделиться от системы биологических часов Тапризиотов. Этот грубый прибор показывал, что до следующего контакта оставалось два часа. Контроль глаза С был бы более точен, но ему не хотелось двигаться.
Они не могут остановить нас.
Но, может быть, они могут…
Тогда он подумал о Маккае. Как этот агент Бюро Саботажа нашел это место? А найдя его, как он пришел сюда? Маккай сидит в бичболе сейчас с Калебанцем - очевидно, приманка. Приманка!
Для чего?
Чео не нравились противоречивые эмоции, волнами прокатывающиеся через все тело. Он нарушил самый основной закон Пан Спечи. Он украл свое ясельное эго и бросил четырех жен на бездумное существование, заканчивающееся бездумной смертью. Инструменты ренегата хирурга использовали орган, который объединяет всю пятидержавную семью Пан Спечи во всем космосе. Хирургическая операция оставила шрам на лбу Чео и шрам в душе, но он никогда не представлял, что найдет такое удовольствие в своем новом бытии.
Ничто не могло взять у него его эго.
Но он был и одинок.
Конечно, с этим покончит только смерть, но все существа стоят перед ее лицом.
А благодаря Млисс у него было убежище, из которого его не мог достать ни один Пан Спечи… если не… но очень скоро не будет другого Пан Спечи. Совсем не будет организованных других сенсов, за исключением той горстки, которую Млисс привезла сюда в свою Ару с сумасшедшими бурами и неграми.
Неожиданно на вышку осмотра позади него стремительно вошла Абнетт. Уши его, столь же чувствительные, как и глаза, отметили по ее шагам эмоции - скуку, озабоченность, постоянный страх, которые отравляли ей существование.
Чео повернулся.
Он заметил, что она побывала у парикмахера Красоты. Рыжие волосы обрамляли ее прекрасное лицо. У Маккая, вдруг вспомнил Чео, тоже рыжие волосы. Она бросилась в наклоненное кресло с собачкой и вытянула ноги.
- Что за спешка? - спросил он.
- Эти парикмахеры Красоты, - огрызнулась она. - Они хотят домой!
- Пошли их.
- Но где я найду других?
- Очень важная проблема, не так ли?
- Опять ты издеваешься надо мной, Чео. Не смей.
- Тогда скажи им, что им нельзя домой.
- Я сказала.
- Ты им сказала почему?
- Конечно, нет! За кого ты меня принимаешь!
- Но ты же сказала Фурунео.
- Я уже получила урок. Где мои юристы?
- Они уже ушли.
- Но у меня есть еще вопросы, чтобы обсудить с ними.
- А это не ждет?
- Ты же знал, что у нас есть дела. Почему ты разрешил им уйти?
- Млисс, но ты действительно не хочешь понять, что у них есть и свои дела.
- Виноват Калебанец, - сказала она. - Это наше обоюдное дело, и никто не может вмешиваться. А что это за другое дело, которое эти туполобые хотели обсудить?
- Млисс, перестань!
- Чео.
Глаза Пан Спечи внезапно заблестели.
- Как хочешь. Они передали требование от Бюро Саботажа. Они спрашивали Калебанца про голову Фурунео.
- Его…, - она побледнела. - Но как они узнали, что мы…
- Это был очевидный ход при данных обстоятельствах.
- Что ты им сказал? - прошептала она. Она пристально смотрела в его лицо.
- Я сказал им, что Калебанец закрыл дверь для прыжка глаза С как раз тогда, когда Фурунео входил по своей собственной воле.
- Но они знают, что у нас монополия на глаз С, - сказала она, голос ее стал сильнее. - А впрочем, черт с ними!
- Ах, - сказал Чео, - но Фанни Мэ переносит Маккая и его друзей. Это говорит о том, что у нас нет монополии.
- Точно так же я говорила раньше, не так ли?
- Это дает нам прекрасную возможность тактики проволочек, - сказал он. - Фанни Мэ послала голову куда-то, а мы не знаем, куда.
Она сделала глубокий вдох: