- Да, - Владимир положил трубку на место, а затем, стараясь двигаться неторопливо, поднялся. - Вынужден вас покинуть, коллеги. Я пойду.
- Счастливчик, - с улыбкой пробурчал Осипенко. - Мне еще две пары отрабатывать!
Владимир вышел в пустынный коридор. У расписания толклись несколько студентов. Не стесняясь их, он побежал. Так, как не бегал, наверное, со времен службы в армии.
Вихрем промчался по коридору. Ботинки простучали по мрамору лестницы, ладонь скользнула по лакированным перилам, и вот он уже в вестибюле первого этажа.
Охранник посмотрел изумленно на бегущего преподавателя, но Владимиру было не до него. Он пробежал через вертушку с такой скоростью, что та закрутилась с недовольным гулом.
На улице прохладный воздух попал в разгоряченное горло. Владимир закашлялся, но не замедлил шага. Бросился к вечно стоящим чуть в стороне от здания университета светло-желтым машинам такси.
- На Чертановскую, быстро! - сказал он, открывая дверцу.
Не привыкшее к тому, что на него шмякаются со всей силы, сиденье жалобно заскрипело, взревел мотор, и машина рванула с места. Таксист не стал спрашивать - что да как. Видно, что торопится пассажир. Глядишь, за скорость еще доплатит.
Ветер шелестел в полуоткрытом окне, неся запахи листвы и мокрого асфальта, негромко играла магнитола, по сторонам стремительно проносились дома. Шофер ехал рискованно, но правил не нарушал, настороженно зыркал в зеркальце заднего обзора большими темными глазами.
А Владимир все не мог отдышаться. Грудь ходила ходуном, в ней что-то хрипело и хлюпало. Воздух вырывался изо рта горячий, словно из топки. "Да, запустил я себя!" - подумал он невольно.
- Куда точно ехать? - спросил водитель, когда машина с визгом и лязгом выметнулась на Симферопольский бульвар.
- На Черноморском бульваре остановите, - буркнул Владимир, извлекая идентификационную карту и вставляя ее в считывающее устройство. - Прямо на перекрестке.
Таксист удовлетворенно улыбнулся, когда со счета клиента на его перетекло денег в полтора раза больше, чем полагалось по счетчику. Когда машина остановилась, сказал приветливо:
- Счастливого пути!
Но Владимир его не слушал. Он выскочил на тротуар и скорым шагом двинулся на запад, к Азовской улице.
Пройдя два квартала, Владимир свернул. Прошел небольшой скверик, где на скамейках чинно сидели бабушки, а посередке высился памятник президенту Синеву, творцу экономического чуда середины двадцать первого века.
Сразу за сквером начинался огромный дом типа "китайская стена", построенный еще в середине прошлого века и населенный в основном небогатыми людьми. В нем-то и жил Станислав.
Владимир свернул за угол и едва не споткнулся на ровном месте. У третьего подъезда, который ему как раз и был нужен, стояли несколько сине-белых милицейских машин. Расположившиеся вокруг них сумрачные парни в форме и с автоматами глядели сурово и решительно, и чтобы не вызывать подозрения, Владимир прошел мимо и зашел в соседний подъезд.
Кулаки сжимались, в груди клокотала ярость. "Опоздал, опоздал!" - ругался мысленно Владимир, поднимаясь по лестнице. - "И зачем мы только ждали? Надо было его ликвидировать еще тогда!".
По телу растекалось липкое ощущение страха.
Устроившись у окна на лестничной площадке, он видел, как из подъезда вышел Станислав в сопровождении двух милиционеров. Шел предатель медленно, сгорбившись и опустив голову.
При взгляде на него Владимир сжал зубы, чтобы сдержать рвущиеся с языка ругательства. Руки молили об оружии, о снайперской винтовке, из которой с такого расстояния просто невозможно промахнуться…
Станислава посадили в одну из машин. Милиционеры споро заняли места, взревели моторы и милицейская кавалькада скрылась в отдалении. Только в этот миг Владимир ощутил, что на площадке, на которой он стоит, резко воняет кошачьей мочой, а в углу высится куча разнообразного мусора…
Хлопнула дверь, на пролет выше появилась дородная светловолосая тетка в цветастом платье. При виде чужака взгляд ее стал подозрительным.
- Ходят тут всякие, - сказала она сурово. - И зачем? Позвать, что ли, Ивана? Он чужаков не любит, особенно евреев…
Кипя, точно перегревшийся самовар, Владимир поспешил вниз. Еще не хватало, чтобы его здесь запомнили! Вонь шибала в нос и заставляла прибавлять шаг. Наверху ругалась местная жительница.
В кафе "Бегония" было почти пусто. В углу компания молодых людей в черных куртках потребляла пиво. Слышались сильные голоса и взрывы хохота, сверкали бритые головы.
Владимир сел подальше от них, за столик рядом со стойкой. Едва успели принести заказ - черный кофе, как хлопнула дверь и появился Николай. Лицо его было осунувшееся, глаза глядели тревожно.
- Ну что? - спросил он, подсаживаясь к Владимиру. - Опоздал?
- Да, - кивнул тот убито и отхлебнул из чашки. Напиток оказался неожиданно хорошим, но даже вкус кофе не мог смыть горечь неудачи. - Перед самым носом увезли!
- Ясно, - кивнул контрразведчик. - Что думаешь делать?
- Не знаю, - пожал плечами Владимир. - Он ведь выложит все на первом же допросе. И про тебя и про меня.
- Я знаю, - брови Николая сошлись к переносице, а лицо словно окаменело. - И допрос этот состоится очень скоро…
Сбоку послышались тяжелые шаги, носа коснулся запах пивного перегара. Владимир поднял голову.
Двое крепких ребят из той компании, что сидела в углу, топтались у самого столика. Лица их были одинаково невыразительными, на них застыла гримаса злого упрямства.
- Чего надо? - недружелюбно поинтересовался Николай.
- Валите отсюда, жиды пархатые, - заявил тот из парней, что слева, с пронзительно синими, словно сапфиры, глазами. - Вам тут, в русском квартале, не место!
- А вы кто такие? - спросил Владимир, а про себя подумал с горечью "Понятно, почему в том подъезде так грязно. Там живут мои соплеменники!".
- Мы, - гордо выпятил грудь синеглазый, - русские националисты!
- А с чего вы взяли, что мы евреи? - спросил Николай. По его лицу было видно, что контрразведчик несколько опешил.
- А все, кто нам не нравится - жиды, - медленно, рокочущим голосом проговорил второй из парней, с толстой шеей и квадратной челюстью киногероя.
- Мы с ними боремся, отстаиваем права русского народа! - торопливо сказал второй.
- И как же? - поинтересовался Владимир. Страха не было, лишь злость на "националистов", которые только и способны хлестать пиво по кабакам и издеваться над теми, кто слабее.
- Мы их бьем! - рявкнул парень с квадратной челюстью и шагнул к сидящим, намереваясь перейти к практике "борьбы за интересы русского народа". Но неожиданно он сбился на полушаге, занесенная рука замерла, а взгляд прикипел к раскрытому удостоверению, которое появилось в руках Николая.
- Э, просим прощения, - поспешно заговорил синеглазый, на лице его появился страх. - Господин майор, мы просто пошутили… Надеюсь, вы…
- Убирайтесь! - сказал Николай тихо. Борцов с жидами словно ветром сдуло. Контрразведчик убрал удостоверение майора милиции и невесело улыбнулся.
- Вот твари!
- Да, - согласился Владимир. - Так что делать будем?
- Есть один вариант, - Николай вздохнул, в глазах его мелькнула нерешительность. - Я смогу пройти в здание УВД и убить предателя.
- Так тебя схватят!
- Не успеют, - контрразведчик неожиданно посмотрел на Владимира с такой грустью, что того пробрала дрожь. - Время на то, чтобы пустить пулю в лоб, у меня останется!
- Ты думаешь, это стоит того?
Николай молча кивнул. Лицо его было решительным.
- Татьяна, Иван, теперь ты… - сказал Владимир, чувствуя, что грудь готова лопнуть от боли. - Зачем жить, если вы все уходите?
- Кто-то должен продолжать борьбу! И лучше всего, если это будешь ты. Твоя смерть была бы невосполнима, а ты найдешь новых людей, лучших, чем мы!
- Это вряд ли! - заявил Владимир убежденно.
- Ладно, времени нет, - контрразведчик бросил взгляд на часы и поднялся. - Они уже довезли его.
- Успеешь? - спросил Владимир, вставая.
- У меня машина с мигалкой.
Они вышли из кафе, обнялись. Лицо контрразведчика было спокойным, просветленным, словно неизбежная смерть не пугала его.
- Прощай! - сказал он, садясь в серый, обтекаемой формы автомобиль.
- Прощай! - ответил Владимир, глядя, как машина с ревом исчезает за поворотом.
* * *
После поездки к министру у Виктора страшно разболелась голова. Целый день мучился, пока не выкроил время зайти в медицинский центр управления. Провел там час вдали от телефонов, компьютера и суеты расследования, вышел отдохнувшим и посвежевшим.
После процедур голова была приятно легкой, в ней не чувствовалось напряжения, а тело слегка покалывало, словно по нему бегали электрические заряды.
Но блаженное состояние продолжалось недолго. У самого входа в кабинет Виктора поймал капитан Асланян. Глаза его были вытаращенные, усы топорщились, точно у испуганного кота.
- Товарищ майор, товарищ майор, привезли! - затараторил он.
- Кого? - недоуменно спросил Виктор, с ужасом чувствуя, как череп наливается хорошо знакомой свинцовой тяжестью, а из тела уходит приятная истома.
- Без вас позвонил человек! - от возбуждения капитан едва не подпрыгивал, а во всегда правильной речи неожиданно прорезался кавказский акцент. - Он сообщил, что обладает данными относительно террористов, что сам из них!
- Когда его привезли?
- Только что! - Асланян преданно ел глазами начальство.
- Хорошо, - Виктор похлопал подчиненного по плечу. - Ведите его ко мне.
Он вошел в кабинет. Тут пахло остывшим кофе, а за окном сгущался майский вечер. На темно-фиолетовом небосклоне зажглись желтые и белые глаза звезд. Виктор отгородился от их пристальных взглядов шторой и включил свет.
Раздался стук в дверь.
- Войдите! - крикнул Виктор, устраиваясь в кресле.
В кабинете появился Асланян, а за ним, сопровождаемый конвойным, высокий мужчина с широкими плечами борца. Голова была опущена, а сильное тело казалось больным.
- Присаживайтесь, - сказал Виктор. - Вы, капитан, останьтесь.
Здоровяк опустился на стул, который заскрипел под его могучим телом. А когда пришедший поднял глаза, то Виктор едва не отшатнулся - такая в них была боль. Да, непросто далось ему решение прийти сюда…
Асланян устроился чуть в стороне.
- Как вас зовут? - спросил Виктор как можно мягче. Любой нажим сейчас будет губителен.
- Станислав, - ответил здоровяк и тяжело вздохнул. - Станислав Мержевский.
- И что вы хотите нам сообщить? - поинтересовался Виктор.
- Я… это, хотел! Ну рассказать… как и кто взрывал!
Закончив эту сложную фразу, Станислав замолчал. Видно было, что он сильно нервничает. Слова лезли из него с трудом, точно им приходилось протискиваться через узкое и неудобное отверстие.
- Рассказывайте, - подбодрил собеседника Виктор. - Мы вас очень внимательно слушаем…
Но не успел Станислав раскрыть рта, как резким и неприятным звонком разразился телефон экстренного вызова, связывающий майора Белкина с общей приемной отдела.
Виктор схватился за трубку, словно за шею смертельного врага, прорычал сердито:
- Майор Белкин слушает!
- Товарищ майор, - в голосе дежурного офицера угадывалось не положенное по уставу удивление. - К вам прошел полковник Васильев из ФСБ. Сказал, что по делу о взрывах…
- Хорошо, спасибо, - ответил Виктор и положил трубку. Теперь он понимал удивление дежурного. ФСБ приходилось крайне редко работать вместе с МВД, и офицеры двух ведомств практически не пересекались. А тут - старший по званию, пришел лично, вместо того, чтобы позвонить!
Дверь открылась бесшумно, и в помещении появился плотный невысокий человек. Волосы, торчащие ежиком, серебрились сединой, а в глазах стояло какое-то странное выражение.
- Добрый вечер, товарищ полковник, - сказал Виктор, поднимаясь из-за стола и протягивая руку гостю.
- Вечер добрый, - отозвался полковник, но руки не пожал, а вместо этого зачем-то полез во внутренний карман пиджака.
При звуках его голоса Станислав едва не подскочил на стуле. Плечи его напряглись, голова резко повернулась. На лице мелькнуло выражение страха, мгновенно сменившееся облегчением.
Рука Васильева вынырнула на свет. В ней блеснул металлом небольшой пистолет.
- Стой! - успел крикнуть Виктор. - Зачем?
Грохнул выстрел, в самой середине лба Станислава образовалась круглая аккуратная дырочка и он с глухим стуком упал со стула.
Ахнул и выругался капитан Асланян.
Виктор очень остро пожалел, что стоя не сможет дотянуться до ящика стола, в котором лежит пистолет.
Из коридора доносился топот и испуганные крики - там услышали выстрел.
- Зачем? - спросил грустно полковник, поднося дуло ко лбу. - А затем, что иначе нельзя!
Грохнуло еще раз.
Глава 8. Двадцать шестое мая
Кто бросит камень в этот пруд?
Не троньте.
Будет запах смрада
Они в самих себе умрут
Истлеют падью листопада.
С. Есенин, "Русь уходящая"
На фотографии погибший вчера вечером Мержевский выглядел моложе, чем в жизни. Собранная на него за ночь капитаном Делиевым информация оказалась не так обширна - не состоял, не привлекался, не участвовал, и Виктор просмотрел ее бегло, не надеясь найти что-либо ценное.
Но какая-то деталь зацепила глаз, не давая попросту закрыть файл. Некоторое время Виктор не мог осознать, что же его заинтересовало, и для очистки совести взялся просматривать информацию еще раз.
После вчерашнего ЧП пришлось написать несколько рапортов, выслушать разнос от начальства и испытать массу разнообразных эмоций, так что голова работала не лучшим образом. Поэтому читал он медленно, стараясь не пропустить ни единой запятой. Мысли текли вяло, неторопливо, словно воды равнинной реки: "Так, проходил службу в вооруженных силах Российской федерации… так, в такой-то период… так, в специальном подразделении "Амурские тигры". Где же я встречал это название?".
Некоторое время напряженно размышлял, не обращая внимания на назойливое чирикание телефона на столе. Аппарат смолк и тут же вспомнился человек из этих самых "Амурских тигров", побывавший в этом кабинете совсем недавно… Как же его звали?
Точно - Владимир Смоляков! В прошлом - один из участников русского националистического движения…
Виктор вылетел из кресла, словно его укололи в седалище. Хлопнула непочтительно распахнутая дверь, в изумлении выпучили глаза подчиненные, а он уже почти бежал по коридору к кабинету полковника Мухаметшина.
Тот, к счастью, оказался на месте.
Слушал он майора, не перебивая, а когда тот замолчал, сказал:
- У тебя нет никаких доказательств! Ты основываешься только на интуиции и догадках! Ну и что, что они служили вместе? Этого мало!
- Кто еще мог повести за собой таких людей, как Мержевский, Нафанова, контрразведчик Васильев?
При упоминании последнего полковник скривился. То, что один из офицеров ФСБ оказался вероятным членом террористической организации (ничем иным его поступок просто не объяснялся!) вызвало немалый переполох.
- Кто еще? - повторил Виктор. - Они все - военные. Гражданскому они просто не поверили бы!
- Может быть, есть националисты-военные, о которых мы не знаем? - предположил полковник, неуверенно морща лоб. На лице Мухаметшина было написано сомнение.
- Вполне, - кивнул Виктор и тут же заговорил горячо, убедительно. - Но пока самая вероятная кандидатура организатора взрывов - Смоляков! Нужно его брать! Если ошибемся - извинимся и отпустим, зато если окажемся правы…
- Хорошо, - после минутного размышления кивнул полковник. - Я достану ордер на его задержание. Бери группу и выезжайте.