- Для этого лучше всего спуститься ко мне, - предложил Сол. - Там вы сможете посмотреть расходные книги и проверить мои слова. Хотя при наличии мага это можно сделать и без книг.
Все спустились на первый этаж и прошли в просторную комнату, где управляющий обычно вел дела. Из разговора с ним я узнал, что суммарный годовой доход имения приближался к шести тысячам монет золотом. Барон из этих средств расходовал мало и время от времени клал большие суммы в банкирский дом Креджей. По закону мне досталась только земля и недвижимое имущество. Поскольку наследников у Солинджера не было, все его деньги отходили банку. В наличии имелось примерно пять сотен золотых и еще векселя, которыми часто расплачивались оптовые покупатели зерна и мяса. По ним получалось еще двести монет золотом. Немало, но я рассчитывал на большее. Солу задали несколько вопросов, на которые тот честно ответил. В общем, как управляющий, он меня устроил, о чем я ему и сказал. Довольный Сол повел нас осматривать замок. Осмотр занял около двух часов и нас утомил. Если бы не моя новая память, черта с два я бы запомнил бесконечную череду помещений, лестниц и переходов. Чердачные помещения и подвалы мы смотреть не пошли. Замок был просто огромен, он строился и достраивался прежними владельцами в течение нескольких поколений. Зачем такое было нужно, управляющий ответить не мог. Сейчас в замке, рассчитанном на пребывание больше пяти сотен людей, их жило чуть больше пятидесяти.
- А почему такая малая дружина? - спросил я. - Ведь средства позволяют сделать ее больше.
- А для чего? - удивился Сол. - Дворяне королевства уже больше ста лет не ведут между собой войн. В этом одна из задач королевской власти. А для охраны от возможного разбойного нападения их сил вполне достаточно.
- Вы хорошо знали прежнего владельца, Сол? Что можете о нем сказать?
- Трудный вопрос, - задумался управляющий. - Я здесь всего три года и не застал того времени, когда еще была жива его жена, но слуги говорят, что тогда это был совсем другой человек. Жену он боготворил. Когда она умерла родами вместе с ребенком, барон просидел в замке, никуда не выезжая, больше года. С тех пор он и изменился. Со своими слугами и крестьянами по-прежнему остался добрым и отзывчивым хозяином, но вот на стороне… Все эти бесконечные дуэли и прочие бесчинства… Если хотите знать мое мнение, я думаю, что он просто помешался от горя. Хотя в повседневной жизни я за ним странностей не замечал.
Решив все дела, мы быстро собрались, захватили с собой часть золота и поспешили отправиться в обратный путь. В дороге разговаривали мало. Маркус не сильно потратился в баронстве и нашел в себе силы запустить Алине ускорение, после чего она заснула, положив голову мне на колени. А во мне почему-то, чем ближе мы подъезжали к Расвелу, тем больше стало расти чувство беспокойства и страха. Когда мы перед городскими воротами расстались с лейтенантом и его гвардейцами, я не выдержал и попросил кучера ехать быстрее.
- Что-то у меня неспокойно на душе, - объяснил я Маркусу и проснувшейся жене. - Уже свечи четыре не нахожу себе места от беспокойства. Как бы с Кларой чего не случилось.
В этом мире к предчувствиям относились серьезно, и мое волнение передалось остальным. Поэтому все, кроме ларши, смирились с тем, что при быстрой езде и тряска будет больше. Ларша, когда ее достала тряска, просто выпрыгнула на ходу из экипажа и помчалась за нами длинными прыжками, клацая когтями по булыжникам дороги. Когти у нее не втягивались в лапы, как у кошек.
Когда мы подъезжали к дому, уже начало смеркаться, но это не помешало нам сразу заметить много людей возле нашего забора. Не дожидаясь остановки экипажа, я распахнул дверцу и бросился к калитке через толпу уступавших мне дорогу людей. Во дворе тоже были посторонние. Мне что-то хотел сказать дознаватель магистрата Смел Крош, но я не стал останавливаться. У порога лежало тело одного из нанятых охранников. Я вбежал внутрь дома, уже понимая, что спешить некуда, и что я безнадежно опоздал.
Клара сидела на стуле в своей комнате внешне такая же, как всегда. Только она не встала при моем появлении, не улыбнулась мне своими добрыми, любящими глазами и не укорила в задержке. Клара была мертва, и кто бы что ни говорил, но настоящей причиной ее смерти был я. Именно мне хотели отомстить те, кто сегодня прервал ее жизнь. Вся моя взрослость вмиг исчезла, я опустился перед ней на колени, обхватил руками ее ноги и затрясся в рыданиях.
Глава 17
Сколько я так просидел, не знаю. Когда пришел в себя, обнаружил рядом с собой заплаканную Алину, а на кровати Клары мрачного Маркуса в компании с дознавателем магистрата. Я вытер слезы, обнял жену и помог ей подняться, после чего подошел к Смелу Крошу.
- Известно, кто это сделал?
- И да, и нет, господин барон.
- Послушайте, Смел, вы можете не говорить загадками?
- Вашу мать и ее охранников убили люди из братства поклонников Кашны, - ответил дознаватель. - Они есть в любом городе любого королевства, но все убийства выполняют настолько чисто, что никто даже не смог бы им их приписать, если бы не оставляемые на теле жертв знаки.
- Какие еще знаки?
- Вырезанный на теле жертвы, чаще всего на лбу, символ богини - треугольник.
Кашна была в местном пантеоне богиней смерти и сестрой богини плодородия Лакриши. Одна из сестер дарила жизнь, вторая ее отнимала. Но, если культ Лакриши существовал во всех королевствах совершенно открыто, то последователей Кашны почти повсеместно преследовали, а все известные храмы были разрушены две сотни лет назад. Это было связано в первую очередь с тем, что ее последователи, помимо ритуальных убийств, занимались еще и заказными, нарушая при этом как заветы остальных богов, так и все человеческие законы. Они широко использовали магию и для увеличения своих возможностей, и непосредственно для выполнения заказов.
Я подошел к телу Клары и, присмотревшись, обнаружил у нее на лбу небольшую полоску срезанной кожи в виде треугольника.
- Как именно ее убили?
- Скорее всего, просто нанесли сильный удар в одну из точек на груди. Обычно за этим следует остановка сердца. А, может быть, просто ударили, много ли нужно пожилой женщине? После осмотра тела можно будет сказать точнее.
- Их кто-нибудь видел?
- Их никто не видел. Утром соседи увидели во дворе тело одного из охранников и вызвали стражу.
- А собак пробовали пускать по следу?
- Это как? - не понял дознаватель.
- Обычно дают понюхать какую-нибудь вещь преступника или просто место преступления и приказывают вести по следу. Неужели у вас нет охотничьих собак?
- Охотничьи собаки у нас есть, но я ни разу не слышал, чтобы их использовали таким образом.
- Вы можете сюда доставить хоть одну? И учтите, Смел, что это нужно сделать быстро. Чем больше мы с вами будем терять время, тем сильнее выветрятся следы.
- У одного моего знакомого есть охотничий пес. Сейчас я распоряжусь, чтобы его сюда привезли.
Смел ушел за собакой, а я подошел к Маркусу.
- Вы сумеете объяснить собаке, что от нее требуется? - спросил я. - С ларшей вы общались.
- Ларши - это разумные создания, Ген, - задумчиво ответил Маркус. - У них даже есть нечто вроде своего языка, правда очень простого. А у собак больше образное мышление, к тому же очень хаотичное. Некоторые могут после длительной тренировки понимать отдельные слова, но для этого собаку надо развивать. На охоте срабатывают охотничьи инстинкты, но люди для собак не являются добычей.
- Это они у вас не являются, - сказал я, вспомнив овчарок, которыми фашисты травили заключенных. - Собаку можно воспитать так, что она вообще ни на кого, кроме людей, не будет охотиться.
- Неужели такое практикуется в твоем мире?
- Не то чтобы повсеместно, но кое-кто использовал. Нам нужно найти какую-нибудь принадлежащую убийцам вещь.
- Я на эту тему со Смелом не разговаривал. Надо узнать у стражников, может быть, они что-нибудь нашли.
Я вышел на крыльцо и рядом с телом охранника увидел знакомого стражника с наглой мордой. Впрочем, сейчас она была не наглая, а растерянная и бледная.
- Подойдите сюда! - приказал я ему. - Как именно убиты охранники?
- Один задушен, а другому перерезали горло, господин барон.
- Какие-нибудь вещи убийц найдены?
- Нет, они никогда ничего не оставляют.
- А посторонние следы? Надо внимательно здесь все осмотреть. Возможно найдем отпечатки чьих-то ног, которые не сойдутся с отпечатками обуви наемников. Только нужно искать осторожно, чтобы самим не натоптать.
Он посмотрел на меня с недоумением, не понимая, чем нам могут помочь какие-то следы, но спорить не посмел. Некоторое время мы с ним и еще одним охранником осматривали все участки с мягкой землей. Наконец, поиски увенчались успехом: на заднем дворе на краю одной из грядок Клары мы нашли отпечаток узкой подошвы. Нога самой Клары была намного меньше, а подошвы погибших стражников - шире.
- Никому здесь пока не ходить! - предупредил я. - Будем ждать дознавателя. Вы не знали погибших?
- Знал, господин барон. Один из них раньше служил в страже, а второй был его другом.
- У них остались семьи?
- Они редко создают семьи при такой профессии. У Гора, по-моему, где-то осталось мать, а о Гурде, извините, вообще не знаю.
- Скажите своему начальству, чтобы узнали. Они погибли у меня на службе, и я должен позаботиться об их близких.
- Сделаю, господин барон, - сказал парень и бросил на меня уважительный взгляд, при виде которого у меня мелькнула мысль, что он не так уж и плох, как можно судить по лицу.
На улице уже совсем стемнело, когда к нашей калитке подъехал экипаж, в котором сидел Смел с мужчиной средних лет и крупным псом на поводке. Я ждал их вместе с Маркусом у крыльца рядом с телом.
- Здравствуйте, господа! - обратился к нам человек с собакой. - Я чиновник магистрата Мал Халк, а это мой пес по кличке Нэш. Что мы должны сделать?
- Надо пройти за дом. Там мы нашли отпечаток ноги убийцы. Надо заставить пса взять след. Возможно, он приведет нас в их логово.
- Попробую, - неуверенно сказал хозяин пса, когда мы подошли к отпечатку. - Нюхай, Нэш, нюхай!
Пес обнюхал грядку и в недоумении уставился на хозяина, явно не понимая, что от него требуется.
- Попробуйте поработать с ним, Маркус, - попросил я мага. Надо передать ему, что необходимо найти человека, которому принадлежит отпечаток ноги и заставить стать на след.
Некоторое время у Маркуса ничего не получалось, затем пес, казалось, понял. Он опустил к земле нос, сделал несколько кругов по двору, таская за собой своего проводника, а потом устремился опять на задний двор, где остановился у высокого забора и начал громко лаять.
- Будем ломать забор? - спросил подошедший Смел.
- Скорее всего, они проникли в наш двор из соседнего, - предположил я. - Давайте пройдем с псом по параллельной улице, возможно, он там возьмет след.
Так и получилось. Едва мы прошли шагов двадцать, как пес учуял след и быстро повел нас вдоль улицы, никуда не сворачивая. Мы с Маркусом в темноте ориентировались неплохо, а вот Смел и хозяин пса бежали почти вслепую. Больше я никому за нами следовать не разрешил. И так шума было достаточно. Пробежав минут десять по прямой, мы свернули один раз, потом другой и остановились у большого одноэтажного дома. Пес подбежал к калитке, попробовал открыть ее лапой и, когда это не получилось, вознамерился залаять.
- Заткните ему пасть! - прошептал я. - И вообще, касается всех: чтобы не было никакого шума! Смел, сколько стражников из тех, которые ждут в нашем дворе, владеют ускорением?
- Трое.
- Тащите их сюда. И пусть захватят побольше факелов. Вы поняли, где мы сейчас находимся?
- Да, я знаю этот дом. Хозяин умер, наследников нет, а дом с прошлого года выставлен на продажу.
- Вот и приведете сюда своих ребят. Только сами не суйтесь, ради бога! И пса отсюда заберите. Он свое дело сделал, а если вдруг поднимет лай, может все испортить. Жаль, что нет Лонара, одному мне будет трудновато.
- Почему одному? - удивился Маркус, извлекая меч. - Я еще не разучился махать этой штукой, а в темноте вижу получше тебя.
- Тогда подождем стражников и начнем.
- Умнее было бы вообще дождаться утра и подтянуть сюда больше стражи. По светлому времени им и ускорение не поможет.
- Ты прав, но я хотел бы взять хоть одного из них живым, а в твоем варианте их, скорее всего, просто изрубят на куски.
- Не слишком ли ты самоуверен?
- Маркус, я просто не могу дождаться утра! Я весь сгорю изнутри!
Послышался негромкий шум шагов и бряцанье оружия.
- Так, всем слушать меня! - сказал Маркус. - Сейчас мы все, кроме Смела, который убежит отсюда без оглядки, зайдем во двор. Там вы рассредоточиваетесь и приготавливаетесь зажечь факелы. В дом идем я и Ген. Как только услышите шум драки, зажигаете факелы и куда-нибудь втыкаете, чтобы освободить руки. Дальше рубите всех, кто выбежит из дома, кроме нас, конечно. Всем все ясно? Тогда начинаем.
Он подошел к калитке, легко подтянулся, перегнулся через забор и мечом открыл едва звякнувший засов. Один за другим мы вошли во двор вслед за Маркусом, заперев за собой калитку. Стражники заняли свои места, а мы с магом пошли к дому. Входная дверь ожидаемо оказалась запертой. Все окна фасада были прикрыты местным аналогом ставней и заперты изнутри. Наши ставни представляли собой две створки, сдвигаемые вместе, а местные состояли из одного, сбитого из досок щита, повешенного над окном. Утром такой ставень поднимали и упирали в стену длинным железным штырем, а на ночь наоборот опускали, а штырь пропускали через отверстие в стене и запирали изнутри. Оставив стражников со стороны фасада, мы прокрались на задний двор, но и здесь и дверь, и все окна были закрыты.
- Тебе надо забраться под навес над дверью, - шепотом сказал мне маг, - и висеть там с мечом наготове. Как только откроется дверь, руби любого, кто покажется, и не давай закрыть дверь. Забудь о том, что ты хотел кого-то захватить живым, это постараюсь сделать я. А ты постарайся просто выжить и отвлечь на себя часть их внимания. Если кого-нибудь зацепишь, будет совсем хорошо.
Недоумевая, как Маркус заставит местных ниндзя открыть дверь, я забрался под навес, ухватившись одной рукой за стойку, а второй извлек меч и, чтобы легче было держаться, уперся им в стойку навеса. Маг спрятался за крыльцом, откуда тотчас раздался жалобный кошачий вопль, от которого я чуть не свалился вниз. Вопль повторился, полный вселенской тоски. Потом там будто заплакал ребенок. Под конец плач перешел в жуткий многоголосый визг, не оставляющий сомнений в том, что под крыльцом сцепились как минимум два матерых кота.
Не знаю почему, но у нас в военном городке кошки были редкостью, зато у стариков в Азове в каждом дворе этих друзей человека было немерено. По вечерам, а иногда и ночью, они время от времени устраивали концерты подобные тому, какой я сейчас мог слышать в исполнении Маркуса. Наши враги обладали железными нервами и терпели это целых пять минут или чуть больше. Я уже начал уставать так висеть, когда клацнула задвижка, и в приоткрывшейся двери появилась рука с кувшином, полным водой. Взмах руки, и струя воды летит за крыльцо. Взмах моего меча, и отрубленная кисть руки вместе с кувшином падает на крыльцо. Я мягко спрыгнул вниз и нанес колющий удар в проем двери, попав во что-то мягкое. Отчаянный крик полный боли и страха тут же оборвался. Я рывком выдернул меч на себя и отскочил от падающего тела, которое своим весом открыло дверь нараспашку. Мокрый Маркус сделал еще только первый шаг на крыльцо, а я уже изо всех сил рубился с новым противником. Мы оба дрались, ускорившись до предела, и в скорости были примерно одинаковы, но у моего врага были два меча, которыми он прекрасно владел, а у меня не было ни щита, ни кинжала, и приходилось отбивать оба его клинка одним своим. Я не всегда успевал и уже заработал несколько не очень серьезных, но болезненных ранений. Противнику удалось оттеснить меня от двери, но захлопнуть он ее не успел из-за Маркуса. Меня отнесло в сторону, а оказавшийся на моем месте маг первым же ударом выбил у убийцы из руки один из клинков, а вторым смахнул ему голову, отскочив от ударившей из разреза струи крови. Тело завалилось назад и с глухим стуком упало в коридор. Некоторое время было тихо, затем хлопнула дверь парадного крыльца и там, где мы оставили стражников, раздались крики и звон клинков.
- Беги к парням! - крикнул мне Маркус, а сам бросился в дверной проем, перепрыгнул через лежащее тело и побежал вглубь дома.
Я послушно обогнул дом и в свете догорающих факелов увидел картину боя. Один из стражников отскочил в сторону, держась за раненное плечо, а два других, перейдя в ускорение, медленно пятились под градом ударов всего одного противника, вооруженного двумя мечами. Как я ни спешил, Маркус все равно оказался быстрее. Выскочив в открытую дверь, он в несколько прыжков преодолел расстояние, отделявшее его от убийцы, и нанес ему со спины удар мечом по голове плашмя. Тот как стоял, так и рухнул, не выпустив мечей из рук. Если бы не Маркус, стражники в горячке боя изрубили бы упавшего на куски. Он двумя ударами выбил из их рук оружие, а одному, осмелившемуся возражать, еще отвесил подзатыльник.
- В общем так, - сказал он стражникам. - Спасибо за помощь. Двое здоровых берете раненого и бегом к своим. И учтите, что вы долго были в ускорении, и скоро почувствуете откат. Скажите Смелу, что все закончено, пусть выдвигает часть своих людей сюда.
Стражники этот откат уже начали чувствовать. Больше всего на свете им хотелось улечься прямо здесь на истоптанных запущенных клумбах, и чтобы их больше никто не трогал. Но они знали, что с магом лучше не спорить, поэтому без лишних слов поддержали раненного товарища и вывели его на улицу.
- Быстрее! - сказал мне Маркус. - Пока никого нет, хватаем этого и несем в дом.
Я уже тоже начал чувствовать накатывающуюся слабость от излишнего напряжения тела и кровопотери от ран, но взял бесчувственного убийцу со своей стороны и вместе с магом потащил в дом.
- А теперь уходи отсюда и не смей заходить, что бы ни случилось, - приказал мне Маркус, крепко связывая пленника раздобытой где-то веревкой. - Лучше сядь где-нибудь и немного отдохни.
Я был не в том состоянии, чтобы спорить: слабость усилилась, накатило безразличие и чувство запредельной усталости. Спустившись с крыльца, я уселся прямо на землю, прислонился спиной к стене дома и закрыл глаза.
Отчаянный крик человека, которому как минимум заживо сдирают кожу, заставил меня всего лишь приоткрыть глаза. Подобные крики прозвучали еще несколько раз, затем все стихло. Послышались шаги, и на крыльцо вышел Маркус. Его тоже шатало от слабости, но мне было много хуже.
- Пленнику удалось развязаться, - устало сообщил мне маг. - Эти последователи Кашны такие искусники. Недаром все предпочитают не брать их в плен, а кончать на месте. Я и кончил… при попытке к бегству. А заодно кое-что узнал о его столичных приятелях и о том, кто вас заказал. Но об этом пока надо молчать. Э, да ты, Ген, совсем скис! И еще раны! Почему молчал?