- Нет, нет. - Сколько ни делать скидку на непривычную форму рта туземцев, улыбка Тролвена явно не была ни веселой, ни добродушной. - Все не так просто. Я никак не могу тратить время, силы, а возможно, и жизни своих соплеменников на какую-то там сумасшедшую попытку пересечь Океан. Тем более сейчас, когда дракхоны держат нас за глотку. Кроме того, ты уж меня прости, откуда мне знать, что, получив возможность вернуться домой, ты захочешь нам помочь?
Командор Стаи отвел глаза к украшенному колоннами входу в пещеру, в которой располагался Мужской храм. Из пещеры валил пар, где-то в ее глубине свистел гейзер.
- Я бы, может, решил и иначе, - неожиданно добавил он, перейдя на шепот. - Но мои возможности весьма ограниченны, надо мной есть Совет, а Совет крайне подозрительно относится к бескрылым чудовищам. Они там считают… ведь мы совсем ничего про вас не знаем… им кажется, что единственная наша надежда - ваше отчаянное положение. До полного окончания войны Совет не разрешит никаких попыток связаться с вашим народом.
- Между нами, девушками, Тролвен, - развел руками ван Рейн, - на их месте я думал бы точно так же.
10
Тьма отступила. Скоро наступят белые ночи, когда солнце прячется совсем ненадолго и край неба горит бледным, призрачным огнем. Сразу после заката появились две луны, обе в полной фазе. Когда Родонис вышла на палубу, Ск'хуанакс высоко поднялся над горизонтом и уже подбирался, расталкивая многочисленные звезды, к медленной, терпеливой Ликарис. Та, Которая Ждет, и Тот, Который Преследует, проложили по бескрайней водной глади трепещущую двойную дорожку.
Старая аристократия, из которой вышла Родонис, воспринимала лунопочитание со снисходительной улыбкой. Вполне сойдет для простых моряков, которые могли бы иначе вернуться к диким кровавым жертвам на алтарь Аэк'ха-из-Глубин, в то время как личность образованная прекрасно знает, что есть только Верховная Звезда… Но все равно Родонис вышла из каюты, прикрылась крыльями и шепотом рассказала о своих бедах ясной, спокойной матери Ликарис.
- Я обещаю тебе песнь, песнь, посвященную одной тебе, песнь, которую сложат лучшие барды Флота и которую исполнят в твою честь, когда ты вновь сочетаешься с Тем, Который Преследует. Как говорят астрологи, до ближайшего такого события осталось больше года - хватит времени сложить песнь, которая будет жить, пока живет Флот. А ты, Ликарис, спаси моего Дельпа.
Родонис не обращалась к Воителю Ск'хуанаксу - ровно так же, как ни один дракхонский мужчина не мог и помыслить о том, чтобы обратиться с молитвой к Матери. Однако она попросила Ликарис напомнить своему небесному супругу, что Дельп - отважный воин и никогда не забывал делать приношения.
Луна становилась все ярче, на западе снежными холмами громоздилась гряда облаков. Далеко впереди едва угадывалась громада острова, а с севера слышался треск ломающихся льдин. Все странно, непривычно, совсем не так, как в родном Южном Море, откуда изгнали Флот жестокие плети голода. Позволят ли когда-нибудь боги Ахана, чтобы дракхоны назвали эти места своим домом?
Плеск волн, поскрипывание бревен, натягиваемых ночной росой тросов, бормотание ветра в такелаже, громкие хлопки паруса, отдаленный жалобный посвист флейты, житейские обыденные звуки, доносящиеся с полуюта: храп, детский плач, любовная возня какой-то пары… Все это успокаивало, примиряло с мерзлой огромностью, именуемой Аханским морем. Мысль о собственных детях, об этих двух мохнатых комочках, мирно спящих на роскошном покрывале кровати, придала Родонис новые силы; она раскрыла крылья и взмыла в воздух.
При взгляде сверху ночной Флот казался скоплением громоздких, бесформенных теней, лишь изредка мелькали слабые огоньки - это какая-нибудь команда заработалась допоздна. Все остальные давно уже забылись усталым сном - легко ли целый день забрасывать и вытягивать сети, грести, ворочать кабестаны и лебедки, чистить и солить рыбу, разворачивать и сворачивать тяжелые паруса, выбирать из воды дриссу и фруктовые водоросли, валить деревья и обтесывать их каменными инструментами! Почти вся жизнь рядовых членов команды - как мужчин, так и женщин - состояла из грубой, тяжелой работы. Немногие их развлечения были столь же грубы и примитивны: танцы, спортивные соревнования, разухабистые песни, распеваемые во всю глотку над бочкой сваренного из морского зерна пива.
На мгновение ее остро кольнуло чувство гордости за свой народ. Обычно аристократы воспринимают простолюдинов как неотесанных, грязных, неграмотных тварей. Нечто вроде скота, которым нужно управлять с помощью хлыста и крюка, для собственной же его пользы. Однако сейчас, пролетая над огромным, похожим на спящего зверя Флотом, Родонис ощутила его туго, как пружина, сжатую отвагу. Эти неказистые, измотанные существа были повелителями моря, и высокомерные стяги Драк'хо удерживались натруженными спинами матросов Драк'хо.
Причиной было, скорее всего, то, что предки собственного ее мужа поднялись с полубака. Родонис не раз и не два видела, как Дельп помогает своим матросам, работая бок о бок с ними во время шторма или когда густо идет рыба. Она и сама давно не гнушалась крутить мельничный жернов или работать на ткацком станке.
Если, как говорят священные книги, труд угоден Верховной Звезде, то почему же аристократы считают его унизительным занятием? В древних семействах было что-то немощное, бескровное, нечто не совсем здоровое. Они вымирали, замещаясь выходцами из простых матросов, и шло это уже много веков. Все прекрасно знали, что больше всего детей у матросов, намного меньше у ремесленников и воинов, но меньше всего - у наследственных офицеров. Да вот хотя бы адмирал Сайранакс. За всю свою долгую жизнь он зачал только одного сына и двух дочерей, в то время как у нее, у Родонис, уже сейчас, после четырех лет брака, двое детей.
Разве не указывает это, что Верховная Звезда благоволит честным работникам, не стесняющимся никакой работы?
Да нет… Вот ведь эти ланнахи, они рожают раз в два года, словно заведенные, хотя, конечно, многие их щенки мрут во времена миграции. А ланнахи не работают, во всяком случае - не работают по-настоящему. Они охотятся, гоняют стада, рыбачат со своими бабьими удочками. Отваги им, конечно, не занимать, но они просто не способны работать час за часом, день за днем, как дракхонские матросы. Ну а нравы у них совершенно непристойные и отвратительные. Скотские! Один раз в год, в полумраке экваториального солнцестояния, пара десятидневок грубого, свального разврата - и все. А затем отец твоего ребенка - просто один из окружающих тебя мужчин, да ты, собственно, и не знаешь, который из них этот самый отец. И ничего даже отдаленно напоминающего скромность, мужчины и женщины совсем друг друга не стесняются, ведь весь остальной год у них нет никакого желания. Тьфу!
В то же время эти грязные ланнахи процветали, так что, возможно, подобные проблемы не очень волнуют Верховную Звезду… От этой мысли пробирала дрожь. Нет, нельзя и сомневаться, что Верховная Звезда решила уничтожить ланнахских скотов, очистить землю, которую они оскверняли. И Флот - орудие этой верховной мести.
Родонис ускорила свой полет. Флагман был совсем уже рядом, горными вершинами возносились к ночному небу его башни. Здесь горело много светильников - и на палубе, и в полуприкрытых ставнями окнах. Вокруг плота и над ним тучей роились воины. Адмиралтейский флаг все еще реял на мачте, значит, Старик еще не умер, но толпа, ожидавшая этой смерти, становилась все гуще.
"Словно стервятники", - с дрожью подумала Родонис.
Один из охранников свистом велел ей задержаться и неторопливо подлетел ближе. Тускло сверкнул полированный наконечник копья.
- Остановись! Кто ты?
Родонис была готова к подобной встрече, однако на мгновение язык застыл у нее во рту. Ведь она - всего лишь женщина, а там, внизу, гнездится чудовище.
Тронутые порывом ветра, с треском ударились друг о друга подвешенные к нок-рее сушеные крылья - крылья какого-то провинившегося матроса, который привязан теперь к веслу либо к мельничному жернову. Перед глазами Родонис встала спина Дельпа с двумя красными культяпками, и ее гнев разрядился криком:
- Ты смеешь так обращаться к са Аксоллон?
Воин не знал ее лично, но он видел шарф офицерской касты. Видел он и ее стройное, не обезображенное каждодневным трудом тело.
- На палубу, ничтожество! - продолжала кричать Родонис - И прикрывай глаза, разговаривая со мной!
- Г-госпожа, - в ужасе заикался стражник. - Я н-не…
Родонис резко спикировала, и он вынужден был метнуться в сторону.
- И это, - добивала она несчастного воина резкими, как удары хлыста, выкриками, - если твой боцман сумеет получить предварительное разрешение на такой разговор.
- Но… но… но…
Подлетели другие воины, они беспомощно кружили вокруг разъяренной женщины. Такие законы действительно существовали. Правда, ими столетия уже не пользовались, однако…
Офицер, встретивший Родонис на палубе, взял ситуацию в свои руки.
- Госпожа, - сказал он со всем подобающим уважением, - даме не подобает летать одной, без сопровождения, а тем паче - посещать этот плот скорби.
- Крайняя необходимость, - резко бросила Родонис - У меня неотложное сообщение для капитана Т'хеонакса.
- Капитан у ложа своего уважаемого отца, госпожа. Я не решусь…
- Ну что ж, это твои зубы он вырвет, узнав, что Родонис са Аксоллон могла предупредить новый мятеж!
Она пересекла палубу и оперлась о фальшборт, словно делясь своим гневом с морской гладью. У офицера перехватило дыхание, как от удара в живот.
- Госпожа! Я сейчас… подождите, подождите, пожалуйста, здесь, одно, буквально одно мгновение. Часовой! Часовой, сюда! Охраняй госпожу, следи, чтобы с ней все было в порядке. - Он исчез.
Родонис ждала. Вот теперь предстояла настоящая работа.
До этого момента все было просто. Флот взбудоражен, ни один офицер не смог бы отказать ей, услышав про возможное повторение мятежа.
Хватило и первого. Восстание против Оракула Верховной Звезды - такого не случалось уже более сотни лет, а чтобы еще и в военное время… Все попытались сделать вид, будто ничего серьезного не произошло. Так, недопонимание. Весьма, конечно, прискорбное, но не имеющее особого значения. Воины Дельпа отважно сражались в этой безнадежной битве из ложно понятой верности своему капитану. Трудно, в конце концов, ожидать, чтобы рядовые моряки глубоко прочувствовали современный принцип, согласно которому Флот и его адмирал всегда и при любых обстоятельствах превыше интересов отдельного плота и его капитана.
Перед Родонис снова встал недавний разговор с адмиралом. Только сейчас в ее глазах не было слез.
- Мне очень жаль, госпожа, - сказал Сайранакс. - Поверьте, мне очень жаль. Вашего мужа спровоцировали, а к тому же он был ближе к истине, чем Т'хеонакс. Я прекрасно знаю, что эта схватка не планировалась заранее, просто случайная искра воспламенила старую неприязнь, и главная вина лежит на моем сыне.
- Так пусть ваш сын и ответит! - воскликнула Родонис.
- Нет, - неумолимо покачал головой старик. - Будь у него сколько угодно недостатков, все равно он - мой сын. И наследник. Сам я долго не протяну, а война - не самое подходящее время, чтобы устраивать свары по вопросам престолонаследия. Ради сохранения Флота Т'хеонакс должен наследовать мне без каких-либо сомнений и возражений, а для этого репутация его должна быть незапятнанной. Хотя бы официально.
- Но почему нельзя освободить и Дельпа?
- Каким образом? Всех остальных я могу амнистировать, и я их амнистирую. Но должен же быть хоть один виновный, кто-то, на чей счет мы спишем горечь всех своих ран и потерь. Дельпа придется обвинить в подготовке мятежа, а затем и наказать, чтобы все остальные могли говорить: "Верно, мы сражались друг с другом, но только по его вине. Теперь мы можем снова быть одним целым". Звезда свидетельница, - печально вздохнул Сайранакс, - мне не хочется так делать. Мне бы хотелось… ведь вы, госпожа, тоже мне нравитесь. Мне бы хотелось, чтобы мы стали друзьями.
- Мы можем стать друзьями, - прошептала Родонис - Если вы отпустите Дельпа.
Какое-то время победитель Майона хмуро смотрел на гостью и молчал.
- Нет, - качнул он головой. - И больше нам говорить не о чем.
Затем последовали мучительно долгие дни ожидания, затем был кошмарный фарс суда, затем кошмар приговора, но приговор не привели в исполнение сразу, и снова потянулось ожидание. Налет ланнахов стал чем-то вроде пробуждения от горячечного сна, он был отчетливым и реальным, сосед по плоту перестал казаться искоса поглядывающим на тебя врагом и превратился в воина, который отогнал варваров от твоих детей.
Прошло еще три ночи, и вот адмирал Сайранакс умирает. Не заболей он так вовремя, Дельп уже лишился бы крыльев, стал бы рабом, но напряжение и неопределенность момента заставили повременить с этой ужасной процедурой - далеко не все офицеры воспринимали приговор как справедливый.
А как только Т'хеонакс станет адмиралом… Уж он-то тянуть не станет. Если только…
- Не будет ли госпожа добра проследовать сюда?
Офицеры, проводившие Родонис по палубе, а затем - в огромное мрачное бревенчатое сооружение, были до тошноты раболепны. Слуги, носившиеся по освещенным лампами коридорам, смотрели на нее с почти нескрываемым ужасом. Непонятно как, но самые большие секреты сразу становятся известными обитателям полубака - нюх у них, что ли, такой?
Здесь было темно, душно и тихо. Угнетающе тихо. Море никогда не молчит; только сейчас Родонис осознала, что ни разу в жизни не была отгорожена от плеска волн и пения такелажа. Ее крылья напряглись, хотелось закричать, взмыть и улететь безразлично куда.
Родонис продолжала идти.
Перед ней распахнулась дверь, она вошла, и дверь снова закрылась, начисто заглушив все внешние звуки. В маленькой, богато устланной мехами и коврами каюте горели бесчисленные лампы, воздух здесь оказался настолько спертым, что у Родонис закружилась голова. Т'хеонакс возлежал на койке, играл с одним из земных ножей и смотрел на неожиданную гостью. Больше в каюте не было никого.
- Садись, - сказал он.
Родонис присела на корточки, она смотрела Т'хеонаксу прямо в глаза, как равная - равному.
- Что ты хотела сказать? - равнодушно, без всякого выражения спросил наследник трона.
- Твой отец еще жив?
- Да, но боюсь, что ненадолго. Аэк'ха поглотит его не позже полудня. - В глазах Т'хеонакса появилось затравленное выражение. - Как долго тянется ночь!
Родонис молчала.
- Ну так что? - не выдержал в конце концов хозяин каюты. Голова его по-змеиному откинулась назад, голос звучал хрипло. - Ты что-то там говорила… говорила про новый мятеж?
Родонис сидела совершенно неподвижно, как каменная.
- Да. - холодно процедила она. - Команда мужа не забыла своего капитана.
- Возможно, и нет, - бросил Т'хеонакс - Но за это время в них вбили достаточно лояльности к адмиралу.
- Лояльности к адмиралу Сайранаксу, - поправила Родонис - А ее хватало и прежде. Ты не хуже моего знаешь, что не было никакого мятежа, просто возмутились ненавидящие тебя воины. Сайранаксом они всегда восхищались, хотя, может быть, и не очень его любили. А вот против его убийцы поднимется самый настоящий мятеж.
- Ты про что это? - вскочил Т'хеонакс - Кто его убийца?
- Ты, - презрительно бросила Родонис - Ты отравил своего отца.
Дальше время потянулось нестерпимо долго. Родонис напряглась, как готовая порваться струна. Она не знала, убьет ее за такие слова этот известный своей бешеной вспыльчивостью мужчина или нет.
Т'хеонакс отпрянул от Родонис, когда блестящий стальной клинок уже царапнул ее горло. Громко клацнув зубами, он прыгнул на койку и встал на четвереньки, выгнув спину, задрав хвост и полураспахнув крылья.
- Ну что ж, давай! - Лениво-безразличный голос превратился в злобное шипение. - Рассказывай свои бредни, сколько хочешь. Я знаю, как ты ненавидишь нашу семью - и все из-за своего драгоценного муженька. Да что там я, весь Флот это знает. И ты надеешься, что кто-нибудь поверит твоим ничем не подтвержденным словам?
- У меня не было ненависти к твоему отцу. - Родонис говорила неровно, запинаясь - ведь всего мгновение назад она была готова умереть. - Да, он пожертвовал Дельпом, поступил, по моему мнению, несправедливо, но ведь это во имя Флота, а я и сама из семьи воинов. Можешь вспомнить, как на следующий же день после налета я пригласила твоего отца к себе отобедать - в знак того, что Флот должен сплотиться.
- Помню-помню, - зло ухмыльнулся Т'хеонакс - Очаровательный жест. Еще потом все гости жаловались, что ты не умеешь готовить и явно перестаралась со специями. Да к тому же набралась наглости подарить отцу этот блестящий диск. Весьма трогательно! Можно подумать, ты имела на это право. Ведь все веши этих существ и так принадлежат Адмиралтейству.
- Дело в том, - объяснила Родонис, - что я получила эту кругляшку от толстого земхона. - Чтобы успокоиться самой и успокоить Т'хеонакса, она намеренно отклонялась от главной темы разговора. - Он сказал, что вынул ее из своего багажа. Он называл эту вещь "монета", их народ употребляет такие штуки при торговле. Он хотел, чтобы я сохранила ее на память о нем. Это было сразу после… после мятежа… незадолго до того, как земхонов перевели с "Джераниса" на другой плот.
- Жалкий подарок, - презрительно бросил Т'хеонакс - Весь истертый, исцарапанный. Ничего не стоящая дрянь. Ну так что? - Мускулы его снова напряглись. - Давай, обвиняй меня, если посмеешь.
- Учти, что я совсем не дура, - сказала Родонис - У моих друзей остались запечатанные письма, их вскроют, если я не вернусь. Попробуй оценить ситуацию трезво и беспристрастно. Ты очень честолюбив и давно приучил окружающих, что от наследника престола можно ожидать буквально чего угодно. Смерть отца сделает тебя адмиралом, почти единоличным повелителем Флота, и ты горишь нетерпением, ожидая своего часа. Теперь адмирал Сайранакс умирает от болезни, совершенно незнакомой медикам, она не похожа даже ни на одно из известных отравлений. Многие знают, что налетчики не сумели унести с собой всю земную пишу - три маленьких пакета остались. Для нас эта пища ядовита, все слышали многократные и настойчивые предупреждения земхонов. Ну а под чьим попечением находятся сейчас все веши этих чужаков?
Т'хеонакс задохнулся от ужаса и возмущения.
- Это ложь! Я не знаю… - заговорил он быстро и бессвязно. - Я не… да я никогда… неужели кто-нибудь поверит, что я… чтобы я мог отравить… и к тому же собственного отца?
- Про тебя поверят чему угодно, - саркастически улыбнулась Родонис.
- Клянусь Верховной Звездой…
- Верховная Звезда отвернется от Флота, возглавляемого отцеубийцей. Одно уже это - достаточная причина для мятежа.
- Что тебе нужно? - с ненавистью прохрипел Т'хеонакс.
- Я сожгу эти письма и буду молчать. - Глаза Родонис стали холодными как лед. - Я даже поддержу тебя, если подобные подозрения появятся у кого-либо другого. Но Дельп должен быть освобожден прямо сейчас и с полной амнистией.
Шерсть на спине Т'хеонакса встала дыбом, зубы оскалились.
- Я могу бороться, - прорычал он. - Могу арестовать тебя за предательские разговоры, а затем убить любого, кто осмелится…
- Возможно, - чуть улыбнулась Родонис - Только стоит ли? Ты расколешь Флот и сделаешь нас легкой добычей ланнахов. А мне всего-то и нужно, что вернуть своего мужа.