А между тем, в Хергороде столь откровенно покуситься на имущество Гнуса может только Акелла. И дело не только в том, что не хилому Гнусу тягаться с Волком, который, несмотря на семь десятков лет, способен своими ручищами скрутить пяток таких, как Его Величество. Акеллу поистине не берут годы: по-прежнему могучий, квадратный, дочерна загорелый, полный злой решительности. И дело даже не в волчьей стае, способной загрызть весь Восточный императорский фронт. Гнус справлялся и не с такими, на то у Его Величества разные способы имеются. Просто Акелла – не обычный пенсионер, отставной преподаватель архитектуры, балующийся на склоне лет археологией. Он – живая история Херсонеса, последний из чреды Великих, прямой наследник Лепера, Бертье-Делагарда и Косцюшки. За ним – десятилетия херсонесских раскопок, он сам уже миф, легенда, бродящая косолапой походкой по серым камням. И Гнус робеет, терпит. Акелла уйдет сам, как уходили богатыри из преданий. Уйдет – в херсонесскую вечность... Да смолчит, стерпит Гнус. И бак стерпит, и другое тоже. Каждый должен знать свой шесток...
Все это приятно, беда лишь, что не выспался. Для пущей бодрости Борис тянет меня на пляж. Не ходок я по пляжам с утра, но резон есть – к полудню здесь будет пол-Себасты, не протиснешься к воде.
Ну, пошли!
На камнях уже людно – воскресенье, что поделаешь! Ладно, было бы где сандалии поставить... Та-а-ак, кого это мы видим? Доброе утро, доброе утро... Конечно, солнечные ванны лучше всего принимать до одиннадцати, здоровье – прежде всего...
...Да, Борис, это и есть ее супруг. О. решила не терять времени и с утра пораньше выгуливает законного мужа. Ну что, пошли знакомиться?
Знакомимся. Все понятно, закончил истфак в прошлом году, собирается в аспирантуру. Помню, помню...
Будущий аспирант пользуется здесь популярностью. Кроме супруги, его окружает полдюжины наших девиц, что явно способствует его красноречию.
...Почему-то более всего его интересуют порнографические журналы.
Девицы млеют. О. смотрит в сторону.
У самой кромки скалы, откуда так хорошо прыгать в зеленоватую гладь Эвксинского Понта, со мной здоровается незнакомая девица с чрезвычайно грустной физиономией. Доброе утро... Привет! – это уже Борис. Уже в воде соображаю – с нами поздоровалась все та же Света – в купальнике и без очков. Богатой будет – не узнал...
...А, Бог с ней, пусть Лука разбирается – его кадры. Поплыли-ка во-о-от туда... Там еще, хвала Всевышнему, чисто. И народу пока нет
Рабочая тетрадь. Обратная сторона. С.15-16.
...Уступив "лягушкам" небольшую часть не особо ценного для них побережья, скифы приобрели во много раз большее – неиссякаемый источник необходимых товаров и возможность получать прибыль от широкомасштабной транзитной торговли. Масштабы этой торговли поражают – товары из Средиземноморья распространяются не только по всей Скифии, но и далеко за ее пределами, доходя до центра Русской равнины, Заволжья и даже еще более отдаленных районов. Возникает разветвленная сеть торговых коммуникаций, проходящих по многочисленным рекам лесостепи и леса. Не будет особым преувеличением вывод о том, что Великая Скифия становится главным районом распространения товаров из Средиземноморья для всей Восточной Европы и Волжско-Уральского региона. Геополитическое положение Скифии становится уникальным по крайней мере в двух отношениях: по масштабности функционирования "моста" из Средиземноморья и сложности ситуации в самой Скифии.
Эта сложность определялась тем обстоятельством, что южная часть торгового "моста", то есть эллинские города на побережье, не только в историко-культурном, но и в геополитическом отношении принадлежали к совсем другому миру. Находясь на территории Скифии, они в то же время чутко реагировали на все изменения не только в бассейне Эгейского моря, но и в других, более отдаленных районах Средиземноморья. Таким образом, если скифская часть Причерноморья являлась периферийной областью средиземноморского мира, то греческие города на побережье были ее непосредственной частью. Встретившиеся "миры" сохранили своеобразие и разность...
Чай после пляжа – это хорошо, правда, Маздон? Конечно, чай – это всегда хорошо. Слушай, а чего это ты вещи собираешь? Понятно, понятно, а я было подумал...
Собирать вещи – давняя Маздонья традиция. Когда его вопли и призывы в адрес проклятых коммунистов упорно не достигают ушей начальства, он принимается грузить рюкзак, заявляя, что уезжает домой. Вот возьмет вещи и сегодня же уедет! Прямо сегодня! Сейчас!..
В прежние годы процесс пакования обычно совпадал с очередной ссорой с Ведьмой Манон. Любила его дразнить Ведьма! Дразнить – и стравливать со всеми подряд. Бывало, что бедняга Маздон полночи бегал ее искать по всем кустам с фонарем, полночи орал – а потом начинал укладывать вещи. Правда, уехал только один раз, и то лет пятнадцать назад. Теперь же это только своеобразный обычай.
На этот раз причина более мирная – Маздон не уезжает, а переезжает. Наше общество ему не по душе.
...А вот это уже странно. Нервы у Маздона, конечно, уже не те, шумная компания противопоказана. Вот и ходит ночевать на бугор посреди саванны, хоть там и сыро, и холодно. А отдельной комнаты с диваном и кондиционером, которую он громко требует каждый сезон, ему не дают и не дадут...
Но ведь все эти годы мы жили вместе!
А подвернулось ему то самое помещеньице в бараке, где размещается камералка, сиречь камеральная лаборатория. Знаю я эту пещеру – сыро, скучно, из окна вид на мусорник. Ну, нашему фотографу виднее... Ладно, Маздон, ты хоть в гости приходи – вместе с чайником...
И как мы теперь будем чай пить – не представляю. Кипятильником много не заваришь...
...Надо же – Маздон свалил! Не знаю как Змеиный год, а вразнос мы уже пошли. Ну, если не в разнос, то в раскачку. Еле заметно пока еще, чуть-чуть.
...Рядом, под боком, совсем близко, ступи шаг, полшага, обернись, посмотри в глаза... Херсонесский Вий, херсонесская шиза, херсонесское безумие, херсонесская чума...
Курим... Хорошо, что у Луки еще осталось полпачки! Между делом рассказываю тюленьчику о пляжной встрече с востроносой Светой. Кто бы это ее в такую грусть-тоску вогнал? Толик ли Фантомас – или сам Лука?
У тюленя, однако, иные заботы. На камералку, куда намерен перебраться Маздон, у него были виды, причем вполне конкретные, он уже и матрас достал, и простыни, и дезодорант...
...Помню, помню...
И теперь, когда охота вступила в решающую стадию, когда только плоды пожинать осталась – такой облом. В комнатке на Древней поселились кемеровские Змеи, интима не создашь, а тут и камералку, которую Лука берег, словно последний патрон, отбирают. Куда бедному гусару податься? Был бы здесь Сибиэс, – ударил бы Лука шапкой о землю, заявил, что смерть ему без камералки, не может он спокойно работой научной государственного значения заниматься... Но вождь еще вчера уехал в город в родственникам, а Д., после того, как Лука проигнорировал раскоп, потерял к славному ветерану всякий интерес.
...Мое наивное предложение просто снять номер в гостинце не находит отзвука. Кажется, деньги тюлень уже прогрусарил. Разве что Гусеница перевод пришлет.
Вздохнул бедняга Лука, полпачки сигарет уцелевшие ухватил.
Исчез.
Пора и нам что-нибудь предпринимать, дабы не покрываться плесенью. После обеда можно съездить в город. Но это после обеда...
Рабочая тетрадь. С.12-13.
...Продолжение опытов с компасом.
Исследованы шесть базилик в разных частях Херсонеса. Объекты выбирались так, чтобы каждый находился друг от друга приблизительно на одинаковом удалении. Методика исследования и инструменты прежние.
Время – с 11.15 по 13.40. Погода жаркое, легкий ветер, освещение яркое.
Подробное документирование взял на себя Борис.
Результат: во всех шести базиликах наблюдается наличие такого же энергетического контура, что и в "Базилике в базилике" и Крипте (в дальнейшем – "контур"), однако при разном значении отклонений.
В том числе (отклонение дается в градусах):
1. Базилика 1935 года (Беловская) – 15.
2. Баптистерий Уваровской базилики – 25.
3. Базилика у колокола – 15.
В "Базилике в базилике" и у Крипты результаты прежние.
Каждый опыт проводился три раза, погрешность в пределах 3-4 градусов. Показательно, что в каждом случае экстрасенсорное исследование также совпадают: "плюс" "теплый", "минус" – "холодный".
Была предпринята попытка проверить "контур" на примере обычных жилых домов. Объекты – два дома на главной улице, выбраны из-за хорошей сохранности. Результат: порог "теплый" в обоих случаях, отклонения стрелки компаса имеются, однако очень незначительные, в пределах погрешности.
Вывод: "контур" пока прослеживается только в базиликах.
Планы: продолжить исследования базилик Херсонеса. Относительно Крипты – см. выше...
Из Себасты возвращаемся уже в сумерках. Около Эстакады стол по-прежнему накрыт.
Едят!
Посреди стола красуется ведерная кастрюля с каким-то варевом, и очередная смена желторотых спешит набрать калории. Рядышком примостилась О. с супругом.
Что ж, присядем и мы. А вот и Володя со Славой! А нет ли у них пары сигареток для любимого начальства? И для заместителя любимого начальства?
...А эту – про запас!
Сумерки сумерками, а у насытившейся молодежи внезапно пробуждается желание сбросить лишние калории. Выбор невелик – из сарая извлекается видавший виды волейбольный мяч, и группа желающих становится в кружок. Я не участвую – куда уж мне! – зато Борис тут же занимает боевую позицию. Супруг О. тоже не прочь чуть-чуть похудеть...
Роль зрителя меня вполне устраивает. Усаживаюсь на пригорке, разминаю конфискованную у Володи "Ватру".
Через пару минут я уже не один. О. пристраивается рядом и начинает внимательно следить за молодецкой забавой. Я болею за Бориса, она, само собой, за супруга. Но ведь никто не запрещал болельщикам разговаривать...
Херсонесская конспирация. Херконспирация...
...Она думала, она вспоминала, она решала, она решила, это все, это конец, итог, точка, предел, рубеж. Навсегда, навечно, хватит, достаточно, забудем, зачеркнем, вычеркнем...
Ночная темень прерывает игру. Все довольны, всем весело, я тоже доволен, мне тоже весело. Пошли, Борис, на Веранду, чаю вскипятим, что ли... Как это в чем? А мой котелок на что?
...Она не бросит мужа. Она для того и ехала – побыть одной, разобраться. То есть, и со мной разобраться тоже...
Кажется, разобралась...
На Веранде непривычно тихо и пусто. Маздон собрал манатки и отчалил в свою сырую камералку, Луку где-то черти носят. Одни мы в своем здоровом коллективе. И чайника нет... Делать нечего, кипятильник в кружку, заварку – в котелок, не впервой...
Рабочая тетрадь. Обратная сторона. С.16-18.
...Чего хотели "лягушки" от "кентавров" и "кентавры" от "лягушек"?
Интересы эллинов с самого начала были направлены в сторону закупки сельскохозяйственных товаров. Покупали продукцию скотоводства и, несколько реже, земледелия. Собственно, экономика Великой Скифии ничего больше и не могла предложить. Едва ли греков заинтересовала бы ремесленная продукция "степи" и "лесостепи".
Зато греков интересовало нечто, не относившееся непосредственно к производимым в Скифии товарам. Им были нужны рабы, и эта статья экспорта из Северного Причерноморья сохраняется в течении столетий.
Скифские торговые интересы носили принципиально иной характер. Первоначально они закупали дорогую, богато украшенную посуду. Затем все большие масштабы приобретают закупки вина, которые становятся массовыми. Вино приобретали огромными партиями, прежде всего знаменитое хиосское, а несколько позже – фасосское. Но, вероятно, главной статьей импорта была разная "мелочь": украшения, одежда, косметика, мебель, то есть все, что свойственно "цивилизованной жизни". Примечательно, что закупки вооружения были редки, да и то уже на позднем этапе.
Сравнения ассортимента невольно заставляет задуматься. Греки приобретали необходимое: сельскохозяйственную продукцию и рабов. Скифов же интересовало то, что иначе, чем "роскошью" назвать трудно. Дорогая посуда, вино лучших сортов, ювелирные украшения – все это могло интересовать лишь сравнительно узкую верхушку племенной знати. В результате торговые отношения со Скифией с одной стороны стимулировали экономику Средиземноморья, поощряя ремесленное и сельскохозяйственное (вино!) производство, а с другой стороны заставляли скифов разорять собственных и чужих подданных (рабы!) ради заморского импорта. По сути такая направленность торговли толкала скифов не только на усиление эксплуатации подвластных им этносов, но и на форсирование агрессивной внешней политики. При всем уважении к своеобразию скифской цивилизации можно констатировать, что потомки "ишкуза" воспользовались уникальным геополитическим положением Скифии не самым оптимальным образом. В наши дни такие экономические отношения назвали бы неравноправными: продажа сельскохозяйственных и людских ресурсов в обмен на тряпки и ширпотреб. Неудивительно, что сами греки оценивали эти контакты приблизительно так же. В их глазах скифы были любителями роскоши и неумеренными пьяницами.
Впрочем, причины скептического отношения, причем взаимного, заключались не только в этом...
Чай еще не допит, когда с улицы доносится топот и сопение – появляется Лука во всей красе. Впечатлений у него столько, что он никак не может погасить скорость и делает попытку кружить по веранде, словно цирковая лошадь по манежу. Впрочем, наткнувшись пару раз на лежаки, он вовремя оставляет это занятие. Брось, Лука, с ума сходить, бери лучше кружку! Хлебнем кипяточку...
Тюлень полон впечатлений, и после первого же глотка начинает азартно вещать. Следует подробный отчет о богатом арсенале психологических средств, использованных Лукой при работе с "объектом". Я уже давно заметил, что для нашего тюленя процесс всегда важнее результата. Карнеги ты наш Херсонесский! Да какая тут психология, прости господи, за психологией сюда Змеи приезжают, что ли?
Ага, а вот это и вправду обидно. Все так успешно шло, а тут эта оказия с жилплощадью. Там Змеи. Здесь Маздон...
...Ну почему она не хочет просто прогуляться куда-нибудь в Гефсиманский сад?..
И что тут скажешь? Разве что можно посоветовать не искушать "объект" Гефсиманским садом, куда каждую ночь милиция заглядывает (знает!). Трое нас на Веранде осталась, или не договоримся?
Увы! На Веранде, оказывается, не замка – внутреннего. "Объекту" не подходит – с точки зрения той же психологии.
Ну чем помочь тюленю?
Попутно узнаем о причинах утренней грусти все того же востроносого "объекта". Оказывается, прошлой ночью Змеиная компания под предводительством Толика-Фантомаса и его дружков затеяла нечто...
В общем, затеяла. Света то ли убежала, то ли попыталась убежать...
Рабочая тетрадь. Обратная сторона. С.18-20.
...Что думали они друг о друге? Насколько понимали и насколько стремились понять чужую жизнь?
Но прежде всего неизбежен вопрос: насколько это было возможно? Имели ли эти этносы достаточно информации, чтобы объективно оценить друг друга?
На первый взгляд, и времени, и возможностей было вполне достаточно. Греки прожили бок о бок со скифами и другими этносами Великой Скифии сотни лет. За это время, в принципе, можно было составить вполне объективное мнение о соседях. К сожалению, результаты многовекового знакомства были зафиксированы лишь греками. Скифский взгляд дошел до нас опять-таки в греческой передаче, неизбежно искаженный и утрированный. Но даже сохранившиеся данные позволяют сделать неутешительный вывод: особого понимания так и не сложилось.
Это вовсе не означает, что эллины и скифы имели друг о друге лишь отрицательное мнение. Такое мнение, конечно, было. С точки зрения греческого обывателя, скифы – жестокие, неумеренные в вине и роскоши люди, абсолютно не знакомые с благами "цивилизации". Скифский взгляд также известен. Отец Истории передает презрительный отзыв скифского вождя о греках, как о худших свободных и лучших рабах. Греков к тому же считали изнеженными и даже психически неустойчивыми. О справедливости подобных упреков особо распространяться не стоит, тем более, что существовали и другие, куда более взвешенные точки зрения.
Греки не могли не оценить такие близкие им самим свойства, как верность друзьям и союзникам, храбрость и мужество на войне, патриотизм. Даже в самой скифской "дикости" они видели качество, выгодно отличавшееся от собственной излишней привязанности к "цивилизации". Скифов, как и других обитателей Причерноморья, напротив, манил высокий уровень этой "цивилизации", умение оформить повседневный быт, сложные и экзотичные для скифов таинства греческих мистерий.
И все-таки, они так и не поняли друг друга. Для греков скифы оставались дикарями, мужественными или жестокими, верными дружбе или коварными, но в любом случае "дикарями", варварами (на этот раз в современном значении этого слова). Скифы продолжали считать греков народом слабым, изнеженным, более заинтересованным в прибыли, чем в славе, в целом, лишенным мужества. Греки так и не поняли все своеобразие скифской цивилизации, основанной на глубоких, давних индоевропейских традициях, цивилизации, обладавшей сложной (куда более сложной чем у греков) общественной организацией, разработанными религиозными представлениями и ярким неповторимым искусством. Из достоинств этой цивилизации они оценили по сути одно – военную мощь скифов.
Скифы же остались не просто равнодушными, а прямо-таки "параллельными" к достижениям эллинов в формировании гражданского общества, в развитии естественнонаучных и философских знаний и личностного индивидуального начала. Колоссальный потенциал греческого искусства воспринимался ими только в "прикладном" смысле (оформлении предметов быта), а достоинства греков они видели в умении устроить все тот же быт...
Рабочая тетрадь. С.13.
...Результаты исследований наложить на карту Херсонеса!..
Нам не нужно любви – мы хлестали вино.
Все ушло, не зови – мы хлестали вино.
Гавриил к нам сойдет и мечом пощекочет.
Брось, старик, не шуми! Мы хлестали вино.
Дневник
археологических раскопок Портового района Херсонеса. 1990 г.
Лист 13.
...Работу начали в 6.30. Работали в том же составе. Продолжали снимать третий штык 5 слоя в пом. 60-а. Характер засыпи прежний. Встречаются включения глины, кости домашних животных (коров). Стена "Казармы" в северной части помещения, приблизительно на расстоянии 1, 5 м. от С-В стены пом. 60-а, оказалась разобранной до фундамента.
Находок немного...
Это я немного погорячился насчет "в том же составе". Женьке, кажется, надело таскать ведра с грязью, во всяком случае на работу он не вышел. А записывать почти нечего, сплошная полова.
...В печку, Борис, в печку!