- Малый, да я даже имел честь пожать ему руку. Черт возьми, а я-то думаю, откуда дует ветер... Он пришел ко мне с какой-то совершенно сумасшедшей историей о том, что ему, видите ли, понадобились мои мозги, после того как я гикнусь. Он хотел делать с ними какие-то медицинские опыты. Что-то вроде помощи олигофренам.
Мелроуз кивнул:
- Действительно, таково было первоначальное намерение. Операция в самом деле начиналась с программы помощи умственно отсталым.
Последовал новый взрыв смеха.
- Да, старина Баррис, знаменитый городской сумасшедший. Он предложил мне – вы не поверите – двадцать пять тысяч кредитов за то, что он назвал "посмертными правами" на мой мозг. Я, естественно, согласился. После этого мне вмонтировали в затылок такой ма-аленький микрочип, верно, для того, чтобы он были в курсе, когда я буду умирать, и пришли забрать меня. Я даже не знаю, что вышло потом из этой истории. Верно, эти черти в самом деле забрали меня. Потом, наверное, сами пожалели об этом. Но, черт возьми, на деньги Барриса я устроил такую пьянку... Короче, как следует проспиртовал мозги перед тем как оставить их в пользование этому типу. – При этих словах Герцог посмотрел мечтательно вдаль, и глаза его потеплели. – К тому же в голове у меня много всякого, что лучше забыть. Но, черт побери, это все, что я могу вспомнить.
Ученый выждал момент, затем протянул ему руку:
- Я Винсент Мелроуз.
- Доктор? Винсент Мелроуз? Тот самый парень, который вживлял мне в голову растреклятый чип слежения? – он рассеянно поскреб в затылке, точно пытаясь найти то самое место. – Куда, черт возьми, он подевался? – Тут Герцог снова посмотрел на ученого и пожал плечами. – Но вы не доктор Мелроуз. Этого не может быть. Мы виделись с ним совсем недавно – это был молодой еще парень...
- Время меняет людей, – философски изрек Мелроуз.
Герцог повернулся к Баррису.
- И потом, я голову кладу об заклад – вы не Макси Баррис. Ясное дело. Может, вы его единственный сынуля, с которым меня знакомили?.. Этот десятилетний монстр с характером мокрицы. Так хотел встретиться со мной, что в штаны написал, а потом этот маленький ублюдок укусил меня за локоть. – Он закатал рукав и продемонстрировал. – Видали? – посмотрев на укушенное место, он сообщил: – Видимо, затянулось.
- Неважно, – вмешался Баррис. – Мы бы с доктором хотели, чтобы вы поучаствовали в нашей беседе. Вы ничего не имеете против? Поболтаем о том, о сем...
- Почему бы нет? Ведь это вы устроили вечеринку. – Он гостеприимным жестом обвел камеру. – Располагайтесь. Жарить ничего не будем? Кроме меня, здесь другого мяса нет. А вот выпить, жаль, нечего.
Баррис и Мелроуз одновременно посмотрели на единственный стул. Мелроуз не тронулся с места, пока Баррис не кивнул ему, разрешая, как старшему, занять место.
- А вы? – спросил Баррис. В некотором замешательстве он посмотрел на Герцога. – Мы же представились, отчего бы теперь вам не назвать свое имя.
- Да вы и так уже знаете, кто перед вами. Иначе бы не пришли сюда. Герцог выдернул нитку из рукава. – Еще одна.
- Очень бы хотелось, чтобы вы больше так не делали, – сказал Баррис. Это стоит денег.
Герцог посмотрел на Барриса и, испустив издевательский звук, сплюнул обрывок нитки на пол.
- Что это вы со мной вдруг стали так чутки и отзывчивы? Начинали-то с наскоком.
Мелроуз заерзал:
- Простите, мистер Диксон, но я хотел бы еще раз вернуться к вопросу... Вот вы сказали, что мы до сих пор, вплоть до этого дня никогда не встречались...
Герцог махнул в сторону Барриса:
- Это я про него. С вами у нас уже была встреча.
Мелроуз кивнул.
- И еще вы говорили о своем предубеждении к личности мистера Барриса. Не могли бы вы объяснить свою позицию?
Герцог рассмеялся. Ухватив нитку ногтями большого и указательного пальца, он стал вытягивать сверхпрочное волокно. Рукав стал понемногу уменьшаться. Добрых двадцать сантиметров вышло из него, прежде чем нить оборвалась. Он чертыхнулся. – Этот зануда мне сразу не понравился.
- Но ведь я только хотел заметить вам, что вы наносите ущерб имуществу компании. Моей компании.
- В самом деле?
- Да. Потому что все это, – и жестом Гарун Аль Рашида Баррис обвел узкие тюремные стены, – принадлежит мне.
Герцог покачал головой.
- Первое впечатление, которое у меня сложилось: вы – обыкновенный воришка. Безмерно эгоистичный, самовлюбленный хорек, который все тащит в свою нору и при этом еще хочет, чтобы все вокруг этому радовались и гордились им. Что с того, что кому-то для вашего преуспеяния приходится трудиться до седьмого пота, чтобы принести и сложить что-то у входа в нору жадного и эгоистичного хорька. Причем, тот даже не выйдет поблагодарить.
Отложив нитку в сторону, он потер рукавом переносицу.
- Черт. Голова раскалывается.
- И какие еще чувства вы испытываете к мистеру Баррису? – продолжал расспрашивать Мелроуз, кивая головой, как профессиональный психолог.
- Что еще? Да ничего особенного. Просто, что он большая жирная жаба. Присосалась ко мне и ведет разговоры в свое удовольствие о том, кто я да откуда, как будто я не знаю, что он сделал со всеми, кто когда-то прежде занимал это помещение.
- Что... – начал Баррис, но увидел предупреждающий жест Мелроуза. Он кивнул и ученый продолжил:
- Кем вы были, мистер Диксон?
Герцог намотал нить на указательный палец, проверяя ее прочность. Костюм был сделан из сверхпрочного волокна, и такие нитки можно было только перегрызть, но не разорвать, тем более короткие. Хотя качество костюмов, в которых Баррис содержал подопытных, было невысоким – иначе бы нитки не выдергивались сами.
- Что ж, не буду прибедняться. Я пилот, космолетчик, был и останусь им. Причем не из последних мастеров этой профессии. Вы слыхали когда-нибудь о Вратах Беринга? Это моя работа. У меня была полная грудь медалей – остались где-то в коробке из-под сигар. Короче, слово герой что-нибудь говорит вам?
- Понятно, – Мелроуз кивнул Баррису.
- А как насчет других, о которых, вы тут рассказывали? – спросил Баррис. – Вы сказали, будто знаете что-то о тех, кто прежде сидел в этой клетке.
- Ну, знаю, – хладнокровно пожал плечами Герцог, поморщившись. – Вы хотите сказать: отвечай, мол, за базар. Отвечаю. – Он еще раз передернул плечами. – Какого черта! Я сказал, что знаю, по крайней мере, об одном человеке, которого вы держали в этой камере против его воли и приложили немало усилий, устроили здесь целый карнавал, чтобы запугать его. Что-то устроили с... – Тут его лицо побледнело, и он покачнулся.
- Вам плохо? – сказал Мелроуз, поднимаясь со стула.
- Кучей записей. Похоже, я получил доступ к определенным воспоминаниям и стену из тумана, за которую не пробиться. – Он потряс головой, и мир вновь стал цветным. – Но все равно, вы не знаете, что мой друг прошел через такое, чего вам и не приснится, и тем не менее, находится в отличной форме.
- Как имя вашего друга? – быстро спросил Баррис.
Герцог покачал головой.
- Э-э, нет. Я в такие игры не играю. Мы все знаем, о ком мы говорим:
- Тогда оставим этот вопрос в стороне, – поспешил Мелроуз. – Расскажите нам, как вы встретились.
Герцог зажмурился и почесал в затылке.
- Странно. Первое, что помню о нем, я пытался показать ему, как сделать перегрузку реакторов корабля для того, чтобы получить хороший толчок.
- Вы что – намеренно пытались уничтожить корабль?
- Нет, – рассмеялся Герцог. – Я освоил этот трюк, когда мы уносили задницы из системы Беринговых Врат, после того как вошла вторая колонна. Арколианский штурмовик преследовал нас, одного за другим. Они блокировали троих из нашего звена, и постепенно добрались до меня. Эти ублюдки хотели заарканить меня, и так бы оно и случилось. Ну, а я сделал им подарок на прощанье. Я менял фазы одну за другой, пока реактор моего корабля не превратился в небольшую водородную бомбу, и тогда я отстрелил ее им навстречу. После чего, скажем так, не всем удалось уйти.
- И вы, значит, пытались обучить его такому маневру?
Герцог кивнул и затем снова ушел в работу, приступив к вытягиванию из рукава очередной нитки.
- Мистер Диксон, – Мелроуз решился на еще одну попытку разговорить собеседника. – Вы позволите нам с мистером Баррисом оставить вас на некоторое время. Нам надо кое-что обсудить.
Еще пять сантиметров нитки выползли из рукава и тут же оборвались.
- Если вы хотите говорить обо мне, то можно и здесь, чего стесняться.
Баррис пожал плечами:
- Да и мне, в общем-то, все равно.
- Не думаю, – сказал Мелроуз, строя Баррису отчаянные рожи, – что уважаемый мистер Диксон сможет оценить медицинскую терминологию, которая понадобится нам для обсуждения предмета нашего разговора. Лечебные процедуры...
- Это вы называете "лечебными процедурами"? – спросил Герцог.
- Справедливое замечание, – согласился Баррис.
- Не думаю, – произнес Мелроуз сквозь стиснутые зубы, – что мой уважаемый коллега понимает всю серьезность положения. Прежде чем я смогу вынести окончательный диагноз, мне нужно посовещаться с ним.
- Мне эта мысль не нравится, – честно сообщил Герцог.
- Винсент, – покровительственно произнес Баррис. – Ну как так можно? Вы расстраиваете нашего гостя.
- Я не гость, а заключенный, – поправил Герцог. – И уже расстроен и сердит. Так что остальные закорючки мне просто побоку. – Он извлек еще одну нитку длиной в двадцать сантиметров и стал хлопать по кровати в поисках первой.
- То, что мы видим перед собой – чрезвычайно важно, и я не хочу говорить об этом всуе. Это еще не исследованный постэффект дистилляций, почти торжественно объявил Мелроуз.
- Очень жаль, что я не смогу оценить этого вашего... постфакта, сказал Герцог. – Жалкое подопытное животное.
- Хорошо, доктор, я понял, – кивнул Баррис. – Мистер Диксон, прошу вашего прощения...
- Нет, – сказал Герцог, вставая. – Его вам не видать как своих ушей.
- Ну что ж, – взаимно оскалился Баррис, – выбор у вас не такой уж большой.
Мелроуз поспешил встать меж ними.
- Ну, ну, полноте. Если вы послушаете старика доктора, уверяю, что все можно будет решить миром к общему удовлетворению.
- Насколько я понимаю, – объявил Герцог, – это самое поганое слово на земле: "общее удовлетворение". Вы заперли нас в клетке и думаете, что имеете право экспериментировать на нас с Герцогом, сколько пожелаете. Что ж, в таком случае есть еще кое-что, чего вы не учли.
- Это дело пособников Герцога, – спокойно ответил Баррис. – Вас это никак не касается.
- Это вы так думаете. Я тут получил доступ к воспоминаниям о них, хотя черт меня раздери, если я понимаю, откуда они взялись.
- Вот в этом-то и состоит ваша общая проблема, – поспешил с объяснениями Мелроуз, подталкивая тем временем Барриса к выходу. – Думаю, что мы продолжим нашу беседу чуть позже. В другое время.
- Нет, – крикнул им вслед Герцог. – Вам предстоит вести переговоры с одним человеком. Со мной. Я – единственный действующий агент для нас обоих, защищающий наши интересы: мои и Вильяма Уэшли Арбора.
- С Герцогом мы уже говорили, что... – начал Баррис.
Мелроуз тут же схватил его под локоть.
- Надо немедленно стереть запись этого разговора! – яростно зашептал он шефу.
Баррис стряхнул руку ученого.
- Проблема в процессах, происходящих в уме этого субъекта, успокаивающим тоном продолжал Мелроуз. – Когда мы вошли, у него не было никаких воспоминаний о нас, и он, казалось, знать не знал о наших намерениях. И за несколько минут он становится совсем другим... Думаю, здесь идет взаимный телепатический обмен информацией. Баррис посмотрел на Мелроуза:
- Думаю, мы столкнулись с проявлениями сложного механизма памяти, который еще не открыл людям всех своих загадок.
- Совершенно согласен. Либо процедура картографии мозга и извлечения памяти оказалась неэффективной, либо мы столкнулись с проявлением странной и непредвиденной синергетической реакции.
- Память, обучающаяся от памяти?
- Именно. И этот процесс еще предстоит изучить...
- Вы так считаете? – громким голосом вмешался в эти дебаты Герцог. Кстати, вы обо мне еще не забыли? Разговариваете, как при лабораторной крысе...
Баррис прокашлялся.
- Просто доктор Мелроуз боится, что я вас раздражаю.
- Я был раздражен в момент, когда понял, что очутился в этой паршивой клетке. Как цыпленок в полиэтиленовом пакете. С Герцогом мы поговорили, он парень вполне ничего. Только не знает, что делать дальше и как выкручиваться. Он надеется, что друзья его наконец сообразят, куда его упрятали, и устроят здесь небольшой погром. Он считает, что это лишь дело времени, рано или поздно они придут на помощь.
С этими словами Герцог, мягко устранив Мелроуза со своего пути, подошел к Баррису вплотную.
- Мы оба знаем это, не так ли?
- Что вы хотите этим сказать? – холодно отвечал Баррис.
- Мы оба в курсе, что они уже сообразили, куда вы упрятали Герцога. И это лишь вопрос времени – нескольких часов. И кое-кто может жизнью заплатить за свою беспечность.
- Ну, это мы еще посмотрим, кто кому будет платить.
- Ну что ж, лучше попытаться сбежать с куском мяса во рту, не так ли? Геройский вы парень, Баррис! Я уверен, вы что-то уже замыслили.
- Вопрос не в глаз, а в бровь, – сказал Баррис, – Значит, хотите узнать мои планы?
- Уверен, что мои планы здесь не имеют значения, – сказал Герцог. Наверное, я никогда не выйду из этого здания живым. Но и вы можете не выйти.
В этот момент оба они – Баррис и Мелроуз – ощутили холод камеры, в которой содержался подопытный.
- Впрочем, это вас пока не беспокоит, пауки от науки. Для вас ведь главное – высосать из человека все, что вам надо, – расхохотался Герцог.
- Интересно, – заметил Баррис. – Значит, эта ситуация кажется вам забавной.
- Забавной – ни в коем случае! – Холодный взор был ответом на это замечание. Мелроуза потрясло, как выражение на лице одного и того лее человека может меняться с такой быстротой. Был это Диксон или слабые признаки борьбы Герцога за обладание своим телом?
- Впечатлен, – сказал Баррис. – Что же такого знаете вы, чего не знаем мы, хотелось бы узнать.
- Интересно?
- Просто умираю от любопытства.
- Вы потратите все оставшееся вам время на нас с Герцогом и упустите главное. Это то, что мне известно совершенно точно. Поскольку это неизбежно.
- Похоже, беседа зашла слишком далеко, – предупредил Мелроуз. – Нам пора.
- Еще одно, – сказал Баррис с пылающим от гнева лицом.
- Он манипулирует вами, – приглушенным голосом предупредил Мелроуз.
Герцог вызывающе рассмеялся: раскатисто и во весь голос.
- Да, черт тебя возьми, – Баррис рванулся вперед, но Мелроуз удержал его.
- Псевдоаза, – произнес Герцог. – Это лучшее, что придумал старик?
- Это не мой отец, – сказал Баррис. Он уже успокоился, и Мелроуз выпустил его. – Это был Ловелл.
- Не имеет значения.
- Псевдоаза была первоклассным ферментом! – закричал Баррис. – Она сохраняла дистиллированное знание от разрушения иммунной системой и упрощала абсорбцию ее мозгом...
- Вы что, не видите, что он с вами делает? – завопил Мелроуз.
- Поздно. Я уже сделал это. – Герцог встряхнул головой. – Когда вы подумали об этом. Итак, псевдоаза – это суррогат.
- Суррогат чего?
- Генетического кода.
Напряжение внезапно оставило тело Барриса, и он разделил смех со своим противником.
- Вот это суррогат так суррогат! Великолепно сказано. Вы на верном пути, мой милый. Герой-космолетчик, который едва смог окончить последние классы школы, собирается поведать мне о том, что такое генетический код.
- Герцог мне все рассказал.
- Деревенский паренек с планеты класса "С"...
- Герцог освоил азы генетики, хотя не может состязаться со студентом колледжа, специализирующимся по этому предмету. Но он парень с головой и придумал ход, как можно улучшить воздействие ваших Дистилляций. С помощью генной инженерии, реконструируя протеиновые цепи.
- Ну, и дальше? – усмехнулся Баррис, но уже с заметно изменившимся выражением лица. Казалось, сарказмом он пытался прикрыть искреннее любопытство.
- Дальше я не совсем понимаю терминов, в которых разбирается только он. Что-то насчет сращения тканей и перекрестного управления группами крови.
- Хорошо сказано: "что-то насчет". Что ж, вы почти что на верном пути, – заметил Мелроуз.
- Единственная трудность – взломать код, – заявил Баррис. – А это уже не смешно. Ученые посильнее Ловелла пытались взломать его веками, и ничего не смогли продемонстрировать, кроме лопнувших кровяных сосудов. И пока ваш приятель не имеет в кармане ключа к генетическому коду, завернутого в бумажку, лучше прекратим бесполезные рассуждения. – Победоносно встряхнув головой, он направился к выходу.
- Но этот ключ есть... – сказал Герцог ему в спину.
Последовало молчание.
- У арколианцев.
В камере воцарилась тишина.
- Различные формы инопланетян: А, Б, и С – они ничем не отличаются от соответствующих групп фауны. Особым образом сконструированные генной инженерией для особых задач. Е-формы, например, были придуманы специально для общения с нами.
Баррис медленно повернулся к нему: лицо его было бледным.
- Вы не сможете этого доказать.
- Планы Герцога состояли в том, чтобы возвратиться в свой родной мир, но он подумывал и о том, что неплохо попытать счастья и здесь: выйти на связь с Арколией, чтобы попробовать... убрать меня из своего мозга.
- Эх вы, мечтатели. Нет такого способа...
- Зато есть арколианец по прозвищу мистербоб, который входит в состав делегации, прибывшей несколько недель назад. Он откололся от своей группы, чтобы изучить нас и наши природные реакции.
- Вы не понимаете, о чем говорите. Охрана...
- Никакой охраны, мистер Баррис. Он путешествует с коммерсантом и его командой. И зовут этого коммерсанта капитан Джеймс Мэй.
Баррис посмотрел на Мелроуза. Мелроуз покачал головой, отступил назад и заблокировал замок на двери.
- Введите собак, если вы мне не верите. А еще лучше, свяжитесь с Арколианским посольством и попросите встречи с посланником мистербобом. Уверяю, окажется, что его пока нет, и никто не знает, когда он вернется.
Мелроуз молча и почтительно протянул руку Герцогу. Тот, посмотрев на доктора глазами пилота, ответил решительным рукопожатием.
- Вы замечательный человек, мистер Диксон. – Мелроуз повернулся и, положив руку Баррису на плечо, попытался направить его к выходу. – Мы еще вернемся к нашему разговору.
Герцог вскинул пальцы к бровям.
- Честь имею, мистер Мелроуз.
- Поразительно! – выпалил Мелроуз, как только дверь за ними захлопнулась. – Просто поразительно. Взаимодействие двух совершенно различных структур памяти, двух разных личностей в одном теле! Это что-то неслыханное, новое слово в науке. И все это происходит буквально у нас на глазах.
- Ну что вы раскудахтались, милый...
- Но это такой шанс...