Хоть Картазаев и не носил погон, только камуфляж, но после стычки со спецназовцами, слухи о которой усиленно тиражировались, и Картазаев подозревал, что не без помощи Мошонкина, когда самый здоровый из них назвал его полковником, к нему только так и обращались.
Картазаев поднялся и пошел уточнять маршрут.
Парой дней раньше, чтобы не подвергать опасности пилотов, было решено подключить к операции космические спутники из состава военно-космических сил.
Подключили на свою голову.
Поначалу все шло чудесно. "Метеор-968",запущенный еще в прошлом веке и благополучно функционирующий над Англией, снялся с многолетней орбиты и завис над Уралом.
В ЦУП в Москву, а уже оттуда в штаб Кордона потекли цветные снимки мертвого города.
На химзаводе из продолжавшего некоторое время работать по инерции цеха готовой продукции вытекло и застыло целое озеро каучука. На ЗЯБе неделю горел склад горюче-смазочных материалов, и было замечено несколько взрывов перегревшихся печей, служащих для переплавки ликвидируемых ракет.
В городе было замечено несколько незначительных пожаров: горели отдельные квартиры и дома.
Постепенно и взрывы и пожары сошли на нет. По прибрежной акватории ветер гонял бесхозные корабли. Когда они оказывались в опасной близости от границ Вольда, их топили с вертолетов противотанковыми управляемыми снарядами (ПТУРС).
Пользуясь брешами в Кордоне, в город просочились группы мародеров. Некоторое время они передвигались по улицам, грабя магазины, пока не заснули и не умерли.
Клиническая картина напоминала Первоапрельск как две капли. Вольд, одним словом. Полный.
Космическая разведка исправно функционировала, но только до тех пор, пока искатели фотокамер не достигли зоны отдыха, где располагались стадионы, корты, бассейны и крупнейший в Европе Дворец спорта.
В этом месте изображения заметались, затуманились, а потом и вовсе пропали. Как и сам спутник.
В ЦУПе объяснили, что из-за ветхости спутника, он мог потерять орбиту, опасно сблизиться с Землей, и быть ликвидированным системой самоуничтожения.
Картазаев ничего не стал уточнять. Просто почувствовал нутром-оно.
Причины возникновения первого и второго Вольдов остались невыясненными, но эпицентр, судя по данным, обнаружился у обоих.
Замдиректора ФСБ Серегин Дмитрий Анатольевич, напрямую возглавляющий оперативно-поисковое управление (ОПУ), был бы доволен.
Сотрудник ОПУ должен быть готов ко всему. Даже к тому, что об ОПУ директор ФСБ лишь информирован. Информирован и не более того. Отдавать распоряжения уполномочен только Серегин либо лично Верховный.
Теория глобальной безопасности (ТГБ) пришлась Картазаеву по душе. Несколько лет назад, возглавляя секретную государственную комиссию, он понял, что в мире происходит что-то не то.
Гибнут подводные лодки и гигантские теплоходы, априорно считающиеся непотопляемыми. Убивают политических деятелей, защищенных тысячами агентов. Проваливаются эксперименты, о провале которых не могло идти и речи.
Причем, если сталкиваются поезда, то обязательно перегруженные пассажирами, если у АПЛ пробоина, то сразу в шести отсеках, да и рубку тоже прихватывает.
Что-то тут не так. По закону случайностей эти события практически произойти не могут, а отсюда следует, что действует какой-то другой закон, о котором мы не знаем.
Если коротко, то он звучит так: чем с большей надежностью мы защищаем частные случаи всей системы-отсеки ли АПЛ, двигатели новой МБР (МБР - межконтинентальная баллистическая ракета), не важно, тем беззащитнее и нежизнеспособнее вся система в целом.
Если есть закон, то вскоре появился институт по его изучению, а потом и агенты по практическому претворению его постулатов в жизнь.
Они едва успели развернуться до появления Вольда. С этой точки зрения специализация ОПУ стала чрезвычайно своевременной, ибо обычные методы борьбы против эпидемии массовой летаргии уже не действовали.
После первой неудачи ЦУП направил в Алгу второй спутник, который в отличие от первого зашел на город со стороны моря. Эффект был нулевой.
Едва аппаратуру направили на пресловутый Дворец, связь со спутником прервалась, как и в первый раз.
Тогда решили использовать беспилотные самолеты.
Картазаев давал последние указания окружившим его разведчикам и механикам:
- С севера на юг и с востока на запад город прорезает сеть проспектов. Улица Елейная выходит напрямую к Дворцу. "Шмель" должен лететь строго над ней на высоте 3 тысяч метров. Над Дворцом снижение до восьмисот, - Картазаев оглядел присутствующих. - Если долетит, в чем я лично сомневаюсь.
- Обижаете, товарищ полковник, - протянул Столетов.
- Это я к слову, - пояснил Картазаев. - Снимки каждые десять секунд. Вопросы есть?
Вопросов не было. "Шмель" давно стоял на взлетной полосе.
- Запуск! - скомандовал Картазаев, а когда все разошлись согласно боевой расстановке, успел ухватить Столетова. - Ставлю ящик пива, что не долетит.
- Принимаю, - серьезно ответил тот. - Сорта "Особый морской". С синей этикеткой.
"Шмель" взмыл в воздух и вскоре скрылся из вида. С этого момента управление приняли на себя телеметристы.
Картазаев приказал принести снимки в штаб Кордона и ушел.
Он успел отобедать и вернуться в штабную палатку, когда заявился Столетов. По его лицу Картазаев все понял.
- Как далеко он сумел углубиться? - спросил он капитана.
- Внутрь Вольда на 30 километров, в город - на два. Почти.
Картазаев взял у него глянцевые фотоснимки и разложил на столе. В штабе присутствовал только Лощекин.
- Дворца опять нет, - недовольно заметил генерал.
От волнения у Картазаева даже заломило виски.
- Здесь есть кое-что важное для нас, - сказал он.
- Где? Я ничего не вижу!
Картазаев указал на два снимка, лежащих рядом.
- Эти снимки одного участка, сделанные с интервалом в десять секунд. Видите эту группу объектов?
- Что здесь особенного?
Картазаев взял два снимка и совместил на просвет. Несколько точек, разбросанных по улице, не совпало.
- Они двигаются, - пояснил он.
- А что это за объекты? - спросил генерал.
Картазаев внимательно посмотрел на него, словно размышляя, стоит ли говорить, и, представляя, как воспримут его слова, потом ответил:
- Это трупы.
- Мясо побежало!
- Полякову звонили? - спросил он, сбрасывая ноги с койки, внизу стояли ботинки, но с первого раза попасть не удалось.
5 часов. Утренняя разбалансировка.
- Уже сообщили. Дежурная смена поднята по тревоге. Вам приказано срочно прибыть в штаб.
Оказавшись на улице, он сразу почувствовал дискомфорт. Что-то изменилось. Через секунду он понял, что.
Картазаев жил в одноэтажном деревянном домике в прилегающем к Новоапрельску дачном массиве. Во дворе круглосуточный пост, ненужность которого он так и не смог доказать.
Основная группа ОПУ расположилась во втором эшелоне.
Разгар лета. Сухо. На пожухлой листве серая пыль.
Когда он выбрался на грунтовку, кое-как засыпанную щебенкой, мимо на всей дури пропер мотоцикл. Что за люди?
КП располагался на окраине того же поселка, на чердаке двухэтажного дома. У калитки бронетранспортер. Во дворе пулеметное гнездо, обложенное мешками с землей. Песок далеко возить.
Картазаев показал пропуск раз пять разным людям, хотя его все давно знали в лицо, а пропуск проверяли назло. Был у него небольшой косяк со старослужащими.
Прошел через первый этаж, пахнущий едой и потом, поднялся наверх. Часть шифера была разобрана, напротив, на штативе установлен 30 кратный монокуляр. Поляков в расстегнутом кителе приник к окуляру, оживленно комментируя увиденное.
- Товарищ генерал!
- Здорово! - Поляков не глядя, сует шершавую лапу. - Иди, погляди!
- Я уже слышал.
- Ничем тебя не удивишь! - недовольно произнес Поляков, оторвавшись от монокуляра.
А ведь на самом деле недоволен. Непосредственный человек, хоть и генерал.
Картазаев приникает к окуляру.
В перекрестии автобусная остановка на окраине города. Написано "Интервал движения 115 маршрута 20 минут". Врут. С момента установки второго Кордона, взамен погибшего в полном составе Первого, прошло 40 дней.
- Правее смотри! Он там скачет!
Картазаев не вертит монокуляр, при этом увеличении обзор сразу скакнет метров на сто. Осматривает так. Сбоку стремительно влетает в сектор пестрая тень, чтобы пронзить его насквозь и тут же вылететь с противоположной стороны. Птах!
Их то Картазаев и услышал по утру. А то 40 дней тишина как в могиле. Ничего живого.
- Давно ведется наблюдение? - спросил Картазаев.
- Часовые два часа уже как любуются.
- Много там птиц?
- Много. Пошли чай пить.
Отказываться бесполезно. Вот такой вот командир.
Они пьют чай с баранками на первом этаже. От лимона Картазаев отказался, чем вызвал недоумение со стороны генерала. То ли еще будет, мазохистски подумал Картазаев.
- Что надумал, полковник? - поинтересовался Поляков. - То же что и я?
Это вряд ли, подумал Картазаев.
- Разведку? У меня чудесный комроты есть.
- Нет. У меня своя кандидатура.
- Что моим не доверяешь? Зря.
- Почему не доверяю, доверяю. Наоборот. Хочу их поберечь.
- А кто же тогда пойдет? - генерал что-то начал подозревать и нахмурился.
Картазаев не дал ему возможности прозреть до конца.
- Заключенный пойдет. У него пожизненное, все на добровольных началах.
Генерал только крякнул. Живо блестящие глаза померкли, налились холодом. Даже презрительность мелькнула.
- Эх, Контора! - шумно выдохнул он. - Я погляжу, вы не меняетесь. "Заключенный". "Добровольно пойдет". Знаю я ваше добровольно, - он шумно хлопнул ладонищей по столу. - Я хочу на него посмотреть.
- Само собой. Он же здесь пойдет.
- Я хочу лично!
- Не вижу необходимости, - он увидел, как генерал наливается багровостью, и добавил. - Впрочем, как прикажете.
- Вот именно прикажу! - уже с полным высокомерием произнес Поляков, хотя приказывать ему не имел права.
А что Картазаеву жалко?
Он достал сотовый и, разузнав обстановку, объяснил куда подъезжать. Вскоре им позвонили с поста.
За забором стояла длинная легковушка с наглухо тонированными стеклами - машина принадлежала Загорскому управлению ФСБ, но экипаж был полностью из ОПУ.
Машина мотора не глушила, рядом прогуливался лейтенант Назаров.
- Где заключенный? - спросил генерал. - Почему не выводите?
- Мы подчиняемся только полковнику Картазаеву.
Картазаев слегка кивнул, пока генерал окончательно не вышел из себя, и лейтенант, приоткрыв дверцу, велел выводить. Сначала показался сопровождающий, реальный гоблин под два метра в высь и чуть уже вширь. Потом зэк, и, наконец, еще один сопровождающий. Вдвоем они так вздернули зэка, что тот стал едва ли не раком.
Ну, это уже лишнее, поморщился Картазаев. Оказывается, он всего не знал.
Зек оказался настолько накачан транквилизаторами, что когда его выровняли и отпустили, то едва не грохнулся. Сопровождающие поддержали его. Все это вкупе смотрелось дико, словно кадр из 37 года, что генерал коротко ругнувшись, пошел прочь, а часовые демонстративно захлопнули калитку.
- Салям! - поздоровался Картазаев, зэк был сумитом.
- Пошел на кутаг, дунгыз! - проговорил сумит точно пьяный.
- На фига так надо было накачивать? - возмутился полковник.
- Вкололи стандарт, а он наркоман со стажем, улетел сразу.
- Ладно. Эй, джигит, знаешь, зачем тебя сюда привели?
Сумит кое-как сфокусировал гляделки, зашипел:
- Ненавижю!
Полковник спокойно переждал и спросил:
- В тюрьму хочешь?
- Умирать хочу!
- Договорились. Сделай, что я тебе скажу, и я подарю тебе легкую смерть.
- Врешь!
- Как хочешь. Можешь вернуться. Сколько тебе лет. Тридцать. Значит, еще лет сорок протянешь, горцы долго живут. И все за четырьмя стенами. 40 лет. По 365 дней. Или лучше сразу к Аллаху? Выбирай. Да или нет?
- Да, ищак!
- Я тоже рад, что мы договорились.
Они кое-как разместились в машине, зэка усадили на грязный пол, и подъехали к кордону. Дорогу перегораживал шлагбаум, по бокам укрепленные огневые точки. Бойцы в белых халатах и респираторах. Хоть случая заражения больше не было, береженого Аллах бережет.
Сумита вывели и освободили от наручников. Полковник объяснил задачу. Надо было пройти мимо автобусной остановки, бензоколонки и дальше по улице.
- Никуда не сворачивай, а то снайпер за углом не видит, - пояснил Картазаев. - Вернешься, получишь, что обещал. Вздумаешь финтить, пулю в ногу. И остальные 40 лет без ноги по камере прыгать.
- Шакалы! - сумит косился на них, потирая затекшие руки.
- Таким ты нравишься мне больше! - заметил Картазаев. - А тогда перед генералом спектакль разыгрывал? Ну ладно. Топай, давай!
Назаров достал из кабины СВД.
Плетущийся по пыльной дороге сумит вызывал неосознанную жалость. Солдаты из охранения бросали на них косые взгляды и глухо ругались в респираторы.
Сумит доплелся до остановки, огляделся. Картазаев наизусть знал, что там. Старик, на пиджаке медаль 60 лет Победы. Девочка-школьница с портфелем. Женщина, возраст 40–60 лет. Точно определить не удалось. Жара.
Зэк подошел, пошарил у трупа, нашел сигареты, закурил.
- Не останавливайся! - крикнул Картазаев, благо тот был не далеко.
Сумит отреагировал неожиданным образом. Сорвал со старика медаль и швырнул в их сторону.
- Пугани! - велел полковник.
СВД смачно вдарила, взметнув фонтанчик у ног разбушевавшегося "мяса". Сумит пошел дальше, гораздо энергичнее.
- Ищет нору! - сделал предположение Назаров. - Куда нырнуть.
- Вряд ли, - не согласился Картазаев. - Что он там забыл. Гиблое место.
Сумит отходил все дальше. Полковник взял бинокль.
- Сколько инкубационный период? - спросил Назаров.
- Был 30 минут.
- Он уже 20 минут гуляет.
- Пусть еще погуляет. Может, мощность упала.
- Мощность чего?
- А хрен его знает, чего? Он погуляет полчаса, да на своих вернется, а разведка потом накроется полным составом!
Картазаев прогонял сумита 3 часа. Они возили его и запускали в город с разных сторон. Наконец, зэк сел и сказал, что устал и никуда не пойдет.
- Жрать хочешь? - спросил полковник, стараясь оттянуть неизбежное.
- Косячок бы перед смертью.
- Перебьешься.
- Владимир Петрович, давайте я! - предложил Назаров.
Тот лишь помотал головой, а сумиту сказал "Пошли!"
Отведя его от поста в кусты, чтобы не видела молодежь, Картазаев передал ему пистолет и сказал.
- Здесь 1 патрон, как я и обещал. Слово свое помнишь?
- Конечно, этот патрон мой!
С этими словами сумит поднял пистолет и почти в упор спустил курок в Картазаева. Громко щелкнул боек.
- Дунгыз! - с яростью заорал сумит.
- Хорош бы я был, если бы вам верил! - проговорил Картазаев.
На грянувший выстрел прибежал Назаров.
- Как вы догадались? - он пытался скрыть удивление.
- Самоубийцы в рай не попадают! - пожал тот плечами. - Коран надо читать, молодой человек!
Сержант сидел рядом с поникшим шлагбаумом с почерневшим давно остывшим "бычком" в руке, из которого ветерок выдул холодный пепел. Рядом привалились плечами друг к другу двое "молодых", судя по выбритым черепам и оттопыренным ушам, которые еще не успели обклевать птицы. Под всеми троими на сухой земле темные расползшиеся пятна.
Первый Кордон. Мертвый.
Поехали на "Волге", хотя Поляков предлагал БТР и взвод десантников. От кого тут отбиваться? Картазаев так и сказал.
Водителя звали Коля, и полковник был вынужден сесть рядом с ним, хотя спереди никогда не садился. Во-первых, переднего пассажира заваливают первым. Во-вторых, не любил. На заднем сиденье всегда подмечается больше деталей. Но теперь сзади сидели гоблины, теснотища. Нехай, Назаров потеснится. Молодой.
Гоблины назвались кличками Гарсон и Шустрый.
- Гарсон номер 5, -пошутил Картазаев и столкнулся с откровенно агрессивным взглядом.
Получил очередную дозу ненависти. Мало того, что его ненавидят за одно принадлежность к ФСБ, так еще и внутри Конторы существуют свои предрассудки.
Когда выяснилось, что эпидемия сама собой кончилась, встал вопрос, куда ехать. И что искать. На второй вопрос ответа не знал даже Картазаев. "Будем поглядеть", - как говаривал Базыкин, старожил ОПУ, служивший еще в КГБ.
Картазаев крутил в руках спутниковую фотосессию. Мест скопления трупов оказалось три. Если первые два еще можно было объяснить, это оказались 2 городских рынка, то третий так с кондачка растолковать было невозможно.
Географически место находилось практически в центре города. Ресторан? Мультиплекс? Магазин?
Столько всего понастроили за последнее время. Карты есть, но толку от них чуть. По своему опыту Картазаев знал, что больше половины подобного рода заведений там не указаны.
"Волга", шурша шинами, катила по городу, и он словно просыпался вместе с ней. Птиц становилось все больше, они весело обгоняли машину. Кот опасливо выглянул из подворотни.
Надо бы поймать. Но зачем? Разве что, кастрировать.
Проехали мимо рынка. Трудность заключалась в том, что на толкучке не все умерли сразу, и мародеры тащили добро, умирая по дороге. Теперь далеко по дороге вытянулся жуткий язык из павших и тащимого ими барахла. Мертвые занимали всю проезжую часть, и Коля, испросив разрешения, свернул на второстепенную дорогу, по сути, узкую дорожку, ведущую мимо чахлых кустиков.
Снова обрушилась тишина. Птицы еще не успели разведать этот, судя по всему, внутриквартальный проезд, и жизнь не торопилась их обгонять.
Картазаев заерзал. На душе сделалось так погано, что хотелось куда угодно, только не в этот затхлый проезд.
- Остановись! - голос прозвучал гнусаво сквозь маску, они все были в респираторах и камуфляже без знаков различия.
Словно их могли захватить в плен. Кто?
Колян наперво посмотрел на Назарова, и исполнил приказ, только когда тот кивнул.
В боевой обстановке Картазаев бы такого не потерпел, но обстановка была не боевая. Скорее, после боевая. Как оказалось, он был не прав, но это выяснилось слишком поздно.
Колян снова свернул и не раз, и если бы не GPS заплутали бы точно. А так система вывела их прямиком на аккуратную площадь с фонтаном и Лениным. Фонтан давно заглох и не функционировал. Воняло тухлятиной даже сквозь респираторы.
На противоположной стороне возвышался ДК с крашеными известью колонами. Судя по карте, нужное место находилось за ним.
- Откуда объезжать? Справа или слева? - спросил Колян.
- Слева! - сказал Назаров.
Картазаев хотел бы в пику сказать "справа", но потом махнул рукой. Как показало дальнейшее, он недопустимо расслабился, но понял это только когда стоял над свежими трупами у перевернутой машины.