Локланн парировал выпад топором. Но дон был искусным бойцом. Он ответил новым выпадом, который завершился ударом в грудь воздушного пирата. Но скрученная в шесть витков кожа панциря выдержала удар. Локланн выбил шпагу из рук врага. "Ах, но, дон Мивель!" - воскликнул молодой воин рядом с кальдом. Старик фыркнул, ловко перехватил рукоять топора и с силой подземного тролля выдернул оружие из рук Локланна. Локланн видел глаза старика, говорившие "Смерть!" Дон Мивель занес топор. Локланн нажал на спуск пистолета.
Он на лету поймал падающего дона Мивеля, сдернул золотую цепь и надел себе на шею. Клинок шпаги прозвенел о его шлем. Локланн поднял топор, покрепче уперся подошвами в плиты мостовой и ударил.
Цепь защитников поддалась.
Вдруг позади послышался шум. Обернувшись, он увидел за спинами своих людей блеск оружия. Проклятье! Во дворце было гораздо больше людей, и пока одни держали главный вход, остальные пробрались через черный и теперь атаковали его с тыла!
Острие шпаги вонзилось в бедро. Он почувствовал лишь слабый укол, словно ужалила пчела, но гнев затянул глаза красной пеленой.
- Чтоб ты заново родился такой же свиньей, как сейчас! - взревел он. Почти ничего не видя, он бешено завертел топором. Ему удалось очистить пространство вокруг себя, вырваться из кольца и взглянуть на бой со стороны.
Напавшие с тыла были преимущественно дворцовой охраной, судя по их полосатой форме, пикам и мачете. Но среди них находилась дюжина людей в одежде, которой Локланну видеть не приходилось. У них были черные волосы и очень смуглая кожа, как у индейцев, хотя чертами лиц они больше напоминали людей белой расы. Кожу покрывали сложные синеватые узоры. На незнакомцах были только цветные простыни вокруг бедер и венки из цветов. Иноземцы с поразительной ловкостью орудовали ножами и дубинками.
Локланн разорвал штанину, взглянул на рану. Ничего серьезного. Куда тяжелее приходилось сейчас его людям. Морк сунна Бренн с занесенным мечом ринулся на одного смуглокожего, довольно плечистого малого, ка котором кроме простыни была еще блузка с кружевами. Дома Морк убил четверых в законных поединках, а скольких зарубил в набегах вообще трудно сказать. Смуглокожий стоял спокойно, сжав в зубах нож, свободно опустив руки. Когда меч опустился, иностранца просто не оказалось на прежнем месте. Усмехнувшись сквозь сжатые зубы, иностранец рубанул ребром ладони по кисти Морка Локланн услышал хруст кости. Морк вскрикнул. Иностранец ударил его в горло, в кадык. Морк медленно опустился на колени, выплюнул кровь, сжался вдвое и замер. Иностранца атаковал другой небоход, с топором. Тот опять текучим движением ловко ушел от удара, поймал нападающего на бедро и послал головой вперед в мостовую. Небоход лежал неподвижно.
Локланн заметил, что иностранцы кольцом окружили женщин. Женщин! Октаи и людоед Улагу, эти подонки выводили из дворца женщин! И атака на дворец сама собой захлебнулась. Мрачно хмурясь и зажимая раны, воздушные пираты отступали.
Локланн бросился на врага.
- Каньон! - заревел он. - Каньон!
- Руори Ранги Лоханассо, - вежливо ответил иностранец в блузе и протарахтел серию приказов. Его товарищи начали быстро отходить.
- Что стоите, дерьмо! Нападайте! - заорал Локланн.
Но преследование началось без энтузиазма, кроме того, пики арьегарда отступавших отбросили преследователей. Тогда Локланн сам повел наступление.
Плечистый иностранец в блузе заметил его, серые глаза остановились на золотой цепи убитого кальда и стали ледяными, как северная зима.
- Ты убил дона Мивеля! - сказал Руори на спанском. Локланн, опытный небоход, понял его. Он научился спанскому от пленных и наложниц.
- Паршивый сукин сын!
Пистолет был уже в руке. Руори резко взмахнул кистью, и в правый бицепс воздушного пирата воткнулся нож. Пистолет покатился по плитам.
- Я за ним вернусь! - крикнул Руори, сожалея о ноже, и приказал товарищам: - Назад на корабль!
Локланн посмотрел на бегущую по руке кровь. Словно со стороны он услышал звон оружия, крики - отступающий отряд прорвал хлипкое заграждение небоходов. В дверях дворца, теперь пустых, появился Джонак с отрядом. Но уцелевшие защитники ушли с Руори.
К Локланну, который смотрел на рану, как загипнотизированный, подбежал небоход.
- Нам их преследовать, шкипер? - спросил он почти сочувственно. - Джонак может вас сменить.
- Нет.
- Но они уводят сотню женщин. И очень много молодых.
Локланн потряс головой, словно пес, выбравшийся на берег из глубокого холодного ручья.
- Не надо. Мне нужен лекарь, пусть зашьет рану. А с иноземцами мы еще сквитаемся. Сейчас есть дела поважнее. Ребята, у нас целый город на разграбление!
4
Причал был усеян обугленными трупами. Рядом с массивными каменными стенами складов мертвые казались маленькими, как поломанные куклы. Ноздри щипало от гари и порохового дыма.
Навстречу Руори спешила команда во главе с первым помощником "Дельфина", Ателем Хамидом Серайро. Он отдал честь на островитянский неофициальный манер, так небрежно, что несколько мейканских офицеров переглянулись, несмотря на явно неподходящую ситуацию.
- Мы собрались идти за вами капитан!
Руори посмотрел на лес мачт и оснастки "Дельфина".
- Что здесь случилось?
- Банда этих чертей приземлилась возле батареи. Они овладели огневой позицией, пока мы соображали, что происходит. Часть из них поспешила на шум в северном квартале. Кажется, там казармы. Остальные напали на нас. Ну вот, планшир наш на десять футов выше пристани, и мы знаем, что делать, если нападают пираты. В общем, я их немного поджарил.
Руори с содроганием посмотрел на черные обугленные трупы. Они того заслужили, несомненно, и все же ему не нравилась идея использовать горящую ворвань против живых людей.
- Жаль, они не попробовали с морской стороны, - вздохнул Атель. - У нас там такая симпатичная гарпунная катапульта. Помню, пару лет назад я такую опробовал неподалеку от Хинджии, когда к нам подошел синизский буканьер. Как они орали!
- Люди не киты! - вспылил Руори.
- Хорошо, капитан, хорошо! - Атель попятился, слегка испугавшись. - Я ничего плохого не имел в виду.
Руори уже успокоил себя, сложил вместе ладони.
- Я поддался напрасному гневу, - подчеркнуто вежливо сказал он. - Я смеюсь над самим собой.
- Чепуха, капитан. Значит, мы их отбросили. Но подозреваю, они вернутся с подкреплением. Что будем делать?
- Хотел бы я знать, - мрачно сказал Руори.
Он повернулся к мейканцам, увидел их пораженные лица.
- Прошу извинить, доны и доньиты, - сказал он на спанском. Мой помощник вводил меня в курс последних событий.
- Не извиняйтесь! - воскликнула Треза Карабан, шагнув вперед. Мужчины обиженно переглянулись, но все были слишком утомлены, чтобы открыто осудить ее за несдержанность. Для Руори же было вполне естественно, если женщина поступала также свободно, как и мужчина.
- Вы спасли нам жизнь, капитан. И даже больше, чем жизнь!
Что может быть хуже смерти? Потом он кивнул. Рабство, разумеется. Веревки, кнут, принудительный труд в чужой стране до конца жизни. Взгляд его задержался на Трезе: длинные пряди волос разметались по плечам, платье порвано, на лице усталость и следы слез. Знает ли она, что ее отец убит? Треза старалась держаться независимо и смотрела на Руори с непонятным для него вызовом.
- Мы еще не знаем, что теперь делать, - сказал он с запинкой. - Нас всего пятьдесят человек. Мы можем помочь городу?
Один из молодых дворян, покачнувшись, ответил:
- Нет, с городом кончено. Вы могли бы доставить дам в безопасное место. Это все.
- Вы уже сдались, с’ньер Дуножу? - запротестовала Треза.
- Нет, доньита, - прошептал молодой человек. - Но мне лучше исповедаться сейчас, до возвращения в бой. Нам уже не жить.
- Поднимемся на борт, - кратко предложил Руори.
Он повел их к трапу. Лиу, одна из пяти корабельных вахинас, бросилась навстречу. Она обняла Руори, крепко прижалась.
- Я так боялась, что тебя убьют! - воскликнула она сквозь слезы.
- Пока мы живы. - Руори освободился из ее объятий со всей возможной мягкостью. Он заметил, как замерла глядя на них Треза. Странно, неужели забавные мейканцы думают, будто команда отправится в многомесячную экспедицию без женщин? Может, одежда вахины, не отличавшаяся от облачения его товарищей, противоречит местным табу? К Нану глупые предрассудки! Но неприятно, что Треза сразу замкнулась. Мейканцы с любопытством и даже изумлением смотрели по сторонам. Многие не успели побывать на борту "Дельфина" и сейчас рассматривали рангоут, гарпунные катапульты, кабестаны, бушприт и самих моряков. Маурийцы ободряюще улыбались в ответ. Многие воспринимали происходящее, как забавное приключение. Стычка с воздушными налетчиками не могла испугать людей, для развлечения нырявших с одним ножом за акулами или ездивших в гости к друзьям за тысячу миль в утлых каноэ.
Ведь им не довелось беседовать с благородным доном Мивелем, веселым доном Ваном, добрым и образованным Биспо Эрмозильо. Они не видели их мертвыми на полу дворца, где только что кружились в танце пары.
Мейканские женщины и их слуги сгрудились вместе, многие тихо плакали. Треза и несколько благородных донов поднялись вместе с Руори на полуют.
- Давайте поговорим, - предложил Руори. - Кто эти бандиты?
- Люди неба, небоходы, - прошептала Треза.
- Это я уже понял, - Руори покосился на патрулирующий неподалеку аппарат. Его очертания отличались зловещим изяществом барракуды. Над городом в нескольких местах поднимался дым.
- Но кто они? Откуда?
- Они не мейканцы. Они с диких высокогорий вокруг большой реки Корадо. - Треза отвечала каким-то сухим, безразличным тоном, словно боялась выдать свои чувства. - Корадо течет по дну Гранд Каньона. Они горцы. Полагают, что когда-то их туда вытеснили с восточных равнин монги. Но, закрепившись в горах, они разгромили племена монгов, с остальными заключили союз. Вот уже столетие они нападают на наши северные границы. Но так далеко на юг они забрались впервые. Мы не ждали. Их шпионы, очевидно, пронюхали, что наши войска сейчас возле Рио Гран, преследуют армию бунтовщиков… - Треза поежилась.
- Паршивые собаки! - презрительно процедил Дуножу. - Они способны только жечь, грабить и убивать! - Он бессильно опустил голову. - Что мы такое совершили? За что небо наслало их на нас?
Руори задумчиво потер подбородок.
- Едва ли они такие дикари, - пробормотал он. - Даже в нашей Федерации не умеют делать подобных дирижаблей. Ткань… наверное, специальная синтетика, иначе она бы не удержала водород. Не думаю, что там гелий! Но чтобы производить столько водорода, нужна целая промышленность. И отлично развитая практическая химия. Может, они даже используют электролиз… Великий Лезу!
Он заметил, что разговаривает сам с собой на родном языке.
- Прошу меня простить, я задумался над нашими дальнейшими действиями. Итак, что бы мы могли предпринять? К сожалению, на корабле нет летательных аппаратов.
Он снова посмотрел на дирижабли. Атель подал бинокль. Руори навел линзы на ближайший воздушный корабль. Огромный вытянутый газовый баллон, под ним гондола длиной не меньше многих маурийских кораблей. Вместе баллон и гондола составляли единое обтекаемое целое. Гондола, кажется, из плетеного тростника на деревянном каркасе, легкая и прочная. В трех четвертях высоты от киля гондолу опоясывала смотровая галерея. На ней размещались разнообразные механизмы. Лебедки и, похоже, катапульты. Значит дирижабли северных королевств сражались между собой. Нужно взять это на заметку.
Политикопсихологи Федерации были искусны в играх "Разделяй и властвуй".
Но сейчас…
Руори крайне интересовал принцип воздушных кораблей.
От носа гондолы в радиальном направлении отходили два лонжерона, каждый длиной около пятидесяти футов, один над другим. На них держались по две поворотных рамы. К рамам крепились квадратные паруса. Аналогичная пара лонжеронов проходила через гондолу у кормы. Всего восемь парусов. Рулевые плоскости, треугольные, как акульи плавники, прикреплялись к газовому баллону. Под гондолой виднелась пара подвижных колес. Судя по всему, они выполняли функции фальшкиля. Паруса управлялись через систему лееров, которые подходили к брашпильным лебедкам гондолы. Наверное, меняя их взаимное расположение можно заставить дирижабль идти даже против ветра. Кроме того, на разных высотах воздух движется в разных направлениях. Дирижабль может подниматься и опускаться, меняя объем газа в ячейках баллона или сбрасывая балласт. (Этот прием наверняка держат про запас на обратную дорогу, когда потери из-за неизбежной утечки сильно сократят запас газа). Паруса, рули и ветры позволят такому дирижаблю совершить перелеты на несколько тысяч километров с грузом в несколько тонн. Какой восхитительный аппарат!
Руори опустил бинокль.
- Разве в Перио не изобрели аппаратов, чтобы бороться с дирижаблями?
- Нет, - пробормотал мейканец. - У нас есть только аэростаты. Мы не умеем делать ткань, достаточно долго держащую поднимающий газ. И мы не знаем, как управлять полетом, поэтому…
- И будучи ненаучной цивилизацией, вам не пришло в голову заняться исследованиями, - сказал Руори.
Треза, смотревшая в сторону города, резко обернулась.
- Вам легко говорить! - воскликнула она - Вам не нужно из века в век отбивать монголов на севере и рауканцев на юге, вам не пришлось потратить двадцать тысяч лет и десятки тысяч жизней на постройку каналов и акведуков, чтобы люди не умирали от голода и засухи! У вас нет на шее пеонов, которые только умеют тупо работать и не способны позаботиться о себе, потому что их этому не учили, потому что само их существование непосильное бремя для нашей страны, и не остается сил на просвещение… Вам легко говорить! Плаваете себе спокойно в компании полуголых шлюх и смеетесь над нами! А что бы вы сделали на нашем месте, могущественный капитан?
- Успокойтесь, - упрекнул Трезу Дуножу. - Он спас нам жизнь.
- Пока что! - процедила она сквозь слезы. Бальная туфелька топнула по палубе.
Руори не понял слова "шлюха". Кажется, что-то нелестное. Может, имелись в виду вахинас? Но что бывает почетнее, чем честно заработанная плата за разделенные бок о бок с мужчинами опасности и приключения экспедиции? О чем Треза расскажет внукам в дождливые вечера?
Потом его озадачила другая мысль. Почему Треза так его волнует? Он замечал нечто подобное у некоторых мейканцев. Неестественно напряженные отношения мужчин и женщин, словно женщина была чем-то большим, чем просто уважаемым товарищем, партнером, помощником. Но какие еще могут быть отношения? Специалист-психолог нашел бы ответ. Роури был в тупике.
Он сердито потряс головой и громко сказал:
- Не время пикироваться. - Ему пришлось использовать спанское слово, хотя он не был уверен в правильном подтексте. - Нужно принимать решение. Вы уверены, что нет способа отбить пиратов?
- Нет, если только сам С Антон не явит нам чудо, - мертвым голосом ответил Дуножу.
Вдруг он выпрямился.
- Но одно вы можете сделать, с’ньер. Покиньте порт и доставьте женщин в безопасное место, среди них благородные дамы, они не должны попасть в рабство, испытать бесчестье. Доставьте их на юг, в порт Ванавато. Тамошний кальд возьмет на себя заботу об их благополучии.
- Мне эта идея не нравится. Я не хочу убегать, - сказал Руори, глядя на трупы небоходов, усеявшие пристань.
- С'ьнер, речь идет о жизни дам! Во имя аль Дио, сжальтесь над ними.
Руори внимательно посмотрел на суровые бородатые лица мужчин. Они были гостеприимными хозяевами, и он не знал другого способа отплатить за добро.
- Если вы настаиваете, - медленно произнес он. - А что будете делать вы?
Молодой дворянин склонил голову.
- Мужчины пошлют вам вслед благодарности и молитвы, а потом, естественно, вернутся в бой.
Он выпрямился и рявкнул голосом плац-парадов:
- Смирно-о! В шеренгу - ста-новись!
Несколько быстрых прощальных поцелуев, и мейканские воины промаршировали по трапу защищать родной город.
Руори ударил по гакборту кулаком.
- Если бы я мог, - прошептал он, - если бы я мог что-то сделать? Думаете, пираты могут нас снова атаковать? - спросил он с надеждой в голосе.
- Только если вы останетесь у причала, - сказала Треза. Ее глаза были как изумрудный лед.
- А если они нападут на нас в море…
- Едва ли. У вас на борту всего сотня женщин и почти никаких товаров. Небоходы заняты городом, где в их власти десять тысяч женщин, есть из кого выбирать. И все сокровища нашего города. Зачем тратить время и преследовать вас?
- Так, так…
- Поднимайте якоря, - процедила Треза. - Не стоит рисковать. Мне кажется, вы не осмелитесь задержаться.
Он вскинул голову, словно получив пощечину.
- Что вы хотите сказать? Что маурийцы трусы?
Она ответила не сразу, но подчиняясь, с неохотой сказала:
- Нет.
- Тогда зачем вы меня дразните?
- Оставьте меня в покое! - Она спрятала лицо в ладонях и замерла.
Руори оставил ее одну и пошел отдавать приказы. Матросы начали карабкаться на снасти. Свернутые парусиновые полотнища разворачивались с сухим треском, хлопали на свежем ветру. Море, темно-синее за молом, покрылось белыми барашками, чайки чертили небосвод. Перед глазами Руори вдруг встали сцены, виденные на пути отступления из дворца.
Безоружный человек на мостовой. Голова разбита. Двое пиратов тащат в переулок двенадцатилетнюю девочку. Она отчаянно кричит. Пожилой горожанин пытается убежать от четверых лучников, которые со смехом стреляют в него. Пронзенный, он падает и пытается уползти. Лучникам очень весело. Словно окаменевшая женщина в разорванном платье сидит на мостовой, рядом ее ребенок с вытекающим из раздробленной головы мозгом. В нише стены статуя, символ святости, с увядшим букетиком фиалок у ног, на ходу обезглавленная небрежным ударом топора. Горящий дом, изнутри раздаются крики.
Воздушный корабль над головой вдруг перестал казаться Руори красивым.
Дотянуться до налетчиков и швырнуть с неба на землю!
Руори застыл, словно его ударила молния. Вокруг деловито сновала команда Он слышал веселые голоса здоровых, свободных, никогда не знавших голода молодых людей. Но они лишь отдавались слабым эхом в дальнем уголке сознания капитана.
- Отдать швартовы! - донесся голос помощника.
- Стоп! Еще не время! Подождите!
Руори помчался на ют, где оставил доньиту Трезу. Она стояла с опущенной головой, упавшие пряди волос закрыли лицо.
- Треза! - выпалил Руори, не переводя дыхания, - Треза, у меня идея. Кажется, может получиться… Мы сможем ответить ударом на удар.
Она подняла глаза. Пальцы сжали руку Руори, ногти до крови впились в кожу.
- Нужно заманить их в погоню… хотя бы пару их дирижаблей. Я еще не продумал детали, но мы сможем устроить бой и даже заставить их отступить, оставить город в покое…
Она молча смотрела на него. Он вдруг почувствовал, что ему не хватает слов.
- Конечно, мы можем и проиграть. И у нас на борту женщины.
- Если вы потерпите поражение, - сказала она едва слышно, - мы умрем или попадем в плен?
- Наверное, умрете.
- Хорошо. Тогда деритесь.