А когда мы вынырнули, начисто забыл свой предполагаемый ответ, потому что Медведь внезапно взревел, как один из его тезок в зоопарке:
- Вижу нашу планету!
"Подумаешь, сенсационное зрелище!" - подумал бывалый пилот Беовульф Шеффер.
Я предусмотрительно придержал эту реплику: Медведю необязательно было знать, что мир, за координаты которого он заплатил миллион, пока не производит на меня большого впечатления.
Отсюда планета казалась едва заметной точкой, и протосолнце тоже не выглядело особо внушительным.
Протосолнце - это зародыш звезды, облако разреженного газа и пыли, образованное неспешными водоворотами межзвездных магнитных потоков или действием троянской точки, расположенной в открытом звездном скоплении. Облако может рассеяться или уплотниться в зависимости от гравитационных условий. В базе данных корабельного компьютера я отыскал материал о протосолнцах, но все это были математические выкладки, так как никто и никогда еще не видел протосолнца вблизи.
- Вот она! - Медведь не мог отвести взгляда от крошечной точки за прозрачной стеной. - Совсем рядом!
- Прекрасно. Просто милашка! Теперь нам надо бы…
Не дав мне договорить, мой приятель рванулся к телескопическому экрану. Бели бы путь ему преградил голодный кзин, в его меху наверняка остались бы следы ботинок Медведя.
Пока Медведь упивался зрелищем своей планеты, я провернул кой-какую работенку и вскоре прервал его экстаз будничными словами:
- Медведь, ты не замечал за мной привычки ругаться для пущей выразительности?
- Нет, а что?
- Здесь чертовски высокий уровень радиации. Если бы мы были снаружи, наши скафандры начали бы пропускать радиацию через три дня.
- О’кей, отметь это в досье Секрета. - Медведь мимоходом окрестил свой странный мир, даже не предложив отметить это событие шампанским.
Потом он снова жадно уставился на экран, а я ввел данные в компьютер, не испытывая особого беспокойства. Мы были в безопасности: корпус, изготовленный в "Дженерал Продактс", защитит нас от чего угодно, кроме столкновения с планетой или со звездой.
Вскоре досье странного мира стало заполняться с пугающей скоростью.
- Астероидного кольца не видно, - докладывал Медведь, - плотность метеоров - ноль, насколько я могу судить…
- Может, это потому, что на такой скорости межзвездный газ вытесняет мелкие объекты?
- Одно могу сказать точно, Би, я не зря потратил деньги. Это чертовски занятная система!
- Рад за тебя, но мы давно уже пропустили ленч.
- Ну, иди поешь, а я еще понаблюдаю!
Поняв, что оторвать Медведя от созерцания Секрета будет так же трудно, как молодого папашу от знакомства с первенцем, я отправился обедать в одиночестве.
Когда я вернулся в рубку, Медведь поделился со мной новыми потрясающими впечатлениями:
- Планета кажется отполированной, как бильярдный шар. Следов атмосферы не видно…
- Кратеры есть?
- Нет. Откуда - в системе же нет метеоров!
- Но в окружающем космосе они есть, а на такой скорости…
- Ага! Вот тебе еще одна странность в придачу к повышенной радиации и всему прочему!.
Я обогатил новой странностью досье планеты Секрет и неодобрительно уставился на темно-красное протосолнце, которое злобно пялилось на меня.
Под пристальным враждебным взглядом я провел еще ряд измерений, облучив протосолнце и планету глубинным радаром и сняв температурные показания. То и дело - к вящей радости Медведя - обнаруживались все новые и новые аномалии.
- Теоретически эта звезда еще не должна светиться, она недостаточно плотна, в таком разреженном облаке невозможна реакция синтеза ядер!
- Значит, теории о протосолнцах ошибочны! Чтобы выяснить это, уже стоило сюда прилететь, верно, Би?
- Да, но это еще не все. Согласно показаниям глубинного радара, твоя планета не имеет литосферы. Литосфера стерлась, обнажив магму, которая на холоде затвердела.
- Здорово!
Мне показалось, что Медведь понимает едва ли каждое второе мое предложение, тем не менее он радовался моим словам, как радовался бы папаша похвалам своему дитяти. Его странный мир вел себя более чем странно, а разве не за этим он сюда прилетел?
- Послушай, хоть одна из выявленных нами аномалий стоит того, чтобы платить за предупреждение о ней? - Этим вопросом Медведь все-таки доказывал, что остатки здравого смысла у него все-таки сохранились.
- Пожалуй, радиация… Но она могла бы представлять для нас опасность, только если бы мы летели не на корабле "Дженерал Продактс".
- Запредельники знали, какая фирма строила наш корабль. - Медведь буравил пристальным взглядом огромный темный диск. - Би, что вообще может проникнуть сквозь корпус, сделанный в "Дженерал Продактс"?
- Тяготение, например сила прилива, которая швырнет тебя в нос корабля, если ты подлетишь слишком близко к нейтронной звезде… В этом я убедился на собственной шкуре. Свет, а значит, лазерное излучение. Механический удар, правда, не повредит корпус, но может убить тех, кто находится внутри корабля.
- А вдруг наша планета обитаема? Чем больше я о ней думаю, тем сильнее убеждаюсь, что она откуда-то прилетела. Ничто в нашей Галактике не могло придать ей такую скорость. И потом, она пересекает плоскость Галактики, хотя не должна бы…
- Отлично! И что мы будем делать, если в нас пустят лазерный луч?
- Думаю, мы погибнем, - со свойственным ему изящным юмором отозвался Медведь.
- Хм… Отсюда еще можно уйти в гиперпространство, возможно, имеет смысл так и поступить?
Медведь одарил меня взглядом, похожим на пылающий взгляд протосолнца, и снова вернулся к наблюдениям за Секретом. Больше я тему возвращения не затрагивал.
Но чем ближе мы подходили к системе протосолнца, тем острее я чувствовал жар злобного, огромного красного глаза, и тем сильнее мне становилось не по себе. Я не суеверен, но двадцать лет работы в космосе приучили меня доверять предчувствиям почти так же, как показаниям приборов. И вот теперь мои предчувствия крепли прямо пропорционально приближению таинственной планеты… В конце концов я не выдержал:
- Медведь!
- М-м-м?
- Сделай одолжение.
- Пожалуйста. - Что-то в моем голосе заставило его оторваться от снятия замеров уровня радиации. - Ты что, хочешь сбрить мне бороду? Или тебе нужна моя правая рука? Или Дайана?
- Спасибо, меня устраивает Шеррол. Надень, пожалуйста, скафандр.
- Ты знаешь, что до высадки на планету осталось еще больше полусуток?
- Знаю.
- И ты хочешь, чтобы мы провели все это время в скафандрах?
- Да.
- Хм… Можно поинтересоваться причиной столь разумного предложения?
- Просто я убежденный мазохист, да к тому же с известной долей садизма.
- Би… Ты хорошо себя чувствуешь?
- Отлично.
"Пока что", - добавил я про себя. Протосолнце сверлило меня драконьим красным глазом.
- Ладно, - вздохнул Медведь. - Чего не сделаешь ради друга!
Мы надели скафандры, откинув шлемы назад, это единственная уступка, на которую я согласился, и то не сразу.
Медведь поглядывал на меня с сочувственной озабоченностью: наверное, решил, что я спятил.
- Ты и завтракать собираешься в скафандре? - спросил он, когда я направился к двери рубки.
- Да.
- Тогда, может, на всякий случай наденешь и шлем?
Все-таки не удержался от ехидства!
- Нет, спасибо, не люблю пищевой сироп. Если нас пробьют, я успею его надеть.
- Пробьют? Наш корпус изготовлен в "Дженерал Продактс"!
- Не забывай, запредельники это знали. Но, похоже, они думали, что нас все равно убьют, если мы не получим информации, от которой ты с ходу отказался…
- Что может нас здесь убить?!
- Если бы мы знали, этот мир не был бы для нас Секретом.
Все время, пока я завтракал, Медведь размышлял над моими словами, и как только я вернулся в рубку, сплеча рубанул меня вопросом:
- Когда в последний раз корпус "Дженерал Продактс" пропустил хоть что-то, кроме гравитации или света?
- Я не слышал, чтобы такое случалось.
- Вот именно. Кукольники обещают невероятные деньги в качестве компенсации, если подобное произойдет. Но если что-то все-таки сможет проникнуть через корпус "МБП", скафандры нас все равно не спасут!
- Ты абсолютно прав, - спокойно отозвался я.
- Значит, снимаем скафандры?
- Ни в коем случае! Ты обещал.
Медведь пожал плечами и повернулся к экрану. Мы находились на расстоянии шести часов полета от Секрета и медленно тормозили.
- Кажется, я обнаружил кратер! - возвестил Медведь.
- Да, похоже, ты прав. Только он почти уже сгладился.
- Он достаточно правильной формы, но порядком размытый…
- Наверное, это межзвездная пыль. Тогда почему здесь нет ни атмосферы, ни литосферы? Кроме того, пыль не бывает настолько густой даже на такой скорости.
- Вот тебе еще одна странность! - гордо откликнулся Медведь.
Через полчаса мы обнаружили на планете жизнь. Вернее, ее обнаружил Медведь, и я чуть не выскочил из скафандра от его радостного вопля.
Мне пришлось порядком потрудиться, чтобы разделить его энтузиазм при виде редких голубых пятен на белом фоне - они очень медленно перемещались в единственном секторе планеты. Температура поверхности в этой области соответствовала температуре гелия - 10°К. Протосолнце давало немного тепла, хотя на радиацию не скупилось.
- Это не похоже ни на один из известных мне видов жизни. - То был единственный комплимент, какой я смог отпустить по поводу движущихся голубых амеб.
- Еще бы! - с невыносимым самодовольством отозвался Медведь. - В здешнем мире мы не встретим того, что нам известно! Здесь…
- Медведь, зачем ты сюда прилетел? - Все самые глупые свои вопросы я всегда задаю экспромтом.
Он перестал ласкать взглядом голубые пятна и почти испуганно посмотрел на меня:
- Что ты имеешь в виду?
- Слушай, я все время был с тобой, но так и не понял, зачем тебя сюда принесло. Ты потратил миллион, чтобы добраться до Секрета; потратил бы и два… Ты мог остаться дома с Дайаной или отправиться к Бете Лиры - тоже необычная звезда, к тому же более красивая, чем Секрет. Ты мог бы развлекаться какими хочешь наркотиками в Крэшлендинге или искать снежных демонов на Плато Тумана. Так почему ты полетел именно сюда?
- Потому что моя цель здесь.
- Так что же это за цель?..
Медведь взъерошил волосы и задумчиво откинулся в кресле.
- Би, был такой парень по имени Миллер. Шесть лет назад он поставил на корабле с термоядерным двигателем еще один, гиперскоростной, в расчете на то, что станет заряжать его энергией от первого, и отправился на край вселенной. Наверное, он все еще летит. Он будет лететь вечно, если не столкнется с чем-нибудь. Зачем он это сделал?
- Ну, знаешь, я не психиатр.
- Он хотел, чтобы о нем помнили. Через сто лет после того, как ты умрешь, о тебе будут помнить?
- Несомненно! Идиот, полетевший с Грегори Пелтоном, чтобы приземлиться на планете, которая не стоит и выеденного яйца.
Я ждал яростного взгляда, не менее яростного рева, но Медведь обезоружил меня беспомощной и слегка виноватой улыбкой.
- Ладно, я прилетел сюда из чистого любопытства. Эта звезда через десять лет скроется за пределами изведанного космоса. У нас больше не будет возможности исследовать ее. К тому же…
Что-то в его позе беспокоило меня, и даже очень.
- Прости, что перебиваю, но не мог бы ты пристегнуться к креслу?
- Тебе мало того, что мы напялили скафандры?
- Мало. - И я очень тщательно пристегнулся сам.
- Ладно, как скажешь…
Медведь торопливо последовал моему примеру. Несмотря на свою озабоченность, я едва сдержал смех: ну и забавная же ситуация! Он считает сумасшедшим меня, а я, в свою очередь, его… Хотелось бы все-таки знать, у кого из нас двоих и вправду поехала крыша?
- К тому же - что? - вернул я Медведя к его прерванной фразе.
- К тому же так приятно быть первым, правда? Побывать там, где до тебя никто еще не был, увидеть то, чего раньше никто не видал… Чтобы человек, которому ты представляешься, вспоминал не твою прапрабабку - изобретательницу телепортационных кабин, а твои собственные достиже…
В воздухе возникло легкое колебание, и тотчас же у меня оборвалось дыхание и заложило уши. Не было ни сил, ни времени подумать, что происходит; я со стуком уронил шлем на горловину скафандра и быстро его привинтил. С громкой икотой воздух вырвался из желудка, с громким криком - из легких, вслед за тем жестокий рывок едва не сорвал меня с кресла… Но все-таки не сорвал, жесткая фиксация Бордмана - отличная штука! Вокруг был вакуум, мне в уши словно вгоняли иглы, в легких стояла пугающая пустота, но в мой скафандр вливался холодный воздух - я спасся и буду жить!
Осознав это, я быстро обернулся к Медведю и встретил его полубезумный взгляд.
Он надел шлем, но никак не мог его привинтить. Я с трудом оторвал его руки от шлема и в два счета исправил положение. Прозрачный пластик покрылся изнутри испариной, потом снова сделался прозрачным. На всякий случай я наградил Медведя крепким ударом по плечу, и он вцепился в меня так, словно боялся, что вот-вот упадет в бездонную пропасть… Отлично, мой приятель тоже жив, хотя все еще немного не в себе!
Мне трудно было его за это винить. Даже я, повидавший на своем веку много ужасного и невероятного, еще никогда не видел столь кошмарного зрелища!
Произошло нечто невозможное: корпус нашего корабля превратился в пыль, развеявшуюся в космической пустоте. Осталась рубка с ее негерметичными прозрачными стенами, передо мной светился пульт управления, над пультом завис полумесяц загадочной планеты и звезды, справа от меня - Медведь, полуживой, испуганный, за его спиной звезды, позади меня кухонный робот и склад провизии, шасси, плавник-радиатор и - снова звезды. От "МБП" остался один скелет!
В рекордно короткое время уложив в голове сей невиданный факт, я встряхнулся и включил шлемофон… Но не сразу придумал, что мне сказать моему спутнику. Не говорить же ему: "У нашего корабля пропал корпус, ты тоже это заметил?"
- Ты в порядке? - наконец спросил я.
- Да-а…
- Отлично.
Я обернулся к пульту управления и принялся воскрешать термоядерный двигатель. По-моему, кроме корпуса, с корабля ничего существенно важного не улетело. То, что крепилось к корпусу, крепилось и к другим предметам.
- Что ты делаешь, Би? - все еще отчаянно дрожащим голосом поинтересовался Медведь.
- Хочу вытащить нас отсюда. Конечно, ситуация аховая, но…
- Зачем?
- Что - зачем?
- Зачем нам улетать?
Ясно! Все-таки спятил он, а не я! Брюхошлепы от природы хрупкие существа.
Я включил двигатель на самую малую мощность, отключил гравитационный тормоз и только потом повернулся к Медведю.
- Послушай, - как можно мягче произнес я. - У нашего корабля пропал корпус. Его нет! Он испарился, ты видишь?
- Да, я заметил. Но то, что осталось от корабля, по-прежнему мое?
- Да, конечно.
- Тогда я хочу приземлиться. Сумеешь меня отговорить?
Нет, все-таки он не спятил. Но и не шутил. Он был абсолютно серьезным.
- Шасси исправны, - продолжал Медведь. - Скафандры будут защищать нас от радиации в течение трех дней. Мы можем приземлиться, а через двенадцать часов тронемся обратно.
- Ты шутишь? - с последней надеждой спросил я.
- Нет. Мы добирались сюда два месяца. Если я сейчас поверну назад, то буду чувствовать себя полным идиотом. А ты?
- Я тоже. Но ты посадишь корабль только через мой труп.
- Ну хорошо, - теперь уже он говорил со мной мягко, как с больным ребенком. - Корпус рассыпался в порошок и разлетелся по ветру, и я отсужу у "Дженерал Продактс" все задние ноги, как только вернусь домой. Но ты можешь объяснить, почему он рассыпался?
- Нет.
- Тогда почему ты считаешь, что нам может что-то угрожать?
- Стало быть, садимся на эту планету и - МБП? В смысле - может быть, повезет?
- Ну да.
- Медведь… - после очень долгого молчания произнес я. - Ты учился на курсах пилотов?
- Разумеется.
- Вам читали лекции по теории ошибок?
- Кажется, нет. Небольшой курс истории космоплавания мы прошли…
- Значит, ты помнишь, что в первых полетах использовалось химическое горючее и что первый корабль, запущенный к астероидам, строился на окололунной орбите.
- И?
- Просто хочу напомнить тебе кое-какие подробности. На этом корабле летели трое. Когда их запустили, они облетели вокруг Земли по орбите, которая находилась внутри лунной, потом вышли за Лунную орбиту и легли на свой курс. Через тридцать часов после запуска они заметили, что иллюминаторы делаются мутными. Концентрация пыли вокруг корабля была так велика, что частицы пыли царапали кварц. Двое астронавтов хотели продолжать полет, ориентируясь по приборам, и выполнить задание. Но командир велел запустить ракеты и остановиться. Не забывай, что материалы в те дни не отличались особой прочностью, по сравнению с современными, а техника, которой пользовались астронавты, не была как следует испытана. Они остановили корабль на окололунной орбите в двухстах тридцати тысячах миль от Луны, связались с базой и доложили о том, что происходит.
- Как тебе удается помнить такие мелочи?
- Эти истории крепко-накрепко вдалбливали нам в головы, подкрепляя их примерами из жизни. Некоторые случаи мы потом опробовали на своей шкуре… Знаешь, неплохо запоминается!
- Давай дальше.
- Астронавты сообщили, что у них затуманиваются окна. Сначала решили, что это просто пыль, но потом кто-то вдруг понял, что корабль прошел через одну из троянских точек Луны. Если бы корабль не остановили, он потерпел бы крушение. Пыль разорвала бы его на части! Мораль моего рассказа такова: все, чего ты не понимаешь, опасно, пока ты его не понимаешь.
- Параноидальная идея.
- Для брюхошлепа - да. Дружище, ты живешь на планете, приспособленной к тебе настолько, что ты считаешь вселенную уютной, как раковина улитки. Твой дом - это планета, где жители воруют друг у друга кошельки и гоняют по раздолбанному шоссе на допотопных машинах, чтобы восполнить недостаток адреналина в крови. Но я зачастую получал солидную порцию этого вещества безо всяких усилий с моей стороны - вспомни хотя бы приключение с нейтронной звездой! Я не хвастаюсь, а просто хочу тебе напомнить, что погиб бы, если бы вовремя не понял, какая сила на меня воздействует.
- Так ты считаешь, что все брюхошлепы - тепличные цветочки и дураки?
- Нет, Медведь. Просто им недостает параноидальных настроений. Короче, я приземлюсь, если только ты мне объяснишь, почему наш корпус рассыпался в пыль.
Медведь скрестил на груди руки и уставился в пустоту. Я ждал.
- Мы сумеем добраться до дома? - наконец спросил он.
- Не знаю. Гиперскоростной двигатель работает, гравитационный тормоз, когда потребуется, погасит скорость. Воздуха в баллонах завались, пищевой сироп тоже имеется. Теоретически сумеем.
- О’кей. Тогда поехали домой. Только учти, Би, если бы я был один, то обязательно приземлился бы - и черт с ним, с корпусом!