Не дожидаясь, пока Медведь передумает, я повернул. Не буду длинно расписывать тяготы и опасности обратного пути, скажу коротко: в конце концов я посадил-таки все, что осталось от нашего корабля, на самой ближней обитаемой планете - Джинксе.
За сутки до этого у нас с Медведем состоялся исторический разговор, который начал я:
- Медведь, из нашего лексикона пропало одно слово…
Он оторвал глаза от экрана читающего устройства. Без него мы точно не выдержали бы обратного перелета!
- Больше, чем одно, - ответил он. - Мы все время молчим.
- Нет, одно! Просто ты так боишься произнести это слово, что совсем ничего не говоришь.
- Что же это за слово?
- "Трус".
Медведь, нахмурившись, выключил читающий аппарат.
- Я не говорил этого, ты сам сказал, верно?
- Верно… Но ты так думал.
- Нет, я думал эвфемизмами вроде "излишняя осторожность" или "нежелание рисковать жизнью". Но раз уж об этом зашла речь, объясни, почему ты не захотел приземляться?
- Испугался.
Я подождал, пока он переварит мой ответ, и продолжал:
- Люди, которые меня учили, допускали, что в определенных обстоятельствах я могу испугаться. И при всем моем уважении к тебе, Медведь, хочу напомнить: меня готовили к космическим полетам серьезнее, чем тебя. Мне кажется, твое упорное желание приземлиться было скорее результатом невежества, чем храбрости.
- А мне кажется, что с нами ничего не случилось бы, если бы мы приземлились! Но, боюсь, мы никогда уже этого не узнаем - так что без толку спорить?
Весь остаток полета прошел в молчании.
Молчание висело меж нами и тогда, когда, опустившись на Джинкс (к счастью, это произошло поздно вечером, что позволило нам избежать нездоровой сенсации), мы покинули скелет "МБП" и зашагали к телепортационной кабине.
Только в двух шагах от кабины я все-таки заговорил:
- Куда теперь, Медведь?
- Я - в офис кукольников, на Джинксе еще существует такой. Получу у них деньги за корпус и куплю на компенсацию новый корабль. Если хочешь, могу подбросить тебя на Гудвилл или еще куда-нибудь…
- А ты-то сам куда?
- Полечу обратно к Секрету.
Я ожидал такого ответа и ничуть ему не удивился. Иногда я бываю неплохим пророком, но радости при этом, как правило, не испытываю.
- Понятно… А я для этого полета тебе не нужен?
- При всем моем уважении к тебе, Би, - нет. На сей раз я намерен приземлиться, что бы там ни случилось с корпусом. Ты ведь будешь чувствовать себя идиотом, если погибнешь при этом, верно?
- Из-за твоей дурацкой планеты я пережил такое, что буду чувствовать себя полным идиотом, если ты покоришь ее без меня.
У Медведя был очень несчастный вид! Он набрал в легкие воздуха, собираясь ответить, что ему не нужен такой трусливый напарник, как разбейнос Беовульф Шеффер… Это был один из тех редких случаев, когда я перебил собеседника вовремя.
- Подожди, ничего сейчас не говори! Давай сначала навестим бывших хозяев "Дженерал Продактс", а после все обсудим, идет?
Медведь кивнул, с облегчением откладывая неприятный разговор. Все свои неизрасходованные эмоции он выплеснул в офисе кукольников, едва переступив через порог:
- У меня испарился корпус вашего производства! Это черт знает что такое!
- Прошу прощения? - приятным контральто удивился кукольник, в кабинет которого мы ворвались.
- Меня зовут Грегори Пелтон. Двенадцать лет назад я купил у "Дженерал Продактс" корпус модели номер два. И вот - он разрушился, испарился, исчез!.. С кем я могу обсудить размер компенсации? Если хотите, можете осмотреть то, что осталось от моего корабля, его остатки покоятся сейчас на космодроме Джерси, блок "а"!
Две питоньи головы долгое время тупо смотрели на нас.
- Сделайте милость, расскажите о случившемся подробнее, - в конце концов взмолился кукольник.
Медведь сделал милость. Он говорил с жаром, используя образные выражения, и я получил огромное удовольствие, слушая его. Кукольник, пока мой компаньон изливал на него свое красноречие, успел связаться с портом Джерси и рассмотреть в деталях скелет "МБП". Когда Медведь умолк, кукольник учащенно моргал.
- Все это очень серьезно, - дрожащим голосом проговорил он. - Я не пытаюсь оправдываться, но поймите - это вполне естественная ошибка. Мы никак не могли предположить, что в Галактике имеется антиматерия, тем более в таком количестве!
Он едва не рыдал.
Зато громовой голос Медведя вдруг упал до жалкого шепота:
- Антиматерия?
- Ну да. Конечно, мы выплатим вам компенсацию, но… Но вы должны были сразу понять, в какой системе вы оказались. Просто чудо, что в этом рейсе никто не пострадал! Межзвездный газ, то есть нормальная материя, отполировал поверхность планеты микроскопическими взрывами, поднял температуру протосолнца выше всех разумных ожиданий и создал соответствующий ей уровень радиации. Неужели вас это не насторожило? Вы знали, что система прилетела из-за пределов Галактики. Людям свойственно любопытство, ведь так?
- Так… - Я с трудом расслышал голос Медведя, хотя стоял рядом с ним.
- Корпус, изготовленный "Дженерал Продактс", - это искусственно полученная молекула, связи между атомами которой усилены с помощью небольшой энергетической установки. Эти связи устойчивы к различным воздействиям: к ударам, к повышению температуры, однако когда определенное количество атомов исчезает в результате аннигиляции, молекула мгновенно распадается, что в данном случае и произошло…
Медведь тупо кивнул.
- Позвольте, но… Как вы представились? Грегори Пелтон? Разве не вы сейчас владеете "Дженерал Продактс"? Тогда зачем я вам все это объясняю, вы ведь не хуже моего должны разбираться в строении оболочек кораблей нашей бывшей фирмы…
Медведь судорожно глотнул и опрометью бросился вон из комнаты. Я последовал за ним, еще успев услышать рыдающий возглас кукольника:
- Какое счастье, что вы не попытались приземлиться на антипланете!
Всю дорогу до космопорта Медведь проделал быстрым шагом, презрев телепортационные кабины и все другие виды транспорта, и только перед самым входом в космопорт остановился и посмотрел мне в глаза. Мне кажется, для этого ему пришлось собрать в кулак всю свою волю.
На то, чтобы заговорить, воли уже не хватило, пришлось мне ему помочь.
- Ага! - со свойственным мне великодушием воскликнул я. - Ага! Все-таки я был прав! Если бы мы приземлились в твоем странном мире, то превратились бы в свет. Все-таки старина Беовульф Шеффер правильно тебя остановил!
- Ты меня остановил. - Он слабо улыбнулся.
- Да-да, а сколько раз мне пришлось повторить: "Не приближайся к этой чудовищной планете! Это будет стоить тебе жизни!" В следующий раз будешь слушать советы доброго старого Би?
- Ладно, сукин ты сын. Ты спас мне жизнь!
- Вот-вот… То, чего не понимаешь, опасно - это тебе нужно вынести из нашего сумасшедшего рейса, - кроме того, что сию мудрость преподнес тебе именно я.
Медведь молча пожал мне руку. Если бы все этим и закончилось - но нет! Упрямый брюхошлеп снова летит к своей планете. Он сделал флаг размером два на два фута, с символикой Объединенных Наций, на проволочной рамке, так что кажется, будто флаг развевается на ветру. В древко поместил твердотопливную ракету и собирается сбросить флаг на антиматериальную планету с большой высоты, с самой большой, на которую я его уговорю… Потому что я тоже лечу с Медведем. Я вооружился трехмерной телекамерой и заключил контракт с одной из крупнейших телекомпаний в изведанном космосе, чтобы осчастливить ее репортажем о фейерверке при соприкосновении флага с антиматерией. На этот раз у меня есть действительно разумный повод для того, чтобы туда лететь!
В глубине души
Я не мог решить, как назвать это произведение искусства - картиной, скульптурой, овощным рагу, - но оно стало лауреатом в секции изобразительного искусства на выставке, организованной Институтом Знаний планеты Джинкс.
"Странно все-таки устроены органы зрения у кдальтино". Мои глаза отчаянно заслезились уже после полуминутного разглядывания "Сверхсветового космоса". Чем дольше я смотрел на этот шедевр, тем меньше видел. Возможно, замысел художника состоял как раз в том, чтобы его картина расплывалась перед глазами, - эта мысль пришла мне в голову именно тогда, когда на моей руке повыше локтя осторожно сомкнулись зубастые челюсти. Я подпрыгнул на целый фут.
- Беовульф Шеффер, какой же вы расточительный! - прозвучало нежное, волнующее контральто.
С такими голосовыми данными можно сделать состояние в секс-бизнесе. Определенно этот голос мне знаком. Я обернулся.
Кукольник отпустил мою руку и светским тоном осведомился:
- Что вы думаете о "Сверхсветовом космосе"?
- От него чертовски болят глаза.
- Разумеется. Кдальтино не видят ничего, кроме радиоволн. "Сверхсветовой космос" нужно не рассматривать, а ощупывать… Проведите по картине языком!
- Языком? Н-нет, спасибо.
Я коснулся картины рукой. Бели хотите знать, что я почувствовал, садитесь на корабль и летите на Джинкс - картина до сих пор там. Категорически отказываюсь описывать свои ощущения.
Кукольник с сомнением склонил левую голову набок.
- Я уверен, что ваш язык гораздо чувствительнее, чем ваши пальцы. Ну же, получите настоящее удовольствие он этого шедевра! На нас никто не смотрит.
- Не будем об этом. Знаете, ваш голос очень напоминает мне голос одного знакомого - президента филиала "Дженерал Продактс" на Гудвилле.
- Неудивительно. Мы с ним обучались английскому языку у одной и той же преподавательницы. Кстати, он передал мне ваше досье, Беовульф Шеффер. Я президент филиала "Дженерал Продактс" на Джинксе, что вы, без сомнения, уже определили по форме моей гривы.
В гривах я как раз не силен. Чтобы различать прически кукольников, нужно самому быть кукольником… Или, по крайней мере, талантливым парикмахером. Не желая расписываться в своем невежестве, я небрежно спросил:
- И в этом досье написано, что я расточителен?
- Об этом я мог бы догадаться и сам, ведь билет на эту выставку стоит немалых денег. А в досье указано, что за последние четыре года вы потратили более миллиона.
- Зато сколько удовольствия получил взамен!
- Да-да, конечно. Но, похоже, скоро вы опять залезете в долги. Может, напишете что-нибудь для нашей фирмы? Я был в восторге от вашей статьи о нейтронной звезде ВУ8-1. "Утыканное иглами дно гравитационного колодца…", "Голубой звездный свет падал на меня, как мелкий град…" Очень, очень мило!
- Спасибо. Мне за это хорошо заплатили, но все-таки я не писатель, а пилот…
- Значит, для нас обоих большая удача, что мы встретились. Вам не нужна работа, Беовульф Шеффер?
Это был провокационный вопрос… В прошлый раз, когда я согласился выполнить работу для кукольника, то едва не погиб. Правда, большой обиды на президента филиала "Дженерал Продактс" за то, что тот втравил меня в кошмарную историю с нейтронной звездой, не было, в конечном итоге я неплохо на ней заработал, но позволить кукольникам еще раз беспардонно воспользоваться мной…
- Вы, наверное, решили, что нашли пилота со склонностью к суициду, готового в любой миг пожертвовать жизнью ради вашего бизнеса? - Я снова вернулся к созерцанию убийственной для зрения картины.
- Вовсе нет. Обещаете, что все, рассказанное сейчас мной, останется между нами?
- Даю слово.
В какой уже раз попадаюсь на удочку собственного любопытства!
- Пойдемте. - Кукольник танцующей походкой направился к телепортационной кабине.
Несколько неприятных мгновений - и мы очутились в одной из вакуумных областей Джинкса, где сейчас царила глубокая ночь. В небе ослепительно горела яркая точка Сириуса В, заливавшего гористый ландшафт холодным голубым светом, но я не нашел на небе Байнари - огромный оранжевый спутник Джинкса. Значит, мы на внешней стороне планеты. А потом я забыл и про Сириус, и про Байнари, уставившись на то, что висело над нами.
Это была модель межзвездного корабля номер четыре, выпускаемая "Дженерал Продактс", - прозрачная сфера в тысячу с лишним футов диаметром. Большего корабля в Галактике просто нет. Только богатое государство может приобрести подобный корабль, и, как правило, их используют для колонизации отдаленных планет.
Но этот корабль явно предназначался для других целей: снизу было видно, что его брюхо битком набито приборами. Наша телепортационная кабина находилась между лапами шасси, как мышь между лапами совы, от двери кабины к люку корабля сквозь вакуум вел туннель.
- Что, "Дженерал Продактс" начал самостоятельно заниматься оснащением кораблей? - полюбопытствовал я.
- Мы думали об этом… Но столкнулись с определенными трудностями.
Хм, странно, что кукольники не загорались подобной идеей раньше! "Дженерал Продактс" выпускала девяносто пять процентов корпусов для космических кораблей, потому что никто, кроме кукольников, не владел секретом непроницаемых обшивок. Однако почти все внутреннее оборудование "Дженерал Продактс" была вынуждена закупать у земных фирм, и, конечно, подобное положение вещей рано или поздно перестало устраивать руководство этой огромной компании. Так же как землян давным-давно беспокоила монополия "Дженерал Продактс" на корпуса космических кораблей.
Значит, кукольники решили выпускать полностью готовые к эксплуатации корабли, так-так…
Но то, что я увидел, нельзя было назвать хорошим началом. Помещение для экипажа, груза или пассажиров занимало всего несколько кубических ярдов, а все остальное пространство огромного корабля загромождали разные приборы - из них мне были знакомы не больше половины.
- Нелегко вам будет продать эту "четверку", - поделился я своими соображениями. - Если покупатель будет покрупнее малютки джоклера с Висанды, здешние помещения станут жать ему в плечах.
- Верно. Вы заметили что-нибудь еще?
- Ну…
Кроме тесно забивших "четверку" машин я заметил только одно: к жизненно важным узлам корабля не было никаких проходов. Значит, ремонт в полете не предусматривался… Дно корабля пронизывали огромные трубы четырех термоядерных двигателей, но реактивных поворотных двигателей не было - очевидно, внутри находился гигантский гироскоп.
- Похоже, что это все - гиперскоростные двигатели, - выдал я наконец авторитетное заключение специалиста.
- Когда-то вы работали в компании "Накамура Лайнз", занятой пассажирскими перевозками, - певучим контральто отозвался кукольник. - Скажите, сколько занимает полет с Джинкса на Гудвилл?
- Если в рейсе не возникнет никаких проблем, то двенадцать суток.
Ровно столько, сколько требуется, чтобы выяснить, какая из пассажирок самая хорошенькая, а пока ты это выясняешь, автопилот выполняет за тебя всю работу, разве что фуражку не надевает. Я не удержался от ностальгического вздоха, вспомнив свою службу в "Никамура Лайнз".
Кукольник разом излечил меня от ностальгии, будничным тоном заявив:
- От Сириуса до Проциона четыре световых года. Наш корабль покроет это расстояние за пять минут.
- Что?! Вы сошли с ума!
- Нет.
Да ведь это почти световой год в минуту! Несколько секунд я насиловал свое воображение, пытаясь представить себе такую скорость… Наконец представил, и у меня отвалилась челюсть: передо мной настежь распахнулась вся Галактика!
В самом деле - что мы знали о вселенной до сих пор? Ничего, кроме того, что сумели увидеть в крошечном освоенном нами районе. А с таким кораблем!..
- Вы шутите, правда? - жалобно воззвал я к своему двухголовому спутнику.
До сих пор кукольникам отказывали в чувстве юмора, но кто знает…
- Я не шучу. - Мои слова, похоже, оскорбили президента филиала "Дженерал Продактс". - Нам сейчас не до шуток! Корабль обошелся компании в семь миллиардов, не считая нескольких столетий, ушедших на его разработку, но, как видите, внутреннее оснащение занимает слишком много места. Никто не станет покупать у нас корабль, способный взять на борт только одного человека!
Н-да, и даже одному человеку здесь было бы не разгуляться. Я никогда не страдал клаустрофобией, но отправиться к Проциону в такой тесной комнатушке не захотел бы.
- Это комната отдыха, - пояснил кукольник, Видя, что я осматриваюсь по сторонам. - Мы решили, что пилот оборудует ее самостоятельно.
- Почему?
- Скоро поймете.
Кукольник принялся мерить шагами тесное пустое помещение, а я, присев у стены на корточки, наблюдал за ним. Мне нравится смотреть, как ходят кукольники. Даже на Джинксе, где притяжение в полтора раза больше, чем на моей родной планете, их тела, похожие на тела оленей, кажутся невесомыми. Кукольник небрежно переступал крохотными копытцами.
- Надеюсь, вы уже поняли, что нашей фирме удалось создать нечто совершенно уникальное? - спросил он.
Я молча поаплодировал.
- Всю обитаемую часть Галактики из конца в конец корабль преодолеет за полтора часа. Прибавим шесть часов на взлет и шесть на посадку, предположим, что у места назначения не будет транспортных пробок… Что мы получим?
- Мы получим доказательство сверхвысокого интеллекта цивилизации, к которой вы имеете счастье принадлежать.
Кукольник не обрадовался грубой лести.
- Мы получим корабль стоимостью в семь миллиардов звезд, способный невиданно быстро доставить в любое обитаемое место Галактики всего-навсего одного человека и ни единой тонны груза! - с горечью воскликнул он глубоким контральто.
Мне показалось, или в этом контральто действительно зазвучали слезы?
- А если использовать ваш корабль в исследовательских целях? - сочувственно предложил я.
- Кукольники не видят смысла в абстрактном знании, - гордо отрезал мой собеседник.
Это надо было понимать так, что кукольник ни за что не станет рисковать своей драгоценной жизнью и не полетит в исследовательскую экспедицию, а значит, результаты исследований достанутся той цивилизации, подданным которой будет нанятый кукольниками пилот.
- Нет, Шеффер, нам нужны деньги и специалисты, которые сумеют создать пусть не такой быстрый, зато не такой громоздкий аппарат. Фирма "Дженерал Продактс" совершила прорыв в невозможное, но мы не желаем тратить деньги на то, что не принесет компании доходов. Нам потребуются лучшие умы других разумных цивилизаций и, конечно, огромные капиталовложения. Мы хотим привлечь к себе внимание, Беовульф Шеффер!
- Вы предлагаете мне рекламный полет? - наконец сообразил я.
Дайте время - и рано или поздно я все соображу… Вот только иногда бывает уже слишком поздно, особенно когда я имею дело с кукольниками.
- Именно. Мы хотим отправить вас к центру Галактики.
- Ничего себе прогулочка! И сколько времени это займет?
- Приблизительно двадцать пять дней туда и столько же обратно. Если вы не согласны…
- Нет-нет, этого я не говорил! Но почему вы решили пригласить именно меня?
- Мы хотим, чтобы пилот написал о своем путешествии, написал ярко и красочно. У меня есть адреса и фамилии нескольких пишущих пилотов, но те из них, к кому мы уже обращались, наотрез отказались от нашего предложения. Они считают, что писать, сидя на земле, гораздо спокойнее, чем испытывать новые корабли. Я с ними полностью согласен.