Говорящий с Животными повернулся, и его лицо оказалось прямо против голов кукольника.
- Тогда говори, что делать.
- Сначала притормози до орбитальной скорости.
- А потом?
- Ускоряйся в направлении Солнца. Так мы успеем осмотреть внутреннюю часть Кольца. Наша цель - черные прямоугольники.
- Излишняя осторожность абсолютно не нужна и оскорбительна. Да и черные прямоугольники нас совершенно не интересуют.
Усталый и голодный, Луис не испытывал ни малейшего желания играть роль арбитра. Словесный поединок продолжался.
- Интересуют, и даже очень, - ответил Несс. - Их поверхность перехватывает больше солнечного света, чем само Кольцо. Не исключено, что это чрезвычайно эффективные термоэлектрические генераторы.
Кзин фыркнул что-то чудовищно оскорбительное на Языке Героев, однако на интерлингве его ответ оказался более чем спокойным:
- Не понимаю, какое нам дело до источников энергии, которыми располагает Кольцо? Зачем ломать голову, или головы - как в твоем случае, давай сядем, найдем какого-нибудь туземца и расспросим его об этом!
- Я не согласен на посадку.
- Ты сомневаешься в моих способностях пилота?
- А ты сомневаешься в моих полномочиях командира?
- Раз уж ты сам затронул этот вопрос…
- Не забывай, что у меня по-прежнему есть тасп. Я распоряжаюсь "Счастливым Случаем" и гиперпространственным приводом Квантум II, и я Лучше-Всех-Спрятанный на этом корабле. Помни, что…
- Хватит, - прервал его Луис. - Вы слишком рано начали ссориться. Почему бы не осмотреть прямоугольники в телескоп? Тогда вы вооружитесь фактами, которыми можно будет бросаться друг в друга и получать от этого столько удовольствия!
Головы Несса быстро переглянулись. Кзин выпускал и втягивал когти.
- А теперь поговорим о более приятных вещах, - продолжал Луис. - Я лично собираюсь часок вздремнуть. Советую и вам сделать то же самое.
- Но ведь мы будем пролетать над внутренней поверхностью Кольца! - удивленно воскликнула Тила.
- Потом поделишься впечатлениями.
Луиса разбудил голод - такой сильный, что кружилась голова. Он сделал себе громадный бутерброд и только потом направился в рубку.
- Ну как?
- Все уже кончилось, - холодно ответила Тила. - Космические чудовища, черти, драконы, причем одновременно. Говорящий дрался с ними голыми руками. Тебе это наверняка понравилось бы.
- А Несс?
Тот мгновенно наполнил рубку переливами своего чарующего голоса.
- Мы с Говорящим решили, что летим к черным прямоугольникам. Говорящий лег спать.
- Есть что-то новое?
- Немного. Сейчас покажу.
Кукольник умело управлялся на месте кзина. Зрелище на экране напоминало поверхность Земли с большой высоты: горы, реки, долины, озера, огромные пятна, которые могли быть пустынями.
- Пустыни?
- Похоже. Говорящий замерил температуру и влажность. Все указывает на то, что Кольцо - по крайней мере частично - вышло из-под контроля своих создателей. Зачем им могли понадобиться пустыни? По другую сторону мы открыли еще один океан, такой же большой, как и первый. Изучение спектра позволило сделать вывод, что вода соленая.
Твое предложение воспользоваться телескопами оказалось весьма разумным, - продолжал Несс. - Хотя Говорящий и я - профессиональные дипломаты, ты, пожалуй, лучше нас обоих. Когда мы направили телескоп на прямоугольники, кзин тут же согласился лететь туда.
- И почему же?
- Мы заметили кое-что странное. Эти прямоугольники движутся со скоростью гораздо больше орбитальной.
Луис едва не подавился.
- Это не так уж невозможно, - ответил самому себе кукольник. - Они могут кружить вокруг солнца по эллиптической орбите, а не по круговой. Им вовсе не обязательно выдерживать постоянное расстояние.
Луис наконец проглотил кусок, застрявший в горле.
- Но это же безумие! Постоянно менялась бы продолжительность дня и ночи!
- Поначалу мы решили, что речь идет о разделении зимы и лета, - вставила Тила, - но это тоже не имело смысла.
- Конечно, нет. Прямоугольники совершают один оборот за неполный месяц. Кому нужен год, который длится три недели?
- Значит, ты понимаешь, в чем заключается проблема, - сказал Несс. - Это аномалия была слишком мала, чтобы заметить ее из нашей системы. В чем же дело? Может, вблизи звезды резко возрастает гравитация? Как бы то ни было, черные прямоугольники заслуживают того, чтобы заняться ими вплотную.
Кзин выбрался из своей каюты и заменил Несса у пульта. Вскоре после этого он вышел из рубки. Встретившись взглядом с налитыми яростью глазами Говорящего, Кукольник, задрожав всем телом, начал отступать.
- Итак, - вздохнул Луис. - В чем дело на этот раз?
- Это травоядное… - начал Говорящий, но слова словно застряли у него в горле. Он откашлялся и начал еще раз. - Этот шизофреник вывел нас на траекторию, требующую минимального расхода топлива. Такими темпами мы доберемся до пояса прямоугольников через четыре месяца.
И кзин начал ругаться на Языке Героев.
- Ты сам выбрал эту траекторию, - слабо запротестовал Несс.
- Я хотел постепенно выйти из плоскости Кольца, чтобы присмотреться к его поверхности, - возбужденно ответил кзин. - Потом мы могли бы сразу двинуться к прямоугольникам и добрались бы до них за несколько часов вместо месяцев!
- Не кричи на меня, Говорящий. Если бы мы использовали полную тягу, наша траектория уперлась бы прямо в Кольцо. Я хотел избежать этого.
- Но ведь мы можем нацелиться на солнце, - заметила Тила.
Все повернулись к ней.
- Если жители Кольца боятся, что мы на них свалимся, они, конечно, не упускают нас из поля зрения, - спокойно объяснила она. - Когда расчетная трасса нашего полета будет направлена прямо на солнце, мы перестанем представлять для них опасность. Понимаете?
- Совсем не глупо, - буркнул кзин.
Кукольник сделал жест, заменявший у него пожатие плечами.
- Пилот - ты. Делай, как знаешь, но не забывай…
- Не бойся, я не собираюсь пролетать сквозь солнце. В подходящий момент я перейду на орбиту, параллельную прямоугольникам.
Сказав это, кзин отправился в рубку. Отступление в нужный момент было искусством, которым владели немногие кзины.
Некоторое время корабль летел параллельно Кольцу; кзин, послушный приказам кукольника, не включал основных двигателей. Затем он погасил орбитальную скорость, так что "Лгун" начал падать к солнцу, а потом повернул его носом в направлении полета и начал ускорение.
Внутренняя поверхность Кольца выглядела теперь как широкая голубая лента, испещренная многочисленными синими и белыми пятнами. Даже быстрого взгляда хватало, чтобы заметить, как быстро она удаляется.
Кзин снова вышел из рубки.
- Через четырнадцать часов мы выйдем на орбиту черных прямоугольников. Я хочу сказать тебе кое-что, Несс. Мы, воины Патриарха, с детства обучаемся терпению, но у вас, кукольников, терпение покойников.
- Мы поворачиваем, - Луис поднялся с места.
Нос корабля все больше отклонялся от выбранного курса. Несс отчаянно крикнул и прыгнул вперед. Он был еще в воздухе, когда "Лгун" осветился чудовищной вспышкой, как будто рядом зажгли огромную лампу. В последнее мгновение Луис успел судорожно ухватиться за спинку стула, Тила с невероятной точностью упала прямо на свою койку, а свернувшийся клубком кукольник ударился о стену. Долю секунды царила полная темнота, а потом все осветилось призрачным фиолетовым светом, который окружил весь корпус.
"Видимо, Говорящий вывел, "Лгуна" на курс, а потом включил автопилота, - подумал Луис. - Автопилот проверил курс, счел сияющую неподалеку звезду огромным метеоритом, угрожающим кораблю, и постарался сделать все, чтобы обогнуть его".
Гравитация вернулась к норме. Луис поднялся с пола. Судя по первым ощущениям, с ним ничего не случилось, так же как и с Тилой. Она стояла около стены, глядя наружу сквозь заслон из фиолетового света.
- Не действует половина приборов, - объявил кзин.
- Ничего удивительного, - сказала Тила. - Мы потеряли крыло.
- Что-о?
- Потеряли крыло.
Так оно и было. Вместе с крылом они лишились всех двигателей, приемопередающей аппаратуры и посадочного комплекса. Остался только гладкий корпус "Дженерал Продактс" и то, что в нем находилось.
- В нас стреляли, - сказал кзин. - И сейчас стреляют. Вероятно, из лазеров-Х. Корабль находится в состоянии войны, и я принимаю командование.
Несс не протестовал, поскольку неподвижно лежал у стены, свернувшись в клубок. Луис присел рядом с ним и начал осторожно ощупывать.
- …! Я не знаток физиологии кукольников и понятия не имею, что с ним случилось.
- Он просто перепугался и пытается спрятаться в собственном животе. Привяжите его к койке.
Луис без особого удивления заметил, что с облегчением подчиняется приказам. Еще минуту назад он был в космическом корабле, теперь же этот корабль стал просто стеклянной иглой, безвольно падающей на Солнце.
Вместе с Тилой они уложили кукольника на койку и закрепили ремнями.
- Мы имеем дело с воинственной цивилизацией, - воодушевленно - продолжал кзин. - Лазер-Х - оружие, безусловно, наступательное. Если бы не корпус, мы были бы уже мертвы.
- Кажется, включилось статическое поле, - заметил Луис. - Черт его знает, как долго оно действовало.
- Несколько секунд, - ответила Тила. - Фиолетовое сияние - это фосфоресцирующие остатки того, что было снаружи.
- Распыленные лучом лазера. Верно. Похоже, оно ослабевает.
Действительно, сияние померкло.
- К сожалению, оружие, которым мы располагаем, исключительно оборонительное. Да и как может быть иначе, ведь это корабль кукольников! - кзин всем своим видом выражал презрение, равно как к кукольникам, так и по отношению к врагам. - Даже плазменные двигатели размещались на крыле… Ничего, они еще узнают, что такое атаковать кзина!
- Ты хочешь как следует двинуть им?
Кзин не почувствовал сарказма.
- Конечно.
- Чем? - взорвался Луис. - Ты знаешь, что у нас осталось? Гиперпространственный привод и система жизнеобеспечения - вот и все! У нас нет даже вспомогательных двигателей! У тебя мания величия, если ты думаешь, что с ЭТИМ можно вести войну!
- Именно так думает противник! Он не знает, что…
- Какой противник?
- …вызывая на поединок кзина…
- Это автоматика, болван! Живой противник открыл бы огонь сразу, едва мы оказались в пределах выстрела!
- Меня тоже удивила их странная тактика.
- Говорю тебе, это автоматика! Управляемые компьютером лазеры противометеоритной системы. Они запрограммированы так, чтобы уничтожать все, что могло бы ударить во внутреннюю поверхность Кольца. Когда они рассчитали, что наша траектория пересекается с его плоскостью - бах!
- Это… это возможно. - Кзин безучастно щелкал клавишами пульта, отключая питание от утраченных приборов. - Но я надеюсь, что ты ошибаешься.
- Разумеется. Есть на кого все свалить.
- Было бы лучше, если бы траектория нашего полета не пересекалась с плоскостью Кольца. Мы движемся с большой скоростью и вскоре выйдем за пределы системы и местной аномалии. Тогда можно будет включить гиперпространственный привод и догнать флот кукольников. Но сначала мы должны избежать столкновения с Кольцом.
Луис еще не заглядывал так далеко вперед.
- Зачем была эта спешка? - кисло спросил он.
- По крайней мере мы знаем, что не упадем на солнце. Если бы мы летели прямо на него, то не были бы обстреляны.
- Огонь продолжается, - доложила Тила. - Я вижу звезды, но сияние не проходит. Это значит, что мы на курсе, ведущем к поверхности Кольца, правда?
- Если лазеры управляются автоматически, то да.
- Мы погибнем, если упадем на Кольцо?
- Спроси у Несса - это его соотечественники построили корабль. Но сначала попробуй его развернуть.
Кзин раздраженно фыркнул. Только несколько огоньков на пульте свидетельствовали о том, что небольшая часть того, что когда-то было "Лгуном", еще функционирует.
Тила наклонилась над кукольником, который неподвижно лежал на койке, опутанный своей упряжью. Вопреки ожиданиям Луиса во время неожиданной атаки она не ударилась в панику и сейчас осторожно массировала основания шей Несса, как когда-то это делал Луис.
- Ты глупая, трусливая зверушка, - ласково бормотала она. - Ну, давай, выгляни, а то пропустишь самое интересное.
Двенадцать часов спустя Несс все так же был в глубокой кататонии.
- Я делаю все, чтобы его расслабить, а он сжимается еще сильнее! - пожаловалась Тила со слезами на глазах. Они пошли в кабину, чтобы поесть, но ей кусок не лез в горло. - Наверно, я делаю это плохо, Луис.
- Оставь его на время в покое. Когда будет необходимо, он наверняка очнется, хотя бы для того, чтобы спасаться. А пока пусть жмется к собственному животу.
Тила неуверенно двигалась по маленькой кабине. Она еще не успела привыкнуть к разнице между земной гравитацией и той, что царила на корабле. Открыв рот для какой-то фразы, она, казалось, передумала, но потом все-таки решилась:
- Ты боишься?
- Конечно.
- Так я и думала, - кивнула она и продолжала ходить. Потом продолжила допрос: - А почему Говорящий не боится?
С момента атаки кзин постоянно был чем-то занят: осматривал вооружение, старался приблизительно рассчитать их курс, время от времени отдавал короткие, ясные распоряжения.
- Я думаю, что он вне себя от ужаса. Помнишь, как он реагировал на розетту кукольников? Он смертельно испуган, но ни за что не позволит, чтобы Несс догадался об этом.
Тила покачала головой.
- Не понимаю, ничего не понимаю! Почему все боятся, а я - нет?
Любовь и жалость к девушке пронзили Луиса такой острой иглой, что он едва не застонал.
- Несс был в чем-то прав. До сих пор с тобой не случалось ничего плохого, правда? Тебе слишком везет. Мы боимся боли, но ты этого не понимаешь, ибо никогда ее не испытывала.
- Это безумие! Действительно, я никогда не ломала ноги или чего-то в этом роде, но это же не какая-то парапсихическая сила!
- Нет, счастье - не парапсихическая сила. Счастье - это статистика, а ты - математическая абстракция. Было бы странно, если бы среди сорока трех миллиардов людей Несс не нашел бы никого вроде тебя. Ты ведь знаешь, что он выделил группу людей, потомков тех, кто выигрывал в Лотерею Жизни. Якобы их были тысячи, но держу пари, что если бы среди этих тысяч он не нашел того, кого искал, то начал бы поиски в гораздо большей группе, среди тех, которые могли похвалиться меньшим количеством предков-счастливцев. Думаю, их были бы десятки миллионов.
- Но для чего?
- Ради тебя. Он изучил эти несколько тысяч и начал постепенный отсев. Этот ребенком сломал себе палец. А вот тот часто ввязывается в драки и всегда бывает бит. У той - неприятности с психикой. Этот был испытателем новых моделей космических кораблей и отдавил себе ноготь. Понимаешь? С тобой никогда не случалось ничего подобного. Независимо от того, сколько раз ты роняла кусок хлеба, он всегда падал маслом вверх.
- Значит, все зависит от теории вероятности… - задумчиво протянула Тила. - Но, Луис, что-то тут не так. Например, я не всегда выигрывала в рулетку.
- Но никогда и не проигрывала помногу.
- Ну… Нет.
- Это и имел в виду Несс. Отбрасывал одного за другим тех кандидатов, которым что-то не удавалось, наконец попал на тебя. Думает, что нашел исключение, в соответствии с которым можно установить новые принципы, а я утверждаю, что он просто добрался до самой дальней точки - совершенно обычной кривой. Теория вероятности утверждает, что ты существуешь. Утверждает она и то, что когда ты в очередной раз бросишь вверх монету, то, как все прочие, будешь иметь равные шансы на выигрыш и проигрыш. У счастья нет памяти.
Тила села с громким вздохом.
- Что ж, я действительно оказалась невероятной счастливицей. Бедный Несс, он обманулся во мне.
- Это пойдет ему на пользу.
Уголки ее губ подозрительно задрожали.
- Мы можем это проверить прямо сейчас.
- Что?
- Принеси бутерброд с маслом. Побросаем.
Черный прямоугольник заслонял уже изрядный кусок неба и продолжал расти. Глаза Луиса были закрыты очками из необычайно сильно поляризующего материала, так как поляризации корпуса уже было недостаточно. Говорящий - он не выходил из рубки, управляя тем, что осталось от корабля, - тоже надел очки.
Луис видел удаленную на двадцать миллионов миль звезду как черный диск, окруженный ярко-оранжевой короной. Внутри корабля все сильно нагрелось, хотя климатизатор, натруженно гудя, работал в максимальном режиме.
Тила открыла дверь кабины, мгновенно захлопнула ее, и через минуту появилась с очками на глазах.
Черная пустота увеличивалась непрерывно. Прямоугольник имел ширину, по крайней мере равную диаметру звезды, то есть около миллиона миль. Длина его составляла, самое малое, два с половиной миллиона миль. Край его оказался между ними и солнцем - и воцарилась темнота. Сразу стало видно, что часть корабля, находившаяся за кабинами, раскалена добела - это климатизатор избавлялся от накопленного тепла. Внезапно его вой смолк, оставив после себя звон в ушах.
- Наконец-то… - вздохнула Тила.
В дверях рубки появился Говорящий с Животными.
- Жаль, что от телескопа остался только экран, - сказал он. - Он мог бы многое показать.
- Что, например? - крикнул Луис, забыв, что в корабле тихо.
- Например то, почему прямоугольники движутся со скоростью большей, чем орбитальная. Действительно ли это генераторы энергии? Что удерживает их в одинаковом положении? Если бы действовал телескоп, мы могли бы получить ответы на все вопросы, которые задал этот пожиратель листьев.
- Мы упадем на звезду.
- Разумеется, нет. Ведь я уже говорил. Полчаса мы будем лететь в тени этого прямоугольника, а потом пройдем между Солнцем и следующим прямоугольником. Если станет слишком жарко, можно будет выключить статическое поле.
Теперь прямоугольник представлял собой безграничное поле. Человеческий глаз был не в силах выделить из идеальной черноты никаких деталей.
Через некоторое время на них снова обрушился ливень солнечного света, и вскоре после этого завыл климатизатор.
Луис напряженно вглядывался в небо - наконец-то он разглядел следующий прямоугольник. Черная поверхность неумолимо приближалась, когда ударила молния.
Во всяком случае, именно так это выглядело. Вспыхнуло, как молния, без предупреждения, взрываясь страшным блеском, словно они вдруг оказались в самом сердце Сверхновой. Корабль задрожал… и свет погас.
Луис потянулся к внезапно ослепшим слезящимся глазам.
- Что это было? - воскликнула Тила.
Способность воспринимать окружающее медленно возвращалась. Когда, наконец, перед глазами исчезли разноцветные пятна, Луис обнаружил, что Тила смотрит прямо на него. Нет, на что-то прямо за его спиной. Он медленно повернулся.