Проснулась и Лариса, потормошила Кирилу Кирилыча, но тот дрых без задних ног. Антон в очередной раз позавидовал ребятенку: едет себе… "Если не получится улететь, - решил Антон, - надо будет заняться одомашниванием скотины. Пахать на ней, ездить, телегу смастерить - пусть возит. Первобытные люди и те сумели, а мы чем хуже?"
Правда, Антон тут же поймал себя на мысли, что не знает даже, как сделать колесо. Не отпилить круглый кусок от бревна, а именно сделать - наподобие тележного, со спицами, ступицей, ободом… Наверное, для этого кузница нужна. Где взять кузницу, Антон вообще не представлял - ее он видел только в кино и знал, что там есть наковальня, горн и меха, которыми этот горн раздувают. В юношестве он знавал некоторых ролевиков, которые что-то где-то ковали, но следы этих людей потерялись еще в цивилизованное время, что ж говорить про теперешнее.
Попив чаю, они собрали вещички и двинулись в путь. Кирила Кирилыч так и не проснулся и был загружен в слинг спящим. Антон бодро шел замыкающим, помахивая посохом и делая вид, что у него все в порядке. К слову, минут через сорок пути ребра и в самом деле как-то замлели и лишь тупо ныли.
Лес стал заметно гуще, пробираться через заросли стало труднее. Кирилу Кирилыча разбудил треск веток, он протестующе завопил.
- Надо покормить, - резюмировала Лариса, и они остановились.
- Далеко еще до Мокрушино? - осведомился у камерунца Антон.
- До вечера можно дойти, засветло еще, если ускориться немного. Но ты ж видишь, какой лес.
- Я думаю, Мокрушино нам как раз не нужно. Кто знает, что там творится, - сказала Лариса через плечо.
- Я его чисто как ориентир имею в виду… Хотя на разведку можно бы сунуться. Если что, представимся новосибирцами.
- И тебя грохнут, - безжалостно предрек Френсис. - Вдруг они уже наслышаны?
- Мокрушино и раньше-то было маленькое, а сейчас там, поди, совсем народу мало.
- Тем более грохнут, - сказал Фрэнсис. - Обойдем мы его, и все дела.
Но до Мокрушино засветло они так и не добрались, потому что часов в пять вечера вышли к месту падения самолета.
Сначала им попался выгоревший участок тайги, а потом на широкой просеке зазеленел огромный хвост с логотипом авиакомпании S7. Смятый и полуразрушенный фюзеляж лежал чуть дальше, а изломанные крылья совершенно скрывались в древесном молодняке и кустарниках.
- Летчики ведь тоже уснули, - нарушил молчание Фрэнсис. - Наверное, много самолетов тогда упало…
- Я так понимаю, все самолеты тогда упали, - сказал Антон. - Которые в воздухе были.
Самолет был небольшой - если Антон не ошибался, Airbus 319. Отсюда, с пригорка, где они стояли, мелкие детали рассмотреть не представлялось возможным, но Антон и так знал, что там вокруг. Скелеты, разбросанные уцелевшие вещи… Вряд ли кто-то выжил. Зрелище еще менее расположило Антона к полету на дирижабле, но говорить вслух он ничего по этому поводу, разумеется, не стал.
- Может, здесь найдется что-то полезное? - предположил Фрэнсис неуверенно.
- Что здесь может найтись? - возразила Лариса. - Если только что-то из одежды в чемоданах, но у нас с одеждой вроде неплохо. К тому же здесь все под снегом и дождем валялось…
- А спиртное?
- Спиртное в самолетах не подавали.
- Я другое хочу предложить, - сказал Антон, потирая бок. - Вот лежит хвост. В хвосте явно сохранились удобные кресла. Может, нам здесь переночевать, раз уж подвернулось? Почти под крышей…
- Тут же мертвецы кругом, - поморщилась Лариса.
- Не мертвецы, а скелеты, которым уже треть века. Если они есть в хвосте - вытащим.
Скелетов в отвалившемся хвосте не обнаружилось, видимо, самолет летел полупустой. Пыльные и покоробившиеся кресла, усыпанные хвоей и палыми листьями, слегка почистили, развели костер. Антон, как раненный медведем, тут же уселся и вытянул ноги, наслаждаясь комфортом, а Фрэнсис пошел собирать грибы для супа. Теперь он в них разбирался хорошо, не то что на острове Тайвань, когда увидал поганку.
Лариса снова кормила Кирилу Кирилыча. Антон искоса посматривал на это умиротворяющее зрелище, а потом поинтересовался:
- Слушай, Ларис, ты только не сердись… А если у тебя вдруг молоко пропадет? Не дай бог, конечно, но…
- Надеюсь, что не пропадет, - обычно суровая Лариса сердиться не стала, поняла, видать, что Антон спрашивает, потому что волнуется. - А вообще, чтобы восстановить лактацию, нужно сгущенку есть, кажется. Орехи. Орехи у меня есть, я взяла с собой мешочек. Правда, не грецкие, а обычные лесные. Но пока все нормально.
- Сгущенка… - мечтательно протянул Антон. - Мир без молока. Никогда себе такого не представлял. И в разных постапокалиптических книжках никто, кажется, о таком не писал.
- Оленей можно доить. Наверное, чукчи до сих пор так и делают. Еще козы есть… В Абхазии их полно и овец тоже. Там козий сыр очень вкусный. И овечий.
- Прилетим - попробую, - не без толики ехидства сказал Антон.
Вернулся Фрэнсис, принес грибов. На всякий случай, Антон просмотрел добычу: ни одного ядовитого, все как на подбор, даже червивых нет. Совсем скоро на огне закипела в котелке похлебка - грибы и вяленое мясо.
Где-то завыли волки. Их слышали и раньше, причем не раз, но близко к домику серые не подбирались и на глаза ни разу не показывались. Однако сейчас вой раздавался совсем неподалеку, и Антон напрягся.
- Вот только их нам не хватало, - проворчала Лариса, роясь в рюкзаке в поисках соли. Соль в дороге они хранили в презервативах, запасенных Антоном еще в Академгородке, - там она не отсыревала.
- К огню не сунутся. Да и смысла им нет соваться к людям.
- От людей-то они как раз отвыкли, - сказал Фрэнсис. - Сколько живет волк, в среднем?
- А черт его знает. Лет десять, наверное.
- Вот. Сменилось как минимум три поколения… Все волчьи старики давно умерли. Нынешние волки не боятся людей и не знают, что такое огнестрельное оружие.
Вой послышался еще ближе. Лариса сверкнула глазами на парней. Кирила Кирилыч-джуниор оторвался от груди и тревожно заверещал.
- Ну ёлки же зеленые… - в сердцах сказал камерунец, - хорошо, что мы в самолете. На открытом месте попались бы, как курица в щи.
Антон не стал поправлять Фрэнсиса, а взял ружье и стал выбираться из кресла, но камерунец остановил его.
- У тебя в ружье что?
- Жакан.
- На хрена тебе жакан? На волков крупную дробь лучше, наверное. Даже если не попадешь, разлет будет, кого-то да зацепит.
- Егерь, блин, - буркнул Антон, прекрасно понимая, что камерунец прав. Полез в рюкзак за патронами с дробью. - Я и стрелять-то не собирался, так, вокруг обойти, посмотреть.
- Ты уже с медведем познакомился. Тогда тоже пошел посмотреть, - насмешливо напомнил Фрэнсис.
Антон решил, что лучше будет промолчать - "Лучше промолчу, - подумала Алиса", - и, зарядив ИЖ, вышел из хвостового обломка самолета.
Начинало темнеть, сумерки, как всегда в Сибири, опускались быстро и бескомпромиссно. Но на короткое патрулирование света должно было хватить, и Антон отправился в обход.
Возле искореженного фюзеляжа в самом деле стали попадаться малозаметные в высоченной траве скелеты, а точнее, части скелетов, обувь, распотрошенные и целые чемоданы, сумочки, саквояжи… Розовел пластмассой мобильник, рядом - автоматический зонтик… Из-под ног бросился какой-то мелкий зверек, бурундук, что ли.
Пройдя немного вдоль фюзеляжа, Антон пошел обратно, к хвосту, перед которым билось пламя костра. Обошел хвост вокруг, прислушался. Никто не выл и не подкрадывался к нему сквозь подлесок.
Вернувшись, Антон забрался в кресло и с радостью принял котелок с похлебкой. А когда съел ее, в очередной раз пожалев, что столько времени не видел хлеба, без разницы, черного или белого, сразу стало клонить в сон.
- Ты спи, спи, - заметив осоловелый взгляд Антона, сказал камерунец. - Вчера отдежурил от звонка до звонка, сегодня моя очередь.
- А если надоест, я покараулю, - вызвалась Лариса. - Кирка все равно дрыхнет, как пожарник.
- Тогда я сплю, - согласился Антон.
И уснул…
Проснулся он, казалось, буквально через минуту. От выстрела.
Подскочив в кресле, Антон зашипел от боли в поврежденных ребрах. В хвосте было темно, но снаружи уже вползал серый рассвет. Лариса стояла возле кострища, держа в руках ружье, рядом - взволнованный Фрэнсис.
- Волки, - пояснил он, увидев Антона. - Повертелись возле фюзеляжа, несколько штук. Сюда пока не совались, но Лара их пугнула.
- Не попала? - спросил Антон, приглядываясь, не валяются ли в траве волчьи трупы.
- Не знаю. Наверное, нет.
- И что мы будем делать, если они не ушли?
- Подстрелим парочку, - предложил Фрэнсис. - Пусть знают, что с нами шутки плохи.
- Волки умные твари, - подтвердила Лариса. - Притом сейчас не зима, с голоду они не пухнут, плюнут и пойдут искать добычу попроще.
Антон вернулся за своим ИЖем и занял место в одном из передних уцелевших кресел, наблюдая за окрестностями - не промелькнет ли между стволов серый силуэт. Волк не заставил себя долго ждать: острая морда высунулась из-за толстой сосны. Антон выстрелил. Крупная дробь посекла дерево, волк молниеносно исчез.
Испуганный Кирила Кирилыч завопил, а Лариса, нещадно тряся его, сказала:
- Не нравится мне это…
И в этот момент волки появились сразу с нескольких сторон, медленно приближаясь к оторванному хвосту самолета.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Каждый из нас является строителем храма, имя которому - тело, и каждый по-своему служит в нем своему богу, и никому не дано от этого отделаться и вместо этого обтесывать мрамор. Все мы - скульпторы и художники, а материалом нам служит собственное тело, кровь и кости.
Все благородные помыслы тотчас облагораживают и черты человека, все низкое и чувственное придает им грубость.
Генри Дэвид Торо "Уолден, или Жизнь в лесу"
Канис люпус - собака волк - создан для охоты самой природой. Зимой волк на снегу оставляет аккуратную цепочку следов - он ставит заднюю лапу точно за передней. Благодаря такой поступи, он может бегать по любой местности и даже по глубокому снегу.
Оружие волка - это зубы. Их в его пасти целых сорок два. Впереди торчат четыре острых, кривых пятисантиметровых клыка - по два сверху и снизу. Ими волк может прокусить плотную шкуру жертвы. А хищными, или плотоядными, зубами - так называют коренные зубы всех хищников - взрослый волк разгрызает даже бедренную кость лося.
Волки охотятся почти бесшумно, ведь они бегают на самых кончиках пальцев. Так же как лошади и кошки, волк пяткой не касается земли. У него сильные мускулистые ноги и размашистая походка, и он может долго бежать рысью со скоростью десять километров в час, а в погоне за оленями и лосями разгоняться до шестидесяти. На охоте нос, а не уши или глаза, первым подсказывает волкам, где нужно искать добычу. По ветру они улавливают запах даже самого мелкого животного, находящегося в двух километрах от них, когда его еще не слышно и не видно.
Всего этого Антон, разумеется, не знал. Но ничего хорошего от волков не ожидал, хотя в читанных в детстве сказках волк представал героем скорее положительным, помогавшим Ивану Царевичу, да и в мультике "Ну, погоди!" тоже был простым задушевным хулиганом.
Тоненько звенькнула самодельная тетива, стрела впилась в землю. Волки снова прыснули в разные стороны, словно растворившись в утреннем воздухе.
- Что-то ваши умные твари чересчур умные, - сказал Антон. - Чего они хотят?
- По-моему, они поняли, что мы тут в ловушке. Вот и не спешат. Дразнят, такое впечатление… - Фрэнсис подошел к границе, за которой заканчивался самолетный пол и начинался лес.
- Значит, надо отсюда поскорее сваливать, - заключил Антон, заряжая патрон в пустой ствол.
- А вот в этом не уверен. Здесь они могут нападать только с одной стороны, а в лесу - со всех. Мы не справимся.
- Так что же, сидеть здесь и ждать?
- Фрэнсис прав, - сказала Лариса, успокоившая наконец Кирилу Кирилыча. - Здесь нам обороняться проще. Волки поймут, что добраться до нас нелегко, и уйдут.
- Вопрос в том, как долго они это будут понимать, - буркнул Антон. - Продукты у нас не бесконечные. Патроны, кстати, тоже.
- Волки тоже не бесконечные.
- Я видел штук пятнадцать, - сказал Фрэнсис. - И черт их знает, сколько еще вокруг. Кто-нибудь знает, сколько волков в стае?
- Папа говорил, кажется, что до пятидесяти, - припомнила Лариса.
Антон с тревогой осмотрел разболтавшийся курок на одном из стволов. Старенькое все же ружье, да и тридцать лет провалялось не без ущерба… Нужно было отбросить сантименты и оставить дома стариковский ИЖ, а взять одно из трофейных ружей.
Волки не появлялись.
- Давайте соберем вещи, чтобы потом не тормозить, если что, - предложил Фрэнсис.
- Если что - "что"? Если волки спрячутся и сделают вид, что ушли? - криво улыбнулся Антон. - Так они нас при желании тут же догонят.
- Я соберу, - не стала спорить Лариса, усадила в кресло Кирилу Кирилыча и принялась паковать рюкзаки.
За лесом всходило солнце, заливая светом печальную картину авиакатастрофы. Волков по-прежнему не было видно, но Антон чувствовал, что они где-то здесь. А может, и в самом деле ничего страшного? Ну, посидят тут денек, волкам надоест вокруг вертеться, у них тоже дела - охота, например… На более сговорчивую дичь.
Антон поудобнее устроился в кресле, положив ружье так, чтобы можно было сразу схватить его и выстрелить. Жаль, что до сих пор так и не попали - ранили бы волчару, тот бы завизжал, другие бы задумались… Помнится, у Гаррисона был рассказ "Пушка, которая не бабахает" - на неисследованную планету попал землянин, вооруженный дезинтегратором. То есть такой хренью, которая беззвучно уничтожает нападающего. Так вот тамошние хищники совсем не боялись бесшумного оружия. Лук в этом отношении, наверное, куда полезнее, хотя тоже бесшумный. Все же кровь, боль…
На фюзеляж села какая-то крупная серая птица. Антон для развлечения прицелился в нее.
- Не стреляй, - попросил Фрэнсис. - Забрать-то нельзя.
- Да я так… А ведь небось вкусная.
- Забрать-то пока никак.
- Никак…
Через просеку промчался волк. Никто не успел среагировать на эту наглую выходку, совершённую явно с целью напомнить о себе.
Волки развлекались. К обеду они поступили так неоднократно, пару раз Антон выстрелил но, естественно, не попал. На попытку Фрэнсиса выйти из оторванного хвоста совсем рядом кто-то издевательски завыл. Камерунцу пришлось вернуться в импровизированную крепость.
- А что, если они мутировали и стали разумными? - предположил Антон, когда в очередной раз волк с нахальной улыбкой-оскалом высунулся из-за дерева метрах в двадцати от них и тут же скрылся. Впрочем, стрелять в него не стали, наученные опытом.
- Это уж слишком, - сказал Фрэнсис. - С чего бы? Ядерной войны не было.
- Мало ли, - не сдавался Антон, - всякие атомные электростанции, химические предприятия… Хрен его знает, что там разрабатывали. А когда все уснули, кто-то оставил дверь открытой, кто-то пробирку уронил… На АЭС так вообще контроль утратили, и пошла цепная реакция. Скажешь, не могло быть?
- Могло, - согласился камерунец. - Но пока мы мутантов не видели и ни от кого о мутантах не слышали. Да и радиация, как мне кажется, не так страшна, как ее малюют. В том же Чернобыле разве завелись мутанты после катастрофы? А в Хиросиме и Нагасаки так вообще люди живут, и ничего.
- Да я понимаю… Просто волки эти… Они как-то разумно себя ведут.
- Животные всегда себя ведут разумно. В отличие от людей, - сказала Лариса.
Прошло еще два или три часа. Они перекусили всухомятку, еда и в горло-то не лезла.
- Надо бы дровишек собрать, - нерешительно предложил Антон. - Стемнеет, из чего костер разводить?
- Да, мы тут точно еще на ночь застряли… Но как их собрать-то? Волки.
- Может, обшивку можно жечь? Сиденья…
- Химия, пластик, - покачал головой Фрэнсис. - В самолетах при пожаре на земле люди в основном погибают из-за продуктов горения всей этой ерунды. Мы задохнемся или отравимся.
- Не баррикаду же строить!
- Ладно, давай так: один собирает дрова, другой прикрывает. Далеко от самолета не уходим.
- Идет. Я первый.
Антон положил ИЖ на кресло и, медленно двигаясь, выглянул из хвоста. Лес как лес, ни одного волка, если не знать, конечно, что все они здесь. Ты суслика не видишь? А он есть…
- Я пошел, - предупредил Антон и ступил на траву.
- Страхую, - отозвался Фрэнсис, держась в нескольких шагах позади.
- Я тоже, - сказала Лариса.
Антон запоздало подумал, что надо было взять у нее на всякий случай пистолет. Дрова можно и одной рукой собирать, подцепил лесину и тащи. А если волк прыгнет, а Фрэнсис не успеет его снять?
Но ничего страшного не случилось. Подходящая сухая ель лежала рядом с хвостом, прямо на полуоторванной плоскости руля высоты. Антон схватил ее и резво потащил, так что путешествие закончилось быстро.
- Думаю, нам хватит, - сказал Фрэнсис, оценивая добычу.
- Нет, лучше перестраховаться…
- Тогда моя очередь.
Камерунцу повезло меньше: целой дровины в пределах досягаемости не нашлось, пришлось немного углубиться с просеки в лес. Антон с трудом сдерживал дрожь в руках, будучи готов стрелять на малейшее движение. Фрэнсис, озираясь, собирал ветки покрупнее. Охапка понемногу росла.
- Хватит! - сказал Антон.
Как только они вернулись в самолет, через просеку снова прошмыгнул волк. Словно показал: видите, пока не трогаем, хотя могли бы. И опять тишина.
До сумерек так и сидели - молча, изредка мрачно переговариваясь. Антон некстати вспомнил, что именно он предложил укрыться в обломках хвоста, чем загнал всех в ловушку. Правда, не факт, что те же волки не накрыли бы их в лесу, у костерка. И тогда было бы куда хуже. "Тьфу ты, а сейчас-то чем лучше", - подумал Антон и принялся помогать Фрэнсису разводить огонь, чтобы хоть немного отвлечься.
Кирила Кирилыч-джуниор то спал, то ел, то принимался плакать, видимо, разделяя тревогу взрослых.
- Может, волки его слышат? - предположил Антон, когда ребенок разорался особенно громко. - Потому и не уходят.
- И что мне сделать? - огрызнулась Лариса. - Отдать его волкам?
- Дура, что ли… - обиделся в ответ Антон. - Я просто, думаю вслух.
- Если они утром не уйдут, будем пробиваться, - сказал Фрэнсис. - Вдруг не рискнут напасть? А если еще и подстрелим парочку…
- Нечего было вообще сюда влезать, в этот чертов хвост! - неожиданно закричала Лариса, вскакивая с кресла, где сидела рядом с ребенком. - Кто это придумал? Ты?
Она уставилась на Антона.
- Пошли вы к черту! - сорвался он, схватил ружье и, перепрыгнув через костер, направился к фюзеляжу. Остановившись, Антон заорал, оглядываясь по сторонам: