Ричард встал из кресла, напялил фуражку, отдал честь и вышагнул за дверь.
Беспокойство генерала усилилось.
Хоэртон вошел в грузовой отсек. Створки раздвижных дверей с шумом сомкнулись за его спиной, выпустив струйку воздуха из дырявого шланга пневматического привода.
Полуметровые коричневые сороконожки с огромными челюстями деловито строили гнездо в углу помещения. "Клетка" с Пожирателем почти утонула в предмете их деятельности. Материя, которой был накрыт контейнер, пошла в качестве строительного материала, вернее для армировки вещества, выделяемого гигантскими насекомыми в невероятном количестве. Одна из сороконожек обратила внимания на Джейсона, повернув в его сторону лишенную глаз голову, и, щелкнув челюстями, вернулась к работе.
Хоэртон никак не отреагировал на увиденное, вместо этого он выдвинул из стены сиденье и сел. Потерев ладонями лицо, Джейсон демонстративно зевнул. Сороконожки вместе с недостроенным гнездом исчезли, негромко пшикнув и оставив в воздухе быстро рассеивающееся облачко черного дыма. Материя приняла свой первоначальный вид. Она снова висела грязной тряпкой на "клетке", скрывая ее лишь наполовину.
Обидевшись, Пожиратель напустил холода и затемнил угол, в котором стоял контейнер. В темноте возникла какая-то фигура. Она пристально следила за Джейсоном некоторое время, всеми силами пытаясь выглядеть угрожающе, затем пропала. Этого, правда, хватило, чтобы появилось стойкое ощущение дискомфорта. Чтобы избавиться от него, Хоэртон решил попробовать подумать о чем-нибудь приятном. В ответ на это внутри контейнера за стеклянной крышкой появилось изображение его сына. Томми стоял, сжимая в руках плюшевого медведя, и пристально смотрел на отца заплаканными глазами. Затем он опустился на пол, посадив медведя себе на колени, уткнулся в него лицом и начал тихонько всхлипывать.
Ему сейчас семь лет. Наверное, пошел в школу. Хоэртон пропустил и это событие в жизни сына. Найдет ли он его, когда вернется на Землю? Где он теперь? Джейсон перестал что-либо чувствовать, кроме душевной боли. Пожиратель наконец успокоился, нащупав источник необходимой ему энергии.
"Что ты наделал?" – озвучил он мысли Джейсона.
Хоэртон улегся на выдвижную кушетку. В отсеке было холодно, гравитационное поле барахлило, то увеличивая, то уменьшая силу тяжести. Боль сменилась пустотой, Глоссум отстал и больше не насылал никаких видений. Джейсон пытался уснуть, но образ маленького Томми не выходил из его головы.
Он перевернулся на спину, подложив руки под голову и уставившись в потолок.
Взошла луна, залив окрестности белым призрачным светом. На фоне темного небосвода, лишенного звезд, она казалась окном в другой, более светлый мир. Одиноко стоящее под луной дерево с кроной, напоминающей своей формой гриб, отбрасывало в этом свете непроницаемую черную тень. Стало жутко. Даже взрослый человек при такой обстановке вспоминал, что такое боязнь темноты.
Вдруг тень поползла в сторону, и воздух стал постепенно окрашиваться в синий цвет. Взошла вторая луна. Совсем маленькая по сравнению с первой. Буквально сразу за ней появилась третья – желтая, такого же размера. Все вокруг позеленело. Глаза стало резать. Тень, отбрасываемая деревом, вытянулась и разделилась на три части. Большая луна отправилась за горизонт. За ней показались два тусклых полумесяца и один яркий, развернутый в другую сторону. Желтая и синяя луны тоже стали клониться к закату. Воздух снова потемнел. Выплыли еще два полумесяца, потом еще два. Тень от дерева почти растворилась в темноте, но вдруг резко очертилась и снова вытянулась. Над горизонтом поднимался огромный белый диск, заливший всю округу холодным серебристым светом. На его поверхности можно было разглядеть более темные участки – горы и впадины. Он сиял дольше всех, но вскоре тоже начал смещаться в сторону, одновременно опускаясь. Когда на небе осталась примерно треть серебристого диска, он вдруг озарился короной яркого желтого цвета – местное солнце уже поднималось позади него. Мир вокруг расцвел красками. С дерева взлетела небольшая стайка птиц и с резкими криками унеслась прочь.
Хоэртон проснулся. Пожиратель снова воздействовал на него во сне. На этот раз Джейсон понял, что тот хотел ему сказать. Он подошел к "клетке", опасаясь, что Глоссум выкинет очередной фокус, но тварь сидела смирно, словно боясь спугнуть Хоэртона. На контейнере красовались двенадцать треугольных кнопок с изображением одиннадцати лун и одного солнца. Пожиратель знал код для открытия, и показал его Джейсону.
Кто-то смог обуздать Глоссума и запереть его, кто-то более могущественный и обладающий очень крепкой психикой. Он особо не заморачивался в составлении шифра для замка "клетки", а просто записал последовательность появления светил в небе собственного мира в определенную дату, тогда как Пожирателю ничего не стоило вытащить эту информацию из его головы.
Выходит, внутри контейнера все-таки живое существо. И существо это жаждет свободы, не менее чем Хоэртон рвется домой.
– Вряд ли среди людей найдется дурак, который выпустит тебя, – сказал Джейсон. – Даже Военный комитет при всем своем вооружении сто раз подумает о собственной безопасности, прежде чем рискнет это сделать. Конечно, я могу набрать код, мне-то как раз терять нечего, но сомневаюсь, что в качестве благодарности ты вдруг волшебным образом перенесешь меня на Землю.
Хоэртону снова стало невыносимо тоскливо и больно. Он сел на пол около "клетки". Все негодяи, знающие о Пожирателе, так или иначе пытались использовать Глоссума в собственных корыстных целях, лишь только Джейсон не знал, как этим воспользоваться, дабы ускорить свое возвращение домой.
– Я выпустил бы тебя не задумываясь, – произнес он. – Если бы это мне помогло.
Он вернулся на кушетку и снова завалился спать.
Планета была пустынной. Насколько хватало глаз, простилался сплошной песок и скалы. Впереди над очередным полем сражений кружили демоны, словно падальщики над трупами. Хоэртон снова наблюдал за всей этой картиной глазами Глоссума, то есть изнутри контейнера, поднятого на несколько метров над землей. Под "клеткой" шествовали все те же солдаты с черной кожей и светящимися глазами.
Демоны снова заметили их и как по команде ринулись навстречу. Твари были уже близко, когда солдаты переполошились и начали стрелять. Внезапно атака захлебнулась, демоны остановились, растопырив в стороны щупальца, и принялись описывать круги вокруг отряда. Хоэртон получил возможность их рассмотреть. Они парили в воздухе настолько плавно, что казалось, сила притяжения для них не существует. Сейчас чудовища находились совсем рядом и вели себя крайне агрессивно, при этом сохраняя какую-то грацию в своих движениях. Некоторые подбирались настолько близко, что пытались схватить кого-нибудь из солдат. Те в свою очередь открывали огонь, отгоняя самых дерзких и наглых. Беспокойство в рядах росло, грозя перерасти в панику.
Хоэртон снова проснулся. Был это второй сон или первое пробуждение ему тоже приснилось, он не мог определить. Вместе с этим пришло и понимание общей картины. Все встало на свои места. Да, Пожиратель определенно хотел показать ему все это, и Хоэртон понял что.
Эти солдаты не были моссами. Это была совершенно другая раса, уничтожившая моссов, а Пожирателя и демонов они принесли с собой.
Моссы не были воинствующими существами, их просто истребили. Пришельцы захватывали планету за планетой, используя демонов для этой цели. Пожиратель им был необходим для единственной цели – чтобы держать тварей на расстоянии. Разорив и ограбив очередной мир, они просто покидали его, а демоны в силу своей кровожадной натуры постепенно уничтожали все живое и, когда ничего не оставалось, пожирали друг друга. Но однажды в головах этих чудовищ появилась искра сознания, коллективный разум – иллюзия интеллекта. Демоны каким-то образом поняли, что Глоссум не представляет для них прямой опасности, пока находится взаперти, и с каждым разом стали подходить к нему все ближе и ближе. Как они общались со своими сородичами, еще не выпущенными из портала, было непонятно, но и не важно по сути.
Когда захватчики разорили Моссию, демоны, осмелев окончательно, истребили их всех, вырезали остатки коренного населения, а затем и сами вымерли. Глоссум так и остался сидеть в "клетке" и провел внутри нее не одну тысячу лет. Как существо более высокого порядка, он не нуждался в пище как в основном источнике энергии.
Кто протянул дольше после потери контроля над демонами, захватчики или моссы, было тоже не ясно, но факт в том, что последние летописи вели и те, и другие. А так как костяные таблички брали для анализа и расшифровки из одного места раскопок, то и перевести их никто не мог просто потому, что в письменах смешались два абсолютно разных языка. Висенте Амарго все-таки понял это, а потому смог найти информацию о Пожирателе и способе его применения.
Теперь Хоэртон на сто процентов был уверен, что костяная арка, которую военные воспроизводят на базе, не что иное, как портал в мир демонов, а Пожиратель – средство контроля над ними. И если план генерала сработает, то военный аппарат станет идеальным тираном для всех цивилизаций и человечества в том числе. Вот только в курсе ли Амарго, что демоны уже не боятся Пожирателя, по крайней мере пока тот сидит в "клетке". Если ему это известно, то дела обстоят еще хуже, это значит, что Амарго нашел способ управлять ими. Хотя, если знать код от контейнера и держать руку над кнопками…
Хоэртон встал перед выбором – доставить Пожирателя на базу и, сложив полномочия, вернуться домой, либо исчезнуть прямо сейчас, а Глоссума как бы потерять. Можно даже вернуться на базу без него. Правда, рано или поздно Пожирателя все равно кто-нибудь найдет, и эти шестеренки закрутятся вновь.
Все вдруг резко многократно усложнилось. Можно ли спрятать контейнер так, чтобы его никто не нашел?
В конце концов Хоэртон решил, что собственная выживаемость – вещь первоочередная, а о Пожирателе уже знают слишком много людей, и к военным он так или иначе попадет. Это, конечно, удручало, но на данный момент Хоэртон ничего не мог сделать.
Все это потом. Сейчас он слишком устал, чтобы принимать какие-либо решения.
Джейсон снова уснул.
Корабль сильно тряхнуло. Хоэртон едва не свалился с кушетки. Почти сразу сработала подвеска, и судно мягко закачалось на уцелевших амортизаторах. Пилот обещал жесткую посадку, но Джейсон, к счастью, все проспал.
Отсек открылся, в дверях появился Теодор.
– Прилетели, – произнес он. – Выходи.
– Скафандр надевать? – спросил Хоэртон, поднимаясь с кушетки.
– Как хочешь, – отмахнулся Преподобный.
От его лояльности не осталось и следа, видимо, он обиделся на отказ сотрудничать.
Хоэртон покинул отсек, стараясь не отставать о Теодора.
Внешний люк открылся, впустив внутрь теплый тропический воздух, пахнущий сыростью, продуктами горения корабельного топлива и антирадиационным веществом, коим обрабатывалось судно. Хоэртона вытолкали первым, за ним вышли телохранители Преподобного, затем спустился сам Теодор. Снаружи их ждал автомобиль военного типа, без верха, с парой наемников внутри, один из которых проверил Джейсона металлоискателем и, отобрав оружие, нацепил ему браслеты.
Вот и все. Прощай, свобода.
– Думаю, в этом нет необходимости, – сказал Теодор, указывая на оковы.
– Простите, сэр, но это ради вашей безопасности.
Наемник открыл двери автомобиля, приглашая Преподобного сесть.
– Мы пройдемся пешком.
– Да, сэр. Как пожелаете, сэр.
Машина укатила в сторону строения возвышавшегося над взлетной площадкой.
Джейсон недоумевал, каким образом наемники определили, что на него необходимо нацепить наручники? Ведь Теодор им ничего не говорил. Хоэртон вполне мог оказаться его гостем, и подобное действие выглядело, мягко говоря, бестактным. А может, они догадались об этом по его потрепанному виду или по тому, как за ним наблюдали телохранители Теодора. Или в связи с тем, что Хоэртона выпустили первым из корабля. Хотя, скорее всего, пилот просто сообщил охране при подлете к атмосфере о характере груза и пассажиров.
Тем не менее в этом и вправду не было необходимости.
Джейсон осмотрелся: посадочная площадка небольшого размера, рассчитанная на пару кораблей. Правда, оснащена диспетчерской вышкой, а значит, числится в общей системе управления полетами. Немного поодаль располагается роскошная резиденция, а позади нее виднеются шпили небольшого церковного собора. Сама площадка нависает над краем внушительных размеров провала, тянущегося в обе стороны от нее за горизонт. Весь каньон и его окрестности покрыты густой тропической растительностью, окутанной плотным слоем испарений.
Вроде похоже на Землю, но обольщаться на этот счет не стоит. Хотя бы потому, что джунгли выглядят совсем уж первобытно.
Теодор сделал рукой неопределенный жест, и его телохранители отстали на пару шагов.
– Знаешь, Хоэртон, – сказал он, – на самом деле мне не хочется никого убивать, хоть я и обладаю здесь неограниченной властью.
Нет, все-таки не Земля.
– Понимаешь, – продолжил он, – трудно лишить жизни человека, с которым уже более или менее знаком. То есть я хочу сказать, что если уж и убивать, то делать это сразу, при первой встрече.
– К чему ты клонишь?
– Я лишь хотел послушать твои предложения относительно того, как нам разрешить данный вопрос. У тебя ведь есть какие-то задумки на этот счет. Только без сарказма, если тебя это не очень затруднит.
– Мне нужно на Землю. Отправь меня туда, и больше мы никогда не встретимся.
– Запросто, – ответил Преподобный. – Но взамен я никогда не хочу встречаться с вояками. Отведешь их от меня. Скажешь, что контейнер взорвался вместе с реактором пиратского корабля. Пусть ищут его останки там, на Креспе.
– Контейнер неразрушаемый. Я уже говорил.
– Ну и что? – пожал плечами Теодор. – Думаешь, так просто найти кусок стекла на планете, покрытой снегом и теперь уже радиацией?
– Ладно. Тогда, кроме отправки на Землю, я хочу новое имя, личную карту с его подтверждением и занесением в государственный реестр. Хочу, чтобы ты в свою очередь тоже отвел вояк от меня.
– Решил поторговаться?
– Нет. Просто озвучиваю свое предложение, – ответил Хоэртон, – ты же сам просил.
– С этим могут быть некоторые трудности, – произнес Преподобный задумчиво.
– Ты же влиятельный человек. У тебя здесь неограниченная власть. Такая мелочь, как новое удостоверение личности, не должна составить тебе проблем.
– Ну, хорошо, – согласился Теодор. – Я подумаю над этим.
Хоэртон понимал, что Преподобному проще всего будет физически избавиться от него, и тогда след Пожирателя для Комитета потеряется очень надолго. Также он понимал, что Теодор не дурак и рано или поздно все-таки решится пойти именно этим путем. Нужно отбросить все иллюзии и действовать решительно, потому как вопрос устранения Джейсона это лишь вопрос времени. Теодор не станет марать руки сам и поручит ликвидацию кому-то из наемников, в связи с чем Хоэртон никак не сможет определить, в какой момент схлопочет пулю. Надо искать пути к побегу, и чем быстрее, тем лучше.
Они остановились возле входа в особняк. Телохранители Теодора подошли ближе.
– Присмотри за ним, – приказал Преподобный одному из них, направившись внутрь своего дома.
Хоэртон решил, что его, возможно, ликвидируют прямо сейчас. Почему-то в его голове ни разу не возникло мысли, что Теодор, имея отношение к церкви, не станет нарушать одну из главных заповедей. Конечно, капитан Скарви предупреждал, что Преподобный злодей, а служение господу для него лишь прикрытие, но, с другой стороны, оснований верить бывшему капитану "Презренного" у Джейсона не было.
Надежда очень слабая, но воспоминание о Джоне Скарви натолкнуло Хоэртона на мысль о том, что, кроме самого Джейсона, о возможной судьбе Пожирателя знают еще как минимум пять человек.
Спустя пару минут Теодор появился на пороге и пригласил всех войти.
Хоэртона провели по длинному широкому коридору, устланному ковром. Пока они шли, Джейсон рассматривал портреты, коими были увешаны стены. Кто был изображен на них, он не знал. Вероятно, родственники Теодора.
Преподобный остановился в огромном роскошно обставленном зале около небольшого письменного стола и начал что-то записывать. Зал имел круглую форму, а все предметы обстановки располагались по его периметру. Хоэртон встал посередине дорогого ковра, постеленного на полу.
Помещение, скорее всего, служило гостиной, и, судя по ее размерам, дом был не маленьким. Все вокруг сияло роскошью и безвкусицей. Подобным образом обставляют свои жилища люди, не имеющие представления об истинных ценностях и нажившие свои капиталы не совсем честным путем, порой просто не зная, на что потратить ту или иную сумму.
– Присаживайся, – пригласил Преподобный, указав на кресло.
– Я постою, – ответил Хоэртон.
– Как хочешь. Разговор может получиться долгим.
В ответ на это Джейсон уселся прямо на ковер, скрестив ноги. Теодору ничего не оставалось, кроме как усмехнуться.
– Как ты считаешь, – спросил Преподобный, – почему капитан Скарви оставил тебя?
Хоэртон подумал, что Теодору знать об этом необязательно, поэтому решил потянуть время, чтобы получше оценить свое положение.
– Не знаю, – пожал плечами он. – Возможно, Джон просто испугался тебя и твоих людей, а может, решил, что не успеет забрать меня до детонации реактора.
– Какими бы ни были причины, факт остается фактом – твои друзья бросили тебя.
– Они не были моими друзьями, – ответил Джейсон.
– Все равно, ведь ты рассчитывал на них, а то, как они поступили, равноценно предательству. А капитан Скарви? Ты просто не знаешь его. Это та еще крыса. Я гарантирую, что все, о чем он думал, это не как выбраться с планеты, а как избавиться от всех вас. Ему грозит очень длительный срок и исправительные работы, хотя, если подумать, он уже далеко не молод, и за все его деяния ему предстоит столько судебных процессов, что до собственной смерти он сесть попросту не успеет.
– Мне плевать на Скарви и всех остальных. Так что можешь оставить все свои доводы относительно их честности.
– Пусть так. Кроме генерала, кто еще знает о существовании этого… существа? – поинтересовался Теодор, более спокойно и в то же время настороженно.
– Скарви, его пленные и весь Военный комитет, – ответил Джейсон.
– Какие пленные?
– Те, что были вместе с ним. Рабы с его корабля.
– Так это были не члены его команды? – удивился Преподобный.
– Нет. Из команды выжил только он.
– Черт! Нужно было прикончить этого пирата, – выругался Теодор. – Скольких проблем можно было избежать.
– Возможно, его бывшие рабы уже сделали это.
– Думаешь? – Преподобный сел в кресло. – Почему они не сделали этого сразу?
– Я не позволил.
– Странная позиция.
– Он пообещал крупное вознаграждение за сохранение его жизни, – поспешил объяснить Хоэртон, дабы избежать лишних вопросов.
Это тоже было ложью, но вдаваться в подробности своего отношения к Скарви он не хотел. Кроме того, данную информацию Теодор съест гораздо охотнее, нежели правду, которой Хоэртон и сам не знал.
Услышав про вознаграждение, Преподобный расхохотался, не очень правдоподобно, но суть была именно в этом.
– И ты ему поверил?