Война ордена - Бен Каунтер 6 стр.

901-й сдавал позиции. Теперь Варр мог безо всякой техники слышать голос Трокса, возносящего молитвы Императору и одновременно обстреливающего из гра­натомета надвигающихся орков. Войска отступали по изрытой взрывами земле, прикрывая отход огнем ла­зерных винтовок и соблюдая строгую дисциплину, ко­торую столь долго вбивал в них генерал.

Об их оборону разбивались одна за другой волны зеленокожих, но ксеносы все равно продолжали насту­пать; огромный зверь уже спустился в одно из озер и теперь крушил мост. Орки продолжали гнать бойцов 901-го к дверям дворца Райтспайр.

План не сработает. Варр понимал это, но все равно отдавал распоряжения по фланговым подразделениям, приказывая им окружить орков и накрыть их перекрест­ным огнем. Ксеносов было слишком много, и они запол­няли дворцовый сад, как вода наполняет чашу. Твари даже дрались друг с другом за право первыми набро­ситься на солдат полка. Огромный косматый зверь вы­шел из повиновения и теперь бежал к позициям артил­лерии лорда Фалкена. Конечно, Варр не питал особого уважения к этому аристократу, который был одним из тех командиров войск планетарной обороны, которые проморгали столь бесцеремонное вторжение, и все же от одной мысли о том, что чудище сейчас растопчет Стра­жей, у генерала похолодело в груди.

Раздумья Варра были прерваны внезапным движе­нием поблизости и шумом. Его отряд устремился в бой, и орки повернулись к нему и зарычали, осознав, что 901-й все-таки решил дать им подобающий отпор. Ла­зерные винтовки ломались под ударами топоров, пули буравили тела, кости трупов хрустели под сапогами во­инов. Над полком разносились воинственные крики, но все они тонули в бешеном реве противостоящих людям орков.

Из мешанины сражающихся тел на Варра выскочи­ла массивная фигура, и генерал уложил ее выстрелом в глаз, но за первым противником последовал и второй, занося над головой зазубренный топор. Варр встретил удар собственным мечом, но его клинок не выдержал, и в ту же секунду генерал оказался за спиной своего, казалось, весящего тонну и состоящего из одних мышц врага. Обломок меча вонзился в основание орочьего черепа, и Варр почувствовал, как его недруг забился в предсмертных судорогах. Отбросив от себя смердящий труп, генерал развернулся и едва не ослеп от яркой плазменной вспышки, когда Шеншао прикончил вы­стрелом в голову еще одного орка, пытавшегося подо­браться к командиру со спины.

Обугленное тело зеленокожего рухнуло в грязь, и тут же Морн схватил Варра за шиворот, оттаскивая в сто­рону, когда по приближающимся зеленокожим ударили лазерные винтовки.

- Подлатать не надо? - спросил Морн, расплыва­ясь в широкой улыбке. Его зубы либо отсутствовали, либо торчали почерневшими пеньками, лицо пробороз­дили настолько глубокие морщины, что казались шра­мами от ножевых порезов, редеющие седые волосы тор­чали пучками, и Варр в очередной раз подивился тому, что этот человек все еще жив, не говоря уже о том, что продолжает работать полковым медиком.

- Пока не требуется, - прохрипел генерал, распрям­ляясь и делая несколько выстрелов по оркам, чьи силуэ­ты маячили за сгущающимся дымом и грязью, сыплю­щейся с неба. Большинство солдат стянулись к позици­ям Варра возле главного дворцового ствола, и офицер понимал, что многие из его людей встретят свою гибель под вражескими пулями либо под ударами окровавлен­ных топоров или захлебнутся в лужах, придавленные тяжестью мертвых тел и бегущих ног.

Вражеский огнеметчик превратил бойца, стоявшего буквально в паре метров от командира, в живой факел. Парень бросился на перепаханную землю и покатился, пытаясь сбить пламя. Варра забрызгало кровью, когда еще один солдат пал под ударом орочьего топора. Ги­гантское чудище, по-прежнему неистовствовавшее на поле боя, мотнуло массивной головой и подбросило в воздух разом дюжину ванквалийских Стражей.

Здесь защитникам и предстояло погибнуть. Для Вар­ра все вдруг стало кристально ясным, и жестокая битва, кипевшая вокруг, словно замедлилась. Вот наказание за его грехи. Его отправили на Неверморн умирать. Все просто и понятно.

Неожиданно над его головой раздался рев двигателей. Варр едва успел отследить дымный след снарядов, разо­рвавших воздух и промчавшихся сквозь ветви Райтспайра. В следующую секунду загрохотали взрывы, вздымая к небу фонтаны земли и высоко подбрасывая изуродо­ванные трупы зеленокожих.

Рядом с генералом залег лейтенант Фулгорин, чье лицо было вымазано в крови.

- Это еще что за черт? - задыхаясь, спросил мо­лодой офицер.

- "Громовые ястребы", - ответил Варр, не в силах скрыть собственного изумления.

Похожая на горное ущелье улица города-улья бы­ла полна людей, застывших в молчаливой молитве. Тысячи бледных лиц были обращены в ожидании к марширующей мимо них процессии. Дворцовая стража несла паланкин с графиней, а вокруг них шагали "де­ти", держащие в руках всевозможные компоненты омо­лаживающего трона, подключенные к ее древнему телу. Она не могла отключить их даже тогда, когда была вынуждена оставить безопасность своих чертогов. Де­ти, как и всегда, хищно озирались и шипели на толпу и даже порывались укусить стражников за ноги, слов­но ревнуя к тому, что именно им позволено нести гос­пожу.

Исменисса, проплывая мимо, могла видеть слезы в глазах сограждан и, едва заметно кивая им, молча бла­годарила пришедших за их ожидание. Миллиарды лю­дей высыпали на улицы города, заполнив их, вознося неслышимые молитвы об избавлении от напасти. Таков был путь обитателей Ванквалиса - стоицизм и смире­ние; их скорбь всегда была безмолвна, они были готовы принять любую судьбу. Каждый удерживал свою боль внутри себя.

- Они убивают нас! - раздался вдруг из толпы оди­нокий мужской голос. - У вас есть план? Кто теперь нас спасет?

Этот крик оборвался на полуслове, когда толпа набро­силась на возмутителя спокойствия, заставив его умолк­нуть под градом ударов.

Дворцовая стража продолжала раздвигать людские массы и нести свою графиню все дальше и дальше сквозь море умоляющих лиц, направляясь к воротам базилики Прэктора. Это здание, как и практически весь остальной улей, было построено в излюбленном сти­ле основателей Ванквалиса - оно внушало благого­вение перед Императором и в то же время служило памятником индустриализации. Цельнолитые балки и решетчатые полы из темной стали сочетались здесь с колоннами и табличками с религиозными цитатами. Весь город являлся словно воплощением двух добро­детелей - трудолюбия и набожности, - игравших ог­ромную роль в жизни каждого его обитателя.

Старший архивариус, торопливо семеня, выбежал из проема между двумя громадными дата-стеками, запол­нявшими главный зал базилики. Его вытянутое стар­ческое лицо возвышалось над цифровым планшетом, за­менявшим ему руки и постоянно выбрасывающим из своего нутра листы распечаток. Архивариус поклонился, насколько это позволяло устройство; его пальцы, окан­чивающиеся остро заточенными перьями, при этом про­должали вводить последние сведения.

- Графиня, - торопливо произнес он, - я и помыс­лить не мог, что в нынешней ситуации… Просто неве­роятно, что вы здесь… что решили лично со всем разо­браться.

- Проблема требует моего присутствия, - отклик­нулась Исменисса. Дети поспешили занять свои места за ее спиной, едва графиня сошла с паланкина, обла­ченные в парчу и шелк стражи подняли вокруг нее тяжелые щиты. - Когда речь идет о безопасности на­шей планеты, я могу доверять только самой себе.

- Разумеется, - выразил понимание архивариус.

Позади него слышалось бормотание его снующих

между дата-стеками коллег, зачастую еще более старых. Порой не только их руки, но и лица были замене­ны пишущими и сортирующими приборами. Выше, поверхушкам огромных запоминающих машин, курсиро­вали облаченные в черные доспехи солдаты Архивного полка, готовые защитить драгоценные исторические сведения. Их карабины были сняты с предохранителей. Сейчас, когда мир оказался охваченным войной и хао­сом, все подразделения Хирогрейва были переведены в режим боевой тревоги.

- Как я понимаю, вы желаете увидеть бумаги, - продолжал архивариус.

- Именно, - подтвердила Исменисса.

Старик развернулся и повел графиню мимо дата-стеков, и дети засеменили следом, неся за хозяй­кой длинный шлейф платья и кабели омолаживающих модулей. Архивариус делал все возможное, чтобы не выказывать отвращения при взгляде на неуклюжих мертвых детей. Пожалуй, на всей планете одна лишь графиня сумела смириться с их постоянным присутст­вием.

Дата-стеки были окружены рядами тонких черных кристаллов - носителей информации, на которые пред­ставители городов Хирогрейва записывали свою исто­рию и отчеты о принятых решениях. Дом Фалкен, в отличие от них, предпочитал использовать более на­дежную и традиционную технологию священных книг, создаваемых руками писарей, чьи жизни были посвя­щены тому, чтобы каждое слово и желание ванквалийской знати сохранилось в истории. Каждый такой том хранился в холодных недрах базилики, где пол покры­вала ледяная корка, а полки сверкали бесконечными рядами опушенных инеем увесистых книг, некоторым из которых было уже много сотен лет.

Летопись, интересовавшая Исмениссу, хранилась в пустотном сейфе на небольшой "полянке" между дата-стеками, поддерживаемая в воздухе парой стальных крылатых херувимов.

- Графиня, замок отпирается при помощи генети­ческого кода, - объяснил архивариус. - Я не смогу его открыть. Это уже за пределами моих полномочий.

Лицо Исмениссы скривилось в гримасе едва сдер­живаемого раздражения. Ей была отвратительна любая деятельность, способная причинить вред или нарушить целостность столь оберегаемой ею в течение многих веков физической оболочки.

Но все же суровые времена требовали решительно­сти. Графиня опустила палец на считывающее устрой­ство и поморщилась, когда тончайший лазерный луч прорезал ее кожу, выпуская из-под нее капельку крови. Микрокогитатор загудел и ненадолго задумался, стара­ясь расшифровать генетический код Исмениссы, скры­тый в мешанине омолаживающих препаратов, наполня­ющих ее вены.

Наконец пустотный сейф раскрылся, и графиня из­влекла из него тонкую тетрадь, защищенную стальной обложкой. На ее поверхности были выгравированы сим­волические изображения змея и грифона - гербы дома Фалкен и тех, кто сильно им задолжал.

- Эти записи - одна из самых драгоценных рели­квий вашего рода, - произнес архивариус. - Конечно, в нашем собрании есть и более старые книги, но ни одна из них не имеет такого значения для…

Графине хватило одного-единственного взгляда, чтобы заставить старика замолчать. Затем она откры­ла книгу. Под пальцами Исмениссы замелькали гибкие хрустальные страницы, исписанные пылающим мелким почерком. Каждый лист повествовал о чести и клятвах, достаточно серьезных, чтобы быть священными. Сло­ва, представшие ее глазам, связывали авторов книги с самой землей Ванквалиса и душой дома Фалкен. Это была великая книга, и казалось удивительным, что в полумраке, царящем на самом краю Империума, можно найти людей, для которых честь была бы настолько важна.

Последнюю страницу украшали сразу две подписи. Одна принадлежала Геральдану Фалкену - могущест­венному лорду, что правил много десятилетий назад, ко­гда Неверморн оставался практически нетронутой тер­риторией, а города Хирогрейва были всего лишь грязны­ми деревушками поселенцев, пытающихся закрепиться на Ванквалисе. Вторую подпись оставил человек по име­ни Орландо Фуриозо… и она была обрамлена изображе­ниями орла и грифона.

- Никогда прежде я не пыталась этим воспользовать­ся, - тихо пробормотала графиня. - И даже не знаю, ве­рю ли в то, что это может быть правдой.

- Все в порядке? - спросил архивариус.

- Разумеется, - отрезала графиня. - Писари наше­го дома на протяжении многих лет записывали каждое слово. И святость этой силы не простит нам ошибок. Я должна увидеть все сама, прежде чем понять, в какие долги мы собираемся влезть.

- Госпожа, какое решение вы приняли?

Исменисса помедлила несколько секунд, пробежав­шись иссушенными старостью пальцами по древним письменам.

- Позовите астропата, - наконец приказана она.

Дворцовая стража прибыла, гоня перед собой мус­кулистого человека в цепях, на лице которого зияли пустые глазницы. Бледную кожу его щек и выбрито­го затылка покрывали едва заметно мерцающие руны, словно человек тлел изнутри. Его руки и ноги были скованы кандалами, а одет он был в черную рясу с алой вышивкой.

Графиня терпеть не могла всех этих колдунов, как и любой богобоязненный гражданин Ванквалиса. Но астропаты, пусть и были выродками, оставались един­ственным средством связи с Империумом. За прибли­жающимся псайкером пристально следили мертвые глаза детей. Исменисса потрепала одного из своих па­жей по волосам, словно успокаивая и не давая набро­ситься на ненавистного колдуна.

- Мне необходимо отправить второе сообщение, - заявила графиня. - Его должны получить… и как мож­но скорей. Но все знаки должны быть пересланы с пре­дельной точностью, так что принимающий астропат должен быть весьма силен. Я рассчитываю, что мое по­слание услышат и отреагируют на него со всей мысли­мой быстротой, так что ошибок я не потерплю. Все понял?

- Понял, - ответил астропат, ежась на сквозняке. - Но вам не хуже, чем мне, известно, что наше искусство не может быть точным. Призыв о помощи, отправлен­ный мной два месяца назад, был принят лишь немно­гими, и только 901-й легион оказался достаточно близ­ко. Чтобы вызвать конкретного получателя, необходимо куда больше силы и мастерства и к тому же требуется предельная точность символических кодировок на обо­их концах. Наша же изолированность означает…

- Означает, что тебе придется постараться, - отре­зала графиня. - Ты здесь нужен только для того, чтобы связывать нас с Империумом. И я рассчитывала, что наш призыв приведет сюда Гвардию и Флот, а не ка­кую-то горстку преступников. Теперь я предоставляю тебе шанс искупить свою ошибку. Послание должно дойти до адресата. Ничто иное Ванквалис не устроит.

- Я понял вас, моя госпожа, - угрюмо отозвался астропат.

- Итак, мое послание, - продолжала Исменисса, - заключается в том, что Ванквалис гибнет из-за наше­ствия орочьего отребья, а Империум прислал нам на помощь всего лишь какую-то разбойничью шайку. Дом Фалкен вынужден напомнить о древнем и священном соглашении. Мне тяжело решиться на этот шаг, но я делаю это ради своего рода и всех граждан Ванквалиса. Без помощи мы все, без сомнения, погибнем, а грязные ксеносы одержат победу над еще одним из миров, осе­ненных светом Императора.

- Будет исполнено, госпожа, - ответил астропат. - Так кому я должен переслать ваше сообщение?

Графиня развернула книгу перед лицом своего со­беседника, и тот пробежался пальцами по поверхности листа; его псионические навыки позволяли прочитать написанное на хрустальных страницах. Теперь ему бы­ло известно все и о древнем долге, и о тех, кто был обязан его исполнить.

Астропат изумленно раскрыл рот. И имей псайкер глаза, те бы расширились одновременно от удивления и страха.

- Так ты можешь?

- Могу, о графиня, - сглотнув, ответил астропат. - Конечно, столь срочная связь через Имматериум - за­дача непростая, но вы и сами знаете, что на том конце сигнал принимают специалисты высочайшей квалифи­кации.

- Поэтому повторюсь: я не прощу ошибки, - ска­зала Исменисса, захлопывая книгу и убирая ее обратно в пустотный сейф. - Итак, раз уж решение принято, я обязана вернуться к своему народу. Люди должны ви­деть, что их правительницу ничто не способно напу­гать.

Стражники вновь собрались у паланкина и, подняв его, понесли свою госпожу к выходу из базилики, где в неутомимом ожидании собрались толпы людей, вы­ражающих свои опасения и надежды в молчании, при­личествующем простому обывателю.

Астропат же опустился на пол базилики, воспроиз­водя в своем сознании образы, составляющие зашиф­рованное послание, которое должен был декодировать его собрат, находящийся на другой стороне межзвезд­ного потока.

Планета взывала к должнику. Все мосты были сожже­ны. И если Ванквалису предстояло выстоять, то причи­ной тому станет превосходство чести над звериной силой ксеносов. Конечно, графиня сейчас цеплялась за очень тонкую и слабую ниточку, но, поскольку Империум был так далек, а враги так близко, другого варианта просто не оставалось.

Глава четвертая

- Астартес! - закричал кто-то из солдат 901-го.- Клянусь слезами Трона! Они прислали Астартес!

Это произвело моментальное воздействие на защит­ников. Даже самые отъявленные отморозки не могли не слышать о космодесантниках - о них как о вопло­щении гнева Императора повествовали святоши в сво­их проповедях, о них шепотом от солдата к солдату передавались легенды. Поговаривали, что нет ничего, что было бы не под силу Астартес, - они могли голыми руками разорвать человека пополам, никогда не стари­лись, были способны вернуться победителями из боя с самым ужасным ксеносом. Многие, хотя и не верили, что эти воины и в самом деле существуют, продолжали поклоняться им как символу силы, данному Императо­ром гражданам Империума. Другие же говорили, что Астартес принимают участие лишь в самых отчаянных и значимых битвах, далеко от тех мест, куда посылают подыхать штрафные легионы.

И вот они появились здесь, готовые драться плечом к плечу с солдатами 901-го.

Варр был настолько поражен, что еще несколько се­кунд мог лишь наблюдать за штурмовыми машинами, обрушивающими град начиненных взрывчаткой снаря­дов на головы орков, пока закованные в броню космо­десантники спрыгивали на землю и готовились всту­пить в сражение.