И эти объяснения остались без ответа. Но Аму понял: несколько хор назад они миновали Врата Востока. Сафр обманывал. Кумарон направлялся не к Роа-Марэ, а в Атуан или к Урху.
Когда ангун подскочил на волне, Аму увидел, как в сгустившихся сумерках зловеще сверкнул острый бивень, закрепленный на его носу чуть ниже ватерлинии. Уже были слышны дружные выкрики гребцов и плеск воды от множества одновременно опускаемых весел.
Слуги Сафра в это время возились около орудий, которые напоминали большие арбалеты. Вместо острия, на длинных, в рост человека, стрелах, были закреплены емкости, где, как догадался молодой воин, находилась зажигательная смесь, знаменитое "Пламя Нетона", фламм анетон.
- Приготовились! - закричал Сафр.
Два матроса с факелами остались около орудий, а остальные слуги разбежались по палубе и залегли с заряженными арбалетами возле щелей в деревянном бортике.
Аму обнажил свой меч и остался на носовой палубе корабля.
Пираты начали первыми: с мачты упал наблюдающий. Стальная стрела пронзила его грудь, и теперь извилистый кровавый ручеек, размазываясь от каждого сотрясения корабля, соединял тело матроса и море. Защелкали арбалеты.
Ангун неумолимо приближался.
- Хонт! - Сафр подозвал одного из слуг и что-то шепнул ему на ухо.
Тот посмотрел на Аму. По пристальному взгляду утуроме догадался, что речь идет о нем. Тем временем Сафр вновь переключил все свое внимание на нападавших.
- Жечь! - выкрикнул купец.
Один из матросов поднес факел к гигантскому орудию, раздался громкий хлопок, и темный предмет с пылающим хвостом перелетел через борт.
Сафр снова крикнул:
- Жечь!
Второй снаряд скрылся за бортом. А через мгновение яркое пламя осветило мачту и паруса кумарона.
Аму подобрался к борту. Огромный факел надвигался на судно. Из огня доносились крики.
Однако капитан кумарона успел отвернуть, и пылающий ангун пронесло мимо корабля Сафра.
В результате этого маневра кумарон развернулся носом ко второй нападающей лодке и бортом - к третьей, которая была уже поблизости.
На сей раз Сафр не рискнул бросать жидкий огонь. Матросы приготовились к рукопашному бою. Сам Сафр тоже достал кривой хорский клинок. "У атуанцев прямые мечи", - подумал Аму, разглядывая сверкающий в отблесках огня меч торговца. Краем глаза он заметил, что человек, которого Сафр назвал Хонтом, тоже перебрался на носовую палубу, находится позади и сжимает в руках арбалет.
В этот момент из-за деревянной статуи Кумара, украшающей нос корабля, выскочили двое. Спереди они прикрывались щитами, но со стороны спины… были уязвимы для лучников, засевших на плечах нетонского бога. Пираты не успели сделать и трех шагов.
Однако за ними появилось еще несколько. Через полминты под деревянным Кумаром, покрытым густой шерстью из стрел, лежали друг на друге тела мертвых пиратов и лучников, упавших с его плеч. А за спиной бога торговли продолжалась рукопашная схватка.
На нижней палубе тоже завязался бой. С помощью специальных крючков пираты поднимались на борт.
"Внизу тяжелее!" - В прыжке Аму сшиб ногами с лестницы одного из пиратов и едва успел приземлиться, как на него бросился второй. Молодому воину пришлось проткнуть его мечом и столкнуть в воду.
- Берегись, змея! Иси взывает из Нижнего Мира! - услышал он рядом с собой.
Но это обращение предназначалось не Аму. Высокий бородатый человек, размахивая мечом, надвигался на Сафра.
- Если я убью тебя, его душа будет спокойна.
Забыв о недавних подозрениях, Аму бросился на помощь торговцу, но путь преградили два сражающихся воина. Тем временем Сафр швырнул в бородача, словно палицу, стрелу с жидким огнем. Тот поскользнулся и исчез за бортом.
Пираты продолжали заполнять нижнюю палубу… Вскоре Аму снова оказался на носу, а Сафр постепенно отступил к корме…
- Прощай, счастливчик Аму! - сквозь шум боя прокричал купец и добавил еще громче, обращаясь уже к слуге:
- Хонт!
Аму пригнулся.
Стрела просвистела около самого уха. Молодой воин увидел, что арбалетчик ставит новую стрелу. Аму швырнул в него меч. Лезвие воткнулось в грудь Хонта, тот скорчился и скатился вниз. Аму подбежал к одному из мертвых пиратов и поднял узкую кривую саблю.
"Теперь мне придется сражаться и с теми, и с другими…" Но вдруг словно ослепительный Таир опустился на палубу кумарона: вспыхнул разлитый Сафром фламманетон. Высокое пламя тотчас переметнулось на паруса. Почувствовав удушье, Аму прыгнул в воду.
"Саркулы! Их здесь много…" Утуроме быстро поплыл к сверкающему в отблесках огня длинному темному силуэту пиратского ангуна. То ли хищников не было, то ли саркулам пищи хватало и без него, но через минту он целый и невредимый уже выползал на борт корабля.
- Добыча сама в руки идет! - закричал кто-то из полутьмы.
Несколько рук схватили Аму, перетащили через борт и повалили на дно.
- Они уходят! - услышал воин над собой.
- Быстрее! - ответил другой голос.
- Кого вы там поймали? Кончай его!
- Нет, его надо связать. - Аму узнал голос бородача, нападавшего на Сафра. - Это приятель купчишки.
Аму связали и оставили лежать между рядами гребцов. Разом заскрипели уключины, и скрипу ответил плеск моря.
- И-и-и эх!.. И-и-и эх..! И-и-и эх!.. - Стройный хор гребцов на некоторое время заглушил все остальные звуки.
В поле зрения Аму был лишь шпангоут и одна из досок днища, поэтому о происходящем он мог судить только по звукам, доносящимся сквозь подбадривающие возгласы гребцов.
- Ты видишь их? - спрашивал кто-то наверху.
- Нет.
- И я не вижу.
- Может, это наши?
- Наши не стали бы удирать…
- Точно.
- Но ведь с кумарона бросали лодки.
- Бросали, но в шлюпках-то как раз - наши… Я сам видел Рогатого Тори.
- И Киато я видел, - добавил третий голос.
- Нам надо вернуться.
- А эти?
- Пусть демоны сожрут их.
Аму почувствовал, что ангун разворачивается.
Вскоре гребцы прекратили песню, и голоса пиратов стали отчетливее…
- Ну что, ушли… - донеслось откуда-то издалека.
- Ушли, да не все…
- Неужели поймали гада?
- Нет, приятеля его.
- А змея? Опять ускользнул?
- Ускользнул, если не сгорел.
- Не сгорел. - Далекий голос приближался. - Он захватил наш ангун. Десять против одного Таанси. Таанси уложил пятерых, если не больше. Ласковых ему глубин!
- А Симун? Где Симун?
Воцарилось молчание. Теперь Аму не сомневался… Ангун вернулся к месту сражения: на днище плясали блики. Было слышно, как потрескивают бревна догорающего на плаву кумарона и шипит вода от падающих головешек.
- Ищите всех, - тишину разрезал голос бородача.
Аму казалось, что прошло полночи, а ангун все кружил по морю, не прекращая поиски.
Лишь к рассвету они пристали к берегу. Когда Аму подняли, он на несколько мгновений увидел босые ноги гребцов, затем зеленые воды моря… Пленника несли так низко, что волны доставали кончик его носа. Наконец утуроме бросили на песок. К счастью, в этот раз - на спину.
Он смог разглядеть бухту, отгороженную от моря каменной грядой. Затем Аму снова понесли. Небо над головой сменил каменный потолок. Пленника опустили на кучу песка возле одной из стен большого грота.
Некоторое время он провел в попытках высвободиться из пут или хотя бы развернуться, чтобы осмотреть помещение. Ему удалось лечь на бок и поудобней передвинуть руку. В таком положении Аму заснул.
Перед его глазами мелькали волны, волны; он купался в золотых лучах Таира, летал подобно дракону над сверкающим морем, играл с легкими белыми облачками, превращающимися то в пушистых миур, то в стаю веселых хиссунов, то просто в большие мягкие ладони, перебрасывающие его тело словно шар. Но вдруг он заметил, как из-под воды вынырнула черная точка: она начала расти, с грохотом раздвигая водяные валы, и постепенно превратилась в башню замка Урумана, и башня, словно черное щупальце, потянулась к нему. Он замахал руками, пытаясь подняться выше: "И-и-и…эх! И-и-и…эх! И-и-и…эх!" - Песня гребцов подбадривала Аму, но выше взлететь не получалось, силы иссякли, и он начал падать. Падать в центр черного цветка, в глубину зловещей башни.
- Нет! - закричал Аму и открыл глаза.
Перед ним, на тускло отсвечивающей серой стене, вырисовывалась большая черная фигура. Аму не сразу понял, что это - тень человека. Тень уменьшилась: видимо, ее обладатель присел. Затем воин почувствовал, как кто-то развязывает веревки. Аму пошевелил затекшими руками, оперся о песчаный пол и приподнялся.
Освобождал его тот самый бородатый пират, что пытался напасть на Сафра. Он, по-видимому, и являлся главарем разбойников.
- Сейчас, купчишка, ты встанешь и расскажешь нам обо всех своих проделках…
- Я не купец. - Аму пристально посмотрел на бородача.
Тот тоже не был похож на пирата. Высокий лоб, умные светлые глаза, руки с тонкими длинными пальцами и речь… Бородач говорил на правильном всеобщем языке, совершенно не употребляя так называемый низкий атуанский жаргон.
Пленник встал на ноги и начал разминать затекшее тело.
- Что, крепки наши веревки? - спросил главарь. Но в этот раз вопрос он задал на ромети.
"Странный разбойник… Не всякий образованный атуанец знает язык утуроме".
- Крепки. - Аму продолжал упражнения, боль в мышцах мешала сосредоточиться. - Давно я не слышал родного языка. Но ведь ты не утуроме.
- Как видишь, - ответил бородач. - Однако сейчас речь о тебе. И если ты не купец, то кто же?
- Я? - Аму задумался. - Кузнец… Воин… Еще художник. Мое имя Аму. Я сын Сехема из Ура.
- Кузнец, говоришь… Хорошо… - Бородач протянул пленнику нож: - Посмотри…
Аму провел по лезвию пальцем, взял за кончик, попробовал согнуть, затем постучал ногтем и прислушался. "Слишком упругая для стали и рудников Кора, и звук… Правильная закалка…"
- Думаю, сталь из рудников Иса… Закаливал хороший мастер.
- Хороший, - подтвердил пират, отобрал нож и вытащил из-за пояса меч. - Теперь посмотри на это.
Он выставил меч лезвием вперед. Даже при тусклом свете Аму узнал урскую сталь. Но эта сталь была перевита и прокована с полосами другого, незнакомого Аму металла.
- Сложная работа. Урская сталь, и… Даже не знаю… Сделать такой меч могут только туоры…
- Не только, - сурово произнес бородач. - Это сделал мой брат. Но в остальном - ты прав. Только кузнецы туоров искусней моего брата. И этот клинок лучше конгайских, тех, что из витой стали.
- Твоего брата… Отец мне говорил об одном суанском кузнеце. Но имени я не помню…
- Да, суанском. Но продолжим… Значит, ты - сын Сехема из Ура… - Бородач повернулся к выходу и властно произнес: - Позовите сюда Утуроме.
У Аму дрогнуло сердце, когда он услышал свое прозвище.
Вскоре в пещеру вошел человек. Пленнику показалось, что когда-то давным-давно встречался с ним. Он мог быть одним из заказчиков отца.
- Ну что, уважаемый Нехет, узнаешь своего земляка?
Нехет долго смотрел на Аму. Затем заговорил тихим, как шелест песка, голосом.
- Кого же он мне напоминает… - Лоб Нехета наморщился и стал похож на выгнутую спину гигантского червя.
- Постарайся вспомнить, Нехет…
- Это… Нет… Не знаю…
- Хорошо, - главарь сделал небольшую паузу, - а Сехема ты знаешь?
- Сехема… Кто же его не знает… Но Сехем - старик… Хотя… Если ему сбрить бороду… - Нехет снова посмотрел на пленника. - Похож… Неужели… Сын его… Точно! Я тебя видел еще вот таким. - Он опустил ладонь на уровень пояса и снова повернулся к главарю: - Не знаю… Но он очень похож на Сехема.
- Хорошо… Спасибо… Дальше мы поговорим без тебя…
Нехет кивнул и направился к выходу.
- Один вопрос! - взволнованно воскликнул пленник. - Постой… Всего один вопрос!
Нехет остановился.
- Когда ты последний раз видел моего отца?
- Давно… Я приходил в Ур в самом начале Черной Тени Урумана… Около двух иров тому назад.
- Ты с ним говорил?
- Нет. Просто видел его в городе.
От счастья сердце Аму вырывалось из груди. "Он жив! И все видения, одолевавшие меня в проклятом замке, - всего лишь сны, кошмарные сны…"
- Как он?
- Не знаю. Но, думаю, заказчиков стало меньше… Отец преступника… - Нехет снова развернулся.
- Погоди… погоди… - перебил его бородач. - Теперь я прошу тебя остаться. Какого преступника?
- Этого, - утуранец кивнул в сторону Аму, - как объявлял глашатый, он нарушил семь заповедей Отца Богов Урумана.
- Ясно… - Главарь задумался, но через минту продолжил, обращаясь уже к пленнику: - Расскажи нам, как ты оказался на кумароне этой змеи?
- Длинная история, - сказал Аму, - вы вряд ли поверите. До последнего момента я считал Сафра своим другом.
- Господин! - Под высокими сводами зала стаей испуганных унратенр заметались слова Хруга. - Господин!
Уруман поднял на магрута бесцветные глаза.
- Ангун у ворот, - прохрипел Хруг.
- Разберись сам. Не мешай мне. Прочь!
- Но там… Сафр.
- Тогда впусти, - устало проговорил колдун.
- Мг-н-н-н. - Хруг низко поклонился магу и быстро, словно подхваченный потоком ветра, выплыл из зала.
Вскоре перед Уруманом предстал купец. Одежда висела на нем клочьями, кожа была припухшей, покрытой множеством ссадин и царапин. Сафр едва держался на ногах.
- Как здоровье, сынок? - Губы Урумана почти не двигались, казалось, голос исходил откуда-то изнутри.
- Дурные вести.
Сафр качался словно тростинка, с трудом выдерживая тяжелый взгляд мага.
- Плохо… - Уруман сделал паузу, затем трескуче рассмеялся, - плохо начал. Помни, куда ты пришел.
Сафр упал на колени.
- Дурные вести, мой господин, - выдавил купец.
- Змея… Кх… Кх… - Маг продолжал смеяться. - Тебя ведь змеей называют… Где же твой кумарон? Где обещанные плоды?
- Все погибло.
- Не все. Ты, я вижу, еще живой.
- Не издевайся, господин. Дурные вести для тебя, господин.
Перед глазами купца вновь возникла сцена, которую он видел перед тем, как прыгнуть с корабля на ангун: несколько сражающихся воинов на передней палубе, за ними - Аму и Хонт с арбалетом, нацеленным на молодого воина.
- Совсем недавно я видел…
Змея видела червяка. - Маг, похоже, прочитал мысли Сафра.
Не смейся, господин. Если этот мальчишка сумел убежать от тебя и от стражей границы, а затем, в одиночку, пересечь Умхор и пустыню, он опасен. Но я приказал своему человеку убить его…
- Тебя нашел Каисси? - неожиданно спросил маг. - Он все еще мстит за брата?
- Да.
- Хорошо. Спеси у тебя поубавится…
- Господин, Аму намеревался убить тебя…
Вместо ответа маг снова сухо рассмеялся.
У Сафра вдруг возникло непреодолимое желание увидеть этого самодовольного колдуна, ставшего повелителем небольшой части мира лишь благодаря его, Сафра, стараниям, увидеть Урумана поверженного, стоящего на коленях хотя бы перед Аму и униженно молящего о снисхождении. И купец смог это представить. Он почему-то был уверен, что утуранец спасся и что у фэйров есть если не оружие, то ключ к тому как победить мага.
Но Сафр тотчас пожалел о своих мыслях. Болезненные судороги охватили тело торговца, заставив его закричать:
- Прости, прости меня, мой господин!
- Ты веришь, что какой-нибудь презренный человечишка способен причинить мне вред?
- Аму говорил, что у фэйров есть ключ… Некое знание…
- Вряд ли он его получит. А если и получит, сильнее от этого не станет. И меня слабее не сделает.
На самом же деле сообщение Сафра взволновало Урумана. Еще во время опытов он смутно чувствовал опасность, исходящую от молодого утуранца. Поэтому, едва купец удалился, колдун снова призвал Хруга…
- Да, необычная история, - подтвердил бородач, выслушав Аму, - но я тебе верю. Мое имя Каисси. Каисси Суанри, - он приложил руки к груди, - пойдем наружу.
Каисси встал и, взяв пленника под руку, направился к выходу.
Глазам Аму открылась маленькая бухта: сквозь прозрачную воду было хорошо видно песчаное дно с одиночными камнями. Ангун стоял на якоре посреди бухты. Гряда скал отгораживала ее от моря. У бухты было два выхода: один, узкий, на запад и более широкий, через который, по-видимому, и вошел ангун, на юг.
Вдоль берега тянулась песчаная полоса. С другой стороны ее ограничивали скалы, почти вертикально поднимающиеся к небу. Кое-где они были изрезаны глубокими трещинами. Оттуда выглядывали зеленые и красные листья кустарников, шарообразные головки эрит, а на некоторых уступах стояли словно стражи пурпурноголовые кипарисы.
Свет Таира падал на одну из каменных стен, и она ослепительно сверкала. Под ней, на песке, Аму разглядел воинов. Большая группа сидела кружком и была занята какой-то игрой или беседой, кто-то спал в тени камней, кто-то возился у котла.
Неожиданно совсем рядом раздались шаги: мимо Аму и Каисси прошагал, видимо, спускаясь из расселины, воин с охапкой сухих веток.
- Слушайте все! - громко закричал Каисси.
Выждав несколько мгновений, бородач продолжил:
- Этот человек, - он указал на Аму, - был обманут Сафром. Я испытал его. Он говорит правду. Его имя Аму. У нас общий враг. А с нами он сражался по неведению. Простим его и будем считать своим товарищем. Я сказал…
Вскоре воины вновь вернулись к своим делам, а Каисси усадил Аму на один из плоских камней и принес миску с жареной рыбой и вареными корешками каких-то растений.
- Мы уже обедали. А ты такого небось и не пробовал, - он указал на круглые, толщиной с палец, корни, - каросса. Они вкусные… И к тому же придают силу. Ешь.
- Ты не похож на пирата, - произнес Аму, пережевывая холодную пищу, - и твои воины тоже.
- Мы и не пираты, - ответил Каисси, - часть воинов - мои друзья и родственники, часть - ученики Исиаи, моего брата. Остальных я нанял. Я должен отомстить Сафру за брата. Это не только закон нашего рода.
- За брата? - переспросил Аму.
- История, столь же загадочная, как и твоя. В нашей семье было трое детей: Исиаи, я, и, младше всех, сестра - Тиана. Теперь же осталось двое. Мать и отец не так давно умерли. Отец был купцом. Но Исиаи выбрал другое ремесло. Он с детства увлекался всякими механическими игрушками. В этом деле он был сведущ, может, даже больше, чем маги. И поэтому делом отца стал заниматься я, младший, а Исиаи упросил отца купить кузницу. И уже через несколько иров стал искусным кузнецом…
- Самобойный молот Иси? Не о нем ли говорил отец…
- Да, это его выдумка. Даже кузнецы Иса и Норна не могли сравниться с ним. У него появились богатые заказчики. Сафр был одним из них. Однажды купец предложил Иси выполнить по чертежам Древних некое устройство… железного Урра. Конечно же, брат согласился…
- И сделал?
- Наверное… Когда работа подходила к концу, его похитили. Вместе с изделием…
- Сафр? - вырвалось у Аму.
- Нет. Люди, нанятые Сафром, Исиаи мне сам сказал… Перед тем, как умереть… Я опоздал на несколько минт…
Наступила тишина. Затем Каисси продолжил: